Сколько себя помню, я всё время мечтал о братике. Сестра - тоже неплохо и у меня уже одна была, но ничто не сравнится с братом. Я уже было распрощался с надеждой, но однажды вечером Мама объявила, что она беременна. Вы себе не можете представить, как я был шокирован и удивлён этой новостью. Мама, конечно же, не была неопытной пташкой в свои 35 лет. Я уже был достаточно взрослым 19-летним парнем. Маме было всего 15, когда я родился, и это было очень даже здорово. Через пару месяцев ультразвук показал, что мальчиков в нашей семье прибавится.
Время пролетело очень быстро, пока я и Папа приводили гостевую комнату к "мужскому" виду. Мы закончили как раз перед тем, как мой брат Джек прибыл домой. Наша радость не знала границ, пока трагедия не постигла нас. И как всегда это произошло достаточно быстро. Папа погиб на работе примерно через месяц после рождения Джека.
Вскоре жизнь приняла прежнее русло. Я работал и посещал колледж одновременно. Продолжал жить дома.
... . .
Как-то раз я вернулся домой поздним пятничным вечером после небольшой вечеринки с коллегами. Мама ещё не спала и укладывала Джека. Тот капризничал. Мама нагнулась над его кроваткой, баюкая. Она была одета в атласный халат, который был запахнут на талии. Глядя на неё со спины, я отметил отличные ягодицы, обтянутые шёлком. Мои глаза опустились ниже, и я увидел её ножки. Халат как раз заканчивался чуть выше колен и оставлял большую часть ножек обнажёнными. Вдруг она выпрямилась, обернулась и вздрогнула от неожиданности.
Я не знаю почему, но я в тот момент посмотрел на свою Маму по-другому. Быть может, это было только сыновья гордость, но я подумал, что она действительно была чертовски красивой женщиной. И достаточно возбуждающей. Теперь Маме почти 35, хотя выглядит она значительно моложе. Её длинные тёмно-коричневые волосы сияли, ниспадая на спину чуть ниже плеч. У неё были самые глубокие зелёные глаза, которые я когда-либо видел. И они отлично сочетались с зеленью её атласного халата. У меня аж перехватило дыхание, когда я увидел, как хорошо ткань облегает её тело. Верх был чуть-чуть приоткрыт, и не составляло никакого труда увидеть ложбинку между её великолепных больших грудей отличной формы. Мама быстро вернула себе после родов стройную фигуру. Это подтверждалось тем, как тонко стягивал её талию поясок халата. Я отметил два тёмных влажных пятна у неё на груди и отвёл глаза в сторону. Я знал, что она кормит Джека грудью и поэтому постоянно течёт.
- Я не хотел Тебя напугать, Мама. Думал, Ты уже спишь, - начал я оправдываться.
- Я бы с удовольствием, но у твоего брата другие идеи. И, наверное, не очень плохие, т. к. я собираюсь покормить его.
- Ок, Мама. Спокойной ночи, увидимся утром, - сказал я и быстро направился к себе в комнату. Я лёг на кровать. В животе порхали бабочки. Я не мог понять, что со мной происходит, но моё тело мне кое-что подсказывало. Впервые я посмотрел на свою Маму не привычными глазами подрастающего ребёнка, а совершенно другими. Я хочу сказать, что она возбуждала меня. Да, я был очень возбуждён просто видом Мамы в её халатике. Ложбинка между грудей возбуждала не меньше. Это было лучшее, что я видел в своей жизни. Я стал размышлять, а нет ли чего-то плохого в том, что я вот так вот ХОЧУ свою Маму?!
... ...
Утром я проснулся с такой же болезненной эрекцией, с какой и засыпал накануне. Всё, что я смог сделать это встать и направится в ванную для разрядки. В ванне я сбросил свою одежду, включил душ и встал под струи. Инстинктивно моя намыленная рука начала медленно гладить мой вздыбленный орган. Увиденное накануне вечером, ложбинка между Маминых грудей, влажные пятна на её халатике возбуждали меня всё больше и больше. Ко мне в голову начали врываться мысли, что я бы охотно увидел бы мамины груди обнажёнными. Я хотел бы дотронуться до них, почувствовать их. Хотел бы пососать сосочки так, как делал сам, когда был такого же возраста как Джек. Я завидовал ему, завидовал тому, что он может пить её молоко. Моя рука двигалась всё быстрее, пульс участился, яйца налились тяжестью и отвердели, сперма начала закипать и подниматься из глубины. Наконец она вырвалась наружу. Я смотрел на толстые длинные струи моего семени, которые стекали по стенкам ванной комнаты только для того, чтобы смешаться с водой, которая убегала в сливное отверстие.
