Праздник 1-го звонка был в разгаре. Шумная площадка перед школой заполнялась все новыми и новыми ребятами, отдохнувшими, загоревшими, веселыми и озорными.
В глубине школьного двора, под старым тополем разместился бывший 7-й, теперь уже 8-А. Парни заметно повзрослели, а что касается девчонок... Кажется, совсем недавно, в мае месяце, это были еще совсем девочки. Теперь же это были настоящие красавицы, многие из них уже начали обзаводиться бюстами, и особенно красиво это смотрелось на фоне прошлогодних платьиц, которые настолько подчеркивали все девические прелести, что парням можно было только позавидовать.
Даже тихоня Витя, который в прошлом году больше ударялся в высокую науку, не замысливаясь особо о сугубо земных делах, заметил это. Он не сводил глаз со своей одноклассницы Оленьки, которая за лето похорошела настолько, что могла бы соперничать по красоте если не с Мадонной, то, по крайней мере, с Софи Лорен. Стройные ножки, чуть прикрытая коротеньким форменным платьицем попка, нервно вздымающаяся грудь, раскрасневшееся лицо - все наводило вокруг нее какую-то мистическую ауру, от которой перехватывало дыхание. Витя, сам того не ведая, исподволь любовался Оленькой, и (простим ему эти грезы!) представлял ее в еще более нескромном виде.
Волнение в своих брюках он почувствовал слишком поздно. Отведя взгляд от новоиспеченной красавицы, он попытался отвлечься от своих мыслей, но не тут-то было. Член стоял, как вкопанный, а в голове у Вити проносились мысли, одна другой эротичнее. Не сумев более побороть в себе поток нахлынувших чувств, он направился к зданию школы, где мечтал побыстрее уединиться в туалете.
Кабинки сияли белизной, но это совсем не интересовало Витю. Тщательно заперев за собой дверь, он достал из заднего кармана брюк старую, потертую фотографию обнаженной красотки, которую еще в 5-м классе выменял у какого-то шкета на блок жевательной резинки. Пожалуй, он мог бы на память рассказать, какая форма грудей и прочих прелестей у женщины на этой фотографии, ведь он уже больше 2-х лет занимался "любовью" только с ней.
Установив фото на сливной бачок и расстегнув ширинку, он достал свой "прибор", который, казалось, смог бы удовлетворить любую девушку школы. Но школьным красавицам не суждено было до поры до времени узнать, каким сладким бывает контакт с этим великолепным пенисом, который, хоть и достиг не по возрасту богатырских размеров, еще не познал ни одной женщины. Он познал лишь правую руку своего владельца, и в этот раз ему тоже предстояла встреча с этим универсальным удовлетворителем.
Нежно сжав головку между большим и указательным пальцами, Витя начал "раскачку" - сначала медленно, потом все быстрее и быстрее. Его глаза лихорадочно заблестели, в них читались одновременно блаженство, восторг и... капелька страха, что кто-нибудь помешает. Девушка на фотографии, казалось, подмигивала ему - мол, держись, браток, мы еще и не в таких ситуациях были с тобой!
Извержение произошло неожиданно быстро. Густая, остро пахнущая струя спермы ударила прямо в бачок, несколько капель осталось на руке. Осторожно поднеся ее к лицу, Витя уловил знакомый возбуждающий запах. Его язык поспешно слизал эти капли божественного нектара, и опять началось бессмысленное истязание собственного тела. Но второй раз, как обычно бывало раньше, Витя так и не смог кончить. Видимо, сказалось переутомление. Не особо, правда, огорчившись из-за этого, он засунул свой увядший член на место, застегнулся и поспешил на выход, ведь линейка вот-вот должна была начаться. Хлопнула входная дверь туалета, а забытая красотка из "Плейбоя" так и осталась стоять на сливном бачке.
Как только Витя вновь появился во дворе, словно ожидая этого момента, грянул духовой оркестр, и наконец-то объявили общее построение. Через 15 минут все школьники стояли аккуратными шеренгами вокруг трибуны. Началась торжественная часть. Витю она, правда, мало интересовала. Он вновь с восторгом изучал глазами прелестную попку Оленьки, которая, словно угадав его желание, стояла как раз перед ним. Несколько раз он, как бы невзначай, поворачиваясь в стороны, задевал эту попку руками, чувствовал ее упругость, и воображение его распалялось все больше и больше. Он даже не замечал, что Оля никак не реагировала на эти прикосновения, хотя, если бы в этот момент кто-нибудь заглянул ей в глаза, то прочитал бы в них плохо скрываемое блаженство.
Как прошел первый урок, Витя не помнил, Он спиной ощущал присутствие Оли, которая сидела сразу за ним, и мечтал, и фантазировал. О чем думала Оля, никто не знает, но внимательный наблюдатель сразу бы увидел, что отнюдь не об уроке.
После перемены Вите пришла в голову "блестящая" идея - уронить на пол ручку. Сказано - сделано, Витя полез под парту, и, нащупав ручку рукой, медленно повернул голову в сторону Оленьки. Картина, открывшаяся ему, была просто великолепной. Полненькие загоревшие бедра чуть разошлись в стороны, и там, в невообразимой глубине между ними сияла белая, ослепительно яркая полоска трусиков, Словно загипнотизированный, Витя поднялся обратно, и, с трудом переборов желание, попытался уловить суть происходящего на уроке. Но это ему давалось с трудом. В памяти (ох, уж эта память!) застыл прекрасный образ Олиных ножек, таких заманчивых, соблазнительных и... недоступных.
