- Очнулся, блядь. Мы уж испугались, что ты сдохнешь раньше времени.
Они велели мне поставить стул на место и сесть. Навели на меня телефон и снова начались вопросы.
- Сколько денег дашь нам?
- Я дал все деньги.
- Не пизди! Ты не вникаешь? Мы можем затоптать тебя или задушить…. Или утопить в унитазе… Еще когда будем трахать тебя в жопу, наденем тебе пакет на голову. Представляешь, я кончаю, а ты бъёшся в предсмертной агонии. Эти мысли меня дико возбуждают.
Он встал и подошел ко мне вплотную. Резким рывком, он ввел свой член мне в рот. Начал трахать медленно, вытаскивая и засовывая его полностью. Кольцо моих распухших губ плотно облегало его член, но особое удовольствие он получал, когда головка упиралась мне в глотку. У меня сразу начинались рвотные позывы, тогда он ещё сильней натягивал мою голову себе на член и замирал на время, наслаждаясь эффектом.
- Смотри на меня и на камеру, соска
На его лице читалось удовлетворение оттого, что он трахал меня, как последнюю шлюху, наслаждаясь моей беспомощностью и своей полной властью. Выйдя из меня, ввёл снова свой член, упершись мне в глотку. Мы встретились взглядами. Прошло секунд 30 мне стало не хватать воздуха, и к тому же рвотные позывы превратились в непрерывную серию. Я пыталась дышать, но воздуха явно не хватала. Попытки мотанием головы, как-то освободиться были пресечены прижатием головы руками.
- Хорошо твоя глотка обсасывает мой член. Тебе нечем дышать. Ничего я не позволю, чтобы всё закончилось сейчас. Если ты и задохнёшься, то под моей задницей, я хочу почувствовать, как твоя душа перейдёт в меня, через анус.
Я опять стал чувствовать приближение обморока. Но, его член начал пульсировать, и сперма брызнула мне в глотку. Ещё немного подержав во мне, он его вытащил. Я сразу стал жадно глотать воздух. Затем они поменялись местами.
- Ты наверно пить хочешь, сейчас я тебя напою.
Вставив мне в рот, второй начал мочиться.
- Глотай, сука…пей всё до последней капли. Не дай бог каплю уронишь, изуродую!
Всё это происходило на камеру телефона. Закончив мочиться, он плюнул на мое лицо. Я уже не чувствовал своих челюстей, рот и глотка горели огнём.
- Так сколько денег дашь?
- У меня нет денег.
- Придется отработать. На камеру. Будешь пиздой, нет - жопой интернета. Сядешь на бутылку.
- Не надо. … Пожалуйста. Пожалуйста, отпустите. Пожалуйста…
- Сядешь на бутылку отпустим.
Они поставили на стул стеклянную бутылку из под кока-колы и приказали мне сесть на него.
Я попросила дать что-нибудь чтобы смазать горлышко. Дали то ли масло, то ли шампунь, то ли гель из ванной. Я этой субстанцией обильно полила бутылку. Дальше было легко. Я села на горлышко бутылки. Думала что на этом все. Но мне приказали садится дальше, на саму бутылку полностью. И стали нажимать на меня сверху руками. Даже пнули один раз по ноге, чтобы перестала удерживаться и сама насадилась. Я испугалась и сказала что сама сяду. Делать было нечего. Я под их давлением стала медленно-медленно, неудержимо, туго и тяжело садиться уже на бутылку… Я отчаянно сжала попу и тяжело, сквозь прикушенные губы, застонала.
– Жопу расслабь, дебил! Ляжки, ляжки пошире! – участливый оператор похлопал меня ладонью по ягодицам.
– Распусти, не зажимайся – туго же идёт!
Хрипло и тяжело простонав, я попыталась расслабить бёдра, продолжая неумолимо оседать на бутылку. Ещё чуть-чуть – и резким, отчаянным вскриком я судорожно дёрнула задом – я протолкнулась на ширину бутылки.
– Ничо, это женское дело, потерпи…
- До конца садись, блядина!
Оператор обошел меня сзади и стал снимать мою промежность медленно-медленно ползущую вниз:
– Ровно идёт! Не порвется, какая податливая!
– А-а-а-!!! – зажмурившись, в голос стонала я, мне казалось, что страшный предмет уже разорвал все внутренности, напрочь разрезал мое тело. Крупные капли слез и пота скатывались с лица, испарина выступила на груди и плечах. Я стояла уже на цыпочках, до предела напрягая свои дрожащие ноги.
Я уже не кричала и из последних сил пыталась не дёргать бёдрами, хотя мой стон уже больше напоминал жалобный вой:
– Не могу больше!!!
– Не ври, блядь! Садись!
Огромное, чужое и твёрдое и холодное, казалось, заполнило мое тело. Я уже как со стороны слышала свои громкие стоны, огромным усилием заставляя себя ещё шире, как можно шире, ещё и ещё шире раздвинуть бёдра. Кольцо невыносимой муки пылало в попе – но движение вниз прекратилось. Я коснулась попой стула. Бутылка почти исчезла во мне.
— Вытащите пожалуйста! Взмолился я, ну пожалуйста!
— Скажи спасибо что 0, 33 засунули, а не 0, 5.
— Спасибо! Толька вытащите! Пожалуйста!
- Может хватит? Провалится внутрь. Иначе не достанем.
- Похуй! На нам то что! Садись до конца давай!
– Всё, всё, пожалуйста, все. Не надо внутрь – шептала я упираясь руками об стул.
