Рэй плачет. Мне нравится, когда они плачут, они выглядят такими... беззащитными.
Я встаю с кровати и хватаю Рэя за руки. Я тяну его в сидячее положение, и теперь он смотрит на мой член. У меня небольшой член, даже немного короче, чем у Рэя, но толще, когда он стоит. Прямо как сейчас.
— Пожалуйста... нет, — умоляет он.
— Будь хорошим, а не то, - говорю я и тяну его за уши, пока его губы не касаются головки моего члена. Когда он не открывает рот, я резко выкручиваю ему уши, и он кричит от боли.
Я засовываю свой член ему в рот, и он начинает хлюпать.
Большинство парней к этому времени смиряются со своей судьбой, но у меня однажды был один, который укусил меня за член. Он провел три месяца в больнице, и у него все еще остались травмы, от которых он никогда не оправится.
— Соси, — командую я, и Рэй слабо сосет, а его слезы продолжают течь. Настало время для настоящего стимула.
— Если через двадцать минут я все еще буду возбужден, я трахну твою узкую маленькую попку, — говорю я.
Рэй сопротивляется еще сильнее, но я все еще держу его за уши, так что его рот не может соскочить с моего члена, чтобы что-нибудь сказать.
По-прежнему совершенно очевидно, что эта идея ему не очень нравится.
Я ясно вижу наше отражение в зеркале на стене, в котором маленький ванильный белый мальчик сидит с моим черным членом во рту.
Рэй начинает работать над тем, чтобы отсосать у меня. Он не хочет последствий неудачи. Я ухмыляюсь: «Видишь, Рэй», — поддразниваю я его, — Ты оказывается хорошенький маленький членососик, не так ли?
Он извивается в знак протеста.
Некоторое время я позволяю Рэю задавать свой собственный темп, и он справляется с работой достаточно неплохо, но затем я начинаю давать ему указания.
— Используй свой язык, Рэй, — требую я, и он так и делает.
— Отсоси глубже, Рэй, — требую я. Он пытается и не может, поэтому я просто пихаю, и он давится.
— Аккуратнее с зубами, Рэй, — предупреждаю я его, и он быстро подчиняется.
— Десять минут, Рэй, — говорю я , и он возобновляет свои усилия.
— Поиграй с моими яйцами, Рэй, — требую я, и он неохотно подчиняется.
— Нежно помассируй мне очко, Рэй, — требую я, и он делает то же самое.
Я просто обожаю сопротивляющихся, но одновременно покорных ванильных мальчиков.
— Осталось пять минут, Рэй, — говорю я, и теперь я задаю темп. Я начинаю трахать рот Рэя, глубоко засовывая свой член ему в глотку и вытаскивая его снова и снова. Он кашляет и давится, и слезы снова текут по его лицу. Через пару минут я чувствую, как приближается мой оргазм.
— Сейчас я кончу, Рэй, и хочу, чтобы ты проглотил каждую каплю, как я это сделал для тебя, — говорю я, прекрасно понимая, что все будет иначе.
Он скулит.
Я начинаю кончать.
Мой первый выстрел идет прямо в рот Рэю, и он задыхается, второй следует за ним, и пока он давится, я вытаскиваю свой член, и следующая струя обрызгивает его лицо. Я целюсь в его глаза, и когда я заканчиваю, его лицо покрыто моей спермой, а его глаза плотно закрыты.
Я прижимаю свой член к его губам.
— Вылижи его дочиста, — требую я, и он так и делает.
Я медленно вижу, как приходит осознание.
Бедный Рэй, он только что заметил, что мой член все еще стоит. Конечно, он никогда не становится мягким, пока я не кончу дважды. Мой член знает мою систему.
— Похоже, мне придется тебя трахнуть? — говорю я, поднимая сумку и доставая смазку.
— Нет, — умоляет он, — пожалуйста, нет, я сделаю все, что угодно. Просто возьмите мой кошелек, там почти двести долларов.
— Извини, Рэй, но сделка есть сделка, и у меня все еще стоит, — говорю я. Он пятится по кровати, глаза все еще закрыты, и он пытается протереть их.
Я резко шлепаю его по яйцам, и он плачет от боли.
— Пусть лежат там, где лежат, — командую я, но его руки уже у паха, а про залитые спермой глаза он забыл.
Я заползаю на кровать и раздвигаю его ноги. Рэй пытается сопротивляться, но я сильнее. Я поднимаю его ноги и держу их одной рукой. Он отдергивает их, и я снова шлепаю его по яйцам. В этот раз сильнее.
— Нет, — снова ахает он, но я возвращаю его ноги в исходное положение, и на этот раз они остаются на месте.
— Держи их, Рэй, — требую я, и он подчиняется. Он стонет, когда мои покрытые смазкой пальцы касаются его задницы.
— Пожалуйста, нет, в шкафу есть еще двести баксов, — умоляет он. Я вставляю в него палец.
— А-р-р-р, — кричит он.
Я никуда не тороплюсь, поэтому я постепенно вставляю четыре пальца в его задницу, добавляя по одному каждый раз, когда решаю, что он готов. Бля, у него узкая жопа, и я не могу дождаться, чтобы сорвать эту маленькую ванильную вишенку.
