Однажды в начале мая н-ного года с молодым парнем по имени Майк произошла преинтереснейшая история, которую он до сих вспоминает с дрожью возбуждения.
Дело было в торговом центре, куда он направился за новой обувью к лету. На улице стояло весеннее тепло, полное запахов цветения и скошенной травы, радостно бегали детишки и собаки, весело щебетали девушки, укрываясь от солнца в тени раскидистых деревьев.
Майк смахнул со лба капельки пота и вошел в здание торгового центра.
Народу было довольно немного, в лифте с ним оказалась всего одна женщина средних лет, которая громко болтала по телефону. На втором этаже лифт открылся и внутрь вошел юноша, на вид ровесник Майка. Он был худым и бледным, с красиво завивающимися каштановыми волосами, в белой рубашке и бежевых брюках. Взгляд его был сосредоточенным, а тело напряженным.
Женщина вышла, и лифт с тихим гудением поползу дальше.
Парень с первого взгляда очень понравился Майку, и он тихонько вздохнул, сожалея, что скоро они разойдутся каждый по своим делам.
И тут, то ли по прихоти судьбы, то ли в ответ на мысли Майка, лифт встал. Свет на мгновение погас, но тут же включился аварийный.
Прошло секунд десять. Парень нервно задергал кнопку, но лифт висел между этажами и двигаться не собирался.
- Ну вот, застряли, - произнес Майк, пытаясь разрядить молчание, - придется постоять.
- Надеюсь, не долго, - проворчал парень, в голосе которого, впрочем звучало не раздражение, а скорее страдание.
Повисла непривычная для лифта тишина. Без гула мотора висеть в нем было очень странно. Не было слышно даже голосов на этажах, как будто здание внезапно опустело. И уж точно не было даже намека на лифтера, собирающегося вызволить застрявших в лифте людей:
В тишине послышалось урчание - живот парня издал высокий дребезжащий звук, который с бульканьем постепенно стих где-то в глубине кишечника.
Майк сразу же понял, почему парень был таким нервным - он спешил в туалет по-большому. А тут лифт взял и застрял:
Неожиданно состояние парня показалось ему очень милым, а ситуация возбуждающей.
Тем временем страдалец, осознавший, что его живот сам себя выдал, заметно покраснел. Еще одно урчание, раздавшееся через несколько секунд окончательно отбросило другие варианты.
- Тебе нехорошо? - участливо поинтересовался Майк.
- Все в порядке, - глядя в пол, ответил парень, в то время как в его внутренностях что-то громко забулькало.
Еще с минуту они стояли молча, и в тишине отчетливо было слышно бурчание.
- Черт, живот болит, - наконец не выдержал юноша.
Майк оживился.
- Можно тебя осмотреть? Я врач. Вдруг что-то серьезное, - предложил Майк и почти не соврал, он действительно учился на врача. Только на стоматолога.
Парень смущенно замотал головой.
- Как тебя зовут? - Спросил Майк
- Алекс:
- Послушай, Алекс, я, как врач, должен убедиться, что с тобой действительно все нормально, - настаивал он. И Алекс сдался.
Майк осторожно приподнял его сорочку и положил ладонь на живот. Несмотря на худобу, он был заметно вздут, кишки булькали и ощутимо вибрировали от передвижения содержимого. У парня явер был понос. Пальцами Майк нащупал надутую кишку и сам удивился этому - что же должно твориться внутри, чтобы кишечник так раздуло.
- Отравление и метеоризм, - вынес он свой вердикт, - для жизни не опасно.
Парень смущенно молчал.
- Нужно сделать массаж живота, продолжал Майк, - чтобы облегчить боль.
Он медленно провел ладонью по часовой стрелке вокруг пупка, затем положил вторую руку на талию Алекса, заставив его немного выпятитт живот, чтобы было удобнее.
Кишечник забурлил под его рукой, и Майк немного усилил нажатие, от чего Алекс шумно выдохнул.
Майк медленно поглаживал урчащий живот, нажимая сильнее в тех местах, где больше всего булькало.
Вдруг Алекс застонал и, схватившись за живот, присел на корточки.
- Закрутило ужасно, - простонал он, сдавливая живот.
Через секунд пять внутри громко проурчало, и Алекс, вздохнув с облегчением, выпрямился.
Майк продолжил массаж, теперь надавливая осторожнее.
Вибрации отдавались в его ладони, он был сильно возбуждён.
Вскоре у Алекса снова сильно скрутило живот. На этот раз спазмы длились дольше и сидя на корточках, он болезненно пукнул. Но это не уняло волну, и он ещё сильнее смял живот, заставив все внутри забурлить. Через минуту его отпустило.
Живот раздулся еще больше. Алекс тихонько постанывал, теперь живот без остановки крутило.
Через несколько минут громкое урчание оповестило о том, что содержимое кишечника готово выйти наружу. Парень согнулся и протяжно пукнул, буря могла разразиться в любую секунду.
И тут лифт поехал. Алекс уже ничего не соображал, он просто держался за вовсю бурлящий живот и постанывал, периодически пукая.
