Он расстегнул застежку и снял его. Его губы нежно целовали мою шею. Я почувствовала, что мои соски напряглись под его пальцами. Его рука опустилась к бедрам и стала гладить их через ткань колготок. Я зажала его руку ногами, отчего внизу живота у меня забушевала буря. Спрыгнув на пол, я стянула с него брюки вместе трусами. Его руки не переставали гладить меня через колготки. Он стянул их на лодыжки вместе с трусиками, развернул и осторожно посадил меня на торчащий член. Несколько мгновений мы сидели так без движения, наслаждаясь близостью. Затем я начала двигаться на его члене, не спеша, растягивая удовольствие. Мы оба почти неслышно постанывали, учитывая полное отсутствие звукоизоляции. Его руки бродили по всему моему телу от плечей до колен, задерживаясь на груди и члене. Наши движения становились чаще и ритмичнее, и под конец я почти прыгала на нем.
Кончив, я просто упала на него. Несколько минут мы лежали так, приходя в себя. Было так хорошо, что не хотелось, чтобы он выходил из меня. К счастью умывальник был прямо в купе. Мы намочили полотенце, чтобы стереть с себя следы нашего удовлетворения. Сняв с себя до конца то, что Джонни еще не снял, я одела свою любимую ночнушку, которая в очередной раз служила мне верой и правдой. Посмотрев на меня, он обратил внимание, что мои соски очень аппетитно смотрятся через шелк рубашки и добавил, что когда вернемся - пройдемся по магазинам, обновить мое белье, ведь в Киев мы попадаем на праздники, все будет закрыто. Вскоре возникла проблема - в таком виде в туалет не сходишь. Пришлось сверху накинуть пальтишко.
Проводница разбудила нас минут за сорок до прибытия. Пытаясь накраситься, глядя в маленькое зеркальце пудреницы, я подумала - ведь женщине это нужно делать каждое утро до выхода из дома. Насколько же меньше приходится им спать из-за этого.
Выйдя из вокзала, Джонни взял такси, и мы поехали на берег Днепра - в гостиницу "Украина". Как я понял, это было довольно круто. Судя по фотографиям в фойе, тут останавливались почти все великие, которые когда-либо приезжали в Киев еще с дореволюционных времен. У стойки регистрации Джонатана уже встречали. Это был сотрудник его фирмы из Штатов. Джонни представил ему меня как Мишель. Судя по всему, по-русски он не говорил. Он отвечал за организацию мероприятия и обслуживание начальства, которое уже было здесь. Они приехали, я думаю, развлечься и посмотреть экзотику. Заодно и проконтролировать работников на месте. Девушка, оформляющая поселение, несколько раз искоса на меня посмотрела, но видно иностранцев не предупреждают о том, что гости в номерах могут находиться только до одиннадцати. Получалось, что я никак не оформлялась.
Мы поднялись в просторный номер на третьем этаже. По сравнению с виденными мною гостиницами это был дворец. Хотя Джонни отметил, что все здесь уже такое старое. Он получил от распорядителя пакет бумаг на английском, с расписанием мероприятий. Обед должен был быть в, полвторого, завтрак сегодня не предусматривался, после обеда, в три часа совещание (только для работников) , ужин (сам прием) - на восемь вечера. Завтра - только завтрак.
До обеда было еще довольно далеко, а есть уже хотелось. Джонни предложил заказать завтрак в номер, но я предложила спуститься вниз и выпить кофе в баре. К кофе мы взяли по два бутерброду с сыром и с красной икрой. Не так часто мне удавалось ее поесть. Я в очередной раз сказала, что он меня слишком балует, и я могу к этому привыкнуть. Вдруг к нашему столу подошла шикарная женщина лет сорока, очень ухоженная, в дорогом деловом костюме. По ее хозяйскому взгляду на Джонни и презрительно - критическому на меня, я поняла, что это не просто знакомая.
Твои шлюшки все моложе и моложе, - сказала она по-английски.
И тебя с добрым утром. Познакомься - Мишель.
Я потянула руку:
Шлюшка, очень приятно, - представилась я по-английски.
Она слегка смутилась, но не сильно:
Извини, не думала, что тут кто-то еще говорит по-английски кроме нас с ним.
Я так и поняла, - ответила я уже по-русски.
Я - Белла. Твои подруги не только моложе, но и умнее, сказала она, обращаясь уже к Джонни.
Я приму это на свой счет как комплимент, - сказала я по-английски, чтобы у нее не оставалось сомнений, что я все понимаю.
Когда мы вернулись в номер, до обеда все равно еще оставалось много времени. Хтелось прогуляться по Киеву, но погода за окном пока не очень звала на прогулку, зато в номере была сияющая белизной ванная. Да и хотелось еще поспать. Прогуляться мы решили поближе к обеду, если успеем, а пока пустили воду в ванну.
Джонни повесил снаружи табличку "Не беспокоить".
"ну вот - помылись" - вспомнился мне старый грузинский анекдот.
Ты отлично держалась, - отметил он.
У тебя с ней что - то было?
Да. Она меня, когда я только приехал, вводила в курс дел. Во всех отношениях. Она не злобная, просто помешана на карьере, что ей очень мешает устроить свою жизнь.
