Это мама подошла сзади к Вовке так тихо, что он и не слышал.
- Да пьяные все. Орут, - ответил Вовка и, с сожалением задернув штору, отправился досыпать.
Это только так называется - "досыпать" , потому что Вовке пришлось как следует сжать ноги, заправив между бедер маленький писюн и представляя себя на месте дяди Коли с его огромным, как хобот слона, членом.
В школе Вовка рассказал об увиденном Сашке Капко. Тот внимательно выслушал Вовкин рассказ и засмеялся.
- Вчера этот дядя Коля лежал, пьяный, в нашей беседке, а его хуй торчал вверх из штанов. Наверное, хотел поссать и уснул. Я смотрел, смотрел, а потом схватил его за хуй и начал дрочить. Долго дрочил, аж рука устала:
- Дал дяде Коле кончить?
- Ага! Аж подряд три раза! Это от водки, наверное: Но он улыбался во сне, наверное, тетю Клаву представлял. А потом обоссался.
- Давай Ленке расскажем? - предложил Вовка.
- О чем?
- Обо всем. Может, она согласится, как тетя Клава.
- Вряд ли, - засомневался Сашка. - Да и не стоят у нас.
- А, придумаем что-нибудь. Или сама что-нибудь расскажет. Про Это.
- Ладно. На большой перемене.
На большой перемене друзья нашли Ленку, стоявшей, как всегда у окна в коридоре.
- Лен, в столовую пойдем? - спросил Сашка девочку, не зная, с чего начать разговор.
- Не-а, денег нету.
- А и не надо. У меня пирожки есть, а соку мы тебе купим. Правда, Саш?
- Купим. Любой, - ответил Сашка.
Через несколько минут троица сластолюбцев сидела в столовой, а сытая Ленка весело мотала ногами. Друзья скормили ей все пирожки, а томатный сок, хоть и разбавленный водой из-под крана, все равно был неплох.
- Хорошие у тебя бабушка пирожки печет, - сказала Ленка. - Мне бы такую.
- У тебя нет бабушки? - поинтересовался Вовка.
- Есть. Она в деревне живет.
- У меня тоже в деревне живет! - обрадовался Сашка коллеге. - Только она на зиму приезжает.
- А у меня - нет, - сказала Ленка и погрустнела.
- Ничего, Лен! - успокоил ее Вовка. - Моя бабушка на всех пирожков напечет. Она сейчас обед варит. А у тебя сейчас дома кто?
- А никого. Я приду, обед варить надо.
- Ты умеешь? - засомневался Вовка.
- Умею.
- А мама где?
- Она на работе. Придет только вечером.
Сашка подтолкнул Вовку локтем.
- После уроков к тебе домой? - предложил Вовка. - Я только вещи домой заброшу.
- И я, - сказал Сашка.
- И пирожков прихвачу, - добавил Вовка.
- Ага, - сказала Ленка и обрадовалась.
Пирожки она любила.
После занятий юные пионеры пришли к Ленке домой. Она кинулась к плите, разожгла огонь и заглянула в ведра.
- Ой, воды нет! - расстроилась маленькая хозяйка. - Мальчики, берите ведра и идите к колонке за водой.
- Во попали! - сказал Вовка, когда "тимуровцы поневоле" тащили назад по два полных ведра. - Как Буратины у Мальвины.
А Сашка ничего не сказал. Он пыхтел, как паровоз, и то и дело останавливался отдохнуть.
- Лен! - заорал Вовка, когда они подошли к Ленкиному дому. - Куда ставить-то?
- А, мальчики! - обрадовалась Ленка. - Как вы долго! Я бы за это время два раза сходила: ведра в сенях поставьте.
Пионеры поставили ведра в полутемном коридоре и вошли в горницу. Ленка в большом не по росту фартуке что-то жарила.
- Еще бы принести по ведру, - сказала Година, закусив губу. - Ну да ладно, мамкиного хахаля попрошу. Он здоровый.
