- Да он работает, только звук иногда пропадает. А смотреть "Огонек" без звука: это как-то: да ты заходи, может, починишь.
В комнате на столе стоял телевизор "Рекорд" и, действительно, показывал, но абсолютно без звука. Вовка покрутил ручки. Не помогло.
- Так. Выключай и неси отвертки и пассатижи, а еще халат какой-нибудь.
- Ой, Вов, а инструмент у нас в кладовке, может, сам посмотришь?
- Веди, посмотрю.
- Только там света нет. Лампочка перегорела.
- Тогда фонарик.
- А у нас нет фонарика.
- Тогда спички и свечку. Это-то хоть есть?
- Есть. В кладовке. Только там света нет. Лампочка перегорела.
- А ножик столовый есть?
- Зачем?
- Вместо отвертки.
- Сейчас.
Через пять минут интенсивного поиска Лина принесла кухонный нож с деревянной ручкой и цветастый халат.
- Халат чей?
- Мамин.
- Ладно. Оставим маме.
- Придерживай телевизор. Двумя руками.
- Вов, зачем?
- Чтобы на пол не упал.
Она схватилась за телевизор двумя руками и халат на груди наконец распахнулся. На нем не было двух верхних пуговиц, но и под ним ничего не было. Кроме груди, наверное, второго номера. Все бы ей пуговицы оторвать, такой бестолковой, подумал Вовка, и отодрать.
- Держишь? Снимаю заднюю панель. Слушай, а что вы делали, чтобы он говорил.
- Мы его шлепали.
- По попке, что ли?
Лина покраснела.
- Нет, по боку.
- Понял. Снял заднюю панель. Включай.
- Все лампы светятся. Уже хорошо. А звука нет: а это что за провод с серебристой нашлепочкой. А рядом контакт пустой. Сейчас прислоню.
Телевизор внезапно заорал. Линка от испуга попятилась, зацепилась за что-то и мягко шлепнулась на попку, задрав ножки и показав Вовке буйную поросль. Тут же попыталась натянуть коротенький халатик на коленки. Не получилось. Я все это видел, даже фотка есть, а все равно интересно, подумал Вовка, неужели одни инстинкты.
- У вас паяльник есть?
- Не знаю, а что это?
- Значит, нету:
Лина наконец поднялась с пола и одернула полы халатика.
- Могла бы не торопиться. Я люблю смотреть на волосы между ног.
Лина покраснела. Сейчас ты у меня еще сильнее покраснеешь, подумал Вовка, зачищая кухонным ножом конец провода.
- И почему вы с мамой не бреете лобки и большие половые губы? Из трусов волосы не торчат?
Лина закрыла лицо руками, но было видно, что и уши у нее красные.
- Ну, вот, починил. Держи телевизор, буду заднюю стенку прикручивать. Двумя руками держи. Не хочешь? Я и так уже прикрутил. Можешь сделать погромче. Тоже не хочешь? И не надо.
Лина все стояла, закрыв лицо руками.
- Хозяйка, с вас за ремонт просмотр.
- Какой?
- Не какой, а кого. Тебя. Ты не будешь мне должна ни копейки, но ты мне покажешь себя.
Она отняла руки от лица и внимательно посмотрела на Вовку.
- Как это?
- Как у нас дома с мамой. Без халата, без ничего, голенькую. У меня и фотка есть.
- Я не могу: мне стыдно, мне неловко:
- С мамой, значит, не стыдно, а без мамы - стыдно? Странные вы, женщины.
- Ладно. Тогда я тебе покажу. Хочешь посмотреть, что у меня между ног болтается?
Она отрицательно покачала головой, но уже не столь уверенно.
- Точно не хочешь? Тогда я пошел?
Лина кивнула. Она была, похоже, в тягостном раздумье.
Но тут во входной двери щелкнул замок, и в прихожей появилась
Линина мама
- Ой, мама! Нам Вовка телевизор починил за так!
- Правда? Правда, Вов?
- Пока работает, но как-нибудь приду с паяльником, припоем и канифолью, и сделаю, как следует. У вас почему-то нет ничего.