Дверь открылась. Не обращая внимания на работников торгового центра, которые хотели что-то сказать, Майк подхватил под руку испускающего газы Алекса и потащил в сторону туалета.
Он вел его мимо толпы, гладя свободной рукой его живот, который уменьшался с выходом газов. Люди косились на безостановочно пукающего парня, который покорно позволял себя вести.
Майк затащил Алекса в кабинку, стянул с него штаны и усадил на унитаз. Тот тупо пялился в пространство, продолжая пердеть. Вдруг живот снова дико забурлил, по нему прошли волны, и Алекс начал поносить. Он согнулся, вжавшись животом в сложенные на коленях руки, и фонтанировал, охая.
Майк на всякий случай поддерживал его за плечи.
Едва фонтан иссякал, в животе снова болезненно бурлило, и новый поток бил в унитаз.
Наконец испражнение завершилось.
Алекс сидел на унитазе, а по щекам его текли слезы стыда.
Майк так усилился этой картине, что понял, что влюбился. Теперь он не мог просто взять и уйти, упустив этого парня.
- Давай, провожу тебя домой? , - предложил он.
Итак, мы остановились на том, что Майк вызвался проводить Алекса до дома, от чего последний не отказался.
По дороге парни разговорились и Алекс поведал, что скорее всего съел несвежие пирожки сегодня утром в университете. Учился он на архитектора, а еще был художником и в целом утонченной, как показалось Майку, натурой.
Дом Алекса был в получасе ходьбы, а так как ему полегчало, парни решили пойти пешком.
Однако приключения были еще не закончены. У Алекса снова забурлил живот, да так громко, что Майк услышал это сквозь уличный шум. Даже пара прохожих покосилась на него.
Внутри снова зашевелилось, закрутило, и Алекс схватился за живот.
- Черт, опять:
Кишечник стремительно наполнялся, вздуваясь со скрежещущим бурчанием, появилось распирание.
Туалетов поблизости не было. Десять минут до торгового центра, двадцать минут до дома. Майк предложил вернуться, но Алекс решил, что в состоянии потерпеть до дома. Возвращаться туда, где он опозорился по полной, ему не хотелось.
Поэтому парни быстрым шагом пошли вперед.
Они завернули на тихую улочку, где почти не было народа. Вдруг Алекс остановился, обхватив живот руками, и зажмурился от боли. Кишки ужасно крутило.
Громкое урчание раздалось в животе, и парень непроизвольно пустил газы. Со стоном он опустился на корточки, надеясь, что это облегчит приступ.
Майк опустился рядом и положил руку на его надутый живот. Он был плотным от скопившихся газов, но в кишках ощущалось интенсивное журчание.
Вскоре с помощью массажа ему удалось немного успокоить живот Алекса, и парни пошли дальше.
Майк косился на Алекса, придерживающего и осторожно поглаживающего разбушевавшийся живот, и чувствовал сильное возбуждение.
Однако вскоре Алекса настиг новый приступ, еще сильнее предыдущего. На этот раз его приперло поносом так, что он понял, что должен просраться здесь и сейчас, иначе его живот лопнет. Но гадить посреди улицы? . . Нет, такого он сделать не мог.
С трудом он доплелся до какой-то арки, держась за отчаянно бурлящий живот. Майк помог ему расстегнуть штаны, и тут же его скрутило так, что он едва успел присесть. С громким характерным звуком он пропоносился, оставив под собой небольшую лужу. Затем пошли газы, эхо которых прокатывалось по переулку. Выплеснулась еще немного жижи, и анус закрылся. В животе все еще бурлило жидкое дерьмо, но больше ничего не выходило.
Алекс встал, теперь ему казалось, что оставшееся он донесет в себе до дома.
Пять минут они шли молча, Майк держал Алекса за руку, давая понять, что поддержит его, что бы не случилось.
В животе Алекса булькало и переливалось, и Майк вслушивался в эти звуки, мысленно улыбаясь и представляя, как по кишечнику бродят жидкие какашки.
Они снова вышли на улицу, полную людей. Теперь Алекс старался не показывать свои страдания и стиснув зубы терпел зверское кручение в животе.
Очередной спазм снова заставил его приглушенно выпустить газы, и несколько человек рядом определенно услышали это. На глазах его показались слезы.
Через минуту он снова протяжно пукнул, но давление в животе не ослабело. Говно как будто пенилось внутри в каких-то немыслимых химических реакциях, выделяя литры зловонных газов, которые он был не в силах удержать.
Он вспомнил школьный опыт с содой и уксусом, как там все шипело и пенилось, и ему казалось, что теперь в его кишечнике происходит нечто подобное, только в гораздо больших масштабах.
Они подходили к дому, когда в животе Алекса началась кульминация сего процесса. Будто ядерный взрыв под океаном раздался в кишках, и огромное цунами понеслось к заднему проходу. Не успел Алекс моргнуть, как его начало поносить прямо в брюки. На этот раз кал не выходил рекой, как в прошлый раз, а выплескивался небольшими порциями в штаны. Живот при этом так сильно крутило, что парень не мог сдержать свою диарею. Он срал на ходу.
