Накрою на стол.
Из столовой слышался звон посуды, приборов. И вскоре она позвала меня. На столе водка, закуски, три бутылки вина, несколько бутылок пива да еще кастрюлька с супом - прямо пир, да и только!
- Хорошо? А? Постой, не целуй, я закрою дверь во двор.
Вернувшись, Лидка поцеловала меня в щеку и сейчас же отскочила.
- Ну, угощайтесь, господин! Чего желаете? Нет, нет! Не тянись! Не дам! Мне налей вина, себе водки. Ну, выпьем?
- За нашу любовь!
- Давай!
После второй рюмочки она еще больше разгорелась, и глазенки ее засверкали...
- Знаешь, мне стало что-то жарко... Я, наверное, сниму кофrочку...
- Давно уже надо было!
Сняв кофточку, она пододвинулась ко мне. Я без церемоний перетащил ее к себе на колени. Одной рукой обнимал за талию, другой, приподняв юбчонку, гладил полненькие, голые бедра... Она обняла меня за шею и поцеловала. - Хорошо тебе так? Приятно держать меня на коленях? Молчишь? . . Но я и так знаю, что приятно.
- Почем ты знаешь?
- : - А он у меня под задом так и прыгает.
- Тебе приятно?
- Угу... Приятно так щекочет... Если так долго посидеть, да еще голой, то, наверное, можно и спустить... А? . . А ты? .
- Первый раз я спустил, только глядя на тебя, даже не касаясь. А так - и говорить нечего! . . Хочешь голой жопкой сесть на него?
- М-м... Хочу, но давай подождем... В постели будет слаще... вкуснее. Ну, куда полез? . . Хочешь сисечку? Постой, я спущу рубашку. Вот так! Ну, пососи... только совсем немножко; А я совсем немножко его потрогаю.
Она чуть сдвинулась с моих колен и осторожно ощупала его:
- Знаешь, он у тебя больно толстый.
- Потом тебе же слаще будет, - сказал я отрываясь от ее сисенки. (Кстати здесь на первой фотографии можно посмотреть как веснушчатая Лидка с удовольствием сосет член главному герою).
- На знаю... Вот что, давай еще выпьем!
- Будет, Лидуська, опьянеем!
- И пускай! Легче будет сделать... Он у тебя такой толстый...
- Да нет! Самый обыкновенный!
- Да, да, обыкновенный! Тоже скажешь. Лучше налей еще рюмочку!
- Ну, ладно. По последней. За эту твою сисечку и... за нее...
- Не трогай... Ну, давай! Нет, постой! И за твой тоже!
- Согласен! Мы выпили.
- Пусти-ка меня на минутку.
Соскользнув с моих колен, она быстро развязала завязки у пояса и стянула с себя юбку, оставшись в одной рубашонке.
Принявшись танцевать, кружиться, вертеться, она то и дело подкидывала ноги, приподнимала рубашонку то спереди, то. сзади...
- Ну, будет тебе, Лидочка, иди ко мне, выпьем еще!
- Налей, но только полрюмочки! ~
Она сама взобралась снова на мои колени, приподняв рубашонку, и сказала:
- Ну, теперь давай кушать с одной тарелки, а то будет неудобно, тесно.
Поглядывая на меня блестящими глазенками и болтая ногами, она налила в тарелку супу и взяла в руки ложку.
- Открой рот, я буду тебя сама кормить. Ну...
так... Теперь одну ложку мне... теперь тебе...
С одной вилки брали мы и разных закусок, расставленных на столе, затем она запихивала мне в рот кусочки пирожного, И завершили мы свой приятный и веселый обед крепким поцелуем...
- Постой, не спеши! . . Я немного приберу со стола, а ты... сходи, куда тебе нужно. И я тоже. А потом...
Спустя некоторое время, когда я сидел, вытянув ноги, в кресле и лениво покуривал, она, наконец справившись с делами, подбежала ко мне и обняла за шею.
- А может, я и рубашку сниму? А? ... , - прошептала она мне на ухо...
- Тебе очень хочется? . .
- я сам сниму ее. Можно? - сказал я, отбросив папиросу и стягивая с нее рубашку.
Начиная задыхаться, я прижимал ее гладенькое, упругое тело к себе, гладил, мял, ощупывал...
- Ишь как захотел! У тебя и руки стали дрожать, и коленки... Ты так сильно хочешь мне сдела-ть? . .
Молча я поднялся и понес ее к стоявшей в столовой кожаной кушетке.
- Нет, нет, не так! Так я не хочу! . . Я хочу тебя... тоже голого. Пойди разденься.
- Идем ко мне. Поможешь... раздеться.
- Нет, пойди сам разденься, а я здесь полежу. Через минуту-две я вновь вошел в столовую в одних носках, невольно прикрываясь рукой.
Она лежала на кушетке, раскинув ноги и руки и выставив мне навстречу свою красненькую, пухленькую щелочку...
- Стесняешься? - усмехнулась она. - Я ведь видела его. Убери руку... я его поцелую.
Я стоял возле кушетки, а она, приподнявшись, лизнула головку.
- Нет, нет! Постой! - проговорила она, отталкивая меня. - Давай-ка еще выпьем! Иди к столу и сядь, а я сяду тебе на колени!
- Но я не могу больше терпеть!
- Успокойся И сядь!
Встав на ноги, она со смехом толкала меня в спину ручонками...
Я сел на стул, чувствуя себя довольно неловко... Наливая в рюмку вино, она поглядывала на мою руку, вновь прикрывавшую член, и смеялась:
- Какой стеснительный! И какой горячий! Вот я его сама прикрою своим задом, когда сяду к тебе на колени... Знаешь, как приятно сидеть голенькой на коленях милого, тоже голого... Уф, приятно!
