Как-то шла баба с базара и тащила на себе мешок. Путь был не близкий, мешок тяжелый - утомилась тётка. И так ей стало вдруг жалко и обидно за жизнь свою пустопорожнюю, хоть плач!
"Ох, не дойду, - думала баба. - Помру здесь, посреди поля. Мешок, как водится, сопрут, а кости мои достанутся либо волкам, либо собакам бродячим. И некому будет меня схоронить по-человечески, да доброе слово над могилкой молвить...".
Уже еле волокла ноги баба, из сил выбилась, а мысли жалостливые не отпускали:
"Ведь сколько хорошего я людям сделала - не перечесть! Доброй, отзывчивой была, последним куском делилась, не жадничала, Бога почитала. А вот ведь как: забыл меня господь! Разве ж я когда просила у него хоромы золотые, али молочные реки с кисельными берегами?.. Нет! Так он и последнее отнял - мужа мово. Хоть покойник и алкаш был тёмный (прости, господи! земля ему пухом!), всё ж, какой-никакой, мужик в доме. Э-ххх!..".
Совсем невмоготу стало бабе. Разревелась она слезами горючими, сбросила со спины постылый мешок и тяжело села в дорожную пыль.
"За что ж такие муки, господи?, - продолжала причитать баба. - Ты бы хочь сейчас мне помог, видишь, поди, как с ног валюсь! И мешок энтот нельзя бросить, и дальше идти мочи нет... Кабы мешку этому клятому ноги - он бы сам за мной шёл...".
Не успела она удивиться, незнамо откуда пришедшей в голову шальной мысли про мешок с ногами, как в тот же миг у холщевого выросли две конечности! Мешок вскочил на ноги и затопал в сторону дома.
- Во, чудеса!!! - всплеснула руками баба. И забыв про усталость, заторопилась вслед убегающему имуществу. Бежит, а сама думает:
"Дела-а-а! Неужто дошла до господа моя молитва?.. Боже правый! Ну, если ты меня и вправду слышишь, сделай так, чтобы у него руки выросли! Какой бы мне тогда в хозяйстве помощник был...".
Бац! - и из мешка выскочили две сильные мужские руки!
Вконец очумела от чудес тетка:
- Наконец-то и мне счастье привалило!!! Что-ж, грех не воспользоваться случаем, коли он сам в руки идет... А теперь, господи, - собралась с мыслями женщина, - пущай у мешка голова явится! Пусть мне песни поёт, чтоб легче шагалось, да и дома будет с кем поговорить по душам. А, господи?..
И на этот раз исполнилось желание! Да такая рожа пригожая нарисовалась - просто вылитый Ален Делон пополам со Штирлицем!
Представляете: идёт по дороге мешок, бабу за локоток галантно поддерживает, песни поёт голосом Магомаева! С ума сойти, какая картинка!
От всего происшедшего совсем зашкалил адреналин в тёткиной крови. Вспомнилось ей, что не так уж и много годков ей набежало, и что, если приодеть её да подкрасить где надо, будет она женщина в самом, что ни на есть, соку! Нахлынули из памяти сцены молодой, весёлой жизни. И так ей захотелось вновь ощутить мужскую ласку, крепких объятий, жарких поцелуев и горячей любви, что она остановилась, повернулась к Делону-Штирлицу фасадом и прильнула к нему всем телом. Голова её опустилась на пыльное плечо мешковины, и когда она почувствовала руки, бережно обхватившие её талию, то закрыла глаза и тихо прошептала:
- Боже! Прошу тебя: дай ему..., - и внезапно смутилась, не находя подходящего слова, подобающего такому торжественному моменту. - Дай ему... ну, ты понимаешь, о чём я...
И замерла.
"Сейчас! - пронеслась со страшной скоростью мысль. - Сейчас я почувствую! Снова смогу ощутить эту всепоглощающую силу! Снова почую в себе эту сладостную плоть!".
Но ничего не произошло.
Вместо этого она услышала голос, идущий с небес:
- Нет, раба божья! Это уже ЧЕТВЁРТОЕ желание. Перебор!
