Приехав на работу, Ната невольно искала Татьяну глазами. Их взгляды встретились. Они понимали друг друга, и им было о чем поговорить!
Когда выдалась свободная минутка, Ната рассказала ей в подробностях, как происходило вчерашнее обучение и сегодняшняя дрессировка. Таня с удовольствием слушала, постоянно задавая уточняющие вопросы, и хвалила ее за решительность.
- Так что, сегодня он должен принести наручники и при первом же поводе...
- Зачем тебе ждать повода?
- Как это «зачем»? Ну, не могу же я его просто избить!
- Зачем «избить»!? Например, «проверить их надежность»!
Девушки засмеялись.
- Ты чертовски сообразительная!
- Но перед тем как что-то делать, постарайся представить себя на его месте и продумать, как бы ты поступила!
Ната встала, сцепила руки сзади, наклонилась и закрыла руками попу...
- Вот видишь...
Таня задумалась.
- У тебя есть поводок с ошейником?
- Да. Остался от собаки.
- Вот тебе и решение!
Вернувшись, домой, Ната в нетерпении ходила по квартире. Нельзя показывать, что ей самой так хотелось продолжения!
Она успела найти и ошейник, и поводок, и даже съесть шоколадку пока не пришел Дима.
Дима вошел в квартиру неуверенно. В руках он нес сверток, в котором позвякивали наручники.
Ната встретила его, молча выйдя в прихожую.
- Здравствуй... те ... Госпожа...
- Привет!
Она замолчала.
Дима разделся и, глядя на нее, снял рубашку, стянул брюки.
Клетка выпирала через трусы.
Ната опустила на нее взгляд.
Дима спустил трусы, и пиписка предательски оттопырилась в клетке.
- Молодец. Принес?
- Вот...
Он развернул сверток. Один браслет наручников качался на цепи, когда он держал за второй.
- Надевай.
Дима защелкнул браслет на левой руке.
- За спиной!
Он завел руки за попу и сковал их.
- Отлично! Пойдем!
Она пошла в спальню, где на кровати лежал ошейник с поводком. Ошейник был продет через кольцо поводка для рук, а карабин висел на конце.
Она села и указала ему встать на колени.
Ната застегнула ошейник на шее Димы, а поводок пропустила между рук через наручники и пристегнула карабин к кольцу ошейника.
Наручники поднялись и оказались чуть выше пояса. До попы руки теперь не дотягивались.
Ната подергала поводок, убедилась в его прочности и осталась довольна.
- Здорово я придумала?
Она опустила руку между ног.
- Как ты себя в этом чувствуешь?
- Нормально...
Ната не сильно шлёпнула по яичкам.
Дима ойкнул и воткнулся лицом в ее бедра.
- Какой ты милый!!!
Она засмеялась.
- Это чьи яички?
- М-мои...
Она снова шлепнула по ним, подставляя бедра, ловя лицо Димы.
- Разве?!
- Ваши!!!
- То та! Ну, да ладно! Давай испытаем наше с тобой приобретение! Ложись!
Она похлопала по бедру, расставляя колени.
Дима перегнулся через бедро, она зажала его ноги ногами и заставила опуститься до конца, уперевшись лицом в пол.
- Итак, вот попочка...
Наташа погладила торчащую вверх попу. Давай проверим...
Звонкий шлепок расческой раздался в комнате.
Дима дернулся. Его руки за спиной потянулись прикрыть ягодицы, но поводок и наручники их удержали.
- Давай, давай!
Расческа звенела, оставляя розовые следы по всей поверхности попы, а зажатый ногами Дима визжал и извивался, не имея возможности дотянуться до попы!
Ната остановилась.
- Ну, как, здорово?
Он сполз с ее колен на пол.
- Да, Госпожа...
Наташа развела бедра шире.
- Ну же!
Он поднялся и прильнул к ее киске. Оргазм был быстрый и бурный. Её очень заводило его стремление удовлетворить ее после порки!
Оттолкнув Диму, Ната поднялась и, как ни в чем не бывало, стала снимать одежду, в которой пришла с работы.
Она расстегнула ошейник и бросила ему ключи от наручников.
- Хочу ужинать!
Покопавшись и сняв наручники, Дима приготовил ужин.
Ната вошла на кухню.
- На.
Она подала ему комбинашку.
- Так ты больше похож на девочку! У тебя всё равно нет пиписки!
Она улыбнулась, а Дима, краснея, натянул розовую комбинацию.
Она доставала, до пояса оставляя открытой розовую попу и торчащую пиписку в клетке.
Она села за стол, а он стоял перед ней, не смея сесть на свое место.
- Что, понравился завтрак? Можно это сделать нашим правилом!
Она поставила его миску на пол рядом с собой.
- Приступай!
Он опустился на четвереньки, стараясь поймать еду ртом без рук, а она положила ножки ему на спину.
До конца ужина он не решался встать и ждал, пока она закончит.
Надевать халат она не хотела.
Упруго стоящая пиписка подчеркивала беспомощность Димы и ей это нравилось.
