Следующей ее ипостасью, которая открылась для меня, была ее задняя дырочка. Вообще ее пристрастия в сексе были следующими (по убывающей): миньет, попка, затем смотреть, как онанируют мужчины, куннилинг, вибратор в попке, и на последнем месте ее интересовал член как таковой в вагине.
Теперь мне даже кажется, что миньет, мастурбация и куннилинг волновали ее больше всего. Она буквально немела, когда вы входили между ее языком и небом. Она любила активный мужской миньет, ее голова должна была оставаться неподвижной, а член отдавать ей движения и сладость вместе с этим, руки при этом она держала на ваших ягодицах и любимым положением у нее было - пальчики в вашем анусе. Она не ласкала себя в это время. Весь фокус был в том, что она по-настоящему кончала, иногда раньше, иногда позже вас, для нее это был полноценный половой акт. Что касается онанизма, то она изматывала меня. Я должен был мастурбировать постоянно: пока Серж был на рыбалке, охотился, спал, пил чай, читал газету или рассказывал анекдоты. Она обожала стриптиз для меня в это время. Перед ней на коленях стоял я и должен был командовать ею. Например: задери юбку, выше, повернись, спусти трусики, наклонись, теперь сними их, засунь туда палец, двигай им, еще, еще, повернись, встань на колени, облизывай губы, расстегни блузку, трогай соски... Я вскакивал и спускал ей на грудь. В момент, когда теплая струя касалась ее груди, она начинала кончать, кусая губы, растирая сперму по себе. Серж вставал и, легонько подтолкнув ее вперед, входил сзади, завершая дело. Я смотрел на ее лицо. Оно было таким, что верилось, ударь ее сейчас по щеке и спроси, как ее зовут, она не сможет ответить...
Я был у нее в вагине лишь однажды, когда она дремала, и она сказала: не балуйся, иди, язычком. Боже, все время, пока я не двигался у нее во рту, не дрочил у нее на глазах, не чувствовал ее узкий вход, я должен был проводить между ее согнутых и раскинутых в стороны ног, целуя и лаская ее.
Она очаровала меня. 30 секунд ей было достаточно, чтобы кончить, но если вы продолжали лизать ее, то она входила в затяжной оргазм, в котором она становилась сначала полностью невменяемой, а потом дергалась так, что вы опасались за свое здоровье, да и за ее тоже: она могла ударить вас ногой или рукой, укусить... Оргазм, этот припадок, не кончался дол тех пор, пока вы не уберете язык. В этом у нее было два недостатка: она царапала мне спину ногтями до крови (потом я был вынужден одевать рубаху) и дико выла. Благо, что дача была на отшибе, иначе местные жители делали бы нам визиты каждые десять минут, спасая несчастную женщину. Позже я просто ставил ее на четвереньки, опускал затем грудь и лицо на подушку - крик становился значительно тише, раздвигал ноги и целовал, и она уже не могла достать меня руками.
Иногда, лежа в постели, она просила засунуть ей в анус что-нибудь. Обычно я брал длинный огурец, она не любила искусственные пенисы. Я старался это делать сначала медленно и серьезно. Но она кричала: "Сильней! Ну что ты, трахни меня, задвинь его сильней..." Я давал себе волю и она падала в обморок, тогда я кидался на нее, сжимал ей груди и с таким диким восторгом двигал им там, между, пока перед самой последней судорогой не направлял струю в ее полуоткрытый ротик.
Со мной она проводила больше времени, чем с Сержем. Видимо, он был рад отдохнуть с простыми до радостей любви жительницами деревни. Она привязалась ко мне и просила рассказать ей о моей первой женщине. В принципе я ей рассказывал все, за исключением того, что это была моя родная тетка - сестра мамы. Она приезжала в гости к нам несколько раз в год и была сногсшибательна. Мне было 15, ей 34, я отчаянно мастурбировал. В этот раз они были на работе, а она утром принимала душ. Но у меня в туалете была дырочка в ванную, мне все было видно, но я онанировал, сидя на унитазе. Она тем временем тихо вышла и дернула дверь в туалет, которую я забыл закрыть. Перед ее взором предстала великолепная картина: любимый племянник со спущенными штанами дергает уже почти взрослый член, припав при этом к дырочке.
- Кеша, я поговорю с тобой через пять минут в зале.
Я думал, что она будет ругать меня или издеваться надо мной, и стоял посреди комнаты с опущенной головой. К моему ужасу член все еще стоял, я ничего не мог с этим поделать, осталось только прикрыть руками брюки. Внезапно она прошла мимо меня. Шелест, шелковый халат обтягивал ее фигуру. Она села на диван напротив меня.
- Ты давно этим занимаешься? - ласково поинтересовалась она. Я покраснел, как рак, наверное.
- Да.
- Ну что ж. Это твое дело, но, надеюсь, ты понимаешь, что подглядывать за обнаженными женщинами так же нехорошо, как подглядывать вообще?
Я кивнул.
- Тем более использовать их таким образом в своих целях?
- Да.
- Я решила уравнять наше положение. Я хочу, чтобы ты оказался на моем месте и почувствовал, каково было мне. Раздевайся.
Я стоял.
- Я хочу видеть тебя голым, чтобы ты понял. Ну.
Я не двигался. Жуткий стыд сковал меня. Перед взрослой женщиной я должен был раздеться! Причем тогда, когда у меня стоял и когда я желал ее больше всего на свете!
