— Скорее всего, а что? — спросил я.
— И дядя Коля? — девочка с ужасом посмотрела на меня своими огромными пронзительными глазами.
— Ну да... А почему ты... — я уставился на Николая Александровича, нашего соседа по лестничной площадке. Он был дородным лысым мужчиной лет двухсот, со спокойной улыбкой и стальным взглядом. По-моему, такие как раз должны были нравиться дочери, но она, судя по всему, чего-то опасалась.
— Пап, ты видел его член? — чуть не плача, спросила девочка.
— Да как-то не довелось...
— Он у него огромный! — Оля положила вилку и показала руками какой.
— Доча, ты преувеличиваешь, — засмеялся я. — Таких не бывает.
— Не бывает? — задохнулась Оленька от возмущения. — У мамы спроси! Она с ним каждый вечер занимается сексом, пока я тебе минет делаю! Не хочется быть невежливой и отказывать в этот особенный день, но я после такого ходить не смогу неделю наверное!
Я потрепал дочку по голове и отошел к Вике, которая нарезала салями.
— Оля говорит, что у Николая Александровича просто огромный пенис. Это правда?..
— Ну... возможно, чуть великоват... — жена задумалась. — Слушай, я как-то не подумала, что он им будет Оленьку... Я ему только ротиком хорошо делала, так еле-еле головка влезала, а уж про другие мои дырочки он и не заикался... Надо с ним поговорить.
Мы попросили Николая Александровича и его милую жену Анечку отойти на минутку. Я с удивлением посмотрел на Аню — неужели столь миниатюрное создание способно вытерпеть такого монстра? Оля показала руками едва ли не полуметрового питона.
Николай все понял с полуслова. Он только вздохнул и попросил разрешения хотя бы кончить нашей дочери на лицо, когда ее по очереди начнут любить гости. Мы со облегчением согласились и вернулись к столу, я перед этим хорошенько помял Анины сисечки и поцеловал ее в губы, под одобрительный взгляд Николая Александровича. Как я раньше не замечал эту прекрасную девушку? Надо будет как-нибудь продолжить знакомство.
Я сообщил Оле радостную весть и поцеловал ее в лобик. Доченька засияла от радости и принялась уминать телятину, так что скоро в ее тарелке не осталось ни крошки. Через несколько минут Вика должна была внести торт, и после того, как Оля попробует кусочек, по традиции, все и начнется.
Мы застелили диван в гостиной, чтобы дочери и гостям было удобнее. Едва ли хоть кто-то из них захочет идти в спальню — да и по традиции первым должен быть отец, то есть я. А остальные будут смотреть, фотографировать, снимать видео и, разумеется, отправлять весь отснятый материал в полицию, чтобы они могли присвоить нашей дочери документ, позволяющий ей вести свободную сексуальную жизнь.
Помимо изменений в половых отношениях, новый статус позволит нашей девочке носить более откровенные костюмы, туфельки на каблуках и даже иногда выходить на улицу без трусиков. Тут на Луне климат не меняется в течение года, поэтому девочки без нижнего белья на улицах — обычное дело.
И вот Вика принесла тортик. Он был не слишком большим, поскольку имел скорее церемониальное значение. Моя жена отрезала дочери кусок и облизнула пальчики, испачканные в креме. Оля обвела напряженных мужчин за столом игривым взглядом, взяла вилку и отщипнула кусочек. Дружный вздох пронесся над столом, когда наша доченька открыла свой очаровательный ротик и положила туда лакомство.
Послышался грохот одновременно отодвигаемых стульев. Все мужчины торжественно встали со своих мест и посмотрели на меня. Я тоже поднялся, а потом нерешительным шагом пошел к дочери. Слава Богу, что девственная плева канула в лету еще в позапрошлом тысячелетии, а то бы пришлось переживать еще и насчет этого.
Я вспомнил, как пару дней назад Оленька пришла из школы и шепнула мне на ухо "Я готова...". Как и любой отец, я был счастлив услышать такое от своей дочери, а уж тем более меня переполняла гордость, что наша доченька решилась на это в сорок девять, одной из первых в классе — на шесть меркурианских лет раньше, чем это предусматривала школьная программа. Вика тогда тут же всплеснула руками и принялась обзванивать всех, я обнял доченьку и долго целовал ее сладкие мягкие губки, маленький носик и пухлые щечки...
