- Да, - только и мог проблеять Лёнька. Он теперь не очень понимал, как ему себя вести. К тому же он первый раз в жизни разговаривал с человеком, который, задрав ему юбку, разглядывает в упор его же задницу. Ему стало невыразимо приятно, когда Сергей Петрович засунул свои красивые мягие пальца туда и начал продвигать их всё глубже и глубже. Было приятно до такой степени, что говорить он не мог. Гораздо больше хотелось охать, ахать и постанывать, только он не знал, как к этому отнесётся Сергей Петрович. Он незаметно для себя стал сжимать эти мягкие, сильные пальцы и насаживаться на них сам. В конце концов он не выдержал и длинный стон всё-таки сорвался с его губ. И тут же Сергей Петрович его отпустил. Он отошёл вглубь спальни, так что Лёня не мог его видеть, а потом вернулся и спросил: - Боишься меня? Хочешь? Чувствуешь руку хозяина, а? А ведь ты и впрямь попал, Лёнечка, таких как ты мы не отпускаем...
Лёнька напряжённо спросил:
- Каких таких? Я что, особенный какой-то?
Сергей Петрович тут засмеялся:
- Ты посмотри на себя, дрянь... Ты что думаешь - любого парня с улицы можно слегка подпоив, затащить к себе, выебать в рот и заковать в колодки? Заставить переодеться в уличную шлюху, накрасить блядский рот и так далее? - тут Олег Петрович наконец показался в пределах ленькиного ограниченого обзора. Он зажёг сигарету, присел рядом с Лёнькой и вставил её ему в рот: - Да ты хоть знаешь, что у тебя не очко, а влагалище, мальчик?
- Это как?!
- А это так, что если я сейчас тебе вставлю - а я тебе сейчас вставлю - и немного подвигаю, то ты у меня потеряешь сознание от кайфа - у тебя нервных окончаний там больше, чем у иного пацана на пипиське. Надо только тебя разработать. Эх, надо было бы тебе девочкой родиться... - Сергей Петрович опять издевательски засмеялся. Он забрал у Лёньки сигарету и затянулся сам:
- А вообще, тебя-то я и искал, - сказал он вставая...
Что уж говорить, что получилось по его. Через минуту Лёнька уже дёргался в колодках, пытаясь полнее раскрыться, отдать что-то ещё сверх того, что силой брал от него с каждым движением его неожиданный любовник. Сергей Петрович смазал свой огромный орган каким-то ментоловым кремом и, как и обещал, вставил ему и как вставил! Пару раз Лёнька терял сознание и приходил в себя оттого, что его поливают какой-то холодной жидкостью, оказавшейся на поверку ледяным пивом из холодильника.
Его поливали, смазывали опять и снова начиналась эта дикая скачка. Сильная боль очень скоро переросла в дикое наслаждение, желание разорваться, лишь бы не упустить, не оставить снаружи ни одного сантиметра этой курчавой змеи. Как и говорил Сергей Петрович, несколько раз Лёнька кончал, вся кровать под ним была залита спермой, а его партнёр и не думал останавливаться или снижать обороты - он долбил и долбил своего любовника, словно стенобитный таран ворота штурмуемого замка. Сергей Петрович временами менял ритм, сам дрожал от напряжения и похоже дело у него уже шло к развязке, когда вдруг рядом с кроватью зазвонил телефон.
Это был самый неожиданный сейчас звук, самый неуместный даже и неприличный, как показалось Леониду. Тем более, что на улице была глухая ночь. Однако Сергей Петрович ничего такого тут не увидел. Он, даже не вынимая члена из Ленькиной попы, снял трубку, которая по-видимому была где-то у него под рукой:
- Я слушаю, - сказал он.
