На следующий после дня рождения день, выполнив несколько поручений мамы, я пошёл не домой, где мне было делать особо нечего, а к Оле, куда стремился всей душой.
Дело в том, что я очень хотел снова пережить те приятные ощущения, какие я испытывал, когда был в одежде девочки. Именно тогда я был абсолютно счастлив. Я даже не подумал, что дверь может открыть отец Оли и тогда не избежать бы неприятностей не только Оле, но и мне и нажал кнопку звонка.
Но открыла Оля.
Сначала из двери показалось её прекрасное личико, а потом вышла она сама.
Передо мной предстала настоящая принцесса из сказки в виде Оли. На этот раз она была одета во всё розовое: на ней было короткое розовое шёлковое платье на ногах были розовые капроновые колготки, а также розовые туфли на высоком каблуке-шпильке, отчего она была выше меня. На руках были маленькие прозрачные перчатки и тоже розовые. Образ принцессы прекрасно дополняла розовая диадема, вплетённая в волосы. А сзади с головы ниспадала розовая прозрачная ткань, доходящая до края платья и полностью покрывающая её длинные волосы. А на лице тоже было много розового: так губы были накрашены розовой помадой, а веки были покрыты розовыми тенями. В общем, сегодня она выглядела красивее, чем вчера в свой день рождения.
Увидев её, такую прекрасную, я застыл, открыв рот (представляю, как смешно я выглядел тогда) и не мог выговорить ни слова несколько минут.
Устав ждать пока я скажу хоть слово Оля, сама спросила меня:
"Что тебе надо?"
"Ты это куда собралась такая красивая?" спросил я её в свою очередь, наконец, очнувшись от онемения, произведённого её красотой.
"Никуда. Это моя домашняя одежда. Люблю красиво одеваться дома" с улыбкой сказала Оля.
"Пошли гулять. " предложил я. "Мне же нельзя общаться с мальчиками. Забыл, что ли?"
"А ты переодень меня в девочку как вчера. " снова предложил я.
Тогда Оля взяла меня за руку и буквально втащила в квартиру.
"А ты этого хочешь?" спросила Оля, закрывая за мной дверь.
"О-о-чень. " протянул я.
"Тогда проходи. "
Как только я вошёл в её комнату Оля, спросила меня:
"А ты меня любишь?" Я не знал, как ответить на такой неожиданный вопрос, поэтому сказал:
"Ну да. Ты нравишься мне. "
"Хочешь меня... поцеловать?" был следующий её вопрос.
"Хочу. " сказал я, глядя на её прекрасное личико и не менее красивые розовые блестящие губки.
Я действительно хотел покрыть эти губки тысячью поцелуев.
"Целуй. " сказала Оля, подставив свои губы для поцелуя.
Но боясь нарушить её красивый макияж, я лишь осторожно прикоснулся к ним.
"Разве это поцелуй? Вот поцелуй. " сказала Оля, обняв меня и поцеловала настоящим взрослым поцелуем взасос. От этого поцелуя у меня душа ушла в пятки, а стук сердца, казалось, был слышен по всему телу. И было отчего: ведь целовала меня самая прекрасная девочка в мире - кому скажи - не поверят. Закончив целовать мои губы, она отошла от меня со словами:
"Остальное потом. " и подойдя к зеркалу, начала поправлять сбившийся от поцелуя макияж. Я не понял что значит "остальное" но не стал спрашивать, ибо меня сейчас волновало другое.
"Значит, ты меня любишь?" спросил я Олю, отходя от её поцелуя, пока она поправляла свой макияж.
"Наивный ты. Стала бы я приглашать тебя вчера и давать тебе свою одежду, если бы относилась к тебе по-другому. Подумай сам. " с усмешкой ответила она.
"А я думал что тебе было скучно. "
"И это тоже. "
"А кто тебя научил ТАК целоваться?" перевёл я разговор на другую интересующую меня тему. "Мой папа целует меня так, когда мы занимаемся с ним приятным. "
"Приятным? Это как?" заинтересовался я.
"Позже узнаешь. Но сначала надо тебе стать девочкой Алисой. Тебе будет сверхприятно. " сказала она с улыбкой.
Так мы беседовали, пока Оля наводила красоту своего лица, которая сбилась, пока она целовала меня в губы. Она сняла перчатки, чтобы их не испачкать взяла влажную салфетку и аккуратно вытерла ею свои губы, почти не касаясь кожи вокруг них, убирая остатки помады, которая смазалась во время поцелуя. Затем она накрасила их снова розовой помадой в несколько слоёв. Потом она покрыла губы тонким слоем блеска, отчего они очень красиво стали блестеть. Закончив со своим лицом, Оля подозвала меня к себе и вытерла и мне губы влажной салфеткой, так как и они тоже испачкались помадой при поцелуе.
