Затем мы отправились на городскую олимпиаду, на которой я заняла первое место, а вот Витя не занял ничего, ибо большая часть его времени была занята секс-приключениями. Окончательную точку в нашем общении, которое итак уже к тому моменту практически сошло на нет, поставила его очередная выходка, как мне показалось, на почве банальной зависти: еще до окончания лицея меня взяли в ВУЗ без экзаменов, да еще и на самый крутой на тот момент факультет - на прикладную математику. А Вите после выпускного пришлось изрядно попотеть, чтобы поступить с грехом пополам туда, где были самые низкие проходные баллы. Когда Витя узнал о моей победе, не придумал ничего лучше, как рассказать одному из одноклассников, Антону Маркову, с которым они вроде как дружили, о нашей истории в лифте. Разумеется, так, чтобы я услышала. Я не стала вмешиваться и просто ушла. К счастью, у Антона голова была занята учебой (в отличие от Вити), к тому же, выводы о личности Вити он, как и многие, уже давно сделал. В итоге рассказ Вити привёл к тому, что и Антон перестал с ним общаться. Потом закончился лицей, а вместе с ним и обломки нашего с Витей общения, чему я была, честно говоря, рада. Больше до сегодняшнего дня мы нигде и никак не пересекались. Тем более неожиданно было увидеть его на месте бариста в подмосковном кафетерии: я думала, что он живет в Москве. Но, как оказалось, это не так.
- Я, как можешь заметить, тут работаю, - ответил Витя с какой-то растерянностью в голосе, после чего вкратце поведал мне о своих приключениях после лицея. Точнее, злоключениях.
В общем, из нашего института Витя умудрился вылететь. И не из-за того, что не сдал экзамены, а из-за очередного скандала: попытался кадрить кого-то из преподавательниц на кафедре, однако, слух дошёл до заведующего кафедрой и горе-любовник, мягко говоря, получил по шее. Благодаря знакомым ему удалось как-то инцидент этот замять, а заодно - перевестись в местный филиал нашего института. Узнав о случившемся, отец Вити устроил ему разнос и практически лишил денежной помощи, к тому же, выселил к бабушке сюда же, в пригород. Так что, Вите пришлось найти здесь работу, чтобы сводить концы с концами.
На короткое время мне показалось, что произошедшая история как-то поставила ему мозги на место, но похоже, я ошиблась.
- А ты прям расцвела, я смотрю. Сколько лет-то твоему старперу?
- Не твоё дело, - отрезала я.
- Да ладно, не дуйся. Тебе с ним хорошо - ну, и хорошо.
- Вить, займись своим делом, - сказала я в надежде закончить разговор.
- С тобой? С удовольствием бы занялся! - не унимался Витя. - Помню наш первый раз и мой член в твоей горячей дырочке, ммм!
- Вить, давай закончим этот разговор, а? Пожалуйста.
- А знаешь, чего я хочу?
- Не знаю и не хочу знать.
- А я тебе всё-таки скажу. Хотел бы посмотреть на тебя с ним, - Витя мотнул головой в сторону и я увидела, что Миша идет в нашу сторону.
- Это я посмотрю на то, как Миша даст тебе в нос, если ты сейчас не заткнешься, - сказала я и встала из-за стойки.
- Дидар, идём! Спектакль сейчас начнётся, - сказал Миша и, взяв меня за руку, увёл в сторону зала.
Шагая прочь от злополучной стойки и от Вити за ней, я буквально кожей чувствовала его взгляд в спину. Каким же омерзительным он бывает все-таки… Погрузившись в мрачные мысли, я не сразу поняла, что идём мы не в зрительный зал, а куда-то совсем в другое место.
- Миш, а мы куда идём? Зал разве не дальше?
- Дальше, дальше, - сказал Миша и ехидно прищурился, обернувшись ко мне, - иди сюда, у меня для тебя сюрприз.
О, да, сюрпризов мне уже и так хватило. Но я не стала спорить и пошла за Мишей. Через минуту мы оказались в операторской комнате позади сцены, где нас встретил Борис.
- Решил тебя на экскурсию сводить, - сказал Миша. Кроме того, отсюда видно хорошо. Да, - согласилась я, не заметив ничего подозрительного.
Операторская комната отделялась от зрительного зала стенкой и располагалась выше зрительских мест, а сцену было видно в небольшое окошко без стекла.
Миша и Борис о чем-то болтали, минут через пять начался спектакль. Борис что-то крутил на пульте, а я смотрела в окошко. Затем в зале погас свет, Борис в комнате тоже приглушил освещение, оставив работающими только несколько диодных лампочек над пультом.
- Тут же почти ничего не видно, как ты ориентируешься? - спросила я.
- Так я сколько лет-то за пультом, - ответил Борис. - Ну чего, Миш… Моя очередь пить кофе, не все же вам тусить. Давай-ка, ты поработай, - сказал Борис и вышел из комнаты, после чего Миша запер за ним дверь изнутри.
- Миш, а ты что, работал за пультом? - спросила я с искренним интересом, не поняв подвоха.
- У меня богатый жизненный опыт, моя сладкая, - ответил Миша шёпотом, наклонившись к моему уху, после чего принялся стягивать с меня свитер.
- Миш, ты с ума сошел? - попыталась возразить я, говоря как можно тише, - Борис же скоро придёт!
