— Смотри, смотри, Марина!!! Вот тут телега стояла и лошадь метку оставила! — воскликнул я, показывая матери на кучу лошадиного навоза, он был свежим и от него даже шёл пар.
То, что это был навоз лошади, сомнений не вызывало. Лоси и косули которые водились в окрестных лесах. Оставляли после себя совершенно другой навоз, ввиде овальных шариков. И ещё возле кучки лошадиной какашки, лежала пустая пачка от немецких сигарет " Еcstien". Её бросили пьяные фрицы, они ведь остановились на мосту, курили и пили шнапс. Пока одному из них не почудились в ночи партизаны. Он открыл огонь из автомата. А испуганная выстрелами лошадь, сорвалась с места и понесла телегу с немцами к лесу на бугре.
— Это что выходит, что тут кроме призраков и живые немцы из прошлого бродят? — недоуменно произнесла Марина, держа в руке пачку от немецких сигарет времен ВОВ.
Такую пачку сигарет Вермахта, можно было сейчас найти в музее. Но ни как не на мосту в глухой деревне. Да и по всем законам физики, более чем за полувека, она должно пожелтеть от времени. А пачка фрицевских сигарет которую держала в руках Марина, была словно из магазина.
— Тут аномальная зона мам. Суди сама, за месяц что мы находимся в Плетнёвке, сюда не пришёл ни один человек кроме Светы. Хотя места грибные и ягодные. Да и в реке полно рыбы, а рыбаков по близости нет. Их сюда " Плетневский призрак " не пускает. А Свету он пустил в деревню потому, что она родня нашему Михалычу. И тут где-то есть места подобные блиндажу на острове где изменяется ход времени, и можно из прошлого попасть в будущее и наоборот. Так, что нам лучше уйти сейчас с реки домой. Пока немцы не вернулись обратно к мосту. И нам придётся вступить с ними в реальный бой. И они могут убить кого-то из нас.— сказал я матери, тревожно всматриваясь в сторону леса куда понесла телегу с немцами испуганная лошадь.
У нас был один автомат на восьмерых. А у фашистов в телеге мог быть целый арсенал, включая гранаты и пулемёт.
— Костя прав атаманша Мариша. Нам лучше вернуться в дом и вооружиться. Неизвестно сколько фашистов тут бродит? Может даже целый отряд и нам при встрече с ними не поздоровится. После войны рыбаки из деревни рассказывали, что видели на реке ночью немцев с автоматами. Но им никто не верил, думали, что с пьяных глаз померещелось. А теперь выходит, что они не врали тогда. И рассказывали правду. — сказал встревоженный не на шутку Михалыч.
И Мариша послушалась его, приказав всем идти обратно к костру и собирать рюкзаки. Ведь при таком расскладе было уже не до ебли на природе.
— Иван, Костя и Витя. Идите впереди, девчонки за вами, Михалыч и Оксана следом, а я буду прикрывать вас с тыла. — приказала нам Марина, когда девчонки Ханна и Света, собрали в рюкзаки посуду принесённую из дома, а котел для ухи я спрятал в кустах на берегу, чтобы не таскать его на реку лишний раз.
— Погодь Марина. У меня идея появилась как подарочек фрицам сделать. В ящике десять гранат осталось. И их нужно сегодня использовать. А то пороховой замедлитель может отсыреть, и они придут в негодность. Так, что пошли Мариша к мосту сходим, и поставим пару растяжек по пять гранат в связке. Проволка для растяжек у меня есть. Она в ящике с гранатами лежала. И если фрицы сегодня ночью поедут по мосту назад. То они подорвуться на наших растяжках. — предложил полицай из прошлого моей матери, и она немного подумав согласилась.
— Только Вань, нам придётся тогда возле моста в засаде сидеть. А вдруг кто-то из посторонних пойдёт ночью по мосту через реку. И подорвется на наших гранатах? Хотя это маловероятно. Но все же я не исключаю такую возможность. И тогда я себе не прощу смерть невинных людей. — сказала Марина, смотря на родственника Михалыча и на нас. И по взгляду матери я понял, что не все пойдут сейчас к дому.
— Костя и Ханна, вы остаетесь с нами. А вы бойцы, идите в дом и возьмите за печкой, " ППШ " Ивана, его пистолет и свои пистолеты прихватите.— приказала Марина моей невесте, Михалычу и Оксане.
— Осторожнее будь Костя. Знай что я люблю тебя и у нас будет семья. — Света на прощанье поцеловала меня в губы и пошла вместе с Витьком, Михалычем и Оксаной к дому.
— Давайте ребята светите нам с Иваном. — попросила нас с Ханной, атаманша Мариша, и мы с немецкой летчицей тут же кинулись выполнять её приказание.
Я взял фонарик из рук матери, а Ханна вытащила второй фонарь из своего рюкзака.
— Только нужно быстрее Марина. А то ночные гости могут по мосту обратно проехать и мы не успеем. — говорил Иван моей матери, ловко приматывая гранаты изолентой между собой.
И через пять минут, две связки гранат по пять штук в каждой, были готовы. Марина отдала автомат Ханне, как более опытной чем я. Гауптман Браун, была боевой летчицей, а я гражданский парень не служивший в армии.
— Держи дочка, и прикрывай нас если что. — приказала немке моя мать, назвав девушку которая возможно убила её деда в войну, дочкой.
— Марина, а как же остальные нас найдут? Может давай их тут возле костра подождём? — спросил я у матери, не понимая как нас найдут Витёк, Оксана, Света и Михалыч.