"Сейчас я пойду только вымою руки и начнём одеваться девочкой. А ты раздевайся. Не забудь снять трусы. " с улыбкой сказала мне Оля и вышла из комнаты взяв перчатки.
Я по слову Оли снял всё с себя, включая трусы и, сев на диван, стал голый ждать её. Отсутствовала она недолго. Уже через минуту она пришла, с надетыми на руки розовыми перчатками и сказав:
"Вижу ты готов стать девочкой. " подошла к шкафу и открыла ящик с колготками.
При этом она наклонилась и стала видна её голая попа окутанная розовым капроном. Было настолько красиво, что мне сразу захотелось её потрогать, и я спросил разрешения у Оли это сделать. "Нет. Ещё на трогаешься, когда будешь делать мне приятно. " ответила мне Оля.
Выбрав мне, колготки она их мне показала, сказав:
"Так ты наденешь вот эти очень тонкие телесные летние колготки. Они подходят к любому платью и в них не бывает жарко даже в 30 градусов жары. "
"А где голубые колготки в которых я был вчера?" спросил я её.
"Они в стирке. " ответила Оля.
Положив колготки около меня, она приступила к выбору платья. Она вынула из шкафа несколько платьев и предложила мне выбрать одно из них. В платьях я мало разбирался, так что предоставил выбор ей. Она выбрала очень красивое белое шёлковое платье. Остальные платья она отнесла обратно в шкаф. При этом Оля вынула из него длинные перчатки такого же цвета что и платье.
Только после выбора одежды, она подошла ко мне и, взяв колготки, по-прежнему лежащие около меня (ведь я их не трогал, так как не умею их надевать) , закатала один из их чулок и присев у моих ног, сказала, чтобы я вытянул правую ногу как вчера. Как только я это сделал, я почувствовал, как очень нежная и приятная паутинка телесного капрона, очень медленно, миллиметр за миллиметром, стала окутывать мою ногу, делая её невероятно гладкой и красивой. Надев чулок до колена Оля, прежде чем закатать другой чулок, начала гладить мою ногу видимо разглаживая складки на чулке, тем самым создавая мне приятные ощущения, от которых я стал часто дышать, а мой писун начал увеличиваться. При этом Оля смотрела мне прямо в лицо, и вид этого красивого лица создавал ещё более приятные ощущения.
Внезапно она перестала гладить мне ногу и, взяв другой чулок, закатала его и сказала, чтобы я вытянул другую ногу. Когда я это сделал, то снова почувствовал, как и по этой ноге очень медленно, миллиметр за миллиметром, поползла вверх по ней паутинка телесного капрона, делая и её гладкой и красивой. Надев чулок на эту ногу, Оля начала гладить и её, тем самым создавая мне, приятные ощущения от которых мой писун ещё более увеличился и даже встал вертикально вверх. Немного погладив меня по ноге, Оля встала и сказала, чтобы я донадел колготки. Я встал и натянул колготки на свою голую попу и яички, а писун оказался прижат к животу колготками. Да в этих колготках я чувствовал себя почти голым, так как их паутинка капрона была очень тонкая. Только при касании я её чувствовал, поэтому я стал гладить свои ноги и попу, чтобы мне было приятно их носить, одновременно разглаживая складки на колготках.
"Какие приятные колготки! Я почти не чувствую что они на меня надеты. " сказал я, продолжая гладить свои ноги и попу.
"Да. Только их надо носить очень осторожно. Малейшая затяжка - и они могут порваться. Поэтому ты должен соблюдать меры предосторожности: не садиться на шершавые поверхности не чесать ногтями, то место, где чешется. " сказала Оля.
"А как я должен чесать его?" спросил я её.
"Просто погладь его. " ответила мне она.
"Ладно. Дай мне трусы чтобы скрыть его. " попросил я Олю глядя на писун, который по-прежнему был прижат колготками к животу и нисколько не уменьшился а наоборот казалось даже увеличился.
"А зачем? Вчера мы скрывали его от папы, а сегодня уже не от кого. Да и он уменьшится, как только ты станешь девочкой. " пообещала Оля с улыбкой. Я согласился с её мнением, тем более мне было так удобнее.
Тем временем Оля подошла ко мне с платьем, и сказала, чтобы я поднял руки вверх. Благодаря своему высокому росту (напомню, она была на каблуках) Оля легко достала мои вытянутые вверх руки, и шёлковая ткань платья, проскользнув через них, приятно заскользив по моему голому телу, опустилась вниз, задержавшись на моих плечах тонкими бретельками. Это ощущение опускания платья на тело было настолько приятным, что я даже охнул, когда оно оказалось на мне. А внутренняя ткань платья была не шёлковой, а капроновой, так что почти всё моё тело было окутано приятной паутинкой капрона. Теперь только плечи и руки оставались голыми.
