Я-то примерно знал, что будет происходить, а вот на лицах молодых супругов без труда читалась вся гамма эмоций - смущение, возбуждение, легкий страх перед неизвестным взрослым мужчиной, которого сразу нужно называть "господином". Впрочем, я обычно произвожу впечатление надежного человека, которому можно доверять, так что уже после первых малозначащих фраз в прихожей напряжение несколько спало.
Вот это Алексей, примерно таким я его себе и представлял. Считает себя умным (поскольку учился в хорошем вузе) и сексуально развитым (поскольку ему нравится трахаться) . Свою жену явно любит, но в письме называет ее "немного заторможенной" и "недостаточно чувственной". Знакомая песня - скольким женщинам поломали секс подобным "диагнозом". При этом Алексей хочет попробовать "сыграть в ее господина, потому что ее заводят такие фантазии". Сыграть, говоришь... Ну ладно, посмотрим на что ты способен. А вот и Настя. На мой вкус весьма привлекательна, хотя в ее внешности есть что-то бесхитростно-деревенское. Симпатичное круглое личико, простая здоровая фигура - все при ней, и сиськи и попка. Выглядит весьма аппетитно и я откровенно раздеваю ее глазами.
Чтобы скрыть неловкость, супруги предложили для начала выпить чаю. Почему бы и нет, пойдемте. Мы все так же мило треплемся, светская болтовня ни к чему не обязывает. Настя разливает нам чай, подает на стол какие-то-сладости. Наконец, она собирается присесть. - Подожди-ка - останавливаю я ее с улыбкой. - Тебе не полагается сидеть рядом с господином, ты должна стоять на коленях возле него. Я говорю это спокойно, словно нечто само собой разумеющееся. И продолжаю прерванную беседу с Алексеем. Секундный шок. Что это было - шутка? Однако вскоре густо покрасневшая Настя уже стоит на коленях. Голос Алексея заметно дрожит, но я делаю вид что не замечаю этого. Неторопливо пью чай, прошу Настю передать тарелку с печеньем, - в общем спокойно наслаждаюсь ситуацией.
Отставив в сторону чашку, я разворачиваюсь к девушке и беру ее рукой за подбородок. Настя вздрагивает и опускает руки. - У тебя красивая жена - говорю я оцепеневшему Алексею. - Мне нравится ее тело. Уверенно, без суеты, запускаю руку в вырез Настиного платья и стискиваю грудь девушки. Настя охает и инстинктивно дергается. - Когда тебя касается господин, ты должна убрать руки за спину - назидательно говорю я. - Да, вот так лучше. Я не спеша раздвигаю полы платья, спускаю с плеч покорной женщины бретельки лифчика и взвешиваю на ладони ее соблазнительные сиськи. Потом откидываюсь на спинку стула. - Опусти трусы вниз до колен. Настя уже не задумывается, выполняет команды словно под гипнозом. - Руки за голову. Раскрасневшаяся Настя прелестно смотрится в позе рабыни. Поворачиваюсь к Алексею. - Хороша, сучка, да? Я смеюсь над их растерянностью и Алексей отвечает мне натянутой улыбкой. Где проходит грань между игрой и реальностью? Это еще игра или уже нестерпимое оскорбление? Они не знают, и поэтому не понимают как себя вести.
Продолжаю пить чай, любуясь униженной женщиной. - А теперь встань и разденься догола - приказываю я Насте. И вот девушка уже совершенно обнажена. - Руки! - я впервые подаю приказание чуть повысив голос и Настя реагирует на это как на пощечину, немедленно убирая руки за голову. Снова пауза. Наконец я ставлю кружку на стол и начинаю гладить молодое женское тело, пробуя на ощупь упругость его соблазнительных изгибов и, подобно взломщику сейфов, прислушиваясь кончиками пальцев к его реакциям. Слегка хлопаю по внутренней поверхности бедра и девушка покорно раздвигает ноги, допуская мужчину к самому сокровенному. Я еще пару минут брожу где-то рядом, а потом проникаю пальцами в ее щель - решительно и бесцеремонно. Настя лишь сдавленно охает, но даже не пытается возразить. Да и с чего бы ей возражать - сучка-то уже совершенно мокрая. Она давно ждет настоящего господина.
Вот уже два пальца входят в ее пизду, потом перемещаются к клитору, потом прижимают губы - рука танцует в промежности покорной женщины, блестя от соков ее желания. Настя закрыла глаза чтобы не видеть меня, не видеть мужа, не видеть собственного унижения. Она с трудом сдерживает похотливые стоны и невольно двигает бедрами навстречу терзающей ее руке. Для Алексея, который ни разу в жизни не смог довести собственную жену до такого возбуждения, разворачивающееся действо - смесь вожделения, ревности и обиды. И эту женщину он называл "недостаточно чувственной"?
Впрочем, его ревность меня сейчас не интересует. Меня интересует только эта чувственная самка, которая извивается на моей руке. Я концентрируюсь на ее ритме, я ловлю мелкие движения ее мышц, чувствую по характерной дрожи приближение неотвратимого финала. Замираю на секунду, дразня остановкой готовую на все женщину, и дождавшись ее пошлого умоляющего движения бедрами, подаю руку навстречу и ускоряю прикосновения к перевозбужденному клитору. Последние десять секунд - и девушка переходит на с трудом сдерживаемый визг. Накатившая волна оргазма скручивает Настю в какую-то невозможную спираль, и в этой позе особенно умилительно смотрится ее послушание - она все так же держит руки за головой.
