Костёр почти потух. Над головой, почти цепляясь за деревья, по чёрному небу ползли светлые облака. Лагерь спал. Из одной палатки доносился храп, который мог издавать только Михалыч.
Задница напомнила, что я вылез не ради красот природы. И тут мне пришла хулиганская мысль. Я много раз видел ролики, когда кто-то поджигает исходящие кишечные газы, но ни разу не пробовал это сам. Если уж по чесноку - боялся. Но сейчас мне захотелось сделать что-то, о чём не стыдно будет вспомнить в тёплой мужской компании наедине с самим собой. Поэтому я подошёл к угасшему костру, присел и тщательно прицелился.
Через полминуты моя задница издала звук, похожий на короткую автоматную очередь, и в угли ударила струя светлого пламени. Я в панике отскочил, опасаясь, что сейчас огнём собственного производства поджарю себе афедрон, не удержался на ногах и покатился кувырком.
Так. Главное, никто не видел.
В этот момент я услышал приглушённые голоса в стороне от лагеря. Я не понял, "наши" это или нет, поэтому прихватил на всякий случай топор (зная наперёд, что вряд ли смогу воткнуть его в живую тушку) и на цыпочках прокрался туда.
Это было совсем близко. Нас разделяли заросли кустов и безымянный приток ручейка. Я увидел их троих на поляне. Совершенно голая Ритуля стояла, широко раздвинув ноги, и Алекс, спустив штаны, быстро-быстро трахал её сзади. Руками Ритуля обнимала за задницу Андрея, а его член входил к ней в рот.
Я держался в тени, стараясь никак не обнаружить себя, и несколько минут наблюдал эту сцену из порнофильма, развернувшуюся у меня перед глазами. Стоны становились всё громче и сильнее, и вскоре Алекс с отрывистым "А! . . а! . . а! . ." спустил в жену. Он отстранился от неё, болтая членом, подтянул штаны.
- Никак не могу кончить! - услышал я голос Андрея.
- Сейчас! - Ритуля встала перед ним на колени, сплюнула на ладонь и стала быстро дрочить ему.
- Ага: Сейчас: ох, уже почти: - проговорил Андрей.
Ритуля наклонила голову вперёд и накрыла ртом член Андрея. Тот с протяжным стоном извергся в рот жены приятеля.
Ритуля встала, отряхнула коленки и что-то проговорила со смешком. Потом обняла обоих мужчин и поцеловала сначала законного мужа, потом того, кто только что украсил их свадебный портрет рогами. Андрей подобрал с земли что-то тёмное - одежду своей любовницы, понял я, - и протянул ей.
- : не надо: спят все! - ответила женщина.
Тихо переговариваясь, они пошли в мою сторону - я стоял на пути к лагерю. Они меня не заметили, но прошли так быстро, что я почуял женской смазки, смешанный с запахом спермы.
Мой член стоял столбом. Я представил, как сейчас из-за дерева выходит Светочка, расстёгивает и роняет с плеч рубашку:
: и не мог больше терпеть: развернулся и вприпрыжку помчался в палатку, уже не думаю о конспирации.
Марго спала, запаковавшись в спальный мешок. Она была похожа на куколку, из которой должна явиться прекрасная бабочка. Я перевернул её и расстегнул молнию.
- М-м-м! - промычала Марго, недовольно жмурясь. - Ты чего?
Вместо ответа я придал её телу положение, известно в народе как "раком" , и сдёрнул с неё штаны вместе с трусиками.
Блин: Ну не надо! . . - пробормотала Марго, но я не слушал. Её щель склеилась ото сна, а мой член от возни немного опал, и я опасался, как бы он не съёжился полностью. Но тут, на счастье, мне удалось протолкнуться сквозь сухое кольцо, и, оказавшись в горячей и влажной среде, член стал возвращать себе былую твёрдость. Марго ойкнула. То ли от неожиданности, то ли от боли - она была суховата: Я принялся торопливо трахать её, не очень надеясь на своё возбуждение, потому что она-то не горела страстью. Чтобы помочь, я представил Светочку, пляшущую в рубашке, которая расстегнулась полностью, и дело пошло на лад, но тут у Марго съехали колени, и она шлёпнулась животом на ворох из двух спальных мешков. Я не удержал в ней член, он выскользнул и закачался в темноте, как мачта. "Ох, блин!" - вздохнула Марго и подтянула штаны.
- Витя, давай спать! - деланно-сонным голосом проговорила она.
