Постепенно дополнительные занятия превратились в индивидуальные тренировки. Физрук стал для него просто Артемом, сам предложив перейти на ты. Порой допоздна засиживаясь в спортзале или по дороге домой, они много говорили о жизни, все больше доверяя друг к другу. Артем стал тем единственным человеком, в котором Юра видел не только наставника или даже приятеля. Нечто большее все крепче связывало их - двух одиноких, но стремящихся найти близкого себе человека, мужчин. Физические упражнения и сопутствующие им нагрузки, запахи, прикосновения и ощущение непосредственной близости все сильнее увлекали Юру. Открыв новый мир ощущений, и сделав по нему первые шаги, он невольно начал смотреть на Артема другими глазами, замечать то, что раньше не представляло интереса, ловить себя на желании быть неразлучным с ним и переносить его в свои, уже совсем не детские мечтания, представляя то отцом, то братом, то близким другом.
Все чаще он убеждался в том, что и Артем испытывает к нему взаимное влечение, которое почему-то старается скрыть за отеческой рассудительностью и приятельским добродушием. Но это сопротивление только разжигало фантазии, в которых каждый волнующий эпизод развивался в целую цепь событий, сводившихся к одной и той же навязчивой мечте, рвущейся изнутри взрослеющего организма потоками неукротимой энергии.
Вытянувшись на мате, слушая и повторяя про себя отсчет махов ногами, Юра, неотрывно смотрел вверх на стоящего у него над головой Артема. Его член, как пришедший в движение накатываемый ствол орудия, поднимался и одновременно вытягивался на больших колесах лафета, все дальше выглядывая из-под кромки трусов. Сбившись со счета, Артем, что-то заметил и быстро отошел в сторону.
Другой раз, Юра, неловко спрыгнув с колец, схватился руками за Артема и почувствовал под его спортивными брюками твердый выступ. А уже позже, откровенно сжал его, выступавшие между раздвинутых в борцовском напряжении ног, яйца, заметив как Артем при этом замер и лег на пол, прижимая животом, вставший член.
Прерывистые звонки прервали подачу давления от насоса, который должен был вот-вот выплеснуть наружу вручную откачиваемую силу его разгоряченного воображения. Он снял трубку. "Привет! Слушай, хочешь посмотреть порнуху? Давай ко мне, я один!" - затараторил взволнованный голос одноклассника из соседнего подъезда. Юра, не видевший такого ни разу, быстро оделся и, предвкушая зрелище, пулей бросился к дверям.
На экране красивые мускулистые гладко выбритые между ног парни поочередно пахали, долбили, трамбовали и поливали, словно удобряли, спермой, женское тело, которое, как на мгновение представил Юра, могло принадлежать и его матери. Он поморщился. Сосед рядом, словно остолбенев, смотрел перед собой, комкая между ног сползшие трусы. Юра почувствовал накатывающее волнение и нарастающее напряжение. Одна его рука потянулась к ширинке, высвобождая распрямляющийся член, другая к соседу.
"Говорят ты трахнул эту тихоню" , - не отрываясь от экрана, спросил сосед, сжимая руками свой и его член. Их руки скрестились и заработали с удвоенной силой. "Пусть говорят" , - Юра смотрел на экран, где здоровый елдак, как поршень сновал взад и вперед. Не останавливаясь, они дрочили друг другу до тех пор, пока действие внезапно не оборвалось. "Бля, самый кайф обломали!" - расстроено вздохнул Юра и убрал руку с уже взмокшего члена своего приятеля, продолжая по инерции дрочить свой.
"Слышь, а давай, как там" , - кивнул его приятель на покрытый рябью экран и перевел завистливый взгляд на член Юры. Юра тут же вспомнил тех парней в кустах на берегу реки. "Давай, только, я первый." Он поднялся и встал над согнувшимся у дивана парнем. Упершись членом, в словно раскрывшуюся как бутон астры, звездочку, он несколько раз ткнулся в нее, но, не сумев прорваться внутрь, и, чувствуя приближающееся извержение своего вулкана, отчаянно заскользил по ложбине, выплескивая длинные молочно-белые струи.
"Теперь я, только надо смазать" - и они поменялись местами. Юра услышал два плевка и почувствовал, как твердая скользкая головка одним сильным толчком раздвинула тугое кольцо его обороны. Вскрикнув от боли, он вскочил и, резко выпрямившись, прогнулся как от удара в спину. Схватившись обеими руками за задницу, он застонал и повалился на диван к искреннему недоумению своего приятеля.
Юра долго искал на кухне что-нибудь подходящее. Его взгляд остановился на отполированной временем гладкой деревянной ручке старой сковороды, которая висела на стене, привязанная веревкой за выступающий на конце округлый набалдашник. Порывшись в тумбочке, он достал какой-то крем, смазал им всю ручку, затем, особенно густо - ямочку у себя между ягодицами и, прикоснувшись к входу, осторожно надавил. Чмокнув кремом, набалдашник застрял внутри, стянутый как удавкой тугим кольцом. Тянущая болью оказалась вполне терпимой. Юра медленно двинул ручку вперед, чувствуя, как скользкое дерево, погружаясь все глубже, быстро согревается его теплом. Засунув деревянную штуковину до упора, он также медленно потянул ее назад, затем снова вперед и так до тех пор, пака не почувствовал знакомое приятное возбеждение. Его член выпрямился, раскрылся, словно расцвел, и закачался в такт со своим снующим под сжавшимися яйцами, неизвестно откуда взявшимся двойником. Решив, что на первый раз достаточно, он вытащил ручку и тут же почувствовал неприятный запах. Взглянув на нее, он вскочил с кровати и побежал в ванную. Поливая себя душем снизу, он никак не мог запустить струю внутрь. Смекнув как это сделать, он отвинтил лейку, и струя теплой воды устремилась внутрь, омывая и приятно щекоча, открытый им в себе путь для него.