Фонари были у нас, хотя на небе и светила луна, но была всё же ночь. Да и идти к мосту с одним автоматом было опасно.
— Да мы растяжки поставим и с Иваном у моста останемся. А вы с Ханной пойдёте к ним навстречу. — ответила мне бесстрашная атаманша Мариша.
Мама надела на себя свои белые мини- бикини и немецкий офицерский мундир. Ближе к утру стало прохладно и холод шёл с реки вместе с белесым предутренним туманом. Мы шли к мосту не включая фонарики, чтобы не обнаружить себя раньше времени. От костра до моста было метров пятьсот. Ханна с автоматом на изготовку, шла впереди, а мы за ней. У девушки оказалось на редкость острое зрение. И она уверенно вела нас к мосту по тропинке вдоль берега реки.
Возле моста мы остановились и Иван как опытный военный, воевавший в прошлом в рядах " РОНА". Установил первую растяжку на дороге перед мостом, замаскировав её травой. А вторую в десяти метрах от неё на самом мосту. На случай если первая растяжка не сработает. Марина подсвечивала Ивану фонариком, а мы лежали с Ханной возле моста в боевом охранении тревожно всматриваясь в очертания леса находящегося недалеко от моста. Туда ускакала испуганная лошадь с немцами, и от чёрного леса исходила опасность.
У нашей Ханны было не только острое зрение, но и чуткий слух. Я ничего не слышал, а немка подняла руку с фонариком. И моргнула три раза в сторону где Марина с Иваном ставили растяжки. Это был знак, что кто-то ехал к мосту. И точно через несколько секунд послышался звук губной гармошки и пьяные голоса немцев. Они ехали обратно на лошади к мосту, играли на губной гармошке и пели песни. Было слышно как колёса телеги гремели по щебенке насыпанной на дороге. Лошадиное ржание и нестройные пьяные голоса немцев. И их судя по голосам было не двое, а трое. Потому как один беспрерывно наяривал на губной гармошке и не мог петь. А вот двое пели какую-то немецкую песню про девушку Эрику, которая собирала на лугу цветы.
— Auf der Heide blüht ein kleines Blümelein Und das heißt, Erika. — пели пьяные немцы на телеге приближаясь к мосту со стороны леса.
— Ханна, дай мне автомат дочка. Я лучше тебя с ним управляюсь. А вы уходите с Костей к деревне. Мы с Иваном сами с ними разберёмся.— приказала нам Марина, занимая позицию напротив моста, но так чтобы её не накрыло взрывом гранат.
К моей матери подбежал Иван, и залег с ней в кустах поджидая подводу с немцами. А мы с Ханной отошли в сторону метров на сто. Но не выполнили приказ Марины и не пошли к деревне. Нам было интересно чем всё закончиться. И хотя у нас с Ханной не было оружия. Но мы надеялись что немцы подорвутся на растяжках и погибнут.
— Смотри Костя к мосту подъезжают. Сейчас должна первая растяжка сработать. — шепотом сказала мне Ханна, показывая пальцем на подводу с немцами, выезжающию из белесого тумана к реке.
Мне хорошо было видно крупную лошадь, и телегу на которой сидели трое немцев в форме полевой жандармерии. В зелёных мундирах и с блестящими стальными бляхами на шеях. Солдаты "Вермахта", называли их " цепные псы". За то, что они носили на цепях на шее, блестящие стальные бляхи. Один немец который играл на губной гармошке, сидел спереди и держал рукой вожжи управляя лошадью. А другой рукой он прижимал возле губ губную гармошку, и наяривал на ней мелодию песни про Эрику. Двое других жандармов, полулежали в телеге и горланили пьяными голосами песню.
Телега была большой и в ней лежали ещё какие-то мешки и ящики. Лошадь проехала то место где стояла первая растяжка, но взрыва не было. И лишь спустя четыре секунды сработал замедлитель в центральной гранате. И она взорвавшись, подорвала остальные гранаты в связке. Взрыв был мощнейший, у меня даже уши заложило от грохота. Хотя мы лежали с Ханной в ста метрах от эпицентра подрыва первой растяжки. Лошадь запряженная в телегу моментально встала на дыбы и помчалась в галоп по мосту. А с телеги раздались истошные вопли немцев. И предрасветную тишь вслед за взрывом гранат, пронзили автоматные очереди.
— Achtung, Partisanen, Partisanen.....(- Внимание, партизаны, партизаны....) — орали немцы, строча из автоматов в разные стороны.
Пули пролетели у нас на головой срезая кусты и высокую траву. И в ответ из укрытия возле моста, застрочил " шмайссер" атаманши Маришы. Но все это происходило в считанные секунды. Обезумевшая от грохота лошадь неслась по мосту и нарвалсь на вторую растяжку. И опять её проскочила, а взрыв гранат раздался уже позади телеги с немцами.
Медвежью услугу нам преподнес замедлитель стоящий в " колотушках". Немецкие гранаты взрывались не сразу, а спустя четыре с половиной секунды. И этого времени лошади хватило чтобы умчать своих седоков подальше от взрыва гранат. С истошными воплями и стрельбой из автоматов немцы умчались в белесый туман окутавший противоположный берег. А на мосту начался пожар, горел деревянный настил из досок. И в свете огня был отчётливо виден человек лежащий на мосту. Неужели мы одного немца всё же завалили? Подумал я, подбегая с Ханной ближе к мосту. И туда же устремилась Марина держа автомат в руках, за ней следом Иван.