- Ну, иди же!
- Иду, иду! Подержи!
Она передала мне рюмку вина и села верхом на мои колени лицом ко мне...
- Ну, теперь выпьем из одной рюмки, за наш первый раз! Пей!
Я глотнул немного и передал рюмку ей. Она допила остаток и, убрав рюмку на край стола, взяла руками член и потерла его головкой губки своей щелочки. Потом, нажав на член губками, вскрикнула и тихонько отодвинулась.
- Он не войдет... - прошептала она, наклонив головку.
Теряя самообладание и позабыв обо всем, я сжал руками Лидкину жопку и дернул к себе.
- А-а-а! . . - пронзительно закричала она, отталкивая меня руками.
Но я держал ее жопку, как в тисках, явственно ощущая, что головка члена вот-вот войдет в щелку...
- Ой! . . Бо-о-ольно! - вопила Лидка, откидываясь всем телом назад. Подхватив ее за спину и наклонив вновь к себе, я почти судорожно прижал свободной рукой ее дрожащую жопку к себе... Она снова завопила, но головка члена вошла целиком, и я остановился, переводя дыхание...
- Ой, как больно! . . Пусти меня. Пальцы у тебя, как клещи. Больно же! . . Пробил и хватит. Потом дам тебе совсем...
Но я чувствовал, что член медленно проникал все глубже... И я начал помогать ему маленькими, короткими толчками, прижимая к себе горячую девчонку...
Но вот, войдя больше чем наполовину, член уперся в матку... Лидка дернулась и вскрикнула.
Я не двигался, боясь неожиданно спустить, но крепко удерживал ее.
- Больно! Выйми! Я не знала... что так больно...
Пусти же...
- Но я безумно хочу! Потерпи...
Крепче ухватив ее жопку, я несколько раз натянул медленно ее щелку на член... Наслаждение было невероятное. Но она билась на мне, пытаясь освободиться, и умоляла перестать...
- Ну, дай же мне хоть отдохнуть...
- Лидуся, пойдем на кушетку. Еще чуточку, и я кончу...
- Нет, милый, дай вздохнуть... ведь больно же...
Я отпустил ее жопку, и член выскользнул наружу. Она, облегченно вздохнув, упала головкой мне на грудь.
Тотчас же я отнес ее на кушетку и лег на нее.
Она сопротивлялась, но слабо и нерешительно, и очень скоро я лежал между ее широко раздвинутых и согнутых в коленях ножек. Я был наготове, но еще не двигался, пытаясь отдышаться...
- Может, не нужно? Я боюсь... опять будет больно... Ты спустишь другой раз...
- Я осторожно...
Член с трудом, туго, но уже немного легче вошел в нее. .
Она дрожала подо мной, но уже не кричала...
- Почему же все еще больно? . . Делай тише... потихоньку... тогда, тогда меньше болит. Ой! Только ты не глубоко. Не выдержу... Прошу же тебя.
Как мог и сколько мог, я сдерживался, двигал с непрерывно и с неописуемым наслаждением. Член с большим трудом и с натугой входил и выходил, весё чаще вдавливая матку и погружаясь почти целиком... Лидка постанывала, но терпела и выпячивал свой животик, чтобы помешать мне сделать ещё глубже...
Несмотря на все мри усилия продлить наслаж дение, я очень скоро спустил, сильно прижав матку. Лидка ойкала подо мной и сучила ножками...
Потом я еще минутку-две полежал на ней, нежно поглаживая ее влажное от пота тело.
- Тебе больно? .
- уже нет... А когда ты делал, то все время БЫЛО больно.
- Это только сначала, а потом болеть не будет - Ну, я пойду. Пусти...
- Куда? Полежим давай... Отдохнем.
- Я сейчас. Помоюсь и пописаю.
Я тоже встал, закурил и, крикнув ей в дверь
"Приходи ко мне!" - отправился к себе и забрался под простыню на кровати.
Минут через десять она вошла уже в рубашонке и с двумя рюмками вина в руках.
- Ну что? Пробил - целку и в постельку? Ишь ты какой прыткий! А ну, подымайся! Надо сперва выпить.
Она успела уже совсем оправиться, и к ней вернулось ее неизменно веселое настроение.
- Для успокоения? Ну, давай! Чокнувшись, мы выпили.
- Снимай рубашку и иди ко мне.
- Опять?
- Нет, поспим немножко. Я устал...
~ Ну, хорошо. Только смотри мне! Мне тоже хочется поспать с тобой...
Как-то непривычно было голыми, обнявшись, лежать под одной простыней, но усталость взяла свое, и вскоре мы погрузились в крепкий, освежающий сон.
Уже стемнело, когда я проснулся.
Лидки не было возле меня. Я окликнул ее:
- Лида!
- Я здесь!
- Что ты там делаешь?
- Прибираю.
- Иди ко мне!
- Ну что? Вот я!
- Иди, я тебя поцелую.
- Куда?
- Ну, смотри! Только-только целовались, и уже забыла, куда и как?
- Я дам тебе в щечку, а потом, может, и в губки... и больше никуда!
- Хорошо, только иди ко мне!
Я втащил ее на кровать и принялся взасос целовать, ощупывать и выдергивать рубашку из юбки, которую она уже успела надеть. Оголив грудь, я присосался к ее сисенкам...
- Ух, как ты... сосешь! Вкусно! Даже меж ногами... сладко...
