Я только хмыкнул в отчаянии и закрыл глаза, пытаясь как можно скорее приблизить завтра. Ужасно хотелось помастурбировать, но я не решился, опасаясь очередных санкций. Я провалился в сон, даже не осознавая, что еще слишком рано ложиться спать.
А ранним утром - еще солнце не взошло - я проснулся от невероятных ощущений. Лика забралась ко мне под одеяло и дрочила ладошкой, то и дело нацеловывая член. Я поспешно зашептал ей, чтобы она прекратила, но она и не думала. Ее волшебные губки заставляли меня дергаться от каждого прикосновения, влажные сосущие звуки дополняли ощущения. И, разумеется, в этот момент в комнату вошла мама. Она включила свет и глубоко вздохнула, увидев красноречивую пустую кровать Лики и явный человеческий силуэт у меня под одеялом.
— Нет, ну не может быть! Вы что, совсем отбитые, детки? - мама не хотела верить очевидному, поэтому подошла и стянула одеяло на пол. Лика испуганно замерла, но член из ротика не выпустила, сжимая его, будто какой-то хищник добычу.
— Немедленно выплюнь! - закричала мама, закрывая лицо руками. Лика послушно снялась с моего члена с отчетливым звуком "чпок!" От ее ротика к моему достоинству протянулись блестящие в электрическом свете ниточки слюны.
— А ты спрячь! - мама впервые видела мой эрегированный член и явно была потрясена его размерами. Но, разумеется, вслух она про размеры ничего не сказала.
— Куда же я его спрячу? - резонно возразил я, поскольку спал всегда голый, а на то, чтобы одеться, нужно было время.
— Меня не волнует! Сейчас придет папа, готовьте задницы, бессовестные вы твари.
На сей раз отец бил с оттяжкой, так, что под конец и у меня стали вырываться стоны. А последний удар, хоть и не в полную силу, но был нанесен пряжкой. Я взвыл, потирая ушибленное место, а папа принялся за Анжелику. Он охаживал ее гораздо сильнее, чем вчера, так, что Лика чуть не плакала уже с первых ударов. И таки разрыдалась в конце. Пряжкой отец дочь бить не стал, но последний удар нанес со всей силы, заставив девочку скулить от боли - ее очаровательный задик из ярко-красного стал пунцовым. Я видел, что он сострадает дочери, но ничего не может поделать - наш проступок был слишком серьезным.
После избиения мы не могли ни сидеть, ни лежать на спине. Мама заперла наши ноутбуки и телефоны в папином сейфе и заявила, что мы под домашним арестом. А затем они с отцом снова поехали в торговый центр - несмотря ни на что, ремонт мы этим летом делать все же планировали.
После того, как родители ушли, мы посмотрели друг на друга. А потом, ни слова ни говоря, я с трудом поднялся с кровати и подошел к Лике. Она поняла меня тут же и открыла ротик, призывно высунув язычок. Я знал, что в третий раз отец скорее всего превратит наши задницы в одну сплошную рану, но ничего не мог поделать. Меня словно пронзил электрический ток, когда член вновь коснулся губок сестренки. Я придерживал ее прелестную головку руками и толкался в ротик, стараясь свести к минимуму необходимость ей двигаться самой. С ее губок стала капать слюна, а член с каждым движением забавно хлюпал во влажном узком пространстве, попадая то на язычок, то в небо, а иногда и прохаживаясь по острым зубкам Лики - она пока не научилась прятать их за губами. В голове шумело, я будто взлетал и парил, с каждым движением удаляясь все дальше в Нирвану.
И внезапно все это прервал мамин возглас. Оказывается, они с отцом решили нас проверить. Она зашла в комнату, вновь закрыла лицо руками и заплакала. Отец появился следом. Он сел на мою кровать и уставился на нас с Ликой. А я... Я решил, что перед смертью хотя бы еще раз кончу в ротик сестренке. И продолжил двигаться, несмотря на то, что родители были в метре от меня. И мне все-таки удалось это сделать.
Спермы было так много, что Анжелика не могла проглотить ее всю. Она судорожно сглатывала, помогая себе пальцами, но при этом продолжая скользить губками по члену. Ее сисечки тряслись в такт движениям. Повинуясь импульсу, я ухватил ее за грудь и помял, оглянувшись через спину. Отец смотрел на это представление, как осужденный на виселицу. Мама продолжала плакать.
— Мам, прости... Но мы ничего не можем поделать, - попытался я извиниться.
Мама уже рыдала в голос. Внезапно отец встал, взял ее за руку и вывел из нашей комнаты. Мы, уже настроенные на очередное избиение, вскочили, несмотря на раны, и побежали за ними. А родители заперлись в своей комнате и жарко спорили, надеясь, что мы не услышим.
— У них уже там живого места не осталось, Диан... Что ты предлагаешь мне с ними сделать?
— Я не знаю! Не знаю! Ты же мужчина, сделай хоть что-нибудь!
— Ну вот что? Разве не понятно, что это бесполезно? Отпуск закончится, мы уйдем на работу, а у них еще месяц каникул. Как ты думаешь, что они будут делать этот месяц?
— Гошааа! Ну нельзя же так! Мы ведь нормальная семья! Ну ведь так, Гош?
— Не знаю, Диана... Не знаю... Может... Если мы разрешим им... Под присмотром... Чтобы только не в... Ну, ты понимаешь...
— Ты хочешь сказать... Чтобы они занимались сексом... А мы будем смотреть, да? Ты нормальный, Гош?
— Не перекручивай! Да и не занимаются они сексом... Сейчас молодежь минет и за секс не считает. Вот мы и будем следить, чтобы они не переходили грань. Понимаешь?
— Гоша-аа.. И ты сумеешь спокойно смотреть, как твоя дочь сосет у сына?
— Должен суметь. И ты должна. Это наш родительский долг. Мы уже и так наломали дров с этими наказаниями...
— Гоша-а! - мама снова заплакала. Но уже без ноток отчаяния, а будто соглашаясь.
А потом родители вышли к нам и объявили правила - мы можем заниматься исключительно оральным сексом, и только дома. Если мы начинаем ласки, рядом обязательно должен быть кто-то из родителей. И, самое главное правило, которое было добавлено мамой уже потом - никаких камшотов за пределами ванной комнаты! Сестренка каждый раз должна была полностью проглотить мою сперму. Это правило мама вывела опытным путем, когда перед обедом я решил кончить Лике на лицо и испортил новые занавески...