После своей короткой сексуальной интерлюдии я оделся и направился на кухню. Я был очень голоден и знал, что Мама будет готовить завтрак. Повернув за угол, я приостановился, чтобы понаблюдать за ней у плиты. Сегодня утром она не одела свой халатик, а была лишь в раздельной ночнушке, похожей на детскую одёжку. И снова у меня перехватило дыхание от того, как она выглядела. Это был не первый раз, когда я её вот так вот видел, но первый раз, когда я это заметил. Нижняя часть её ночнушки позволяла ножкам быть обнажёнными до самых бедер, и они были очень хороши. Несмотря на то, что я видел Маму в этом и раньше, я впервые отметил, что её груди натягивали переднюю часть ночнушки настолько, что снизу она даже не прилегала к животу.
- Доброе утро, Мама, - сказал я, быстро усаживаясь на своё место. То, что я только что мастурбировал, представляя себе Маму, подействовало на меня.
- Доброе утро, Кенни, - сказала Мама, поворачиваясь и подходя ближе с моей тарелкой. - Вот, покушай хорошенько. Что-то мне подсказывает, что ты проголодался.
Вместо того, чтобы обойти стол, она нагнулась через него и поставила тарелку передо мной. Из-за того, что глубокий вырез её топа открыл мне прекрасный вид на ложбинку, когда она наклонилась, я был восхищён. Топ, качнувшись, распахнулся ещё больше, т. к. не был ничем закреплён, и это позволило мне увидеть значительную часть её обнажённых грудей, увидеть, как они колышутся передо мной. Эрекция у меня возникла не сразу, как можно было бы подумать. Но через пару секунд так и произошло. Казалось, Мама остаётся в этой позе специально, позволяя мне смотреть столько, сколько мне хочется. Наконец я осознал, что я делаю, и опустил глаза в свою тарелку. Не говоря ни слова, я быстренько закончил свой завтрак и отправился на задний двор заниматься обычными субботними делами. Никто не затрагивал случившегося и я, по правде, был этому рад. Большего на протяжении следующих нескольких недель я не увидел.
Джеку было два месяца, и он становился настоящей проблемой. Я находил галлоны банок с молоком в холодильнике и не понимал, зачем они. Наконец я решил спросить об этом Маму. Она усадила меня, чтобы объяснить:
- Джек, кажется, решил больше не питаться моим молоком. Поэтому я начала покупать обычное молоко для него.
У меня есть занятия по половому воспитанию в средней школе, но это всё равно не укладывалось у меня в голове. Я просто выслушал её и забыл об этом. Пока через неделю я не понял, что это действительно большая проблема.
- Привет, Мама, - сказал я, заходя домой. Она плакала. - Что случилось?
- О, Кенни, я надеялась, что ты не узнаешь об этом. Джек совсем не берёт мою грудь, точнее не берёт уже на протяжении последних трёх дней. Я перепробовала всё, что могла придумать, но мои груди так полны молока! И болят очень...
- Ничего себе... Мама, а что на счёт той штуки... помпы, кажется... которую ты принесла из больницы? - спросил я невинно.
- Я не хочу показаться грубой, но эта штука - отстой. Мне пришлось попробовать выцедить молоко при помощи рук, но и это не помогло, как я уже говорила.
Мой мозг начал лихорадочно соображать, и странные мысли поползли в голову. Осмелюсь ли я предложить кое-что? Смогу ли я собрать всё своё мужество? Согласится ли Мама на моё предложение или разозлится и назовёт меня извращенцем?
- Могу ли я как-нибудь помочь? - спросил я, надеясь, что такая формулировка не будем слишком грубой.
- Да, можешь, но я не могу просить этого у тебя. Нет, мы не можем, мы не должны, это так неправильно, но сегодня я в отчаянии. Кенни, пошли со мной в мою спальню, и я позволю тебе помочь. Завтра я схожу к доктору и попробую найти другое решение.
Я не верил тому, что говорила Мама. Она хотела, чтобы я пошёл с ней и помог избавиться от боли, а именно она хотела, чтобы я пососал её большие, крепкие, наполненные молоком груди. Чуть ли не сломя голову я последовал за ней. Мама встала возле кровати и молча сбросила свою ночнушку.
Мои глаза округлились, видя её в одних трусиках. Её большие груди были слегка отвисшими, т. к. они, конечно же, были очень тяжелые из-за переполнявшего их молока. Белые капельки жидкости выступали на каждом крупном соске. Её груди плавно покачивались, когда она ложилась на свою половину кровати. Она подняла одну руку, как бы приглашая к ней присоединиться. Я с огромным удовольствием принял это приглашение.
Мама мягко пододвинула мои губы к своей груди и они сами приоткрылись. Медленно она придвинула меня ближе и естественный инстинкт заставил меня сосать грудь, вытягивая из её тела пищу, дающую жизнь, также как это было много лет назад. Я был в экстазе от её вкуса, от чувства тёплой жидкости, которая так легко текла в мой жадный рот. Когда одна её грудь была опорожнена, я переключился на другую, ещё полную. Всё это время Мама нежно гладила мою голову и издавала тихие мурлыкающе звуки. Я слышал, как она так мурлыкала, когда кормила Джека, хотя сейчас она делала это со мной как с ребёнком.
