Знал про женское коварство, но не думал, что столкнусь с таким его ярким проявлением. Опоили зельем каким-то. Да так опоили, что двенадцать часов провалялся в полной отключке. Проснулся и не узнал себя. На мне была женская ночнушка, под торчали две огромные сиськи. Через полупрозрачную ткань ажурных женских трусов просматривалась половая щель. Сначала испугался, потом понял, что на мне просто костюм телесного цвета из материала, весьма напоминающего латекс. Верхний край <второй кожи> приходился на шею и был скрыт под черной бархоткой, какую носят обычно женщины. Нижний - оканчивался чуть выше колен. Ноги мои были гладко выбриты, а брови аккуратно выщипаны - две слегка изогнутые линии. Даже парик нацепили. Попробовал снять его, но сделал себе больно. Ощущение, будто приклеили. Избавиться от латексного костюма тоже не получилось - словно прирос.
- С добрым утром. - Это вошла в спальню и поздоровалась со мной моя девушка. - Как спалось?
На мой вопрос о случившемся она ответила:
- Это мой прощальный подарок тебе. Мы расстаёмся. На кресле твоя одежда - наряжайся, Машка. Голой выходить не советую - у нас гости.
На кресле я нашёл ярко-розовый сарафан в белый горошек, чулки с поясом и лифчик - комплект к уже надетым на меня трусам. Из гостиной, куда выходила дверь из спальни, доносились незнакомые мужские голоса. Сказать, что я запаниковал - значит, не сказать абсолютно ничего.
<: Сейчас она выйдет.> - Уловил я краем уха голос Дарьи, моей теперь уже бывшей девушки.
- Ну, готова? - Она вошла в спальню. - Надо ещё косметику наложить.
- Что за херня?! - Зашипел я. - С ума сошла совсем. Снимай с меня это говно!
- Успокойся и послушай меня. - Даша была абсолютно спокойна и холодна. - С этого дня ты девочка. Кричать и спорить бесполезно; пока ты спал, мы с девчонками переодели тебя и провели небольшую фотосессию, ознакомиться с которой ты можешь прямо сейчас.
На цифровике, который она мне вручила, я увидел спящего себя. Вот я с задранной ночнушкой. А это дилдо у меня во рту. Тот же самый дилдо у меня в заду. Как они умудрились поставить меня раком во сне? Между больших латексных женских ягодиц у меня зияла чёрная дыра открытого ануса.
- Что будет, если всё это чудо попадёт в руки тех людей, с которыми ты живёшь, работаешь или просто общаешься? Ответь, мне интересно.
Сука! Стерва! Сволочь!
- Молчишь? Так вот для того, чтобы этого не произошло, следующие семь дней ты будешь носить женскую одежду, разговаривать томным шёпотом и писать на корточках. Есть возражения?
Быстро и уверенно она нанесла мне макияж и помогла одеться.
- Да, кстати. Наши гости в курсе того, что ты не совсем девочка. Теперь пошли. - Она толкнула дверь, и мы вышли.
Находившиеся в гостиной четыре незнакомых мужчины с интересом уставились на меня.
- Знакомьтесь, это Мария. - Представила меня Дарья.
Подруги моей бывшей девушки, с которыми мы два дня назад приехали на дачу Дашиных родителей, переглянулись и заулыбались. Противно так заулыбались.
Затем незнакомцы, представились. Евгений, Олег, Кирилл и Роман Витальевич. Последнему на вид было лет сорок.
- Мы вместе работаем. - Сказал он и хитро подмигнул Дашке. Та в ответ открыто улыбнулась. Кем работали и чьими знакомыми были Олег, Кирилл и Евгений я так и не понял. Знакомство состоялось.
К вечеру, когда на придомовом участке были организованы шашлыки, я немного успокоился. Не сказать, что вжился в роль человечьей самки, но уже не так стеснялся своего внешнего вида.
Вино с пивом для меня и Дашки с её подругами, водка для мужчин. Кирилл играет на гитаре и все поют. Разговоры о жизни возле большого костра. Чёрные тучи, скрывшие звёзды на ночном небе и тёмная стена леса сразу за забором. Спиртное, мясо, песни. Жар от огня. Мясо, песни, спиртное. Незаметно для себя я охмелел.
- Мне надо: - Сказал я, поднявшись со своего места, и тут же словив жесткий взгляд Дарьи.
За домом со стороны улицы, тёмной и безлюдной в этот час, росли кусты смородины, в которых я и поспешил уединиться. Уборную, до которой было метров пять, я проигнорировал - никогда не любил эти скворечники за их традиционную вонь и грязь. Спустил трусы и присел по-бабьи, расставив ноги в стороны. Не без усилий оттянул вверх край бутафорской половой щели и высвободил половину сморщенного члена, до этого завёрнутого назад и туго прижатого к промежности. На мгновение испугался, что журчащий звук струи кто-нибудь услышит, но улица по-прежнему была тиха и пустынна, а из-за дома всё так же доносились громкие пьяные голоса, смех и ленивое бренчание гитары. Возвращаться к костру не хотелось. Голова кружилась и начинала немного побаливать.
Выбравшись из кустов, уселся на лавочку перед входом в дом. Теперь бы просто посидеть, подышать воздухом. Из небольшого кармашка сарафана достал коробок спичек и одну из двух припрятанных сигарет - спрятать пачку было нереально. Покурил и задремал, а потому не услышал звука чьих-то шагов и очнулся только когда рядом со мной на лавку опустился кто-то объёмный и тяжёлый. Щёлкнула зажигалка - показался язычок пламени и тут же вспыхнул оранжевый огонёк сигареты.
- Пошутили над тобой девки, да? - Голос принадлежал этому: как его?... Ромуальд, что ли? Мысли в голове путались. - Может, обидел их чем-нибудь?