– Ладно. Сиди пока на стульчике, сиди… А мы пойдём, покушаем.
Они снова сели кушать, оставив меня сидеть на бутылке. А я схитрила и не села полностью на стул, а сидела на своих руках, вытянув их, лишь бы не сесть попой на стул. Волны тягучей боли прокатывались по моему телу от каждого вздоха, я жалобно всхлипывала и всё сильнее кусала губы: малейшее движение приносило огненный всплеск между ягодиц.
Сколько времени они кушали, я не запомнила. Но мои ноги уже дрожали от напряжения. И руки уже одеревенели держать тело на весу. Меня потянули вверх уже почти в обмороке, и новая вспышка мучительного наказания прожгла анус: бутылка выходила трудно, чуть не наизнанку выворачивая мой анус. Я тупо автоматически встала на четвереньки и стала тужиться как будто начала рожать. Смазка вся куда то ушла. И стенки бутылки уже выходили почти насухую. Было нестерпимо больно. Я пыталась кричать, но мне влепили пощечину. Я тихо скулила от боли. И тужилась, тужилась. Пока не вышла бутылка и не упала на пол. Его пнули куда то под диван.
Потом не обращая внимание на мои мольбы меня сопротивляющуюся от ужаса поставили на четвереньки, животом на стул. Я вся сжалась, заелозила, пытаясь отодвинуться, думала что сейчас снова будут трахать.
Я лежала животом на стуле и не знала, как быть. Какое-то отупение. Отрешенность. После пережитого ужаса, как после прилива гигантской волны, все чувства схлынули. Челюсть, колени и анус болели.
- Давай бутылку суй.
И я с ужасом почувствовала как приставили к моему очку донышко другой бутылки. Уже из под пива. Я замерла, затаив дыхание, сильно зажмурилась, напрягаясь всем телом — в том числе и растянутой дыркой. Когда он надавил, я замычала. Слезы и пот вновь полились по лицу. Я чувствовала что даже на попе выступили капли пота. А он крутил и прокручивал, впихивая бутылку. Но шла та туго. И то, что я сжимала очко и дергалась, не помогало. Если бы у них была смазка, было бы проще. Возможно, после всего что было бутылка вошла бы с налета.
- Прекратите, пожалуйста… Мне больно…. Пожалуйста.
- Конечно. Конечно, сучка. Раз уж ты так вежливо просишь. Но сначала мне нужно впихнуть в тебя бутылку, ты же только что воткнула в себя одну. А у тебя там всё еще слишком туго. И ты не делаешь легче, сжимаясь. Расслабь жопу, дура! И тебе будет не так больно, если ты чуть-чуть расслабишься. Слышишь меня? Расслабь дырочку.
И меня ободряюще похлопали по попе. Мои ноги уже дрожали от судорог, но я попыталась расслабиться — особенно в том месте — было сложно, но я очень старалась. И бутылка успешнее проталкивалась внутрь. Донышко прошло сантиметра на два. Он давил, прекратив прокручивать, потому что прокручивающие движения рвали натянутую тонкую кожу ануса.
Они в меня просто толкали бутылку дном. Затем принялись прокручивать бутылку, будто буравили.
- Пожалуйста, прекратите это! – умоляла я сквозь боль.
Но он, не останавливая съемку, обошел меня и навел объектив на мое испачканное лицо. Под светом вспышки проявились свежие дорожки слез на щеках. Глаза наливались слезами и наполняли эти дорожки. Я плакала.
- Терпи, сучка. Такова твоя доля.
И стали с еще большим остервенением вкручивать бутылку в мое очко. Передний присел на корточки, продолжая снимать мое заплаканное лицо крупным планом. Потом у второго стало что-то получаться, что я рванулась вперед, волоча стул, спасаясь от боли.
- Пожалуйста! Пожалуйста! Останови его! Пожалуйста!
- Ты хочешь, чтобы это я сделал? Медленно?
- Да! Да! Да! — начала я стонать, в безуспешной попытке сбежать от давящей в очко бутылки.
- Хорошо, хорошо, — практически с заботой похлопал он меня по щеке.
- Давай помогу, — предложил второй, и мое очко живо на это среагировало, резко напрягшись и чуть не вытолкнув с таким трудом впихнутый предмет. Пока они перешучивались, бутылка перестала вдавливаться и я смогла немного выдохнуть. Но как только он вновь сосредоточился на процессе, боль вернулась в трехкратном размере. Я снова непроизвольно заплакала. Я уже потеряла чувство стыда. Стало не так важно, в какой позе и ситуации я нахожусь, что я плачу, что меня снимают и фотографируют. Он просто хотел, чтобы боль прекратилась. Чтобы всё поскорее закончилось. Я чувствовала, как огромный предмет неумолимо вонзается в меня всё глубже, распирая внутренности, пульсирующие от боли. Расслаблять анус было практически невозможно. Он был растянут и отчаянно стремился сжаться. В момент, когда кишка наконец начала принимать в себя бутылку, позволяя ей проталкиваться всё глубже и глубже, они затихли, завороженно следя за проникновением. Им удалось! Они впихнули-таки бутылку в меня!
- Попробуй скажи теперь, что ты не шлюха. Такая дырища! Не плачь, сучка. Это же прекрасно — новый опыт, новые знания и умения. Новые возможности. Теперь ты у нас интернет-шлюшка с бутылкой в заднице. Может, купишь себе наконец нормальные шмотки. Всё к лучшему.