Она медленно шла к окну, халат натягивался и ее нога обретала гладкую головокружительную форму, бедра покачивались, талия изгибалась и передавала движение и форму другой половине зада и другой ноге. Я проглотил слюну. Шелк халата так плотно облегал ее при этом, что было видно, что трусиков нет. Я почувствовал, что мигом взмок. Мой член, казалось, лопнет. Она стояла спиной ко мне, скрестив руки на груди.
- Ты обил меня, и обижаешь опять...
Да, это так. Я стал стягивать рубашку. Она не шевелилась, глядя в окно, я уже снимал брюки, затем плавки с влажным пятном. Осталось прикрыться руками. Она повернулась и с улыбкой прошла мимо, на диван.
- Кеша, в туалете ты куда смотрел на меня?- я, казалось, не мог говорить.
- Может, на волосы, - спрашивала она мягким голосом, - на глаза, ушки? Руки?
- Нет.
- А куда в таком случае?
- На грудь, потом на живот, на ноги и потом между ног...
- Замечательно. Вот и я должна видеть, что у тебя между ног. Опусти.
Я опустил руки, она улыбнулась.
- У тебя была когда-нибудь женщина?
- Нет.
- Почему?
- Я люблю вас.
- Ну это слишком. Скажем, ты меня желаешь, хочешь. Хочешь?
Я мотнул головой.
- Никогда не видел?
Я молчал.
- Видел?
- Да, сознался я. Пытка становилась невыносимой. Я был весь красный, она же спокойно сидела на диване, положив ногу на ногу.
- Где?
- По видаку.
- И только?
Я замямлил:
- И однажды в лесу, на озере, когда мы все вместе ездили купаться.
- Кто все?
- Я, брат, мама с папой и их друзья - дядя Слава и тетя Лена.
- Расскажи как?
Я молчал, рассматривая узоры на ковре под ногами и стараясь не думать о ее ногах.
- Я прошу.
- Ну, мы купались все вместе, мама все время смеялась о чем-то с тетей Леной. Вдруг дядя Слава поднырнул под них и долго там пробыл. В это время у тети Лены сделались такие глаза, так вобщем округлились, она взвизгнула и выбежала на берег. Когда дядя Слава выходил за ней, было видно, что у него стоит. Он встал над ней, расставив ноги и что-то говорил, а она, лежа, слушала его и улыбалась так... Мама и папа поплыли к берегу, я с ними. Все улеглись и закрыли глаза полотенцами и газетами. Лена встала и пошла в лес, ее кожа на спине подрагивала, Слава пошел за ней. Когда они отошли метров на 100 от нас, она сняла бюстгальтер и оглянулась на Славу. Брат купался, родители дремали, и я пошел за ними следом в рощу. Я хотел знать, зачем они пошли туда.
Когда я подошел, то за деревьями увидел два смуглых тела. И вдруг я понял, что это они, только голые. Я тихо подошел ближе. Они целовались как-то не обычно, а сильно и долго. Потом тетя Лена повернулась к нему спиной, наклонилась вперед и взялась руками за дерево. У дяди Славы был такой огромный, как мне показалось. Она прогибалась все сильней. Он подвинулся к ней и вдруг втолкнул его туда, где у нее были ягодицы, и он стал скрываться где-то внутри. Спина у тети Лены совсем выгнулась, ногти царапнули кору, глаза закрылись. Слава стал вталкивать его и двигать им, она всхлипывала, а он все двигал и двигал. Я повернулся и пошел со слезами...
На берегу брат сказал, что они любят друг друга.
Я взглянул на тетю. Глаза ее были полузакрыты, губы побелели, по ним бегал язычок.
- Так ты знаешь, где надо двигать, куда он засунул?
- Не совсем.
- Что ж, тогда тебе придется поискать, - и я бы не назвал ее голос спокойным. Она откинулась на спинку дивана и развела ноги. Полы халата соскользнули, и открылась головокружительная темнота между ними.
- Иди сюда, опустись на колени, - я подошел, встал. Мое лицо оказалось между ее ног.
- Закрой глаза.
Я закрыл. В этот момент она подняла ноги и поставила ступни на край дивана, я медленно приближался к чему-то жаркому. Губами я уткнулся в какое-то углубление и стал целовать и лизать его. Она застонала. Откуда-то сверху лилась жидкость. Я слизывал ее. Минут через пять она простонала:
- Ищи выше, это не та...
Я удивился и воткнулся носом во что-то мягкое и горячее, влажное и уходящее вовнутрь. Я потерял голову и всасывал в себя все. Я отупел и оглох, не чувствуя ничего вокруг. Вдруг ее ноги сильно сжали мне голову, а пальцы до боли вцепились мне в волосы, тело дернулось и ударило меня по губам. Я отстранился. В следующий миг она с такой силой прижала меня к этому месту, что я чуть не задохнулся. Она тряслась, с силой ударяя меня ногами по голове. Я испугался, что она рассердилась и попытался вырваться. Но она впилась своими ногтями мне в затылок, я закричал. Мои зубы коснулись какого-то твердого бугорка. Она вскрикнула, сильно изогнулась, мы упали на бок, потом на пол. Она не выпускала меня, просто теперь я был на спине, а она сидела у меня на лице.
- Соси его.
Я не понял.
- Соси... и... и, я сказала... а... соси, слышишь?!
