Я пообещал бабкам, что весной обязательно к ним приду копать огороды и принесу рыбы, если поймаю. А сам, идя по дороге к дому, вспомнил, что в сарае у меня лежат две верши. Я их повесил на стену ещё летом. И их нужно на ночь поставить в пруду. А утром должен быть улов. Тем более, что прикормка у меня была. Целое ведро картошки. И ещё дома можно было взять и сварить пачку какой-нибудь крупы.
— Галя. Галина Николаевна. Ты где? Я продуктов принёс на целую неделю. - позвал я женщину, зайдя в дом.
На улице её не было. Как и на кухне.
— Я здесь, Костя. Решила в гардеробе порядок навести. Вещи перебрала. Какие мне подходят, оставила. А эти надо в сарай отнести. Но не выбрасывай. Пригодятся в хозяйстве. На тряпки можно пустить. - из двери зала на мой зов вышла бомжиха, держа в руке свёрток, сделанный из рваного пододеяльника, завязанного узлом, в котором лежали бабкины вещи, не подошедшие бывшей москвичке.
— Ого. А ты у меня молодец, сынок. Целое ведро картошки принёс. И сало! - удивлённо воскликнула бомжиха, увидев на кухне у порога ведро картофеля и трехлитровую банку сала на столе.
— Не только это, Галя. Но и ещё курятина на суп. И лук с чесноком. И не называй меня сынком. Я люблю тебя и, может, женюсь на тебе, когда восстановим твои документы. Когда ты станешь моей женой. Тоже будешь называть меня сынком? - спросил я у женщины, выкладывая на стол из пакета пол курицы и лук с чесноком.
Бабки меня называли сынком. И Галина Николаевна тоже. А мне это не нравилось.
— Ну а кто ты для меня Костя. Сын по возрасту. И мне нравится тебя так называть, милый. Я тоже питаю к тебе аналогичные чувства. Но давай не будем загадывать. Неизвестно, что дальше произойдет. Давай жить, как живём. А дальше посмотрим. - тётя Галя подошла ко мне и, обняв, поцеловала в губы страстным поцелуем.
А я не мог устоять от её ласк и, прижимаясь к животу женщины вставшим членом, схватил ее за жопу и стал мять ей ягодицы руками. через юбку.
— Я сейчас курицу поставлю на газ. Пусть варится на медленном огне. И мы пойдём с тобой в зал. Я для тебя сюрприз приготовила. - загадочно произнесла Галина Николаевна, выпуская меня из своих объятий.
Женщина принялась за готовку. Налив в кастрюлю воды из крана и положив в нее половину тушки курицы, поставила её на огонь. И стала ждать, когда вода в кастрюле закипит, чтобы снять с бульона пену.
Я сел на стул, закурил сигарету и думал, что за сюрприз приготовила мне моя новая знакомая. Встреча с которой коренным образом изменила мою жизнь.
— Ну вот. Теперь пусть вариться до готовности на тихом газу. А это минимум час. За это время мы с тобой как следует развлечемся на диване, сынок. Только подожди немного. Не заходи. Я тебя сама позову, когда все будет готово. - интригующе предупредила меня бомжиха, зайдя в зал и закрыв за собой дверь.
Я с нетерпением стал ждать, сидя на стуле, когда она меня позовет. Сходив перед этим на террасу, повесив крючок на дверь изнутри. Мог придти ко мне кто - то из бабок и лучше на всякий случай подстраховаться.
И как только раздался голос тёти Гали за дверью, я пулей заскочил в зал, но он был пуст. Бомжиха вышла ко мне из за перегородки, где стоял бельевой шкаф, и ее вид меня изумил.
— Пока ты за картошкой ходил, Костя. Я в шкафу порядок навела и кое-что в нём нашла. - произнесла тётя Галя, выйдя на центр комнаты, и покрутилась, передо мной красуясь.
А я честно ошалел от её прикида. Ведь бомжиха вышла ко мне из-за перегородки в эротическом белье сталинских времён. Очевидно, найдя его в гардеробе у моей покойной бабки.
Галина Николаевна стояла обнаженной. Груди у женщины были без лифчика, а вот на животе красовался широкий нейлоновый пояс, от которого шли белые резинки, и они крепились к белым нейлоновым чулкам со стрелками, надетые у нее на ногах. И дополняли образ допотопные чёрные сапоги, чулки с квадратными каблуками.
— Твоя бабка, Костя, в молодости, оказывается, модницей была. Раз такие вещи у себя в гардеробе держала. - сказала Галина Николаевна и, крутанувшись на квадратных каблуках, повернулась ко мне спиной.
А у меня от вида её голой жопы, обтянутой широким белым поясом сверху, и резинок с чулками, член буквально окаменел от стояка и даже задергался. И мне хватило полминуты для того, чтобы скинуть с себя одежду и прижаться залупой к ядреным белым ягодицам тёти Гали.
