Глава 10.
Дверь в студию была услужлива распахнута, и Анна остановилась на пороге студии. Девушка, которая открыла изнутри, была немного ниже Анны ростом и выглядела пародией на горничную. Ее черное атласное "платье" выставляло напоказ ее обнаженные груди и туго охватывало тонкую талию. Оттуда оно плавно переходило в крошечную мини- (а точнее микро-) юбку, которая заканчивалось на бедрах, там, где у обычных горничных юбка только начинается. Ее промежность была прикрыта только миниатюрным белым передничком, который к тому же изрядно просвечивал, выдавая отсутствие нижнего белья. На голове у горничной была одета маленькая черная шапочка с золотым шитьем, вроде тех, в которых щеголяют служащие гостиниц. На ногах ее были черные туфли, в которых практически отсутствовала подошва, а носок туфли соприкасался с полом под прямым углом - казалось, горничная, как балерина, балансирует на кончиках своих пальцев. При этом на этих удивительных туфлях отсутствовали застежки- вместо них блестели металлические цепочки, намертво приковывавшие лодыжки к задникам туфель. Во рту у горничной алел ярко-красный шар кляпа, а на шее виднелся блестящий металлический ошейник. Наиболее шокирующей деталью ее гардероба был прямоугольный поднос с бокалами. Точнее, способ, которым его держала горничная. От углов подноса, примыкавших к телу горничной, отходила цепочка, пропущенная через кольцо её ошейника, а от углов, направленных на посетителей отходили цепочки, которые при помощи металлических зажимов были прикреплены к соскам девушки. Было видно, что от веса подноса ее соски вытянулись и набухли, груди налились кровью.
В этот момент Сабра протянула Анне один из бокалов с подноса и увлекла за собой внутрь помещения.
Студия занимала целый этаж и казалась огромной. Ближе к потолку стены переходили в огромные окна, за которыми уже виднелись ночные звезды. На счастье Анны выяснилось, что они с Саброй пришли одним из первых. Огромное помещение выставки было полупустым, но Анна, помня о своем унизительном внешнем виде, боялась поднимать глаза.
Сабра сунула ей в руки высокий бокал с коктейлем, предложенный другой горничной, что позволило Анне немного смочить пересохший от стресса рот.
Анна посмотрела вслед отошедшей горничной, которая шла по комнате, раздавая напитки гостям. Анне бросились в глаза ее абсолютно обнаженные ягодицы, не скрываемые при ходьбе вычурной юбкой. При каждом шаге горничная вынуждено выставляла напоказ холмик Венеры, а на ягодицах виднелась не только татуировка в виде сказочного дракончика, но и вполне реальные следы от порки в виде тонких красных полос, пресекавших ягодицы. В помещении было несколько горничных, бесшумно передвигавшихся между гостями. Все они были экипированы аналогично той девушке, которую Анна видела у входа.
Анна отпила большой глоток коктейля, и, собравшись с силами, оторвала глаза от пола и оглядела окружающую ее обстановку и людей. Стены были украшены огромными репродукциями черно-белых фотографий. Анна посмотрела на ближайшую к ней фотографию.
С фотографии на Анну смотрела удивительная женщина. Затянутая в кожаный костюм, с обилием блестящего металла на нем, она не выглядела фриком. Она выглядела именно так, как и должна была выглядеть, по мнению Анны, настоящая Dominatrix: потрясающе привлекательной с длинными черными волосами и повелительным взглядом пронзительных глаз. Dominatrix раскинулась на леопардовой шкуре, разложенной на мраморном полу. При этом на лиц ее была почти хищная улыбка. Было ясно, что такая женщина не потерпит никакого неповиновения - ее правая рука покоилась на рукоятке хлыста. Ее костюм скрывал обнаженную плоть, но давал понять, какие восхитительные вещи скрываются под ним.
Неожиданно, вглядевшись в картину, Анна заметила еще кое-что -на талии у Dominatrix был одет пояс из какого-то черного материала, сливавшийся с ее костюмом. Это был не просто пояс -это был пояс, увенчанный огромным искусственным членом. Освещение на фотографии было подобрано так. что не выдвигало страпон на передний план, но стоило не спеша всмотреться, как это становилось очевидно.
Анна продолжала стоять, уставившись на фотографию, переключая свой взгляд между глазами женщины и пенисом-монстром.
"Ошеломляет, не правда ли?", спросила Сабра, выводя Анну из транса. "Это и есть наша Королева Труди. Она - художник, и это - ее автопортрет для выставки, открытию которой и посвящена данная вечеринка".
Сабра повела ее вдоль стен зала. Все вокруг был увешано черно-белыми фотографиями всех форм и размеров. Ни на одной из них уже не было самой Dominatrix - только ее "жертвы". Каждая фотография демонстрировала ту или иную молодую женщину (или нескольких сразу) во всевозможных видах порабощения или наказания.
Некоторые из показанных женщин были связаны, у других в рту был кляп, некоторые были запечатлены во время наказания, но в глазах каждой модели ясно читалось возбуждение.
Анна была очарована фотографиями. Вот исполосованная кнутом женщина, прикованная за руки и ноги к дыбе - ей прямо во влагалище рукояткой глубоко воткнут кнут, которым, видимо, ее и наказали. На шее у женщины тяжелый металлический ошейник с шипами - это ее единственная одежда. В ее глазах - мольба и, одновременно, похоть.
