К своим тридцати пяти годам Ирина попробовала в жизни многое, но не всё - предпринима-тельством она ещё не занималась. И вот, буквально в тридцать пятый день рождения, зака-дычная подруга и наперсница Вика, бойкая и шальная, сменившая уже трёх мужей и много чего ещё, будучи изрядно под хмельком, предложила Ирине верное дело - предприятие по разработке перспективного программного обеспечения в области искусственного интеллекта, которое один знакомый Вики как раз продавал. Тема казалась Вике беспроигрышной - искус-ственный интеллект уже прочно вошёл в обиход, и требовались всё новые и новые про-граммные продукты для перевода на него всё новых и новых вещей и процессов - но денег на покупку не хватало, и Вика решила взять в долю подругу.
Ирина сомневалась поначалу, но вино придало ей решительности, и она согласилась встре-титься с продавцом и поговорить.
В результате произошла сделка, чтобы исполнить которую Ирине пришлось взять кредит. На поверку предприятие оказалось не таким хорошим, как казалось Вике и Ире - дью дилиджен-са они не сделали, поверив заверениям продавца, и когда оказалось, что у предприятия есть огромные не отражённые в балансе долги, подруги смогли только развести руками и бро-ситься на поиски продавца: которого уже и след простыл.
В результате покупка сгорела. Настала пора платить кредиторам, а денег ни у Ирины, ни у Вики, тоже набравшей долгов под верное дело, не было. И сумма долга у каждой была имен-но такая, которая чуть-чуть, но превышала порог задолженности, перешагнув который неис-правный должник обращался в рабство.
Делать было нечего, бежать было некуда. В назначенный день подруги явились в службу су-дебных приставов, куда их вызвали по повестке.
Там уже была небольшая очередь мужчин, женщин и даже детей, пришедших для продажи их с торгов. Когда дошла очередь до Ирины с Викой, они подошли к стойке регистратора - молодой приятной женщины с ошейником рабыни на шее. Тонкая цепь крепила ошейник к стойке, и даже отойти по нужде рабыня могла только с разрешения надсмотрщика, выпол-нявшего одновременно функции охранника зала.
Рабыня-администратор быстро заполнила нужные формы, и предложила женщинам распи-саться. С момента подписания форм каждая из них официально потеряла свободу, и из раз-ряда людей перешла в разряд вещей. Охранник, не церемонясь (вы же не церемонитесь со стулом или с кастрюлей, например?) , взял женщин под локоть, и провёл в первое служебное помещение, где им приказали раздеться догола. Охранник при этом никуда не спешил - не уважать же ему стыдливость новых вещей?
Покраснев, Ирина и Виктория быстро разделись донага. Их бывшая одежда им не принадле-жала теперь также, как и их тела.
Рабыня - кастелянша выдала им по бесформенному сарафану, в которых рабыни ходили до продажи, и охранник провёл их в большую общую камеру, где рабыни содержались до тор-гов. Для рабов были предусмотрены отдельные помещения.
Погоревав и поплакав ночь со своими товарищами по несчастью, Ирина и Вика были выведе-ны со всеми остальными женщинами в банное помещение, раздеты донага, и вымыты из шланга, при этом женщинам выдали каике-то мерзкие обмылки - надо было привести рабынь в товарный вид, но тратить средства на приличный шампунь жадным администраторов службы судебных приставов не хотелось.
Наконец, торги начались. На каждую женщину, выходившую на торговую площадку обна-жённой, был навешен номер, именно под ним товар представляли взыскательной публике - имён у них теперь тоже не было, каждый хозяин мог сам выбрать кличку для своего нового имущества. Если хотел называть его подобием имени.
Ирину вывели на площадку четвёртой, сразу после Вики. Она не видела, как покупатели осматривают Вику, не знала, купили ли её. Просто в какой-то момент дверца открылась, и распорядитель торгов схватил её за руку и вытащил голую на сцену. Там Ирина была осве-щена несколькими яркими софитами, которые мешали ей видеть публику, собравшуюся в зале, но по голосам, дававшим ей команды принять ту или иную позу, выполнить то или иное действие, показать себя так или иначе, она поняла, что в зале были как мужчины, так и жен-щины, причём последние проявляли к ней также отчётливо сексуальный интерес. Осмотр был очень стыдным - потенциальные покупатели осматривали Ирину даже не как лошадь, а как помесь рабочей лошади и сексуальной игрушки - осматривали ей не только зубы.
Вопросы, на которые приходилось отвечать рабыне, тоже вгоняли Ирину в краску. Покупа-телей интересовали такие подробности её существа, которые она и себе стеснялась бы опи-сать.
Наконец, торги закончились. Её купила - за весьма небольшую цену - одна из женщин. При этом Ирина чувствовала из того, как покупательница её осматривала, что у неё был к новой вещи не только бытовой интерес.