Но теперь мне предстояло важное и нелегкое дело. Разумеется, девочка знала, как это делается, она уже давно прекратила убегать в свою комнату, когда мы с Викой переходили от оральных ласк к вагинальному проникновению. Первое время любопытная дочурка даже немного мешала нам, ей было крайне интересно, как такая маленькая мамина пися может принимать довольно таки серьезных размеров член. Очень забавно было наблюдать, как Оленька с открытым от удивления ртом склонялась над Викиной промежностью и во все глаза смотрела, как мой член то и дело исчезает в вагине жены, чтобы потом появиться снова.
Впрочем, через некоторое время доча пообвыклась и уже получала удовольствие вместе с нами. Иногда она запрыгивала мне на лицо, пока Вика пользовалась моим членом в позе наездницы, а временами она просто ложилась рядом и расставляла ножки, чтобы я ласкал ее маленькие розовые лепестки пальцами, держа другую руку на грудях жены. Так продолжалось уже около года и я знал, что не за горами тот момент, когда доченька и сама захочет попробовать этот способ.
И вот я приблизился к дочери. Ее очаровательная мордашка выражала неподдельный интерес. Мои руки легли на ее плечи, а член активно принялся оттопыривать брюки. Оленька привычным жестом расстегнула мне ширинку и перед ее личиком возник такой знакомый дочери узловатый пенис средних размеров. Доченька аккуратно провела пальчиком по стволу, улыбнулась и уже было по привычке хотела прильнуть своими губками к навершию. Мужчины зашумели, волнуясь. Я тихонько остановил ее своими ладонями, наклонился и поцеловал прямо в нежный носик.
А потом я взял ее за попу, подхватил и понес на диван. Там я расположил девочку на спине и принялся раздевать. Гости дружно вышли из-за стола и направились к нам, вовсю обсуждая то, что им предстояло увидеть. Мои пальцы скользили по нежной коже девочки, она подняла руки, словно сдаваясь, чтобы мне было легче снять с нее платье. Под платьем у дочери не было ни трусиков, ни лифа, поэтому из одежды на девочке остался лишь милый бант на шее и домашние тапочки. Она скинула их на пол, устраиваясь поудобнее.
Проведя рукой по волнительным девичьим складочкам, я убедился, что Оля восхитительно влажная и горячая. Я весь буквально трясся от возбуждения. Мне оставалось лишь забраться на диван, взять доченьку за бедра и приставить пенис к очаровательной расщелинке. Что и было сделано. Мой радостно пульсирующий член проник в святая святых и... то ли от напряжения, то ли еще от чего, я почти тут же кончил, оросив раскаленную облегающую пещерку дочери, не сделав и пары фрикций. Я захрипел от удовольствия, что дало понять всем присутствующим — церемония состоялась, теперь Оленька может делать это где угодно, с кем угодно и когда угодно.
Защелкали вспышки телефонов, зазвенели сообщения от полиции. Там почти тут же прислали ответ «Можно». Гостиная взорвалась криками «Ура!». Я с тихим хлюпаньем вышел из Оленьки, наклонился и поцеловал ее в пупок. Доча подняла голову и как раз вовремя — Николай Александрович уже был тут как тут, он не забыл наш уговор и украсил мордашку дочери хорошей порцией спермы. Его член действительно был огромен, мне стало жалко Анечку, которая стояла рядом и помогала надрачивать мужу. Ее маленькие ладошки смотрелись до жути нелепо на этом монстре. И как только моя жена Вика поместила в свой ротик, который вряд ли сильно больше Олиного, такой размер?
После меня к Олиной щелочке пристроился ее классный руководитель, а на изголовье дивана забрался наш сосед сверху пенсионер Никанор Геннадьевич с явным намерением воспользоваться ротиком дочери. Аркадий Викторович выдержал поболее, чем я, а вот наш престарелый сосед брызнул почти сразу после прикосновения нежного язычка Оли к своему на удивление хорошо стоявшему члену. Впереди было еще много интересного, поэтому я оставил Оленьку в гостиной и пошел за фотоаппаратом. Фото с телефона это, конечно, хорошо, но мне хотелось сделать пару более качественных снимков для семейного альбома.