Женщина пребывает где-то в другом мире и похоже вообще не воспринимает окружающего. Но и муж ее потрясен не меньше. Впрочем, я не даю им времени опомниться. Вечер только начинается. - Марш в комнату оба. Я иду первым, за мной покорно входят бессловесные супруги. - Раздевайся и садись в кресло - не терпящим возражения тоном приказываю Алексею. Никаких пререканий, все тот же ошарашенный взгляд и трясущиеся худые конечности. Алексей совершенно потерян и жалко прикрывает руками свою наготу и опавший от переживаний член. - Руки будешь держать за спиной. Вытаскиваю из висящего рядом халата пояс и связываю Алексею руки сзади.
- Иди сюда, сука - командую я Насте. Она подходит и сама послушно убирает руки за спину. Молодец, хорошая шлюшка. Настя не поднимает глаз, она смущена и покорна, но выглядит скорее возбужденной, чем скованной - полноценная женщина, наслаждающаяся своей самоотдачей. Беру ее за шею и силой опускаю на колени. - Соси ему, шлюха. Настя поднимает язычком опавший инструмент мужа и старательно, но неумело пытается его лизать. Член Алексея, тем не менее, сразу становится колом - он пожирает глазами стоящую перед ним на коленях жену, униженно сосущую член на глазах постороннего мужчины. Когда раньше Настя ласкала его языком, Алексей всегда смущался больше самой жены и пытался представить свое желание войти ей в рот как какую-то шутку.
Я неторопливо раздеваюсь. Взгляд обоих супругов невольно притягивается к моему эрегированному члену. - Ползи сюда, сука. Настя подползает на коленях, в ее поведении сквозит полное послушание воле господина. Ее ротик услужливо открыт, она готова к использованию. Первый раз войти в рот покорной женщины особенно приятно, этот момент я люблю растягивать. Я играю членом с губами девушки, бью им по ее лицу. Наконец раздвигаю головкой влажные губы и погружаюсь в теплую плоть, проникая членом до самого горла. - Вот так блядь, так нужно брать в рот! С первого раза глубокий минет ни у кого не получается, Настя давится и кашляет, из ее глаз текут слезы. Но покорность ее выше всяких похвал - ни жалоб, ни попыток оказать сопротивление. В награду даю ей отдохнуть и приказываю вылизывать яйца, одновременно членом размазывая по лицу выебанной в рот девки слюни и слезы. Ее связанный муж униженно наблюдает за процессом, вытаращив глаза и сжимая бедра от возбуждения.
Ладно, хватит, пора взять эту молодую шлюшку как следует. - Встала раком на диван, быстро! Это аппетитное тело уже полностью принадлежит мне, чувственная девка старательно выгибает спину, покорно подставляя господину свои блядские дырки. И я вхожу в ее лоно как хозяин, я знаю что ее женская сущность уже жаждет рабской сладости насилуемой сучки. Настя чувственно стонет и извивается, когда господин врезается членом в ее похотливую, чавкающую пизду, держа шлюху за волосы и поддавая ладонью по сочному круглому заду. - Ты поняла, кто ты есть, сука? Звонкий шлепок по заднице. - Да, господин: а-а-а: я: я похотливое животное: а-а-а: я ваша рабыня, господин: а-а-а:
- Ты шлюха! Отчаянный крик позабытого мужа заставляет Настю вздрогнуть. Алексей на грани истерики - он всхлипывает от обиды, сходит с ума от возбуждения и унижения. Его член все так же напряжен, но сексуальная энергия сталкивается с потрясением, которое не способен переварить его рассудок. А переваривать чувствами он не умеет, на фоне Настиной сексуальности он просто беспомощный младенец.
Я вытаскиваю член из покорно ублажающей меня рабыни и поднимаюсь, недобро глядя на Алексея. От моего взгляда он заметно бледнеет и по-детски вжимается в кресло. Я достаю из сброшенных брюк ремень и подхожу к этому потерянному существу мужского рода. Я помогу ему найти место в этом мире, но он сам не понимает, где на самом деле его место. Я беру его за волосы и в его глазах читается только парализующий волю страх. Он выглядит как малолетняя девочка, пойманная беспощадным насильником. Я стаскиваю его с кресла, ставлю на колени и пригибаю голову к полу. - Как ты посмел оскорбить мою рабыню, мерзавец! Мой удар ремнем по заднице весьма чувствителен, рука у меня тяжелая. Я порю его как мальчишку, а беспомощный Алексей лишь извивается и просит прощения. - На колени, сука! Я за волосы тащу растоптанного парня к дивану, на котором сидит раскрасневшаяся Настя. - Проси у нее прощения, животное! - и звук звонкой пощечины сливается с торопливыми слезными причитаниями. - Прости меня Настенька, пожалуйста: прости меня: прости:
Я не ошибся в Насте. Эта женщина наделена редкой внутренней силой. Она не умеет рассуждать, зато она умеет чувствовать, и более того - умеет действовать. Настина рука мягко, но непререкаемо ложится на затылок мужа и направляет его лицо к себе в промежность. Алексей приникает к ее мокрой пизденке как к спасительному источнику жизни и начинает лизать жену с энтузиазмом преданной собаки. Это зрелище проникнуто таким градусом напряжения и чувственности, что больше похоже на мистерию, чем на совокупление простых смертных. Оргазм Насти настолько силен, что похож на судороги задыхающегося человека, кричащего, и с животной страстью рвущего руками ткань покрывала.