- А-а, Вадим, привет! Как твоя охота? - он немного помолчал, потом ответил: - М-да, бывает. А у меня просто очень удачно, ты не поверишь... Нет, я как раз этим и занят... Обломил слегка, да ладно - я своего не упущу... Ну, если хочешь заходи... Конечно, для друга всё отдам, всем поделюсь... Как зовут-то? Зовут-то Лёней... Да, имя красивое и всё остальное под стать...
Не, не брыкается. Ну, ты мои методы знаешь, у меня никто не брыкается... - он резко засмеялся. Свой уже опавший, наработавшийся член он божественно медленно вытащил из Лёнькиной попки (а тот чуть опять не кончил от этого движения) и пошёл куда-то в темноту спальни. Потом хлопнула дверь и уже из-за неё до Лёньки донеслось: - Ты только Катьку возьми с собой, пусть пообщаются... Ах, Ленка. Ну бери её...
И наступила тишина. Появилась возможность хотя бы перевести дух. Лёня уже устал в колодках. К тому же он слышал разговор, видел, что его ожидают ещё какие-то события и слегка боялся. Он прекрасно понимал, что никто с его желаниями церемониться здесь не будет. Самое главное - он не был уверен, что всё призошедшее здесь не является именно выполнением его самых сокровенных желаний. Ни с одной другой ролью в жизни он не сживался так легко, как с той, что выпала ему в этом доме и это не могло его не пугать. Слегка. Одно дело прижимания в атобусе, даже и простой секс с мужчиной, но здесь его втянули в какие-то странно и страшно притягательные отношения. Он попытался устроиться поудобнее и сразу же весь измазался в остывшей сперме:
- Да ладно, - сказал он сам себе - ты же тащишься! Правда, это ведь то, что нужно... Пусть их будет двое, даже трое - это же класс. Главное, ты пострайся не привыкнуть, а то жить без них не сможешь... На этой вполне житейской и вполне мудрости его прервал Сергей Петрович:
- Эй, милка, - сказал он, заходя в спальню, этот по-прежнему голый, чертовски привлекательный мужчина средних лет, с крепким, волосатым телом и красивым толстым и длинным пенисом, на который Лёнька уже косился, как на свою собственность: -
Давай-ка я тебя выпущю. Отдохни, а то скоро гости приедут, - с этими словами он раскрыл колодки и Лёнька выбрался наконец на волю. Он ощупал себя, скинул халат, заляпанный спермой, а трусы сами свалились на пол - Сергея Петровича не смущала одежда - халат он задрал, а тоненькие трусики "танга" просто разорвал. Они стояли друг напротив друга. Один молодой красивый парень, с кудрявыми волосами до плеч, следами помады на пухлых губах, слегка только волосатым лобком, греческим членом и пухлыми сосками, другой - мужчина в возрасте с телом атлета и ключом от колодок в руке. Они смотрели друг другу в глаза и всё понимали без слов:
- Иди вымойся, Лёня. И халат постирай.
Лёнька послушно пошёл в ванную. Там он помылся - был весь в своей же сперме- и проверил свою попочку - она не то чтобы болела, скорее саднила, напоминала о пережитом удовольствии несильными болевыми ощущениями. Он сходил в туалет по-большому - ему неоткуда было это знать, но "любовь сзади" часто провоцирует такие явления у неопытных мальчиков. Потом на полке Леня нашёл какое-то масло и смазался им - и оказалось очень приятно.
Короче, он приводил себя в порядок достаточно долго и получал от этого понятное любой женищине удовольствие. В этот раз он даже попытался воспользоваться тенями для глаз и результат превзошёл все его ожидания. Также он нашёл накладные ногти и на его ещё детских руках они смотрелись прелестно. К тому же он больше не боялся показаться смешным и спокойно одел чулочки с опояском - те, что в прошлый раз ему так приглянулись. А вот бельё одевать не стал, так как понял, что Сергей Петрович церемониться с ним не станет. Поверх всего этого он примерил другой, очень похожий на предыдущий, халатик с пушистым воротничком. Затем он ещё раз придирчиво оглядел себя и вышел...
