Вадик еще в возрасте 13 лет увлекся анальной мастурбацией. Тогда же он поймал себя на мысли, что он гомосексуалист.
Он никогда не общался с девушками. Вообще он был очень замкнутым человеком. Ему очень хотелось попробовать анальный секс, но нехватало смелости для реализации своей мечты, тогда он начал мастурбировать анально, засовывая в свою задницу разные предметы. Времени у него на это было предостаточно. Его мама работала проводницей, а отец служил на севере. Каждый день Вадик приходил домой, раздивался перед зеркалом, шел на кухню, смазывал себе анус маслом, и думал какой бы диковиный предмет вставить себе в анус. Он даже вел дневник, записывая туда все предметы которые побывали в его анусе, ставил дату и время. За пять лет это уже была почти полностью исписаная общая тетрадь. Чего там только не было, почти все виды колбасных изделий, банки, бутылки, ножки от стульев, хрустальные вазы, почти вся посуда, и даже несвежий урюк. Его дыра, уже стала такой огромной, что туда можно было поместить почти все. Вадик все мечтал попробовать секс с мужчиной, когда он пихал в свою жопу очередной предмет, он представлял, что это член огромного мужчины. Особенно Вадику нравились чернокожие культуристы.
Когда в очередной раз домой приехал отец Вадика, он привез с собой с далекого севера две огромные замороженные рыбы. Это были две большие скумбрии. Отец побыл дома всего день, и уехал, а до приезда матери оставалось еще два дня. Как только отец Вадика уехал, тот достал свою тетрадку, и стал любоваться своими достижениями. Его глаза остановились на колонке "Колбасные изделия" он вспомнил, как две недели назад, засунел в свою жопу докторскую колбасу, и ему захотелось снова испытать ощущения наполненности. Вадик открыл тетрадь на последней странице красовалась надпись - пульт от видика, число и дата. Снова на него нахлынули воспоменания, как он засунул в жопу пульт, как приятно резиновые кнопки щекотали его прямую кишку, и как он получил по роже от отца, за испорченый пульт, Вадик тогда сказал, что уронил его с болкона на собачью какашку.
В общем снова ему захотелось помастурбировать анально. Вадик стал думать чего бы еще не обычного засунуть в свою жопу,
Может папин сопог? хотя он уже пробовал парусинки
Может ручку отвертки, или ершик для унитаза?
Может быть пачку сигарет или зажигалку?
Все это уже было, нет сегодня это должно было быть что нибудь особенное.
Вадик полез в холодильник, прошолся глазами по полкам, и ничего заслуживающего внимания не увидел. Он открыл морозильную камеру, и увидил там два эскимо "Буратино" Вот оно решение, Вадик еще никогда не трахал себя намертво замершим мороженым, Он быстро снял трусы, улегся на большой дубовый кухонный стол(это было его любимое место), зазвернул одно эскимо, и попытался в себя всунуть. Ничего не вышло, только жопа испачкалась шоколадом. Вадик озадачился, его глаза бегали по кухне в поисках предмета для того, что бы расширить себе анус. Он никогда не вставлял себе в жопу ничего холодного, и сейчас ему хотелось испытать новое ощущение. Он все думал и думал, с обертки от мороженного глядел проказник Буратино, и как бы смеялся над вадиком. Вадик вновь стал пристально вглядываться в кухню, посмотрел еще раз на холодильник, в морозилку, чуть ниже. Конечно! вот оно решение, можно расширить субе анус огромной сорделькой, хотя нет, он еще раз посмотрел в морозилку, решение уже близко, мороженое тает, нет всетаки эффективней всего будет сорделькой. Вадим встал со стола быстро схватил сордельку, и не смазвая ничем вставил в анус, стремительно расширев дырку, вытащил сордельку, опять лег, и мороженое вошло прекрасно. Волна новых ощущений накрыла Вадима, одной рукой он двигал мороженым в своей сраке, оно там подтаивало, а другой дрочил член. Это ему очень понравилось. Когда мороженка стала уже совсем маленькой, Вадик вытащил ее, вставил в рот, развернул второе эскимо, и быстрым движением загнал себе в сраку, предварительно встав раком. С этикетки от мороженого по прежнему улыбался проказик Буратино, а Вадим улетал в другую вселенную от счастья. В мир где росли диковиные цветы, и в тоже время падал снег, в мир где жили только чернокожие культуристы, с холодными как лед хуями, в мир где нет горя и печали.
Вадим потерял ощущения реальности, уже начал приближаться оргазм, как вдруг он получил сильнейший удар по жопе чем то очень холодным, еще холоднее чем мороженое. Вадик сначала подумал, что это культурист выбрался из его фантазий и лупит его своим ледяным хуем, и продолжил манипуляции. Но второй удар окончательно вернул его в суровую реальность. Оказалось, что это не культурист лупит его хуем, а что это суровый отец, который неожиданно вернулся и увидил, как его сынишка стоя раком на столе сует себе в жопу эскимо, и еще в это же время жрет другое эскимо. Да это действительно был его отец, его рейс отменили из-за плохой погоды, и он вынужден был вернуться домой. Он открыл дверь ключом, чего Вадик не слышал, прошел на кухню, увидел на столе своего единственного сына, жирного воняющего говном ублюдка, ебящим себя в жопу мороженым. Далее отец посмотрел на открытый холодильник, достал огромную рыбу, и огрел ей по жопе ублюдочного сыночка два раза.
- Что ты делаешь тупой ублюдок. Спросил отец
- Папа я просто я я
- Ты грязный пидор отвечай мне
Вадик горько заплакал, он не знал куда деться от стыда. Отец увидел рядом лежащуюю тетрадку, и немного пролестав ее понял, чем увлекается его сын, пока он и его мать пашут на работах как проклятые.
- Значит ты пидарастичый извращенец, ты не сын мне больше, убирайся на улицу гнида, ты не мой сын.
Отец продолжал листать тетрадку:
Дедовы ордена, упаковки из под таблеток, тараканий мелок.
У отца вот вот случится сердечный приступ.
Мой пистолет, дверные ручки, вилки от розеток.
Отец продолжал листать тетрадку и орать на сына, что бы он убирался. Вадик весь в слезах, стал быстро натягивать штаны, Как вдруг отец увидил последнюю надпись "пульт от видика" Он два года копил деньги на видик не доедая, и ходя с голой жопой, из-за него он обнманывал и унижался, а его сын испортил пульт. А он ведь почти поверил, что Вадиу уронил его с болкона в собачью какашку.
Отец взревел от злобы, накаутировал все той же огромной рыбой, затем спустил с него только что одетые штаны, и засунул эту рыбу в жопу сыну по самый хвост.
