В начале девяностых мы с братом жили исключительно на деньги нашей матери. Она работала в школе учителем русского языка и литературы и получала хоть и небольшую, но стабильную зарплату. Правда, маминой получки хватало только чтобы заплатить за квартиру, услуги ЖКХ и на скромную еду типа хлеба и дешевых макарон. Я не работал и помочь матери не мог. В то время я учился в 11-ом классе средней школы и осенью меня должны были призвать в армию. А брат, который был старше меня на два года, уже отслужил и работал на местном машиностроительном заводе, но толку от его работы было мало.
Зарплату на заводе не платили месяцами, как и по всей стране. А часто и вовсе брату выдавали зарплату продукцией завода, кастрюлями, сковородками и чайниками. Продать все эти изделия кухонного обихода на рынке даже за пол цены было не реально. Кому были нужны сковородки и кастрюли, когда в стране не было еды и в некоторых городах даже случались голодные смерти, словно в войну. Иногда брату выдавали вместо зарплаты сигареты. Простую "приму" без фильтра, россыпью, сигареты были с табачной фабрики и длинные как макароны.
Этому мы были рады, у нас в семье все курили, и мать и я с братом и вечерами втроём я, мать и брат сидели на кухне и резали эти длинные нестандартные сигареты по размеру. Вообщем время тогда было тяжелое и голодное, хорошо соседка с верхнего этажа, торгашка с рынка тётя Оксана помогала. То картошечки нашей матери даст, то сала кусок, а в последнее время начала деньгами помогать. Мать по началу отказывалась брать у нее деньги, так как отдавать их было нечем. Но тётя Оксана её уболтала.
- Ну что ты, Мариночка. Я же тебе даю по доброте душевной и не тороплю с отдачей. Отдашь долг, когда сможешь. - говорила соседка нашей матери и давала ей в долг небольшие суммы денег и правда никогда не торопила с отдачей.
Постепенно мама сама стала занимать до получки у соседки суммы уже покрупнее и часто задерживала долг месяцами, а соседка ей и ни слова не говорила. Брат, который отслужил в армии и кое-что там повидал. Как то сказал, ему не нравится, что мать берет деньги в долг у соседки.
- Лажа будет, Костян, помянешь мое слово. Эта Оксана себе на уме и деньги нашей матери в долг даёт не просто так: - говорил мне Витёк, когда мы были с ним одни, и он даже пытался уговорить нашу мать, чтобы она перестала брать деньги в долг у хитрожопой торгашки соседки. Но та даже его и слушать не хотела.
- Ну что ты, Витя. Оксана добрая женщина и помогает нам по доброте душевной, а с долгами она меня не торопит и я ей отдам деньги, как всегда с получки: - отвечала брату наша мать.
Она и вправду отдавала долг тёте Оксане, но только не с одной получки, а с нескольких, и постепенно у матери накопилась приличная сумма долга перед соседкой, но она уже привыкла у неё занимать, видя то, что та всегда даёт ей в долг и не торопит с отдачей. Мне и самому было странно, что соседка с верхнего этажа стала вдруг добра к нашей матери и подружилась с ней. Одно дело помогать время от времени продуктами, а другое дело одалживать деньги. Да и что может быть общего с базарной торговкой тетей Оксаной, грубой, не культурной женщиной. У которой словарный запас состоит из сплошного мата. И скромной интеллигентной учительницей, нашей с Витьком матерью?
Тётя Оксана поселилась у нас в доме не так давно, с год назад и жила в однокомнатной квартире с мужем без детей. По национальности наша соседка была украинкой, но уже осевшей в России. Хотя на типичную гоголевскую "хохлушку" из под Полтавы с большой грудью и объёмной жопой эта тётя Оксана была не похожа. Телосложение у неё было обычное, грудь средних размеров, да и попка тоже ничем не примечательная. В то время я ещё не разбирался в женских формах, да и женщину в голом виде никогда не видел. Но тётя Оксана мне нравилась, приятная на лицо бабенка, она была одного возраста с нашей матерью.
А ещё наша соседка с верхнего этажа была жгучей брюнеткой с длинными чёрными волосами, которые она укладывала в красивый шиньон на голове и закалывала его длинной заколкой. Брюнетки были моей тайной страстью однажды одноклассник принес в школу колоду порнографических игральных карт, на которых были изображены голые женщины. Мы тогда в них и не играли вовсе, а рассматривали фото голых женщин на этих картах, которые вовсю выставляли свои пизды.
Из всех карт мне больше понравилась дама червей с фото голой женщины брюнетки, у которой лобок зарос черными волосами чуть ли не до пупка. Я тогда выпросил эту карту у одноклассника на дом и дрочил на неё всю ночь, представляя на месте дамы червей нашу соседку с верхнего этажа тётю Оксану. Нравилась она мне безумно, тем более, что эта тётя Оксана была, судя по всему, блядью, крутилась на рынке с "чурками", а муж у неё старше на десять лет и алкаш. Ебать он свою жену, наверное, уже не ебал. С таким пивным пузом, которое было у Михалыча, мужа нашей соседки особо не поебешь. Но мужик он был нормальный, и мы с братом часто стреляли у него закурить, и Михалыч никогда нам не отказывал и вовсе порой вместо сигареты давал целую пачку.