Анна задумалась: хотелось бы ей самой быть выставленной на всеобщее обозрение в таком виде. И почему эта картина так возбуждает её? Она начала чувствовать знакомое покалывание в низу своего живота. По мере дальнейшего изучения выставленных работ ее возбуждение только усиливалось. Она упивалась изображениями этих беспомощных женщин, каждое - все более шокирующее, чем предыдущее: порка всевозможными орудиями; проколотые соски и половые губы; беспомощные тела пленниц, беспощадно пользуемые скрытыми полумраком палачом. Анна осознала, что ни на одной из фотографий, ни в роли пленницы, ни в роли палача, она не видела мужчин.
В нижнем углу каждой фотографии виднелась подпись готическими буквами: "ТРУДИ".
Сабра дотронулась до ее плеча и понимающе улыбнулась. Анна с трудом оторвала глаза от очередной ошарашившей ее фотографии, где очередная доминатрикс (были видны лишь ее соблазнительные ягодицы и рука, сжимавшая плеть) заставляла связанную и стоящую на коленях пышную блондинку ласкать языком ее анус. Киска Анны окончательно и бесповоротно намокла. Она была сбита с толку и растеряна: все её мысли вращались вокруг тех ощущений, которые должно быть чувствовали эти женщины, когда их связывали и заставляли фотографироваться. Наручники на запястьях Анны позволили ей понемногу вживаться в эту роль, хотя Сабра явно не тянула на роль суровой доминатрикс.
Ей потребовалась несколько минут, чтобы понять, что Сабра говорит с нею. Она залилась краской и с трудом заставила себя вслушиваться в речь своей подруги.
"Королева Труди не только известный фотохудожник, но и один из лидеров сообщества "Sub Rosa". Ты скоро ее увидишь вживую".
"А мужчины не являются членами Сообщества?", спросила Анна и мучительно покрылась краской, боясь, что ее вопрос покажется Сабре двусмысленным.
Но Сабра не стала её подначивать. "Почему же? Есть и доммы, и рабы, и даже гомосексуальные пары. Но сюда они не приглашены. "
Тут Сабра улыбнулась: "Хотя мне чертовски хотелось бы увидеть здесь одного из столпов Сообщества. Его зовут Барон Суббота. О нем ходят черти какие слухи".
"Какие?" с любопытством спросила Анна.
"Будто бы у него в подчинении находилась молодая семейная пара, с которыми он практиковал весьма строгое обращение, включающее постоянный бондаж и принудительное целомудрие. Но этим сейчас удивить сложно - у многих доминатрикс в подчинении есть сабы обоего пола. Так вот уверяют, что он почувствовал в молодом человеке сильную женскую составляющую, и настолько успешно развивал ее в нем, что полностью его феминизировал!"
"Как это?"
"Так, как это и бывает - вначале пояс целомудрия и практически полное отсутствие "разрядки" для его пениса, потом женские наряды, гормональные препараты, вагинопластика, искусственное увеличение груди и так далее... Проще говоря, теперь у Барона две очаровательных рабыни, и никто не может понять, кто из них бывший саб Барона".
"Ужас!", Анна побледнела.
"На самом деле, боди-модификации - вещь очень и очень распространенная в нашем Сообществе. Ладно, нам хватит болтать, мне нужно пообщаться с кое-кем из гостей".
Анна, наконец, обратила внимание на гостей. Их становилось с каждой минутой все больше.
Анна чувствовала себя немного ошеломленной происходившим вокруг. Она поставила пустой бокал от шампанского на поднос проходившей мимо горничной бокал шампанского, и сообразила, что он уже далеко не первый для нее.
"Возьми и пойдем, " сказала Сабра, вручив ей новый бокал.
Сабра привела смущенную девушку в самый центр помещения. Сабра громко поздоровалась с двумя вновь пришедшими гостями: высокой рыжеволосой дамой лет сорока (Сабра назвала ее Келли) и худенькой молоденькой брюнеткой. Анна также смущенно поздоровалась с ними, безуспешно пытаясь спрятать наручники от их взгляда, но так и не удостоилась их внимания.
На рыжеволосой было одето достаточно консервативное платье для коктейльных вечеринок. У нее был приятный ирландский акцент, который Анна нашла очаровательно лирическим и убаюкивающим, даже несмотря на то, что его обладательница горячилась. Ирландка говорила о выставке, указывая на некоторые из картин вокруг: "А ведь наиболее интересные работы Труди из представленных здесь мэрия запретила выставлять в городской галерее! После окончания вечеринки их не перевезут туда. Это - позор, что художественная фотография стало предметом бюрократической цензуры, если Вы спросите меня. Они что, считают, что ими можно кого-то растлить?", риторически спросила она. "Меня - точно можно", подумала Анна. Сабра завела беседу о завела беседу о каких-то других выставках, которые собеседницы посетили ранее, и Анна поняла, что ее участие в разговоре не предусмотрено.
Анна впервые внимательно поглядела на вторую гостью (её никто не представил) . Брюнетке было явно меньше двадцати. Она опустила глаза к полу и даже не предпринимала попыток посмотреть вокруг.
