– Да? – Женщина удивилась, но быстро взяла себя в руки. – Хорошо, я попрошу. Еще что-нибудь надо?
– Да, если можете, попросите его отселить меня в одноместную палату. А то этот, – он сделал кивок в сторону Михи, молча читавшего все это время свою книгу, – уже совсем достал.
Женщина посмотрела в ту сторону, куда он кивнул. Ее взгляд наполнился болью и горечью.
– Хорошо, как скажешь, – ответила она тихо. – Еще что-нибудь?
– Нет, это все. Теперь идите.
Олег снова отвернулся к стене, продолжая неразборчиво бубнить себе под нос.
– Я буду ждать твоего выздоровления. Сколько потребуется, – произнесла она на прощание. – До свидания. Я скоро приеду.
Олег не ответил.
Алена вышла из палаты.
Она проследовала вдоль вереницы дверей прямо по коридору, подошла к дежурному, дождалась, пока тот откроет тяжелую кованую решетку на выходе из отделения, и поднялась этажом выше. Свернула направо, прошла еще несколько метров и постучала в дверь.
– Открыто, входите! – раздался сухой старческий голос.
– Здравствуйте, Сергей Валерьевич. – Алена вошла в кабинет главного врача и села напротив полного старика с абсолютно белыми волосами, поеденными лысиной, аккуратными усами и узкой бородкой-клинышком.
– Здравствуйте, Алена, – поприветствовал он посетительницу, взглянув на нее поверх толстенных очков. – Вы пришли проведать Олега?
– Я только что от него, – отозвалась она и, не сдержавшись, расплакалась, закусив стиснутый кулак. Скопившееся напряжение все-таки прорвалось наружу. Пусть встреча с Олегом заняла не больше пяти минут, но выжала все силы без остатка.
– Ну будет, голубушка… – Доктор встал из-за стола, подошел ближе, заботливо подвинул Алене коробку с бумажными салфетками и отработанным, привычным жестом утешающе погладил ее по плечу. – Ну что вы в самом деле? Не первый же раз!
– Знаю... – Она попыталась взять себя в руки, торопливо вытирая глаза. На салфетках оставались мокрые черные разводы от слез и потекшей туши. Алене было все равно. – Но я надеялась, что хотя бы в этот раз… Что он, может, меня узнает…
– Я же предупреждал вас, дорогая моя! – Доктор тяжело вздохнул, снял свои толстые очки, достал из кармана халата замшевую салфетку и принялся тщательно протирать стекла. – Улучшения в состоянии Олега на данный момент слишком незначительны.
Услышав эти слова, Алена снова судорожно всхлипнула.
– Но вы говорили, что динамика положительная?
– Верно. Незначительные улучшения – это уже динамика. Мы работаем с Олегом. Но ему нужно время, поймите. – Задумавшись, доктор перевернул стоявшие на столе песочные часики, и взгляд Алены невольно зацепился за пересыпающийся песок. – Сейчас Олег застрял в своем прошлом. В том прошлом, которое крепко засело в его сознании. Вы сами говорили, что у него всегда было очень живое воображение. Сейчас оно играет против нас. Оно подкидывает ему один вариант реальности за другим. А мы их разбиваем, раз за разом пытаясь вернуть его в действительность. Это не поединок до нокаута. Это битва на истощение, поймите. Когда-нибудь он устанет бороться – тогда мы сможем его вытащить.
Алена молча слушала объяснения врача, не отрывая взгляда от утекающих песчинок. Все это она слышала и не раз. И про воображение. И по время, которое лечит. Но глупую, абсурдную надежду все равно никак не удавалось выкорчевать из груди.
– Скажите, что у него на этот раз? – поинтересовался врач. – Что-нибудь новое было?
– Он просил заменить лампу. Говорит, мигает, – произнесла она. – Хотя я за время визита ничего подобного не заметила.
– Ясно. – Врач не выглядел удивленным, но слушал очень внимательно. – Мерцание в глазах, мне передавали санитары. Это не плохой признак, поверьте. Он начинает реагировать на свет. Но спокойствие и монотонность на данном этапе его быстро утомляют. Вот и начинает мерещиться. Ничего, поправим. Еще что-нибудь?