Как прошли остальные уроки, Витя не помнил. Его еще пару раз посещала та же "блестящая" мысль, но, увы, - кроме плотно сдвинутых коленок, он ничего не увидел. С трудом досидев до конца последнего урока, Витя мысленно уже был дома, где планировал вовсю дать волю своей фантазии и правой руке. Но фамилия его была первой в классном журнале, а посему нашему герою еще предстояла уборка класса.
Вытерев доску и пыль с парт, Витя направился в туалет, где набрал ведро воды. Рядом с умывальником находилась кабинка, в которой он буквально несколько часов назад "изливал" свою страсть по Оленьке. Его и сейчас манило зайти туда, но все же какое-то шестое чувство отговорило его от этой затеи и, как мы увидим в дальнейшем, вовсе не напрасно. Вернувшись в класс, Витя взял веник и быстренько прошелся им между рядами парт, Планируя как можно быстрее закончить уборку, он решил повторить маневр со шваброй и тряпкой и побыстрее умчаться домой, где его ждала страна Фантазия. И в этот момент дверь в класс, скрипнув, приоткрылась. Витя обернулся на звук и замер - на пороге стояла Оленька.
- Что-то случилось? - с трудом произнося каждую букву, еле выговорил Витя.
- Да нет, просто я после школы ходила за хлебом в магазин и возвращалась домой через школьный двор. Дай, думаю, зайду, может помочь нужно?
- Я и сам справлюсь,- и Витя яростно стал тереть шваброй пол, думая о том, как бы утихомирить свой член, который, казалось, вот-вот порвет ширинку. Это, как и водится в таких случаях, почти не имело успеха. Оля, прислонившись задом к учительскому столу, внимательно наблюдала за этой пародией на работу.
- Я вот что хочу тебя спросить,- неожиданно спросила она.- Что это ты сегодня какой-то странный? Что это ты за "маневры" делал на уроках, чуть ли не по пять минут под парой сидел?
Краска прихлынула к лицу Вити. С одной стороны, сказать правду он боялся, но, с другой стороны, солгать он тоже не мог, все-таки в нем был хоть какой-никакой, а мужик.
- Оля!.. Я просто... Понимаешь, ты такая... В общем, я хотел...
- Ну, что же?
- Я никогда до этого... В общем, понимаешь...- и Витя покраснел еще больше.
- Ты что, влюбился в меня?
- Нет... Да...
- И ты молчишь?!
- Я не мог тебе сказать... Понимаешь, я никогда еще... В общем...
- Ну вот, опять двадцать пять! Ты скажи прямо, - я тебе нравлюсь или нет?
- Олечка!.. Мне стыдно в этом признаться, но ты... Ты такая...
- Ну, хорошо, хорошо, не нервничай! А все же, зачем ты лазал под парту?
Витя чуть не сгорел от стыда. Ответ читался в его глазах, но в словесную форму облечь его было нелегко.
- Понимаешь... Я хотел...- он мгновение подыскивал слова и вдруг решился.- Я хотел посмотреть на твои трусики...
- Глупенький, и ты не мог этого сказать раньше? Тебе понравились мои трусики? - она кокетливо приподняла край платья,- А я сама?
- Ты... Ты просто фея! - только и смог выговорить Витя.
- Фея? - Оля на миг задумалась,- А ведь феи исполняют желания, если не ошибаюсь? - платье поднялось еще выше. - Хочешь, я исполню твое, самое заветное?
Сглотнув, Витя кивнул.
- Тогда запри дверь.
Сердце парня куда-то екнуло и назад не возвратилось. С трудом подойдя к двери и повернув ключ в замке, он повернулся к Оле. А та даром времени не теряла. Ее белый праздничный передник уже лежал на стуле, а сама она, закинув руки за голову, расстегивала платье.
- Оля... Оленька... Что ты делаешь? - пролепетал Витя.
- Лучше помоги мне, а то я не дотянусь до нижних пуговиц,
Негнущимися пальцами он помог расстегнуть оставшиеся 2 пуговицы, и его взору открылась спина Оли, такая же загорелая, как и ножки, поперек которой не менее ослепительной белизной протянулась застежка лифчика.
- Что ты делаешь? - только и смог опять выговорить Витя.
- Не задавай глупых вопросов,- ответила девушка,- я просто хочу показать тебе то, что ты хочешь! Ты ведь хочешь? А, Витенька?
Медленными, плавными движениями рук Оля стащила с плеч мягкую коричневую материю ("Как в стриптизе", мелькнула мысль в бедной Витиной голове), потом высвободила руки из рукавов, и, повернувшись к Вите лицом, приказала:
- А теперь ты!
- Что, я?
- Снимай же быстрее это чертово платье с меня, а то я уже не могу больше терпеть.- Витины руки несмело прикоснулись к ее нежным плечам и замерли.- Ну, что же ты остановился?
- Оленька, ты только не подумай ничего... У меня ведь не было еще ни одной девушки!
- Ничего, Витенька, через это все равно должен пройти каждый. Ну же!
Руки скользнули вниз, увлекая за собой платье. Немного задержались на талии, там, где были тоненькие тесемочки, связывающие два белоснежных треугольника трусиков. Почти подсознательно Витя почувствовал сильное возбуждение партнерши и, скорее повинуясь инстинкту, чем сознанию, соединил большие пальцы и ими прочертил биссектрису на переднем трегольнике. Оля тихо застонала. Спустя пару секунд ее платье уже лежало бесформенным кольцом вокруг красивых ножек. Оля продолжала стонать, а Виктор опять застыл в нерешительности. Он не в первый раз видел полуобнаженную девушку, но вот так, когда она полностью открылась для его любви и ласк, было впервые. Неожиданно для себя он вспомнил про свою первую "любовь".
