И в такой позе, " по офицерски" буду пороть мать и смотреть ей в глаза. Да, именно так смотреть Нелли в глаза, держать её красивые ноги на своих плечах, неспешно, с протяжкой ей засаживать и обязательно доставать матери до матки.
- О чём задумался, сынок? Не переживай, милый, я тебя в обиду не дам. Со мной будешь как за каменной стеной! -- баба Таня хлопнула меня по плечу, прервав мои сладкие мечты о сексе с родной матерью.
Матвеевна приняла мою задумчивость по своему и поспешила утешить.
- Кость, помоги мне её на сук подвесить. Можно, конечно, и на земле обдирать, но на весу лучше. -- попросил меня отец, стаскивая косулю с телеги на траву во дворе.
Вдвоём мы подвесили животное на сук яблони, росшей недалеко от стола, где у нас стояла закуска с выпивкой. И Толян принялся разделывать парнокопытное, ловко орудуя своим перочинным ножом, подрезая им шкуру и отделяя её от мяса.
- Учись, щегол, Потом без меня будешь сам разделывать. Тут нет ничего сложного. начинаешь с ног и пошёл вниз. -- учил меня отец, показывая, как нужно правильно снимать шкуру с косули.
Лесная гостья, столь удачно попавшаяся нам на пути, была подвешена на толстый яблоневый сук за задние ноги веревкой, найденной нами в доме у бабы Веры.
Толян быстро содрал с животного шкуру, подрезая её ножом, и им же отрезал косуле голову, подрубив шейный позвонок топором. И только после этого стал её потрошить, распоров ножом живот и вытащив из него требуху.
- Вот и все дела, сынок. Косую легко обдирать, она мелкая, как баран, а вот лося сложнее. -- сказал мне отец, отделяя от требухи ливер, сердце, лёгкие и почки.
Подошедшая к нам Матвеевна забрала ливер в таз и тут же залила его холодной водой, поставив на стол отмачивать. А Толян тем временем с моей помощью снял тушу косули с яблони, положил её на траву и отрубил ей передние и задние ноги.
- Жалко выбрасывать. Можно было бы холодец из них сварить. Но это канитель, да и некогда нам с ним возиться. -- отец сложил отрубленные ноги, голову косули с кишками и шкурой в мешок и поставил его возле сарая с дровами.
- Потом схожу, закопаю подальше в овраг. А сейчас мне нужно мясо разрубить. Да и пожрать бы не мешало. Девки. -- было произнёс Толян, но тут же осёкся, увидев выходящую с терраски Галю со сковородкой в руке, в которой ещё шкворчала жаренная на сале картошка.
Благодаря газовой плите, установленной на террасе, у нас появилась возможность готовить и разогревать еду, не разжигая костёр во дворе.
- Задок, Толик, отруби. Я его с собой заберу в Гдов. Дома в холодильнике положу. Кто знает, будет у нас ещё дичь или нет. А остальное мясо разруби, и пусть Галя натушит большую кастрюлю. Вечером гульнём, перед тем, как вы нас в два смычка будете пороть, мужики! -- засмеялась Матвеевна, обнажая крепкие, белые, как у молодой, зубы.
Баба Таня и её племянница сняли с себя халаты и одели одежду, в которой сюда приехали. На Гале были одеты спортивные штаны и футболка, а на Матвеевне - чёрная юбка и блузка.
- Да зачем нам всё мясо разом варить, Тань? У бабки подвал холодный, холоднее, чем у тебя в холодильнике. В нём реально можно замёрзнуть, если посидеть раздетым часок. У нас рыба лежит там свободно и не портится. Так что нет никакой нужды использовать всё мясо. Отварим на раз для стола, а остальное можно завтра и послезавтра сварить или пожарить. -- ответил бабе Тане отец, ловко отрубая топором от туши заднюю часть, где была самая мякоть, оставив себе середину с рёбрами и передок с меньшим количеством мяса, чем сзади.
- Тань, я пивка в погребе возьму, а то с утра не в кайф. Самогоном догонятся. -- спросил у бабки Толян, разделив мясо косули на куски.
Задок он, как и договаривались, положил в телегу на лист лопуха и, прикрыв мясо крапивой от мух. Одну часть с ребрами он оставил на столе, а остальные положил в таз и понёс в подвал на хранение.
- Ну и папа у тебя, сынок, " молоток". Самой что-ли за него замуж выйти? У нас с ним разница в четырнадцать лет. А ты, Костя, официально станешь моим сыном! -- захохотала Матвеевна, сидя за столом, широко расставив ноги и показывая мне свои широкие ляжки под юбкой.
- Вот что придумала, блядь старая. Подожди, приедет сюда мама Кости, она тебе твои крашенные волосы на голове повыдирает. -- засмеялась Галина Ивановна, ставя на стол тарелки с закусками.
В некоторых тарелках всё ещё виднелись осколки стекла и штукатурки, и я принялся их выковыривать вилкой.
- Я сама вскоре ей визит нанесу в Красные Струги и отметелю суку от души, чтобы она не бросала сына и мужа в глухой деревне на произвол судьбы. -- Матвеевна грозно сжала свои пудовые кулаки, а я, глядя на неё, подумал, что моей матери точно не поздоровиться, если она встретиться с бабой Таней.
- А у меня другое предложение. Не трогать Нелли и Олю, а наоборот, с ними подружиться. Они же обе торгашки, имеют свой магазин в Стругах. Так мы в таком случае можем расширить свой бизнес и продавать твой самогон, добытую дичь и рыбу через Костину маму и сестру. Да и лишние люди нам не помешают в борьбе с призраками из леса. -- выдала как на духу Галина Николаевна, а мы с бабой Таней только открыли рты от удивления.