Сашка тихо свистнул и спросил у Вовки:
- А "хахаль" это кто?
- Кто-то вроде мужа, только не расписанный.
- А-а-а-а: , - протянул Сашка, и присел на кровать. - Устал.
- Лен! - спросил Вовка. - А они есть-то будут?
- Будут! - ответила Ленка, непрерывно что-то помешивая. - Они на стройке работают, устают и едят много.
- И водку пьют, - тихо добавила она и погрустнела.
- Лен, а хахаль смирный? - не унимался Вовка. - Дерется?
- Да когда как, - пояснила Ленка. - Когда напьется, иногда куролесит. И пристает к мамке. А недавно за мной погнался, изасилить хотел. Да я в чулане заперлась. Он подергал дверь и отстал.
- Во как! - изумился Сашка.
- Лен, хочешь, мы его отдубасим? - предложил Вовка.
- Вы? Да он здоровенный, как слон.
- Ничего! Мы его поленом по башке и ногами, ногами!
- Ладно, бойцы, - грустно улыбнулась Ленка. - Давайте чай пить. Где пирожки?
Они, молча, попили чаю. Вовка предложил план.
- Лен, когда он придут, мы с Сашкой где-нибудь спрячемся и нападем из засады как индейцы. И сразу поленом по башке!
- А вон за кухней кладовка. Там я и прячусь, если что.
Вовка, как человек действия, подошел в дверце в кладовую и открыл ее.
- Да тут барахла на три грузовика!
Чулан оказался почти полностью забитым поломанной мебелью и старой посудой.
- Хочешь, мы как-нибудь выкинем это все? - предложил Сашка.
- Надо бы, - вздохнула Ленка. - Да у меня все руки не доходят:
Тем временем Вовка выбрал два почти целых табурета и поставил их в кладовой у двери, чтобы можно было сидеть и смотреть изнутри в широкие щели. Только он это проделал, как в сенях что-то загрохотало, и громкий басовитый голос изрек:
- Ленка! Это мы с Томкой! Устали и жрать хотим!
- Это они! - прошептала Ленка. - Прячьтесь!
Тимуровцы немедленно скрылись в кладовке и заперлись на засов. От противоположной стены ощутимо тянуло холодком, и Вовка догадался: там, наверное, был выход во двор, пока его хламом не завалили. Есть путь для отступления, если что!
В доме, между тем, события развивались следующим образом. В горницу ввалился, качаясь, большой, под два метра, мужик. Широкоплечий, мордастый, он толкал на манер тачки, ухватясь за ноги, Ленкину мать, насадив ее на член, а она, чтобы не чиркать лохматой головой по полу, быстро перебирала руками. На ее ноге болтались, развеваясь как флаг, большие панталоны, а подол платья и нижней рубахи завернулся на голову. "Выкатив" полуголую "тачку" на середину комнаты, хахаль начал бешено дергать ее за ноги и вскоре кончил, рыча как дикий зверь. Ленка закрыла лицо руками и, забившись в угол, беззвучно плакала. Хахаль уронил Томку на пол, а сам плюхнулся рядом, тупо уставившись на могучий член, который еще подергивался, сочась спермой.
- А говорят, что все алкоголики - импотенты! - прошептал Вовка, сжимая в руке увесистое полено.
- Такой хобот! - прошептал Сашка, изумленно качая головой. - Настоящий слон!
Часа два Томка и хахаль жрали, пили и предавались первобытной страсти, пока оба не уснули прямо на полу среди объедков и пустых бутылок. Только тогда пионеры выбрались из своего убежища и подошли к Ленке Годиной, одиноко стоявшей посреди затихшей горницы. Ее худенькие плечики вздрагивали словно от холода, а по бледному лицу катились слезы.
- Лен, хочешь, мы сейчас пришибем этого хахаля?