Как и предполагал Витёк, что соседка не спроста давала деньги в долг нашей матери, и что за это нам всем придется расплачиваться. Так и случилось. Едва прозвенел последний звонок в школе и учителя, в том числе наша мать, пошли отдыхать на время долгих летних каникул. К нам домой вечером пришла соседка с верхнего этажа тётя Оксана и потребовала вернуть ей долг. Мать, конечно, заохала, денег, чтобы отдать долг соседке у неё не было.
- Оксана, ты же мне говорила, что я могу не спешить с отдачей? Подожди с месяц, нам обещали зарплату выдать, тогда и отдам, да и то только часть денег. - сказала наша мать тёте Оксане, которая в наглую уселась у нас на кухне за стол, не спросив разрешения у хозяев.
- Ничего не знаю, ты мне должна, Марина, и я хочу сегодня получить свои деньги. - ответила нашей матери соседка сверху и, закурив сигарету с белым фильтром, положила ногу за ногу, обнажив красивые ляжки в черных капроновых чулках.
- Или ты мне сейчас отдаешь долг по хорошему, или я поступлю с тобой, Марина, по плохому. Приведу к вам "братков" с рынка, и они заберут у тебя квартиру за долг. И ты со своими выблядками пойдёшь бомжевать на вокзал: - голос у тёти Оксаны был строгим, а лицо злым.
Нас она конкретно напугала, мать побледнела, да и брат тоже, не говоря уже про меня. Время тогда было лихое, и в таких небольших городках, как наш, творили беспредел криминальные группировки. Милиция и местная власть зачастую контролировались уголовными авторитетами. В городе уже были случаи, когда бандиты забирали квартиры у граждан за карточные долги, и всё было шито крыто. А эта тётя Оксана сто процентов связана с уголовниками и торговала на рынке не только картошкой и салом, но и крадеными вещами, которые ей приносили домой бандюки.
Несколько раз я сам видел, как вечером на второй этаж, где жила тётя Оксана, поднимались тёмные личности в наколках на руках, явно уголовники, с большими баулами, в которых наверняка были ворованные вещи. И если она действительно захочет отнять у нас нашу квартиру, то отнимет с помощью братков с рынка. А идти куда-то жаловаться себе дороже, тогда можно не только квартиры, но и жизни лишиться. Подкараулят вечером уголовники и воткнут заточку в бок. И такое бывало в то лихое время.
- Испугались? Нужны вы мне! Ваше счастье, что я не сволочь и душа у меня добрая. Есть один вариант по поводу твоего долга, Марина, который устроит и меня, и вас: - сказала вдруг тётя Оксана, закуривая из красивой пачки новую сигарету с белым фильтром, меняя ноги местами.
Соседка с верхнего этажа сидела на стуле в короткой джинсовой юбке, заложив ногу за ногу, и, видно, отсидев одну, она их поменяла местами. И когда тётя Оксана меняла ноги, то я даже увидел край её белоснежных трусиков, которые мелькнули на секунду под юбкой сорокалетней женщины. К слову, одета была подруга нашей матери броско и вызывающе. Словно молодая девушка в короткую джинсовую юбку выше колен, на ногах черные капроновые чулки и белые полусапожки на каблуке. Красивая зеленая кофта с блестками сверху, на лице вульгарный макияж и большие очки в волосах на голове по моде. А ещё у нашей соседки в ушах сияли красивые золотые серьги с "камушками", да и пальцы были унизаны перстнями и кольцами. Женщина явно не бедствовала и любила лоск и золото. Да, судя по её виду, и мужчин тоже. Я был несколько раз на рынке, где она торговала, и всегда возле её прилавка толпились кавказцы, как молодые, так и в её возрасте.
- Значит так, Марина. Я прощаю долг и даже сама немного тебе доплачу. В обмен на то, что ты сдашь свою квартиру на лето моим родственникам с Украины. Им нужно кой какой товар в нашем городе продать, а жить негде. К себе я не могу их пустить, так как у меня однушка и самим места мало. - сказала тётя Оксана моей матери и у меня отлегло от сердца, ведь я было подумал, что эта тетка с рынка всерьёз задумала отобрать у нас квартиру и по этому одалживала нашей матери деньги. Но она просила всего лишь сдать квартиру на лето и это меняло дело.
- А где мы жить то будем, Оксана: - спросила моя мать у соседки заплетающимся языком от страха. Она сама не на шутку испугалась, когда её подруга начала ей угрожать бандитами с рынка.
- У меня на даче в Плетнёвке поживете. Место там красивое, лес кругом, грибы, ягоды и река рядом. У тебя два парня взрослых, так что не пропадете до осени. А с началом учебного года вернетесь в город в свою квартиру. Соглашайся, Марина, и не вынуждай меня действовать по другому. Поверь мне, я честная женщина и хочу тебе и твоим сыновья только добра: - ответила моей матери соседка, и судя по выражению её лица, говорила она искренне, но глаза женщины оставались холодными и расчетливыми.
И по ним было видно, что если наша мать вдруг не согласиться на вариант, предложенный ей соседкой. То тётя Оксана приведёт бандитов с рынка и те выгонят её с детьми на улицу, и это в лучшем случае, а в худшем могут вообще убить и концы в воду. Кто будет нас искать, родни, которая могла бы схватиться нашего исчезновения, у моей матери не было.
