- Ты права, наверное, - Аня сделала свои глазки настолько жалобными и выдвинула нижнею губу вперед, что злится на неё стало невозможно.
- Знаешь что? - Начала Ксюша немного помешкав перед ответом, - Я тут накупила еды из макдональдса и пиццы на завтра, для твоих детей.
- Не стоит, я как-нибудь в другой раз поем такого, если это для моих детей.
- Нет! - Ксения схватила Аню за тонкую ручку и подтянула к себе, немного стягивая халат, так что у Ани оголилось правое плечо. - Если ты этого не сделаешь сейчас, когда я на тебе нависаю, то не сделаешь никогда.
Девушка усадила мамашу на стул и подала на стол гамбургеров, этак шесть и пиццу. Ксения сама взяла гамбургер и надкусила его, ожидая от свояченицы того же самого. Аня взяла гамбургер и посмотрела на него, перевела взгляд на Ксюшу, которая жует свой и тоже надкусила. После того как первый кусок прошел ей в желудок, Аня издала стон и схватилась за живот, закатив глаза от удовольствия. Продолжая гладить живот, она поглотила гамбургер, почти полностью и принялась за следующий. Пережевывая в своих худых щечках свой, Ксения пошла к холодильнику и переложила от туда спагетти в микроволновку. Вернувшись, она предпочла есть пиццу, а гамбургеры оставить беременной.
- На самом деле, потолстеть не страшно и даже полезно, - Произнесла девушка повернувшись в профиль, сощурив глаза и приоткрыв свой ротик, а после откусив быстрым движением кусок пиццы.
Но всё было не так просто, покров пиццы из кетчупа, сыра и других соусов, застывший, полез с основной части куска и испачкал рот красавице. Она удивленно открыла глаза, когда на её нижнею губу, покрывая подбородок, упал кусок сыра в соусе. Теперь её губы, рот и подбородок были испачканы в оранжево-красном соусе.
Ксюша пожала плечами и подошла к беременной, она задрала гольф и показала, что на её животе одет корсет, она быстро расстегнула его и пузо расплылось. Оно было не таким, как ожидал бы любой её увидевший, оно было выпирающим вперед, как будто она на месяце пятом беременности, было мягким, расплывшемся вплоть до создания складки над бёдрами и пуп был глубокий. Она шлёпнула пару раз по своему толстому животу, заставив его переливаться как желе и сказала Ане:
- Знаешь, я была очень спортивной девушкой, но после того как я начала приставать к одной из посетительниц спортзала, меня выгнали и я не нашла в себе силы пойти в другой. Потом началось переедание и пиво и теперь вот! - Она показала пальцем на пузо и потрусила им перед лицом беременной.
Аня жрала гамбургеры более небрежно чем Ксюша свою пиццу, потом после укуса одного с большим количеством соуса, от мяса майонез и горчица блеснули ей на лицо, испачкав желтым и белым её щеки, подбородок и полностью рот. Она жевала, глотала, кусала и всё большие клубы соуса стекали от её рта по шее, добираясь до больших сисек. Брюхатая мамаша жевала и улыбалась, получая удовольствие от каждого укуса. Прежде чем ответить Ксении на счёт её живота, она взяла пару кусков пиццы и положила их на своё пузо и проглотив мясо, наконец сказала:
- Ты видимо пытаешься мне сказать, что полноту можно скрывать и жрать сколько влезет? - Не дождавшись ответа, Аня сразу взяла кусок пиццы со своего живота и запихнулась им.
Она так давно не ела вредной пищи, что этот вечер просто захватил её и она не могла остановить своё обжорство. Беременная взяла бутылку кока-колы и впервые запила съеденное.
- Нет, Аня, я хочу сказать, что наоборот, нужно толстеть, особенно беременным. Тебе же рожать легче будет.
Пузатая пожала плечами и взяла второй кусок пиццы. Ксения же улыбнулась и пошла за спагетти. Она полила их соусом и поставила перед беременной тарелку полную спагетти, сама она так же себе нагрела таковые, но по меньше. "Ничего, раз я всё-равно возбуждаюсь при виде твоих огромных сисек и задницы, то почему бы не накормить тебя и не увеличить твои женские достоинства?" - Думала Ксения быстрыми движениями челюсти пережевывая то малое количество спагетти, что засунула в рот. "Ты же прирожденная толстуха.