- Нет, не надо, вас в тюрьму посадят.
- Не посадят, нам лет мало.
- Все равно не надо. Пусть:
Ленкина мать лежала, бесстыдно расставив ноги. Подол ее платья задрался, и мальчикам был отчетливо виден густо волосатый лобок и мокрые губы влагалища. Рядом на полу растекалась светлая лужа. Одна грудь вывалилась из расстегнутого ворота и вызывающе торчала, глядя в потолок соском, натертым до красноты. Ленка нагнулась и оправила на матери платье. Осторожно пройдя мимо отдыхавшей после трудового дня "ячейки общества" , тимуровцы вышли на воздух. Вечерело, в осеннем воздухе носились голодные вороны и громко каркали.
- Лен, и часто они так?
- Часто. Особенно по пятницам.
- Как же ты живешь в таком аду?
Вовка решился на отчаянный шаг.
- Хочешь, я дома поговорю, и ты переедешь к нам хотя бы на время? У нас свободная комната есть.
Ленка подняла на Вовку заплаканные глаза.
- Не надо. На кого я мамку оставлю. На этого мудака?
- Ладно. Тебе виднее. Но я все-таки поговорю, хорошо?
Ленка выдохнула:
- Хорошо:
На следующее утро Вовка и Сашка перед занятиями встретили Ленку возле школы. Она сияла.
- Ой, мальчики, а хахаля в больницу забрали! Алкогольное отравление!
- Вот радость-то, - проворчал Сашка, за что получил от Вовки локтем в бок.
- Рано радоваться, Лен. Этот бугай здоровый. У нас сосед обожрался какой-то гадостью, а через неделю уже дома был, и опять напился на радостях. Может, твою мать на лечение определить? Можно в школе поговорить.
- Ой, не надо! Все узнают, что моя мамка - пьяница!
- Ну, не надо, так не надо! Тогда пошли учиться.
Школьный день прошел без особенных происшествий, разве что мальчишки затащили на черную лестницу хулигана Курагина и скопом его крепко побили. Ну, да это было в порядке вещей.
Вернувшись домой, Вовка с удивлением увидел, как мама и бабушка переносят вещи и перетаскивают мебель из одной комнаты в другую.
- Вот, решили одну комнату сдать. - заявила бабушка, вытирая потный лоб тыльной стороной ладони. - Лишняя копейка не помешает.
- Так папка много денег с севера присылает, ты сама говорила.
- Говорила, только он телеграмму прислал, что их прииск на аккорд перевели, и зарплату выдадут только под Новый Год. А тебе надо новую форму покупать, растешь ты. Ну, и другие расходы намечаются:
Вовка крепко задумался. Представился удобный случай поселить Ленку в освободившуюся комнату под благовидным предлогом, только осталось придумать этот предлог. Как назло, ничего в голову ничего не шло, и Вовка вывалил все, исключая, разумеется, "сцены эротического содержания". Мама и бабушка внимательно выслушали Вовку и придумали все за него, решив, что на следующий день мама пойдет в райсовет, на стройку в партком и куда-то еще, чтобы определить Ленкину мать на длительное лечение, а Ленку определить на время этого лечения в Вовкину комнату. При благоприятном исходе задуманного, естественно. Но судьба распорядилась по-своему.
Назавтра Ленка Година в школу не пришла, и Вовка забеспокоился. Ребята сбежали с уроков он и вскоре подошли к Ленкиному дому, где увидели невероятную картину. На улице стояла толпа, милицейский уазик и машина "Скорой помощи". В милицейскую машину два дюжих милиционера споро запихивали голого хахаля, закованного в наручники, Ленкина мать стояла рядом и ждала своей очереди на посадку, а медицина грузила в свою машину носилки с бледной Ленкой, закрытой до шеи серым казенным одеялом. Участковый вещал в мегафон:
- Товарищи, расходитесь! Больше ничего не будет!