- Компромата нафоткали, пока я в отрубоне был. - Прошептал-прохрипел я. Во рту пересохло - то ли от страха, то ли от сигареты.
- Она мне рассказывала про тебя много. - Это он сейчас о Дашке-засранке. - Любовь у вас, да?
- Любовь: была. - Сердце в груди вдруг сжала чья-то ледяная рука. На глаза навернулись слёзы - здесь был и стыд за своё унизительное превращение в бабу, и боль от осознания себя обманутым и преданным, боль от мысли о замаячившей на горизонте перспективе одиночества, когда ты никому не нужен, а жизнь твоя не стоит и гроша.
- Да не реви ты, она того не стоит. - Как-то по-мужски ясно и успокаивающе сказал : Роман? Его зовут Роман Валерьевич: наверное. - Месяца три уже к ней в обеденное время бегает какой-то Бицепс. Запираются в туалете - как собаки сношаются. Нечего и думать даже.
Он докурил, щелчком послал окурок в темноту и куда-то в сторону сплюнул. Помолчали.
- Она тебе про меня не рассказывала?
- С Вами она тоже:?
- Ха, у меня жена и двое детишек! Да и не нравится она мне - тощая и стервозная.
Снова тишина. В голове мутилось - три месяца! Целых три месяца она встречалась с другим! Трахались в сортире прямо на работе!!! Целовалась со мной, говорила мне слова любви и трахалась с кем-то ещё!
- Дай мне руку. - Попросил вдруг Роман.
- Зачем? - Автоматически спросил я.
- Не бойся.
Едва получив мою руку, он тут же опустил её куда-то вниз. В мою ладонь лёг его эрегированный пенис.
- Что Вы делаете! - Я задохнулся от накатившего на меня приступа паники. Попытавшись вырвать руку, я не смог этого сделать.
- Не кричи, - шепнул мне мужчина в самое ухо, - сожми чуть крепче.
- Отпустите меня! Пожалуйста! - Я почти плакал.
- Сожми, вот так. - Второй рукой он сжал мою ладонь, а вместе с ней - свой член.
Я снова попытался вырваться, и у меня опять не получилось.
- Поиграй с ним. - Его жаркое дыхание жгло мою шею, как адский огонь - грешников. - Подрочи мне, или я откушу тебе мочку уха. - Я почувствовал, как его зубы впились в мою плоть, с каждым мгновением сдавливая её всё больше. Когда от боли я был готов потерять сознание, моя рука стала двигаться. Мужик, не разжимая зубов, начал чуть слышно сопеть и постанывать. Вверх, вниз, вверх, вниз:
- Быстрее. - Промычал насильник, чуть стиснув зубы. Я закрыл глаза и подчинился. По щекам текли горячие слёзы.
- Не надо, пожалуйста. - Просил я.
- Молчи, шлюшка! - Зло зашипел он, отпустив моё ухо. От сильной оплеухи у меня перед глазами вспыхнули звёзды. За шею мужик столкнул меня с лавки на землю перед собой. - Возьми в рот!
- Нет, нет: - Я замотал головой, пытаясь высвободиться и отползти раком назад.
- Блядь, я кому сказал! - Теперь уже двумя руками он притянул мою голову к себе. Носом я уткнулся в его напряжённую волосатую мошонку. - Давай! - Ещё одна оплеуха. Потом ещё одна. - Соси, тварь! Соси, или тебя выебут все по очереди!!!
Я беззвучно ревел, стараясь отвернуть лицо в сторону. Тогда он сам, одной рукой удерживая меня на месте, а второй - направляя член, вставил и с силой задвинул его мне за щёку, оттянув её до предела. Сопли душили меня, я задыхался. Едва попытался сделать вздох, как пенис глубоко проник в моё горло. Пошёл назад и снова почти полностью зашёл в мой рот. Невидимые руки с силой насаживали мою голову на чужой член снова и снова. Я уже не плакал - на это не оставалось сил. За несколько мгновений до моей отключки, насильник, словно почувствовав что-то, остановился:
- Если начнёшь сама, будет не так больно.
Некоторое время я отдыхал, прижавшись щекой к горячему мокрому стволу. Затем словно зомби, обхватив тремя пальцами правой руки основание члена, сам взял его в рот. Как дешёвая шлюха для дальнобойщиков - стоял на коленках перед мужиком со спущенными штанами. Но я не чувствовал холода остывшего бетона дорожки, ведущей от крыльца дома на улицу. Не чувствовал боли от истёртой до крови кожи на коленках. Вообще ничего не чувствовал - ни вечерней прохлады, ни отвратительных лобковых волос на языке, даже слух словно отключился. Я сосал пенис Романа Витальевича, одновременно слегка подрачивая его рукой. Но вот член напрягся и ещё больше затвердел, мужчина застонал громче. Сейчас: Я не убрал голову - мне не позволили сделать этого. Мощная струя спермы ударила мне в нёбо. Следующий заряд чужой кончи обляпал мне нижнюю губу и подбородок - на секунду я выпустил извергающий семя пенис изо рта. Четвёртый - опять точно в рот. Пятая струя попала на подбородок и шею.
- Хорошо. - Выдохнул мужчина, устало развалившись на лавке. - Умница. Оближи и спрячь его.
Стараясь не испачкать брюки моего насильника его же собственной спермой, попавшей на меня, я обсосал его член, засунул назад в ширинку и застегнул молнию. Встать на ноги я не успел. Повернулся на непонятный шум и тут же ослеп от вспышки фотоаппарата.
- Не волнуйтесь, Роман Витальевич, ваше лицо в кадр не попало. - Нетрезвый, а потому слегка развязный, голос сучки Ольки, одной из Дашкиных подружек. Будь ты проклята!