Как и большинства девушек с большими сиськами и грудью, у тебя наверняка есть склонность к полноте. Я уже показала тебе какое удовольствие можно получить от такой еды... Ещё пару дней с тобой и ты не остановишься. Брюхо станет ещё больше? Но оно и так большое, ты же беременна, надутая спермой моего брата в который раз... и мне нет дела до брюха. Твоя откляченная от беременности задница станет больше в размерах, а твои жирные и налитые молоком сиськи... Ох, даже не представляю какими они будут, когда ты пожирнеешь!"
Тем временем беременная тёлка пророняла на своё огромное пузо спагетти и оно тоже было грязным в соусе и в, собственно, них. В рот она засасывала последние, которые были в тарелке. Ксения проследила, чтобы жена брата всё доела и отвела её в постель.
Утром Ксения вышла в ванную на втором этаже, чтобы умыться. Она была лишь в своём белом лифчике, оставляющем декольте крупной груди, а так же в белых шортах, облегающих её упругую задницу. Живот же её был голым. Она подошла к зеркалу и посмотрела на свой толстый пивной живот, взяла его в руки и потрусила им, создав на нём складки. Он был будто инородным на её стройном теле. На самом деле ей не нравилось, что у неё есть такие признаки полноты, что значит, что она испытывает страсть к определенным вещам и вообще слабая и не контролирующая себя.
Умывшись, она выглянула в окно и увидела задницу... Вернее там было больше, бегали её племянники, летали птицы, на деревьях цветы раскрывались, но она не могла не приковать взгляд к заднице своей беременной свояченецы. Да уж, она, видимо, и до беременности была большой, эта задница, но теперь стала прям очень... Хотя стоило признать, что есть женщины, у которых она могла бы стать ещё больше. Но она смотрела на эти ягодицы в джинсах, как они, упругие стоят на месте, пока их хозяйка рассматривает цветочки на коленях.
Аня поднялась и Ксюша заметила, что одета она в бардовую клетчатую рубашку. Она была завязана на груди узлом, а пузо и спину оставляла открытой. Сиськи седьмого размера оставляли декольте для своего созерцания и именно сейчас было видно, по сравнению с вечером, насколько они отвисшие. Ведь при ходьбе именно они колыхались и как желе переливались, поднатянутые рубашкой. Из-за пуза, кстати, джинсы она так и не смогла застегнуть.
Ксения накинула белую рубашку и пошла на кухню, чтобы позавтракать. Она не стала переносит еду на стол, а просто за кухонным аппаратом присела на пуфик и принялась есть. Она услышала: "Доброе утро, Ксения!" - Тогда вошла беременная жена мужа. Аня полезла в шухлядку над кухонным столом, чтобы достать что-то, но прижалась своими сиськами сзади, к голове свояченецы, даже пузом немного тёрлась. Ксения чувствовала эти мягкие дойки на своей голове, пока мамаша искала, что-то в шухлядке.
После того как Аня достала это что-то, она направилась на улицу.
- Погоди, я тоже на улицу пойду! - Выкрикнула девушка и побежала за брюхатой.
Ксения не успела затормозить, когда брюхатая согнулась и попала своим задом прямо в пах девушке.
- Ай! Малыш брыкается, - Сказала наиграно дурноватым голосом Аня, не убирая задницы от паха Ксюши.
Она меделно выпрямилась, протирая своими упругими ягодицами по паху девушки, а потом пошла дальше по коридору. Она потянулась на верх шкафа, непонятно зачем. Ксения смотрела в недоумении. Всё чего добивалась Аня, это было развязать об его ручку узел, держащий её сиськи... и у неё получилось. Она повернулась с голыми сиськами к Ксении.
- Ой, моя лесбияночка, мне так неловко, я случайно растягнула свою рубашку! - Таким-же наиграно-дурноватым голоском сказала Аня.
Сиськи мамаши были с выделяющимися синими венами, от прибывшего молока. Соски были толстыми и морщинистыми, а ореолы вокруг них потемневшими и более широкими, чем обычно у девушки. Что и говорить, они были отвисшими, уже давно от молока, сейчас они снова висели как два налитых мешка, готовых лопнуть от его переизбытка.
- Так мне надоела эта игра! - Зло сказала Ксения и схватила за задницу беременную мамашу.
Ксения прижалась своим пивным пузом к беременному пузу Ани. Она почувствовала как твёрдое брюхо с ребенком внутри вдавливает внутрь её мягкое толстое, даже как торчащий пуп вонзается в её кожу. Ягодицы брюхатой и правда были упругими, как и на вид, но всё-же не такими уж и твёрдыми, в них не тонула рука, но оставить там прижатый кулак, без сопротивления можно было. Главное, что они были большими. Ксюша бы поцеловала беременную, но пузо то было на восьмом месяце и никак не позволило бы им сойтись в поцелуе.