– Еще жаловался на соседа. Снова. Просил отселить его в одиночку.
– «Миха» вернулся. – Доктор раздосадованно побарабанил пальцами по столу. – А вот это уже скверно. Придется увеличить дозировку препаратов. Ну ничего, как бороться с этим паршивцем мы уже знаем. Так что не переживайте, голубушка.
– А мне что делать, Сергей Валерьевич? – спросила Алена.
– Как что? – откликнулся он. – Езжайте домой. Занимайтесь семьей. И ни о чем не волнуйтесь. Поверьте, ваше спокойствие сейчас будет нам лучшим помощником. Хорошо?
– Я постараюсь, – кивнула она.
Путь обратно Алена почти не помнила. Машинально села в такси. Бездумно приехала к дому. На автомате поднялась на лифте и открыла замок двери. Квартира встретила ее пустотой и тишиной, даже собака не вышла встречать.
Алена посмотрела на время: два часа дня. Дети скоро вернутся из школы. Она переоделась в домашнее и прошла на кухню. Остановилась на пороге, прикрыв ладонью глаза. Слишком свежи еще были воспоминания, как однажды, три месяца назад, она также вернулась домой. Также переоделась и вошла сюда, где на холодном кафельном полу без сознания лежал ее окровавленный муж. Он крепко сжимал в руке широкий нож. Все его тело было покрыто глубокими ранами, из которых темными, багряными ручьями медленно вытекала жизнь.
Потом в одну бесконечную карусель слились скорая, реанимация, две операции. Терапия, в течение которой он так и не пришел в себя. И только когда его физическому здоровью перестала угрожать опасность, Олега перевезли уже в совсем другую, специальную больницу. Там предстояло лечить гораздо более тяжелый недуг – здоровье души.
Ее руки коснулся влажный нос собаки. Преданное животное потерлось мордой о ладонь, словно чувствуя состояние хозяйки. Алена вздрогнула, возвращаясь в действительность, пересилила себя и шагнула вперед. По спине пробежал противный холодок. Наверное, она теперь уже никогда не сможет входить сюда без дрожи.
Заглянула в холодильник. Потом открыла шкафчики, где должны были остаться макароны. Взгляд сам собой упал на груду белых коробочек с лекарствами. Почему она не заметила, что Олег перестал принимать таблетки? Может, обрати она внимание на это раньше, удалось бы избежать обострения? Но нет, она была слишком занята работой, домом, детьми. Еще и ворчала на мужа, что он какой-то вялый, понурый. А ведь его возбужденное оживление в последний месяц до кризиса должно было насторожить ее. Не насторожило. Наоборот, она только радовалась, насколько быстро и внезапно он переменился. Насколько энергичным, радостным он стал. Она ничего не заподозрила.
«Нельзя! – Алена дала себе мысленную оплеуху. – Нельзя винить себя за поступки другого человека! Я ни в чем не виновата! Олег – взрослый мужчина. Отказаться от лекарств было его решением. Ужасным, неправильным решением».
Алена поставила на плиту кастрюлю с водой для макарон.
Она не могла следить за ним вечно. Когда-нибудь это должно было случиться, раз он бросил лечение на самотек. Все, что теперь ей оставалось, – это не опускать руки. Продолжать работать, поддерживать в порядке дом, растить детей. И надеяться, что однажды, когда она в очередной раз приедет в клинику, Олег наконец-то узнает ее. Он будет сидеть на своей больничной кровати. Алена подойдет поближе, а он притянет ее к себе и прижмется щекой к теплому мягкому животу. Вдохнет ее запах и обнимет, крепко-крепко. А после посмотрит в ее темные глаза и скажет, как сильно он ее любит и как он по ней соскучился. И Алена тоже скажет ему, что любит его. И что тоже скучала. После этого они уже не потеряют друг друга никогда.
Алена не просто надеялась. Она твердо знала, что однажды так непременно случится. Нужно только немного подождать. Потому что время лечит. А любовь – исцеляет.
Конец.
Ноябрь 2024г.
