Вы всегда оцениваете людей, события, факты "со своей колокольни"? Я это делал постоянно. Тем более, что воспитание у меня было не просто советское, а с военно - политическим уклоном. Рос в семье военного, учился в школах военных городков, служил срочную, закончил военное училище. Коммунист, причем убежденный.
Все было просто, понятно. Коммунизм - хорошо, а капитализм плохо. Воздержание хорошо, а разврат плохо.
Далее пойдет довольно длинное отступление, но без него никак.
Направили меня на службу в части, стоящие в Монголии.
По специальности я военный инженер, проще говоря - сапер. Инженерные войска могут и должны делать много. В том числе добывать воду. А Монголия это степь, пустыня.
На всю Монголию одна порядочная река - Керулен. Да и ту можно перейти в брод. Достались мне "под ответственность" 600 колодцев. Не мне лично, а саперной роте, которой я командовал.
К каждому колодцу через определенное время необходимо было подъехать и провести определенную работу. Вот так всю весну, лето, и часть осени переезжали мы от одного колодца к другому.. Колодцы на расстоянии 60-200 км. друг от друга. Людей можно не встретить неделями. На всю территорию Монголии меньше 2 млн. жителей.
В степи и пустыне живут скотоводы -араты. Их семьи кочуют тысячелетиями по одним и тем же местам. Приблизительно по кругу с радиусом до 1000 км. Встречаются они с одними и теми же кочевьями. С ними же обмениваются невестами, женихами. И так тысячелетия. Давно забыто кто брат, кто сестра. В результате это привело к вырождениям.
Не удивительно, что в те, совсем не далекие еще времена, детей регистрировали с 3-х летнего возраста. Такова была смертность.
По этому любой путешественник, заночевавший в юрте, мог получить жену, дочь. И чем более дальний путешественник, тем больше он желателен. Что уж говорить о наших солдатах и офицерах: Ребенок от европейца вообще считался настоящим подарком.
Еще не маловажно то, что образ жизни кочевников таков, что они никогда не повезут с собой ни одной лишней палки, куска кожи и пр. Только необходимое. По этому туалет, как конструкцию он с собой не возят. Зачем? Лошади, козы, верблюды оправляются естественно. А люди чем от них отличаются? Не редка картина - сошлись 2-3 семьи, поставили кочевья . А утром вышли "до ветра", сидят (стоят) оправляются и : беседуют. Идет по степи парень с девушкой. Ему захотелось пописать . Стоит писает. И общается. До ближайшего куста бежать 600-800 км.
Юрта так же не особо сложная конструкция. Единый объем. В нем живут и родители и дети. Все, что выжили. Нового ребенка родители " куют" на глазах у детей.
Эти детки так много знают о сексе, а порой и умеют, что диву даешься.
По этому поводу пару историй.
История первая.
"Школа-интернат"
Директор.
Придя в Монголию, советская власть принесла с собой и свои представления об образовании, морали и пр. как результат - детей позабирали от родителей и отправили в школы - интернаты. На 8 лет. Зачем кочевнику среднее образование? За 8 лет ребенок отвыкает от степи и не успевает привыкнуть к городу. Впрочем, городов они и не видят. Люди полностью потерянные для жизни.
Для мальчиков отмучится 8 лет неизбежно, а для девочек есть выход - забеременеть.
Вы видели в советских школах беременных учениц. Их сразу выгоняли.
Предыстория у меня нудная и длинная. Но уже закончилась.
Итак, вместо очередного колодца на нашем пути была родниковая пать. Пресный родник - это роскошь в Монголии. Около него обязательно будет селение. Около этого была школа -интернат. Два сборных барака. Рядом сборный дом русской директорши - специалиста и юрта монгольской директорши - администратора. Такое распределение обязанностей было обычным в те времена.
Русская директор - специалист была холостячкой. Ее паспортные 28 лет казались издевательством над природой. Самые завистливые представители прекрасного пола могли дать ей 17-18 лет.
К белью отношение у Ларисы, так звали директора - специалиста, было чисто монгольское. Оно ей было ни к чему. Белый халат, одетый на голое тело был чуть великоват, да и ткань была чуть плотнее, чем следовало. Но разве ткань могла скрыть упруго колыхающуюся при каждом шаге грудь, плотные бедра, красивые длинные ноги без малейшего намека на целлюлит. Наша не большая команда - я, сержант-водитель и три солдата - оператора глубинных насосов были приняты весьма радушно. Не знаю почему, но Лариса мне уделила столь мало внимания, что стало просто не по себе. Молодые солдатики, а им было по 18-20 лет, привлекли ее внимание куда больше.
Ужин мы устроили в нашей палатке. Лариса принесла куски жирной баранины и монгольский чай. Этот чай я пить не смог бы и сейчас. Мои солдаты так же относились к нему, мягко говоря, скептически. Но Лариса пересаживалась от одного солдатика к другому, сама наливала из кувшина чай, подносила пиалу ко рту каждого. Солдаты пили, даже не морщась! Лариса обходила каждого из солдат. Уже после второго круга
Я заметил, что солдаты как то повеселели, на Ларису смотрят с особым блеском в глазах.