***
"Это не должно случиться" , - Артем пытался отогнать от себя, преследовавшие его мысли и воображаемые картины, но они неумолимо возвращались вновь и вновь. Наедине он отдавал себя на волю уносившим его порывам, но потом еще сильнее страдал от собственной беспомощности перед натиском ломавших его волю и здравый рассудок чувств.
В тесноте автобуса, сдавленный со всех сторон, вспоминая волнующие моменты занятий в спортзале, он не сразу заметил, что его отвердевший член то и дело толкается о чью-то упругую задницу и от резкого торможения неожиданно вплотную уперся в нее. Артем очнулся, с опаской посмотрел на спину стоящего перед собой и с облегчением вздохнув, когда та развернулась к нему боком, вновь было погрузился в свои мысли, но тут же почувствовал, как чья-то рука осторожно трется о его член тыльной стороной ладони. Это был молодой парень, только что стоявший к нему спиной. Артем попытался отвернуться, но парень уже уверенно сжал сначала его яйца, а затем и весь член, невозмутимо, поглядывая в окно. Артем застыл, стараясь подавить волнение и не смотреть ему в лицо, но твердый, словно спрятанный за поясом молодого человека ствол пистолета, уже уперся в его бедро.
Вскоре на задней площадке стало свободнее. "На следующей" , - услышал Артем над ухом. Они вышли из автобуса, сели на скамейку и закурили. "Идем, тут рядом" , - парень поднялся, и Артем пошел за ним. Выйдя из лифта на последнем этаже, они поднялись выше и остановились в полумраке лестничной площадки. "Только, по-быстрому." Расстегнув ремень, парень кивнул Артему и стянул с себя джинсы вместе с трусами. Артем помедлил, но затем тоже расстегнул брюки и, приспустив их, вынул свой уже несколько обмякший член. "Сейчас поставим!" - усмехнулся парень. Он присел на корточки и тут же втянул, словно заглотил, член Артема. Быстро добившись нужного результата, он вынул из кармана и протянул Артему пакетик с презервативом и, повернувшись спиной, молча нагнулся, упираясь руками в стену. Артем вошел в него как в распахнутую дверь, быстро погрузившись до упора, и его член скрылся между двумя белыми, выпуклыми половинками. "Ну, давай быстрей, я щас кончу!" - раскачиваясь как маятник, услышал Артем шепот снизу. Он вынул свой болтающийся как в прорубе член, снял резинку и, подтянув трусы, застегнул брюки. Парень выпрямился, стряхивая с руки прилипшие капли, и посмотрел на упавший рядом презерватив, - "ты так и не кончил" , - пожал он плечами, подтягивая штаны, и побежал вниз по лестнице.
Пробежка по парку иногда успокаивала и отвлекала от назойливых мыслей. Заметив туалет, Артем свернул с дорожки. Над соседним очком сидел пожилой мужчина. Сбросив, скопившееся от длительного бега давление, и уже стряхивая последние капли, он заметил, что мужик рядом сидит в штанах и в упор смотрит на его привставший от облегчения член. "Сосешь?" - равнодушно спросил Артем, развернувшись в его сторону. Мужик кивнул головой и выразительно облизал языком губы. Жадно втянув член, он как помпой откачал во рту воздух и быстро, кружа словно над ним, начал вить языком вокруг него кольца тугой липкой паутины. Клапаны Артема не выдержали и тут же открылись как шлюзы, извергая потоки застоявшейся спермы. Отсосав все до последней капли, мужик отпустил его и, порывшись в кармане, протянул бумажную салфетку. "Спасибо!" - Артем вытерся и бросил салфетку на пол. "Тебе спасибо!" , - услышал он - "Это теперь для меня как праздник." Артем бежал дальше по дорожке, думая, неужели и он когда-нибудь будет сидеть вот так в сортире и ждать своего праздника. Потом эта мысль долго не давала ему покоя, все ближе подталкивая его к той черте, которую он боялся переступить.
"На сегодня все!" - он дружески шлепнул Юру по обтянутой узкими трусами упругой заднице, но рука все же на миг предательски сжала одну ее половинку. Его согнутый как коромысло и отчаявшийся выпрямиться в узких плавках стонущий член, злобно мстил Артему, управляя безвольной рукой.
"Теперь домой и под душ."
"У нас отключили горячую воду" , - впервые солгал ему Юра.
"Тогда вперед!" - Артем кивнул в сторону двери душевой рядом с тренерской.
"А ты?" - неуверенно спросил Юра.
"После тебя" , - сбивчиво ответил Артем и принялся наводить порядок в спортзале.
От громкого крика, он вздрогнул и бросился в душевую. Юра сидел на кафельном полу с поджатой ногой. Артем быстро ощупал ее и, поняв, что ничего страшного не случилось, облегченно вздохнул, обнял Юру за плечи и, прижав к себе, сел рядом, не замечая падающего на них сверху потока горячей воды.
"Я отвезу тебя домой" , - сказал спустя некоторое время Артем, набирая номер телефона такси.
"Я забыл ключи" - расстроено вздохнул Юра, пытаясь скрыть краску, залившую его лицо.
"Ладно, тогда ко мне" , - Артем чувствовал, что подписывает себе приговор.