— Нет, нет, пожалуйста, нет, — почти скандирует он, его покрытое спермой лицо трясется, а губы дрожат.
Я вынимаю пальцы и мажу свой член. Вот оно.
— Расслабься, Рэй, — говорю я ему, — я собираюсь насладиться процессом.
Я закрываю его рот рукой и прижимаю свой член к его заднице. Он извивается, пытаясь вырваться, но я просто следую за ним и надавливаю сильнее.
Рэй кричит мне в руку, когда его сжатая дырка наконец немного растягивается.
— Расслабься, Рэй, — снова говорю я, —Тогда будет не так больно. Но Рэй не может расслабиться и продолжает бороться со мной. Свободной рукой я хватаю его за яйца и выкручиваю их.
Еще один крик.
— Будь хорошим мальчиком Рэй, — требую я, и он перестает сопротивляться. Я надавливаю сильнее, и головка моего члена наконец-то проскальзывает в его девственную задницу.
Фильм, который выбрал Рэй, был боевиком, и это было кстати, потому что крики Рэя от боли звучали как часть саундтрека, если бы наши соседи случайно их услышали.
Я убираю руку ото рта Рэя.
— Тихо, Рэй, худшее позади, - говорю я и медленно погружаю свой член глубже в своего взломанного маленького ванильно-белого мальчика. Его слезы проложили дорожки сквозь потеки моей спермы на его лице, и он весь дрожит.
Прошло еще несколько минут, прежде чем я вошел в него на всю длину. Мне нравится смаковать ощущение девственной задницы, которая растягивается все шире и шире, когда я погружаюсь все глубже и глубже. Но наконец я достигаю цели, и мои безволосые яйца встретились с его ягодицами.
— Ну, ну, это было не так уж и плохо, правда? — говорю я.
Рэй сейчас просто рыдает. Он в ужасном состоянии.
Теперь я его трахаю.
Сначала я действую нежно, медленно двигаюсь наружу и внутрь, пытаясь дать его заднице привыкнуть к агрессору, но затем я медленно увеличиваю темп.
Рэй все еще стонет и плачет от боли, пока я его трахаю, но теперь он немного тише. Мне нравится смотреть на лица своих нижних после того, как я их укротил. Они отражают их эмоции. Ужас, отвращение, боль, беспомощность, ярость и иногда даже слабое непроизвольное удовольствие. Но Рэю это совсем не нравится, и мне ясно, что он просто хочет, чтобы все это закончилось.
— Разве я не говорил тебе, ванильный мальчик, что трахну тебя так, как тебя еще никто не трахал?
Я улыбаюсь своей шутке, но Рэй не отвечает. Я продолжаю трахать его все быстрее и быстрее.
В конце концов я вытаскиваю свой член полностью, и он с чавканьем выходит. Я снова вхожу, и Рэй снова кричит. Я делаю это несколько раз, а затем кладу руки Рэю на колени и поднимаю его ноги вверх.
Теперь я трахаю его всерьез. Это последний танец. Финал. Кульминация.
Мой пот капает на тело Рэя. Я безжалостно вбиваю свой член в его измученную задницу, снова и снова, пока он просто лежит, скуля, с закрытыми глазами, пытаясь избежать реальности этого кошмара.
Наконец я чувствую, как мои яйца напрягаются, и я знаю, что пришло время. Я погружаю свой член так глубоко, как только могу, и впрыскиваю свою сперму глубоко в Рэя. На этот раз её меньше, но все еще много, и я падаю на Рэя в изнеможении.
Должно быть, он ждал этого момента, как и многие из них, думая, что именно тогда я буду наиболее ослаблен, и его руки с
Хватают меня за горло.
Но потом Рэй вскрикивает от удивления и отдергивает руки. Я специально сделал золотое колье с острыми краями, чтобы оно врезалось в кожу, если сильно на него давить.
— Рэй, — говорю я, —Так нельзя обращаться со своим первым настоящим любовником.
Мои руки тянутся к его горлу и придушивают его достаточно долго, чтобы он потерял сознание.
Я беру его телефон и делаю несколько снимков его красного окольцованного члена, его истерзанного ануса и его покрытого спермой лица. Некоторые фотографии с моим членом, лежащим на нем. Затем несколько общих планов с ним на кровати, предварительно убедившись, что мое отражение не видно в зеркале. Когда он увидит фотографии, он подумает, что я также сделал снимки и на свой телефон, и это должно предостеречь его от того, чтобы поднимать шум.
На самом деле, я не делаю никаких фотографий на свой телефон, это может стать доказательством в один прекрасный день. Мне достаточно воспоминаний. Я тоже никогда ничего не беру, не считая анальной девственности своих жертв. Этого мне вполне достаточно.
Я иду в туалет и навожу там порядок, потом одеваюсь и оглядываюсь, чтобы убедиться, что ничего не оставил. Я целую Рэя на прощание и затем выскальзываю из его комнаты, из его отеля, из района и из города.
Я чувствую, что живу.
И я насытился…до следующего раза.
Так что, ребята, если вы тихонько выпиваете в баре и видите элегантную чернокожую богиню, будьте осторожны.
Или вы можете стать моим следующим ванильным пирожным…с шоколадным топпингом.