Ведь изначально у нас с отцом был разработан план мести матери и сестре. Мы хотели взорвать их ларёк, чтобы они остались без квартиры и вынуждены были приехать сюда, в Остров, где мы бы с отцом их оттрахали.
Но в этом плане был существенный минус. Как правильно подметила Матвеевна, ведь не факт, что Нелли и Оля, лишившись магазина и квартиры, поедут к нам в глухомань, а не снимут квартиру в городе или будут жить у своих знакомых и друзей.
А вот план, предложенный чернявой племянницей Матвеевны, был намного лучше нашего. И без криминала.
- Ну, девка, у тебя не голова, а Дом Советов! Это же надо до такого додуматься? А что, верно, у меня в Гдове от продажи самогона нет особой прибыли, конкуренты зажимают. На моей улице человек пять гонят и продают. Я могу гнать больше, но некуда его девать. А твоя мать с сестрой, Костя, судя по всему, пробивные, раз свой ларёк имеют, а вас сюда сослали. И для нас лучше дружба с ними, чем война. Так что давай, Галя, насчёт машины быстрее дело продвигай. Сделаем этот " УАЗик" и поедем с тобой и с Костей к нему домой, знакомиться с его мамой и сестрой. -- сказала своей племяннице Матвеевна, но тут в разговор вмешался Толян.
Мой отец как раз вылезал из подвала с бутылками пива в руках и слышал, о чём мы вели беседу.
- Не обязательно, Тань, ждать, когда Галя купит машину в ментовке. На её ремонт, если там заклинил двигатель, может уйти и неделя, и даже две. А к нам в город ты поедешь хоть завтра. У Нелли есть " Нива", и она с Олей привезёт тебя обратно в Остров. -- предложил отец Матвеевне, ставя бутылки с " Жигулёвским" на стол.
Толяну, как и мне, пришлась по душе идея Галины Николаевны подружиться с Нелли и Олей и предложить им заняться совместным бизнесом.
- Ты их, главное, уговори сюда приехать, Таня. А тут мы возьмём в оборот этих блядей. Дадим каждой по сигарете из красной пачки, и после они наши! -- восторженно говорил бабе Тане отец, открывая всем пиво. ногтем большого пальца.
У Толяна даже член в штанах встал только от одних мыслей, что скоро он сможет засадить Оле.
- Обойдешься. Я что, дура, сама под собой сук рубить, на котором сижу. Я привезу вам с Костей ваших женщин, а вы вместо нас с Галей будете их ебать, а про нас забудете! -- грубо обломала моего отца Матвеевна. И она была права.
Как и всякая женщина, баба Таня не хотела терять мужчин, с которыми ей так хорошо. Увидев в моей матери и сестре опасных соперниц.
- Да нет, тётя, я лично не променяю тебя и Галю на свою мать и сестру. Мы с отцом ради спортивного интереса им по разочку засадим только для того, чтобы отомстить за их проделки. И то это будет ради общего блага. Нелли и вправду пробивная и сможет найти рынок сбыта твоему самогону и мясу с рыбой.
- Успокоил я бабку. В душе, конечно, не надеялся на то, что мать мне даст засадить. Даже будучи под кайфом.
Одно дело, если бы Нелли с Олей, лишившись всего, приехали к нам жить и были бы полностью под нашей властью. А другое дело, когда они приедут к нам в гости. И далеко не факт, что получится уломать их на секс.
- Ладно, от вас, мужики, зависит, поеду я завтра или на днях в Красные Струги. Продерёте меня с моей племянницей сегодня, хорошо в "два смычка" тогда, может, я и подумаю. А сейчас давайте есть, и мы с Костей поедем в Гдов. -- выдвинула нам с отцом своё условие Матвеевна, наливая мне половником из кастрюли вчерашней ухи, разогретой Галей на газу.
- Ешь, давай первое, сынок. Мы дома у меня обедать не будем. Рыбу по точкам развезём и обратно в Остров поедим. Нам этого гада Семёнова ещё до темноты закопать нужно. Как собаку его не похоронишь, человек вроде. Придётся полноценную могилу копать на кладбище во весь рост, как положено. -- горестно вздохнула Матвеевна, подливая мне в тарелку ещё ароматной ухи.
У меня после пива и пережитого стресса утром проснулся дикий аппетит, и я с удовольствием съел два чашки ухи и ещё тарелку жареной на сале картошки.
- По хорошему сома тоже надо было на куски разрубить. Ну да ладно, дома его разрубим. Пока я буду рыбу по знакомым развозить, ты, Кость, с моим Иваном его разделаешь. Если, конечно, этот гандон не напился в стельку пьяным в моё отсутствие. -- говорила мне баба Таня, когда мы с ней выехали из деревни, оставив в ней Галю с Толяном, и поехали к мосту через овраг.
Обратно мы так же повели лошадь под уздцы через брод, и на этот раз Зорька преодолела его более уверенно, чем когда мы сюда ехали. Да и дорога через брод была уже почищена, крупные кусты вырублены, и лошадь шла по своему следу.
- Руки свои убрал от меня, гандон. Я не глухая вчера была и слышала, как ты этой бляди, моей племяннице, ласковые слова говорил. Галя, Галечка, любимая. -- Матвеевна сердито оттолкнула меня от себя, когда я хотел полапать её за ляжки, да так толкнула, что я чуть с телеги не полетел на асфальт.