- Мужчины у нас в доме нет, вот почему. Ну, ладно. Об этом: Я, как знала, торт купила, давайте чай пить.
Вовка пришел домой и, пока раздевался, две девушки поглядывали на него с любопытством. Наконец Ирка не выдержала.
- У Лапиных был?
Вовка утвердительно кивнул.
- Перетрахал всех, осеменил?
- Нет. Телевизор чинил. Поет.
- А потом?
- Чай пили с тортом.
- И все?
- Все. Странные они, Лапины. Говорят, мужика им не хватает. С такими-то сиськами:
- Я же говорила, большие сиськи - не главное, - вступила в разговор Мара.
- Главное - большая пизда? - заржала Ирка. - Ты это хотела сказать?
- Дурочка ты, сеструха! - засмеялась Мара. - Ох, какая дурочка!
- Как-нибудь возьму паяльник, пойду доделывать телевизор.
- Боишься, что своего не хватит? - не унималась Ирка.
- На двоих - точно не хватит. Завтра думаю Сашкину маму навестить, Лидию Петровну. Роскошная женщина.
- А что, Вова, в твоем понимании означает "роскошная женщина"? спросила Мара. - Разве Линкина мама не роскошная?
- Нет, - просто ответил Вовка.
Зина
После школы Вовка напросился в гости к Сашке Капко. Они шли молча, неспеша, думая каждый о своем. На улице стоял конец октября, холодный ветер гонял по земле опавшие листья, и время неумолимо приближало октябрьский праздник, а с ним - короткие, в одну неделю, каникулы.
- Саш, а ты молоко все пьешь?
- Пью.
- Мамино или Зинино.
- Обоих. А вот сегодня увидишь. Сначала Зина придет, а потом мама с работы.
- И какое вкуснее?
- Мамино, наверное.
Ветер подул сильнее, и школьники прибавили шагу.
Зина уже сидела на диване в расстегнутом халате и массировала свои груди, ставшие намного меньше.
- Здравствуй, Саша, здравствуй, Вова. Я боюсь, что на двоих молока теперь не хватит. Лактация сильно уменьшилась после выкидыша, правда теперь они висят, как у старухи, но ходить, а особенно спать намного лучше.
Насчет старухи, ты, мамочка, пожалуй, загнула, подумал Вовка, нормальные груди пятого номера.
- А ты по-прежнему кончаешь во время каждого кормления?
Зина покраснела.
- Не каждого. Так, иногда.
- Хороший оргазм, струйный?
- Нет. Простой. Но приятно очень.
- Хорошо. Саш, ты приступай, а я пока на кухне посижу.
- Вов, ты не уходи. Пока Саша будет питаться, может, ты: устроишь, как тогда? Смотри, я лобок выбрила, гладенький, как у девочки.
- Струйный? Не могу сегодня. Я Лидию Петровну жду.
- А: жаль.
- Так я на кухне, Саш.
Сашка не ответил, он уже "питался".
Вовка на кухне сидел на табурете и осматривал окрестности из окна пятого этажа. Но не прошло и пяти минут, как Сашка заорал из комнаты:
- Вов! Я все! А Зина уходит, хочет с тобой поговорить!
Вовка сполз с высокого табурета и вернулся в комнату. Зина уже ждала в прихожей.
- Вова! - горячо зашептала она Вовке в ухо. - Муж сегодня задержится на работе, зайди ко мне на полчаса, я тебе денег дам!
- Зайду, - просто ответил Вовка. - И без денег. Саш! Я пойду, пожалуй. Ты спроси у мамы, может ей надо чего? Или я ее завтра навещу?
- Ладно! Пока!
Вовка и Зина вышли на лестницу.
- Холодно стало, - сказала Зина и запахнула халат.
- Зима скоро, - в тон ей ответил Вовка.
Спустились этажом ниже, и Зина тихо открыла дверь и, приставив палец к губам, вошла в прихожую.
- Что? - шепотом спросил Вовка. - Мужа опасаетесь?