- Не придёт, не бойся. У нас большая мужская солидарность.
- Миш, ну прекрати! В зале же дети!
- Вот именно, что дети в зале! Так что, постарайся не закричать, - сказал Миша, продолжая раздевать меня.
Поняв, что остановить его не получится, я не сопротивлялась. Уже через пару минут я была раздела догола и отнесена на руках на стоявший рядом с пультом стол.
Немного жестковато, ну ничего, я компенсирую ласками, - сказал Миша, затем взял за лодыжки мои ноги, расставил в стороны и принялся очень нежно ласкать кончиками пальцев мой клитор, а второй рукой - поглаживать бёдра с внутренней стороны. Постепенно мое влагалище начало выделять смазку. Почувствовав это, Миша развёл мои ноги шире и коснулся моего клитора языком, слегка надавливая. Его шаловливые пальцы при этом ласкали колечко моей попки, но вводить их внутрь Миша не стал, предпочитая в этот раз сосредоточиться на клиторе и время от времени погружая пальцы во влагалище, которыми слегка надавливал на переднюю стеночку, доводя меня до исступления.
Я тяжело задышала, но всеми способами сдерживала себя, помня, что в окошке между операторской и залом нет даже стекла и в зале мое соло будет прекрасно слышно. Видя мои старания, Миша решил подбавить жару. Наклонившись надо мной и продолжая ласки, он принялся шептать мне на ухо:
- Я заласкаю тебя до экстаза, моя малышка! И не надейся на пощаду!
После этих слов Миша расстегнул джинсы и взял меня прямо на столе, продолжая руками стимулировать мой клитор.
- Я овладею тобой без остатка! - тихо сказал он и стал двигаться во мне, то входя и выходя медленно, то насаживая меня со всей дури.
Сдерживать стоны было уже выше моих сил, поэтому я зажала себе рот руками. Однако, Миша не унимался: продолжая ласкать мой клитор, он делал недолгие паузы, чтобы мое напряжение немного спало, а затем снова принимался за дело. Свет от лампочек попадал мне на лицо, а потому Миша мог видеть плоды своего труда. Ему, очевидно, нравилось пытать меня наслаждением, а потому Миша стремился как можно дольше держать меня в напряжении и не давать мне кончить.
После очередной порции ласк напряжение мое достигло той стадии, когда мне стало уже наплевать, войдёт Борис или нет, и кто что увидит или услышит. Остатками воли я удерживала себя от того, чтобы закричать, кусала себя за пальцы, тяжело дышала и извивалась в Мишиных руках, отчего его ласки становились лишь интенсивнее.
Наконец, мы оба не выдержали. Миша сдавленно промычал: чувствовалось, что ему самому стоило огромных усилий не застонать в полный голос, и я почувствовала, как его горячее семя разливается внутри меня. Мое же тело сотрясали судороги оргазма, да так, что стол подо мной ходил ходуном.
В этот момент где-то рядом с нами что-то упало на пол и, по-моему, разбилось. Миша оставался спокойным, тогда как я напряглась: я знала, что в операторской никого, кроме нас, не было.
Немного придя в себя, я стекла со стола и Миша помог мне одеться.
- Может, по кофейку или еще чего-нибудь? - тихо спросил он.
Мне было не до чего. Я не ответила, что Миша воспринял как согласие.
Миша открыл дверь. В коридоре свет не был выключен и я увидела своё отражение в зеркале на двери. Вид был на все сто: вспотевший лоб, прилипшие к нему волосы, да красные, как помидор, щеки… То же самое и у Миши. В общем, как мы тут «работали звукооператорами», догадаться было несложно. Навстречу нам шел Борис.
- Антракт скоро, сорян. Мне надо будет во втором акте минусовки ставить. Так что, вынужден вас побеспокоить.
- Рад был видеть, - сказал Миша и хлопнул Бориса по плечу.
- Ну ты давай, звони, не пропадай! - сказал Борис и направился к рабочему месту.
- Борь, погоди… Я слышала какой-то странный звук, пока мы сидели внутри, как будто что-то упало. Причём, не в операторской. Откуда этот звук мог быть? - А, так тут подсобка кафе, которое внизу. Они там кофе свой хранят, посуду и еще всякую хрень.
- Я посмотрю?
- Ну, посмотри, если хочешь, там не закрыто, вроде, - сказал Борис, недоумевая, зачем мне это понадобилось.
Я открыла дверь. Как только свет проник в подсобку, моему взору предстали осколки разбитой вазочки для десертов. Часть из них были в стоявшей рядом мусорной корзине, но, видимо, тот, кто разбил ее, так торопился, что не заметил оставшиеся.
- Надо бы внизу сказать ребятам, чтоб подмели, а то кто-нибудь наступит, - сказал Борис.
- Мы скажем, - сказал Миша, - мы как раз идём туда.
- А, ладно, - сказал Борис и ушёл в операторскую.
Я посмотрела впереди себя и мне стало дурно: передо мной висел фартук бариста с бейджиком на нем. На бейджике было написано имя: Виктор. Я подошла к вешалке с фартуком и отодвинула его, после чего меня чуть не хватил удар: подсобку и операторскую разделяла не слишком толстая стеночка, я не поняла, из чего. И главное, между панелями была щель. Небольшая, но достаточная для того, чтобы в свете диодных ламп увидеть, что делалось внутри.