Ванна наполнилась. Джонни залез в горячую воду и позвал меня. Мне вспомнились наши с Ленкой совместные купания. Только теперь мне хотелось чувствовать то, что чувствовала она. Да и наш секс в вагоне мне очень понравился. Он помог мне усесться перед ним и обнял меня, прижав к своей груди. Его руки стали гладить меня от плечей, к груди, к ногам, внутри, между ног. Внизу я почувствовала его вздыбливающийся член. Потершись о него, мне удалось на него усесться. Вернее, он меня насадил. Посидев так некоторое время, он взял меня руками за грудь стал двигать все мое тело вверх - вниз. У меня перехватило дыхание. Я начала двигаться в такт с ним, приближаясь к оргазму, с каждым движением пытаясь насадить себя поглубже. И когда он застонал, я тоже откинулась на него, дрожа всем телом.
Ополоснувшись, мы улеглись в кровать и заснули.
Проснулись мы около одиннадцати. На улице было гораздо приятнее, чем рано утром. Из-за облаков даже иногда выглядывало солнце.
Мы решили пройтись по набережной. Я шла медленно, осторожно ступая своими каблуками, держа Джонатана под руку. Было очень приятно опираться на него. Я чувствовала, что принадлежу ему и это наполняло меня какой-то новой, незнакомой радостью. Он согревал мою ладонь своей, и от этого я вся просто млела. Это было даже не сексуальное, а какое-то другое, новое чувство.
Вокруг все было закрыто из-за праздника. Иногда нам навстречу попадались пожилые люди с прицепленными к воротникам пальто красными бантами. Я объяснила, что это "динозавры" - коммунисты, которые еще не вымерли. И они сегодня выходили на демонстрацию как в советские времена.
Было не очень холодно, но порывы ветра напоминали о приближающейся зиме. Мне вдруг в голову пришла мысль, что на зиму женской верхней одежды у меня нет. Вопрос состоял в том - насколько она мне нужна. Мне очень нравилось то, что я сейчас чувствовала, и совсем не хотелось думать о том, что послезавтра все вернется на круги своя. Для меня - быть женщиной становилось все более естественно, хотя яснее становилась сложность этого процесса.
К обеденному времени все собрались в холле перед входом в гостиничный ресторан. Сотруднили Джонатана, разумеется, были знакомы между собой. Представляли друг другу и начальству в основном нас - сопровождающих. Двое были с женами, двое с девицами (скорее всего из "сопровождения") , уже знакомая мне Белла (она приехала одна) , начальник с секретаршей, распорядитель и еще один без сопровождающего. Эти семь человек покрывали все украинские потребности в американских автомобилях. Начальник, знакомясь со мной, даже сделал мне комплимент и поцеловал ручку, на что я попыталась изобразить нечто вроде реверанса. Кто-то пошутил, что Джонни в следующий раз приедет со школьницей, кто-то, что это проявление кризиса среднего возраста. В ответ он сказал, чтобы они перестали ему завидовать.
Обед прошел за незначительными разговорами вокруг специфики украинской жизни, языка, дорог, и вообще - украинской ментальности. За полчаса до начала совещания к нам подошла Белла и, как ни странно, обращаясь ко мне сказала:
Здесь есть косметический кабинет, я заказала очередь на шесть часов. Надеюсь, мы закончим до этого времени. Может присоединишься? Судя по фотографиям, там неплохо делают макияж. Это мой способ извиниться за мои не очень учтивые комментарии.
Конечно она тоже сходит, - ответил за меня Джонни, - а я сейчас пройдусь с вами - договорюсь.
Я не имела ни малейшего представления, что это за кабинет и что там делают. Было интересно и страшновато. Мы прошли через холл, мимо магазинчиков, часть из которых работала даже сегодня. Белла постучала в занавешенные стеклянные двери посреди такой же занавешенной стенки с рекламными плакатами "Салон красоты Фемина" и такой же вывеской над дверью.
К нам вышла симпатичная девушка лет двадцати пяти - тридцати в белом халате. Увидев нашу компанию, она сказала "Sorry, one minutes" и исчезла. Через несколько секунд она вышла с женщиной постарше.
Можно и по-русски, - сказала Белла с легким акцентом.
Отлично! Я вижу - у нас будет дополнительная работа, - сказала та, что постарше, нет проблем. Мы с удовольствием вас обслужим. Работаем мы сегодня вдвоем. Меня зовут Ирина, ее - Марина. Созвучно, легко запомнить, но легко и перепутать. Вы должны решить, кто к кому идет.
Я, естественно, предоставила право выбора Белле, ведь идея была ее. Она выбрала Марину - ту, что помоложе и посимпатичнее. Ирина окинула меня оценивающим взглядом:
Прием у вас в восемь, так что мы ждем вас в шесть. Приходите в простой одежде. Все, что будете надевать на прием, возьмите с собой, - сказала уже мне лично Ирина.
Джонатан мне улыбнулся и сказал:
Иди в номер. Ты поняла что и когда? Об остальном позабочусь я. Не проспи и не опоздай. Меня не жди, я буду на совещании.
Я вернулся в номер с мыслью, что для того, чтобы в полной мере чувствовать себя женщиной, мне еще не хватает знаний. Им легче, ведь они с этим рождаются. Хотя многие вещи уже становились для меня естественными. Временами я совершенно отключался от мужского самосознания и в полной мере ощущал себя женщиной, забывая о некоторых физиологических различиях. Я имею ввиду даже не то, как я выглядел или вел себя, а то, как я сам воспринимал себя. Я переставал играть роль, я становился Ею.