Тут я обратил внимание как Лариса приседает перед каждым из солдат. Даже не приседает - наклоняется сильно выгнувшись и чуть раздвинув ноги. Уверен, это было не самое легкое из упражнений. Солдаты заметили, что Ларисе не совсем удобно в этой позе и старались ее придержать. Кто за локоток, а кто посмелее - за бедро. Дальше пошли поддержки за талию, за внутреннюю часть бедра. По нарастающей. При очередном обходе Ларисой нашего круга я перехватил пиалу. Чай был чуть прозрачнее, чем обычно.
Пахло от него кисловатым молоком. Я попробовал. В пиале бала архи - монгольская сладкая молочная водка чуть разбавленная чаем. Нужно было что то решать.
Но степь, но 600 километров от начальства, но две недели тяжелого труда в пустыне:
И я передал пиалу дальше. Больше на меня никто не обращал внимания. А игра, начатая Ларисой, переходила на новый уровень. Сначала расстегнулась нижняя пуговица халата, затем еще одна. А пиала продолжала свой путь по кругу. После каждого нового глотка на Ларисином халате оставалось все меньше застегнутых пуговиц. Солдаты начали проявлять характерное беспокойство. Сержант откровенно потирал вздыбленные брюки. Они явно мешали ему и сидеть и думать. Остальные нервно складывали руки ниже пояса, прикрывая трещащие ширинки. У меня начало громко стучать сердце. Казалось его стук слышит вся пустыня. Лариса внимательно посмотрела на сержанта. Сержант двумя руками старался зажать и ширинку и все , что она скрывала. Лариса мягко накрыла своими руками руки сержанта. Она стала медленно раздвигать сержантские нервно сжатые руки. Руки сержанта тряслись непрерывающейся дрожью.
Раздвинув руки, Лариса заставила сержанта держать их вдоль шва солдатских брюк. Когда сержант нервно сжал пальцами швы своих брюк, Лариса взялась за брезентовый брючной ремень. Медленно распустила ремень, и приступила к пуговицам. Через пару секунд из расстегнутой сержантской ширинки, как игрушка из сундука-сувенира, выскочил здоровенный весь блестящий , покрытый вдутыми венами член. Лариса посмотрела на "сувенир" и обхватила его рукой. Сержант вздрогнул и застонал. Лариса начала медленно водить рукой вверх и вниз, все ускоряя движения. Сержант резко буквально выдернул свой член из рук Ларисы и перевернулся на бок. Лариса оглянулась. Еще трое вздыбленных ширинок заинтересовали ее. Пока она высвобождала мужскую плоть у самого маленького из солдат, остальные расстегивались сами. Кто то попытался подняться и обхватить Ларису ссади. Уж как она смогла совладать с четырьмя нервными мужиками, я не знаю. Порой кажется , что я временами терял ощущение времени. Но наступил момент, когда сержант и три солдата лежали на спине на нарах. Брюк на них уже не было. Лариса поочередно перехватывала член то одного, то другого и энергично водила своей рукой вверх-вниз. На нарах стоял стон. Наконец Лариса опустилась на колени перед лежащим на спине сержантом. Она внимательно посмотрела на стоящий как вешка в степи член и медленно нагнувшись взяла его в рот. Весь до яиц. Руками Лариса взялась за члены двух лежащих солдат и с ускорением начала их дрочить. Вероятно почувствовав, что сержант кончает, Лариса перестала ему сосать и взяла в рот член четвертого, пока обделенного солдата. Кажется, что все четверо кончили одновременно.
Лариса поднялась и, оглядывая солдат, сняла ставший совсем лишним и не уместным халат. Картина была необыкновенная - на нарах в солдатской палатке без штанов-трусов лежат четверо мужиков, а над ними стоит, шикарная иначе не скажешь - женщина. Лариса нагнулась и начала медленно по очереди гладить опавшие члены бойцов. Как по команде члены начали набухать. С разной скоростью и эффективностью. Но начали. Первым восстал член сержанта. Взобравшись на нары, Лариса присела над сержантом и взяв его член рукой направила его себе между ног. Прицелившись, она резко села на сержанта. Сержант, уже освоившись с происходящим, схватил Ларису за упругие белые, какие то необыкновенные груди. Лариса схватила члены лежащих рядом бойцов и опять начала дрочить в такт своего движения по члену сержанта. Четвертый, самый маленький по росту боец подошел к Ларисе спереди и дрочил, глядя на это великолепие. Лариса отпустила член одного из бойцов, ухватилась за член маленького и буквально воткнула его себе в рот. Ее рука вернулась на член, лежащего. Сержант явно кончил в Ларису. Не выпуская ни из рук , ни из рота добычу Лариса слезла с сержанта и начала ложиться на бок. За ней медленно передвигались трое , чьи члены были во власти Ларисы. Удобно устроившись на правом боку, Лариса добычу правой руки стала подтягивать к маленькой дырочке в попе. Боец понял команду и быстро пристроился сзади. Не выпуская из рта член малыша, Лариса член, ухваченный левой рукой и его владельца стала подтаскивать к влагалищу, письке, пещере страсти : Ну вообще воткнула. Бойцы некоторое время двигались не организованно, но через пару-тройку секунд нашли общий темп и задвигали задницами. Сержанту достались только груди, которых он так и не отпускал.
