- Так и знал, что неспроста вы в кроватях без напоминаниях оказались, - усмехнулся он.
- Ой! Пап! - смутился я, пытаясь придумать, что сказать.
- Да ладно. Готовитесь значит к сеансу группового онанизма? Ну успехов вам! – и удалился плотно прикрыв за собой дверь.
- Поссать забыл, - раздался папин голос уже за стеной.
- Помыл? – строго спросила мама.
- Конечно, малыш!
Голоса затихли, сменившись невнятным шумом, который я не мог идентифицировать.
- Сосёт! – экспертно заключил Колька.
- Пошли? – было странное ощущение, от мыслей о том, что я зову чужого пацана смотреть, как сосёт моя мамочка, но я не мог сформулировать в голове какое-именно противоречие меня гложет.
- Рановато, надо чтобы трахаться начали. Пока слишком тихо. Спалимся, - сказал Колька.
- Не пихай! Ты чего такой заведенный, - мы так и продолжали прикладываться к стене и мамин голос донёсся отчётливо.
- Весь день дразнишь. Хочу тебя дико, - ответил папа.
Прошло лишь несколько секунд, в которые родители видимо без слов сменили позицию и до нас донесся томный мамин стон и папино довольное «Уффф».
Тут же Колька пихнул меня в плечо и кивнул в сторону двери.
Крались мы как заправские ниндзя, прислушиваясь и переглядываясь. Окно, через которое в зал бил свет с улицы, было заблаговременно задернуто плотной шторой. Колька потянул дверь спальни на себя. Она бесшумно открылась. Звуки стали громче, но вот что происходит на кровати видно не было из-за почти полной темноты.
- Тише, - прошептала между стонами мама, которую видимо напрягали явственно раздающиеся шлепки голых тел.
- Спят. Расслабься! – успокаивал её папа, продолжая активно заколачивать в неё, судя по шумному дыханию.
- Что с тобой сегодня? Как маньяк!
- Ты не рада что ли? Я же чувствую, что нравится.
- Нравится. Просто…. Как на курорте что ли? Из-за того, что на улице смотрели на меня?
- И на улице и дома пялятся. Заводит. Прямо как раньше. Помнишь?
Ответа мамы мы не дождались. Она под аккомпанемент шлепков тел, взяла на октаву выше, издала продолжительный стон, и наступила тишина. Похоже папа тоже замер. Осталось только шумное дыхание переводящих дух родителей.
Колян уже во всю толкал меня в плечо, намекая, что нужно сваливать. Но я слышал, что с кровати никто не встаёт, поэтому мотал головой и прислушивался. Член стоял не переставая, и я гладил его, засунув руку в карман. Колька и вовсе, судя по всему, давно уже достал и опять дрочил, стоя почти вплотную.
- Давай я ротиком. Дай ей передохнуть, - раздался довольный голос мамы.
Не знаю уж, так подействовали мамины слова или сам по себе он пришел к финалу, но за моим плечом Колька задышал громче. Я обернулся на него и отпрянул. Он с огромной скоростью полировал член, целящийся на меня. Боялся я, как оказалось зря. Кончил он в подставленную ладошку другой руки. Довольный результатом махнул рукой и ушел к себе, оставив меня в одиночестве.
- А раньше ты не просила отдыха, - чуть обиженно продолжил папа начатую ранее тему.
- Ну тогда и ситуации другие были, сам же помнишь – нужно было за один раз всё успеть. А с тобой я могу наслаждаться постепенно – растягивать удовольствие. Тебе же нравится минет.
- Да нравится, просто вспомнил, как в Турции всю ночь….
- А потом неделю болело всё. Забыл?
- Ох, зайка! – похоже папе снова стало не до разговоров, поскольку почти сразу после этого раздались чавкающие звуки.
Хоть по-прежнему ничего не было видно, но звуки давали достаточно простора фантазии. Кольки рядом не было, поэтому я не стесняясь достал член и тоже принялся водить по нему кулаком. То, что в нескольких метрах от меня занимаются сексом родители, заводило больше чем порнуха. Надолго меня не хватило. Я кончил, пытаясь по Колькиному методу поймать выстрелы члена в ладошку и пошел в нашу общую комнату.
Дома я прятал под кроватью специальный носовой платок, предназначенный для результатов онанизма, стараясь стирать его сам, чтобы не нашла мама. Здесь таким не обзавёлся, а шуметь в ванной комнате не хотелось:
- Салфетки есть? – шепотом спросил я, стараясь не углубляться в тему.
- Кончил? – уточнил Колька.
- Угу.
- Давая завтра найдём чего-нибудь. Можешь моё полотенце или носки свои возьми – завтра в стирку выкинешь и всё, - тут же мне полетела какая-то тряпка и я по закону подлости вляпался рукой в мокрое пятно, оставленное Колькой.