Я стоял позади женщины, похожей на мою мать, давил хуем ей в жопу и держался двумя руками за её животик, обтянутый нейлоновым поясом. От возбуждения с залупы у меня капала смазка, и она мочила тёте Гале ягодицы, оставляя на них потёки.
— Я ещё кое-что у твоей бабушки в шкафу нашла, Костя. Как по заказу. Для меня и для тебя. Без этой вещи трудно бы было. А с ней легко. - бомжиха, стоя ко мне спиной, поддала мой член жопой и потёрлась об него ягодицами. а потом, повернувшись передом, разжала ладонь и показала лежащую на ней жестяную баночку зелёного цвета с надписью "Вазелин ".
Когда бабка была жива, эти баночки лежали в доме повсюду: на столе, в зале и на подоконниках. Бабуля мазала вазелином руки, чтобы не обветривались на морзе. Но потом куда-то подевались. И вот теперь вазелину нашли другое применение.
— Я сейчас твоего молодца смажу. Чтобы он больно мне не сделал. А то он у тебя слишком большой, сынок. - Галина Николаевна дрожащими пальцами открыла баночку с вазелином и густо смазала мне им залупу.
— Вот так, сынок. Это для того, чтобы ты маме больно не сделал. А сейчас я покажу тебе, как со мной можно без презерватива заниматься сексом. - намазав мне член, густо покрыв головку вазелином, тётя Галя вытерла пальцы об полотенце, висевшее на спинке стула, и, подойдя к дивану, залезла на него и встала на четвереньках, нагнув голову в подушки.
— Иди ко мне, Костя. Что же ты стоишь? Я хочу. - позвала меня бомжиха, повернув голову ко мне, и нетерпеливо заводила жопой.
А я на несколько секунд застыл возле, стоя на полу возле дивана, пораженный открывшимся видом. Галина Николаевна была хороша в белом сексуальном белье, и вид её белой пухлой жопы, поднятой кверху, завораживал.
— Не сюда. Не в это место. Зачем же я тебе член вазелином мазала, глупенький. Вот куда надо. Толкай его туда. Аааа. Ооооо. Ааааа! - застонала бомжиха, когда я с её помощью ввёл сначала головку, а потом протолкнул и весь член до яиц в её задний проход.
Сначала, правда, я чуть не вставил ей в пизду. Так как у Галины Николаевны влагалище соседствовало с анусом, и мой хуй, обильно смазанный вазелином, было соскользнул в привычную для него дырку. Но бомжиха, просунув руку к себе в промежность, вовремя его перехватила и направила в свое очко. Горячее и, как оказалось, довольно просторное.
И, судя по всему, анальный секс для женщины был привычным занятием. И она пробовала его до меня много раз.
— Ну как, сынок. Хорошо Вот так меня ебать без твоих гандонов. - спросила тётя Галя, сладко постанывая, стоя раком на диване, повернув ко мне голову.
А я ей не ответил. Потому что не мог. Из-за того, что был уже на подходе. И через несколько секунд кончил, сжимая в руках белые ягодицы жопы Галины Николаевны, с рыком впрыскивая в задний проход стоящей на четвереньках женщины порции молодой спущенки.
— Извини, Галечка. Я не смог дольше. До того приятно тебя в попку иметь. Словами не передать. - оправдывался я перед тётей Галей, стоя на коленях позади неё и все ещё сжимая в ладонях.
Ягодицы зрелой женщины.
Мой член ещё какое-то время находился в её заднем проходе, а потом обмяк и сам выскользнул из горячего и просторного очка. Бывшей москвички.
— Всё хорошо, сынок. Я тебя не виню. К этому привыкать нужно. Да и потом, я все равно так не кончаю. Мне приятно. Но не более того. Пошли обед готовить. А потом я покажу тебе, как нужно заниматься сексом со мной обычным способом, но без презерватива. Впрочем, ты, наверное, и сам догадался, как это делать. - сказала мне тётя Галя, вставая вместе со мной с дивана.
Конечно, я понял, что в следующий раз мне нужно будет сначала ебать её в пизду. А кончать в жопу. Только так не нужны будут презервативы. И такой расклад меня полностью устраивал.
— Я все понял, Галина Николаевна. Но разрешите мне время от времени вас полностью в попку иметь. Мне это дело жутко понравилось. - попросил я женщину, и она не отказала.
— Не вопрос, Константин. Я же тебе до этого говорила. В благодарность за моё спасение. Я полностью в твоей власти, сынок. Делай со мной, что захочешь. И как тебе нравится. А сейчас пошли за печку. Я тебе член обмою. И сама подмоюсь. Намуслякал ты мне там, негодник. - тётя Галя стыдливо прикрыла попку ладошкой и поспешила на кухню, виляя бедрами, идя по полу в допотопных сапогах с квадратными каблуками.
К слову сказать, хуй у меня почти совсем не измазался. Лишь на конце залупы виднелась желто-белая смазка. И ее Галина Николаевна легко смыла водой из ведра. А потом, не снимая сапог и чулок с поясом, тоже подмылась, став задом к корыту.
