Рос я обычным мальчиком поколения 90ых. Про совсем раннее детство рассказывать смысла нет, упомяну лишь, что тогда помимо меня, мамы и отца с нами жила бабушка. Но к моменту как я пошел в школу для нее была куплена отдельная квартира и она переехала туда. Отец мой на моей памяти всегда много работал и редко бывал дома. Мама же проводила дни либо за телевизором, изредка отвлекаясь на домашние хлопоты вроде стирки, пылесоса и готовки, либо "гуляла" с подружками. Сам же я был тихим и немного замкнутым.
Проще говоря - типичный интроверт. Друзей у меня ни то что не было, даже какого-то постоянного круга общения сформировать мне как-то не удавалось. Летом меня постоянно отправляли на дачу, детский сад я посещал меньше чем валялся дома с простудой или больным животом, а когда стал старше, то был отправлен в школу, в которую меня возили на машине, так как находилась она в другом районе. Да и после первых, младших классов потом я перешел в другую. Из-за таких метаний и в силу своего характера я был наивным, крайне неосведомленным и покладистым.
Случилось эта история в один из самых обычных дней. Я по обыкновению собрался пойти погулять, поискать ребят, с которыми можно было бы поиграть на площадке или хотя бы мяч попинать. Мама же как обычно смотрела свои мексиканские мелодрамы лежа в одном халатике. Гулял я обычно допоздна и возвращался уже за темно. Но в этот раз звезды видимо так сошлись, что найти компанию мне не удалось и то ли погода, то ли еще что, но меня начало размаривать и я пошел домой рано. Вернувшись я подметил как тихо в квартире, но отсутствию матери значения не придал, а спокойно прошел в свою комнату и лег спать.
Квартира, кстати, у нас трехкомнатная. Мне выделена была дальняя с балконом. Вход в нее был через большую, где стоял телевизор с диваном, на котором обычно нежилась матушка. До большой комнаты нужно было идти по коридору, проходя мимо родительской спальни, а кухня, туалет и ванная располагались от входной двери справа. Меня всегда смущало, что стоит захотеть попить или если в туалет ночью приспичит, то надо прокрадываться мимо родителей. Почему-то всегда боялся, что если разбужу, то наругают. Как вы можете догадаться, описываю это все я не с проста.
Уж не знаю сколько я спал, но по итогу проснувшись, я услышал странные звуки. Компьютера тогда у меня не было, на телефонах интернет был никакой, а общение дальше детских игр у меня со сверстниками не заходило, так что произошедшее далее меня не столько шокировало, сколько вызвало недоумение. Открыв дверь своей комнаты я услышал стоны доносящиеся из спальни родителей:
- ДА! ДА! Затолкай по самые яйца! - узнал я голос мамы.
Ошарашенный я тихонько на цыпочках прокрался к приоткрытой на половину двери.
- Я как не приду у тебя течка как у сучки.
- Просто трахни меня! Ох! Блять! ДА! Как же мне не хватает этого хуя!
- А чо, твой вообще что ли тебя не удовлетворяет?
- Да где там этому стручку? - мама была явно недовольна, - да и вообще, не хочу я о нем, мне только ты нужен.
Предо мной открывался вид округлой попки моей матери и ее сочащейся киски, которую она снова и снова насаживала на хуй. Она восседала на своем ебыре спиной ко входу, а он лежал поперек кровати. Ее длинные волосы волнами расходились в стороны при каждом прыжке, а снизу раздавался громкий влажный звук. От удовольствия пальчики ее ножек, согнутых по бокам от ее любовника, сжимались словно кулачки, а сама она содрогалась мелкой дрожью. Ее ухоженная, гладкая и сдабриваемая каждый день разными кремами кожа словно сияла на фоне дневного света незанавешенного окна. И две волосатые, мускулистые мужские ноги с узловатыми пальцами, что были буквально на расстоянии вытянутой руки передо мной дико контрастировали с красотой моей мамы.
Я не только сразу понял, что этот мужчина не мой отец, но и узнал его. Для меня он на тот момент был малознакомым, но для моих родителей являлся так называемым "другом семьи". Звали его - дядя Паша. В те редкие периоды, когда отец бывал дома он часто приходил "пить чай". И они всегда спешили выпроводить меня погулять или отправляли к бабушке. Иногда даже на все выходные.
- Похотливая блядина!
- Да! ДА! Я такая! Долби меня! АХ! БЛЯДЬ!
- Знаю я что тебе нравится, сука ненасытная.
С этими словами любовник засунул средний палец в анус моей мамы, из-за чего она изогнулась и простонала:
- ОХХХ! ДААА! Мои дырки - они все твои, Паш!
- Хаха! А когда распечатывал, боялась.
- Молодая была. Глупая. Возьми меня.
На моих глазах, малознакомый дядя ебал мою мать. Она отдавалась ему как шлюха и явно не в первый раз. В голове была каша. Стоит ли говорить, что до этого момента я даже не дрочил ни разу. Утренний стояк у меня был, конечно, но я тогда еще не знал зачем и для чего это все нужно. А тут, видимо, сработал какой-то инстинкт. Руки сами высвободили мою пипиську из штанов и трусов, и я начал мастурбировать так, словно от этого завесила моя жизнь. Как раз в этот момент мама опустилась и впилась в губы своего любовника. А он положил свои руки на ее булочки, приподнял и начал долбить как отбойный молоток. Слушая ее сдавленные стоны, я почему-то неосознанно начал пытаться имитировать эти звуки и тихонько попискивал, размазывая смазку, вытекающую из моего кончика по всей небольшой длине юного пениса и тому, что его окружало. Вскоре меня накрыло, мир вокруг поплыл, и я испачкал своим незрелым семенем коридорные обои. Но стоило мне оклематься и поднять глаза, как меня прошиб холодный пот.