* * *
Мы подошли к озеру спустя два с половиной часа после отдыха на перевале. Правильно-овальная плошка воды была со всех сторон окружена горами: неистово блестящими, если солнечные лучи били в них, зловещими, почти чёрными, если они оказывались в тени, и мечтательно-фиолетовыми - когда лежали на горизонте. Где-то в озеро обрывались крутые, точно ножом срезанные скалы, где-то вплотную к нему, точно стадо на водопое, подходил лес. Там, где к озеру вышли мы, под воду уходило косое каменное плато, кое-где поросшее кривыми сосенками в полтора роста человека.
- Ух ты, красотища какая! Алекс, ты посмотри! Вааау! - Ритуля запрыгала вместе с рюкзаком. - Всем купаться голышом! - завизжала она.
- Йес! - взвизгнула Светочка, сбрасывая рюкзак. А в следующее мгновение она сбросила всё до нитки, почти не отстав от Ритули.
- Ну, Маргошка, мужики, не тухлим! Давайте! - Две нагие нимфы подпрыгивали от нетерпения.
Михалыч легко спустил с плеч на землю свой исполинский рюкзак, снял пропотевшую футболку, стащил один об другой кроссовки и деловито, как в раздевалке, избавился от штанов вместе с трусами. Мы с Алексом тоже поспешили раздеться. Я старался думать о чём-то отвлечённом, чтобы:
: а, всё равно. Бесполезно. Ближайшие лет тридцать-сорок (ну, я на это ОЧЕНЬ надеюсь!) реакция моего организма на голую девицу в пределах досягаемости будет однозначная.
Девушки с визгом подхватили нас за руки - Ритуля схватила мужа, Светочка - меня, а Михалыч оказался в середине - и увлекли нас в озеро.
Озеро оказалось неглубоким: в десяти метрах от берега было еле-еле по пояс. Вода была прохладной. Не настолько, чтобы с матюгами выбежать на берег, но достаточно холодной, чтобы наши достоинства изрядно поуменьшились в размерах, спровоцировав девушек на весёлые подначки.
Марго и Андрей раздеваться не стали. Они ограничились тем, что сняли обувь, подкатали штаны, забрели по щиколотку в воду и смотрели, как Ритуля и Светочка пытаются развести нас на салочки.
Через несколько минут безумства в океане алмазных брызг и девичьего хохота мы вышли на берег. Только на берегу я сообразил, что держу Светочку за талию, и девушка вроде бы не возражает, а Марго созерцает нашу идиллию.
В этот момент мне показалось какое-то странное выражение в глазах жены. Отблеск немного сумасшедшего любопытства, подобного тому, с которым дети анатомируют жаб или смешивают в кастрюле стиральный порошок, мамины духи, подсолнечное масло, сахар - и пытаются поджечь полученную смесь:
- Водичка класс! А ты не хочешь искупаться? - спросил я, чтобы побыстрее сгладить неловкость.
Марго усмехнулась.
- Нет, пожалуй! - она улыбнулась и вышла из воды.
Голенькая Светочка догнала её.
- Марго, всё в порядке?
- Да.
- Точно?
- Абсолютно.
- Ну, вот и чудненько! - Светочка обвила руками шею Марго и поцеловала её.
- О-о-о, Вик, у тебя сейчас Светочка жену уведёт! - хохотнул Алекс. - Не ревнуешь?
- По-моему, не ревнует, - усмехнулась Марго. - У него вообще компас показывает на другие полушария! - и шлёпнула ойкнувшую Светочку по "полушариям".
Я почувствовал, что мучительно краснею, потому что мой "компас" полностью отошёл от воздействия холодной воды и всем видом показывал готовность найти магнитный полюс или придать некоему небесному телу ось вращения. А нахальное "небесное тело" ещё и изящно выгнулось и принялось выжимать мокрую косу. Остальные мои товарищи по купанию, невозмутимо потряхивая сиськами и другими органами, принялись разбирать рюкзаки и натягивать палатки.
Андрей, стараясь не встречаться глазами с сестрой, тоже разделся до трусов, но вскоре избавился и от них. В этой компании, кажется, не принято было стесняться наготы в походных условиях.
- Марго, а чего ты не разденешься? - спросила Светочка. - Тут все свои. Чужие здесь не ходят.
- А если чужие всё-таки придут? - спросила Марго.
- Гопота сюда не доберётся, а другие туристы, если увидят наши палатки, переберутся куда-нибудь ещё, - ответил Алекс.
Марго вздохнула, что означало внутреннее борение, но ревность и женское соперничество пересилили стеснительность. Она отошла за ёлочки и через минуту вышла оттуда во всей красе, держа в руках свёрнутую одежду.
- Вау! Вот и наша красавица! - воскликнула Ритуля.