- Нет, - так же шепотом ответила Зина. - Маленький спит. Пойдем в спальню.
Они на цыпочках миновали кроватку, в которой посапывал младенец, вошли в маленькую смежную комнату, и Вовка плотно закрыл за собою дверь. Зина скинула халат и кинулась поперек кровати, широко расставив ноги.
- Вовка, скорей, сил нет терпеть уже! Сделай мне струйный!
- Зина, не торопись! Встань, пойди к окну, я на тебя посмотрю, поглажу, потрогаю, а потом уж:
- Да, Вова, у меня была еще одна беременность, и еще один выкидыш. Врачи сказали, что детей у меня больше не будет, а будет привычный выкидыш.
- А ты хочешь еще детей?
- Неа. Нам одного вполне хватит. Ну, как я тебе?
Зина встала с кровати и медленно повернулась перед Вовкой.
- На мой вкус - намного лучше! Груди намного меньше, мягкие, кожа атласная, живот и попка подтянулись, а лобок - гладенький, как у девочки: а губки: какие у нас губки? Ножки раздвинь немного.
Вовка поиграл еще немного ее тяжелыми, налитыми грудями, на сосках которых висели капельки молока, потом нежно погладил бедро изнутри и вдруг резко вдвинул руку в промежность, надевая ее влагалище на большой палец. Зина зарычала и присела, сжимая бедрами Вовкину руку. Другой рукой Вовка стянул брюки вместе с трусами и его еще подросший, налитый член закачался у Зины под носом.
- Хочешь, я его в рот возьму? - шепнула Зина, сдвигая назад крайнюю плоть с темной, как чернослив, головки, и нежно, едва касаясь, тронула кончиком языка уздечку.
- Подожди, Вовка, я тебе кое-что покажу! - Зина вскочила и, капая на пол выделениями из влагалища, метнулась к столу, выдвинула ящик, другой и вытащила странную стеклянную штуку, похожую на детскую пирамидку и, одновременно, на навершие для елки. Вовка сразу придумал этой штуке применение.
- Это мужу стеклодувы сделали, чтобы я без него могла: , когда он в командировке.
- Вазелин принеси! - коротко скомандовал Вовка.
- Да оно и так влазит!
- Все-таки, Зин, принеси вазелин.
- Сейчас! Ты что задумал, Вовик?
- Узнаешь! Раком встань!
Зина повиновалась, и Вовка впервые увидел ее в этом ракурсе - ее мокрые, капающие губки и упругий коричневый анус. Он попробовал вставить игрушку во влагалище. Она легко вошла, но Вовка, подвигав штуку, вытащил ее назад. Зина вздрогнула, и Вовка, густо намазав игрушку вазелином, аккуратно, на одно колечко, вдвинул ее в анус. Зина опять вздрогнула, хотела что-то сказать, но замерла, прислушиваясь к новым ощущениям. Вовка, не спеша покручивая стекляшку, вставлял ее в Зинин анус, пока в его руке не осталось последнее, самое широкое кольцо.
- Теперь потихоньку ложись на спину поперек кровати, и я войду в твое узкое "девичье" влагалище.
Он легко вдвинул член в очень узкое, но обильно истекающее соком, влагалище, ощущая сквозь тонкую стенку стеклянную игрушку. Он начал движения очень медленно, и на каждое движение она говорила: "Ах!". Потом Вовка увеличил частоту движений, и ее "Ах-ах!" зазвучало чаще. Почувствовав приближение оргазма, Вовка решил пожалеть Зину и оставить сперму в яйцах. Он на секунду остановился и резко, до боли нажал пять "секретных точек". Потом увеличил частоту фрикций до судорог, и Зина перешла на "А-а-а-а-а!" , забыв о спокойствии своего ребенка. Вовкин член забился в узилище Зининого влагалища, и Вовка вытащил его, чтобы понаблюдать за струйным оргазмом. Но увидел лишь Зинины метания по кровати и услышал затихающие вопли. Тогда Вовка вытащил из ее ануса стеклянную игрушку, и Зина понемногу успокоилась.