Мама оторвалась от губ дяди Паши, поднялась на корточки, уперлась руками в его грудь и начала неспешно с размахом подниматься и опускаться. С каждым таким движением раздавался громкий, звонкий блядский шлепок ее пышных ягодиц о плоть подкаченного тела ее ебыря. Но проблема заключалась в том, что такое положение позволило ему расслабиться, не сосредотачиваться на ней и расширяло обзор. Наши глаза встретились. Я стоял как статуя, замерев, не смея пошевелиться на половину высунувшийся из-за стены, с красным лицом на пороге и склизким, полутвердым, измазанным спермой членом в руке. Павел же лишь широко улыбнулся мне.
- Люд, ты давай поаккуратнее. Твоя пизда пиздец узкая.
- А ты заглядывай почаще и будет не узкая. - Хихикнула моя мамочка и словно специально опустилась с еще большей силой, после чего последовал такой шлепок, что мне чуть уши не заложило.
- Ты доиграешься. Я тебя сейчас так трахну, что ты ходить не сможешь.
- Обещаешь? - кокетливо переспросила она и снова постаралась сделать то же, что и пару секунд назад.
Дядя Павел как-то по-звериному рыкнул. Схватил ее одной рукой за шею, а другой за бедро чуть ниже талии. Поднял словно куклу, а потом резко опустил на свой хуй. Я испугался. Мама застонала и затрпепыхалась издавая крайне странные, почти не естественные звуки. Ебырь же притянул ее к себе и перевел руку с шеи ей за спину, заключив в захват, уперся ступнями в матрас кровати, согнув колени, и начал сношать ее. Ноги его жертвы в этот момент болтались в воздухе, словно у какой-то лягушки. Она верещала, хрюкала, пищала, что-то не членоразборчиво мямлила, но из того, что можно было понять - была явно довольной. И тут он снова посмотрел на меня. Я испытывал дикий коктейль новых для меня чувств вперемешку со страхом и стыдом. Мне было не понятно плохо ли то, что я только что делал. Ощущения были такие, словно у меня попросили дневник, а там куча двоек.
Просто задумайтесь об этом на секунду. Вы помните свою первую мастурбацию? Некоторые могут иметь отложившиеся воспоминания о первом поцелуе. Но вряд ли многие помнят первый раз, когда пробовали дрочить. Мой первый раз и первый оргазм были в коридоре, с мокрыми трусами и спущенными штанами, когда на моих глазах мать изменяла моему папашке с каким-то дядькой! И я понятия не имел чего этот дядька от меня хочет, смотря неотрывно мне в глаза. Видимо в конце концов он догадался и вынув ненадолго хуй из пизды моей матери подрочил его немного.
К слову, это был первый раз, когда я видел хуй кого-то, помимо моего собственного. Весь склизкий, мокрый, поблескивающий на свету от обилия соков моей матери. В тот момент он был для меня как крест в руках священника для набожного христианина. Неуверенно и неспешно я начал вновь скользить рукой по своему члену. Ощущения были странные, так как все это время я сам того не осознавая крепко сжимал его, а сперма и смазка успели загустеть. Одобрительно хмыкнув, он засунул язык поглубже моей матери в рот и ввел свой хуй ей в задницу.
- Ну все, сука, хватит прохлаждаться. Давай, поработай своим пердаком.
- Да, Паш, да! Сейчас.
Она пересиливая дрожь в теле снова поднялась на корточки, но теперь нагибаясь корпусом вперед, чтобы хуй ее любовника не выскользнул из анала. Раздался громкий шлепок. Мать застонала. На ее попке горел красный след от шлепка.
- Ах! Да! Накажи меня! Накажи!
- Жопой работай, шлюха!
Мать начала двигаться, воя и постанывая, словно обезумевшая. Павел то и дело шлепал ее то одной рукой, то другой.
- Паш, я хочу с тобой жить. - Вдруг серьезно сказала моя мама.
- Люда, мы же с тобой об этом говорили:
- Ну, Паш, ну и что? Ну, справились бы как-нибудь:
- Это ты сейчас так говоришь. Сама подумай. Вон какая квартира, а ремонт? Он тебе даже машину покупать собрался:
- Да нахрен мне эта машина? Мне и в твоей старушке нормально сосалось. Помнишь, как тогда на парковке?
- Хах, ну ты вспомнила. За целку тряслась, а сосала как проститутка.
- Так, и много ты проституток знаешь, специалист хренов?
- Ну не начинай. - как-то нежно сказал дядя Паша, притянул ее, взяв обеими своими массивными ладонями сразу за щеки и шею, и поцеловал.
В этот момент его член вышел из нее. Я слышал, как они лижутся и наблюдал за сокращениями сфинктера матери и пульсирующим колом ее любовника. В этот момент я почувствовал надвигающееся тепло из живота. И внезапный гулкий шлепок по попке моей матушки стал для меня командой. Я снова кончил.