Вечером, когда они легли в постель, Наташа прильнула к нему, обняв руками и закинув на него ногу. Ее бедро подперло яички снизу. Теплая мошонка распласталась по ее бедру.
- Спокойной ночи, милый! Пусть тебе приснится, как ты будешь кончать, когда я тебя освобожу!
Она подумала...
- ЕСЛИ я тебя освобожу...
День седьмой
(среда)
Наташа проснулась в тот момент, когда Дима раздвигал ее ноги, но не подала виду.
Она позволила ему уткнуться лицом в ее киску и тихонько постанывала, не открывая глаз.
Нега ещё не прошла после сна. Она была расслаблена и ловила мгновения, отдаваясь влажному юркому языку, который погружался в нее, скользил по губкам и теребил клитор.
Когда наслаждение было уже на пике, она сжала бедрами его голову и прижала к себе руками, подаваясь навстречу всей промежностью.
Отпустив, она раскинула бедра и тяжело дышала, наблюдая, как Дима вытирает руками лицо, перемазанное ее соками.
- Как спалось?
Спросила она, отдышавшись и приподнявшись на подушке.
Одеяло было скомкано, задрано снизу на живот, а когда она села, то одеяло упало с груди тоже.
- Нормально...
- А что тебе снилось?
Дима вспомнил пожелание Наты перед сном.
- Эм... как я кончаю...
- Отлично! Рассказывай!
- Как!?
- Что «как»? Как в школе! Выходи к доске и рассказывай.
Дима замялся. Ната вздохнула и закатила глаза.
- Ну, встань вот тут. Ровно. Руки по швам. Ноги на ширину плеч! На физкультуре разве не учили!? И рассказывай!
Дима встал рядом с кроватью, расставил ноги и опустил руки.
В розовой комбинашке он смотрелся весьма комично, так как груди у него не было, и она сидела на нем несуразно, подчеркивая то, что это был ее его выбор.
Кружевной подол не прикрывал лобок, и рюшки убивали всю мужественность образа, если даже не замечать стальную клетку.
- Ну... мне снилось... что я кончил...
Он пытался придумать хоть какой-то рассказ.
- Ты дрочил?
Дима покраснел. Он никогда не обсуждал такие вещи.
Его пиписка выдала его переживания моментально! Клетка подпрыгнула и повисла на напряженной пиписке, а сам он чуть согнулся.
- Нет...
Он говорил тихо и не смотрел на Наташу, которая продолжала неприкрытая сидеть на постели.
- Ровно стой! Не дрочил? Значит тебе кто-то дрочил? Или ты решил, что я сама дрочить буду!? Смотри мне в глаза!
В ее голосе зазвучали ледяные нотки.
Дима выпрямился, не взирая на сильный дискомфорт в клетке, и поднял глаза.
- Нет... не Вы...
- А кто?
- Совершенно другая женщина...
Он не знал, как выпутаться из этой ситуации и понимал, что закапывается всё глубже.
- Ты мечтаешь о том, чтобы тебе дрочила посторонняя женщина!? Поня-я-ятно... И как же ты кончил?
Он смотрел в ее глаза и рассказывал после новых и новых уточнений о том, что он стоял, что женщина дрочила пиписку, что он кончил быстро, выстрелил далеко, что попал ей на руки, что она их вытерла о его тело...
Дима покраснел уже весь до самой груди. Пиписка стояла колом, и клетка как влитая твердо висела, оттягивая мошонку.
Он закончил рассказ.
- Понятно. Я обдумаю твой сон...
Ната встала и пошла мимо него умываться.
В дверях ванной она обернулась и Дима, быстро прошмыгнув мимо нее, занял место на унитазе.
Пройдя утренние процедуры, Наташа укладывала волосы, а он делал завтрак.
Ната вошла на кухню и осмотрела стол с двумя тарелками.
Дима взял свою тарелку и поставил на пол рядом с ее стулом.
Девушка улыбнулась и села за стол.
Дима встал на четвереньки и на спину легли ее ножки до тех пор, пока она не позавтракала.
Пока Ната собиралась, он помыл посуду и оделся.
Они вышли на работу.
Пиписка не слушалась и не хотела успокаиваться.
Дима прокручивал сегодняшнее утро в голове как на видеозаписи.
Он не вспоминал, что он говорил, но всеми фибрами своей души он чувствовал тот стыд, который испытал во время своего рассказа. Наташа не прикасалась к нему, но в тот момент, когда он представлял себе то, о чем говорил и рассказывал ей это вслух, ему казалось, что он готов был кончить от малейшего прикосновения к измученной пиписке, если бы с него сняли эту клетку. А может быть, даже в процессе снимания!
Он представлял себе женские руки, которые помогают ему кончить, и его трусы изнутри покрывались тонким слоем секрета, прилипая к головке, разбухшей и проступающей сквозь решетку клетки.
Придя на работу, он уединился в туалете, но клетка не позволяла ему добраться до пиписки, сгибая ее вниз.
