Это была катастрофа. Первые несколько секунд я был в шоке, затем мозг лихорадочно заработал, надо было как-то спасать положение, и я кинулся вниз, на вахту.
Вахтерши уже сменились. Хуже того, что на дежурство заступила вредная Евдокия было лишь то, что она всегда была в курсе всех событий, происходящих в общежитии. Она любила демонстрировать свою осведомленность, что и сделала, как только увидела меня. Я представил, как "интересно" будет Наташе узнать, что она приехала вчера и ночевала здесь. Что будет с ней (точнее со мной) представлять как-то не хотелось, этого нельзя было допустить.
В моем распоряжении было не больше пяти минут, и я с ходу бросился перед вахтершей на колени. Быстро, в нескольких словах, я объяснил ей суть своего щекотливого положения, в котором оказался, умолял ее не ломать мою молодую жизнь. Я понадавал ей кучу обещаний - от бутылки шампанского и коробки конфет ей лично, до того, что я сам стану чуть ли не святым, непременно начну ходить в церковь и молиться за ее здоровье. Чего я ей только не наплел. Я не очень-то верил в успех, лишь отчаянье приводило в движение мой язык, но мои старания были великодушно вознаграждены. Евдокия пообещала, что все будет нормально. Пулей мчась наверх, я успел мельком подумать о бесчисленных сюрпризах, которые преподносят нам женщины.
В комнате я первым делом распахнул окно и дверь настежь и побрызгал везде одеколоном, чтобы перебить запах духов Лены У женщин на такие дела нюх - пограничные овчарки позавидуют. Затем я поменял постельное белье - свое кинул на кровать Алексея, а его белье на свою. В постели ведь тоже оставался тонкий аромат Лениных духов, а Наташа приехала не только об успехах в работе со мной потолковать. По телефону она ясно дала понять чего хочет. Если Евдокия не подведет, постели нам не миновать.
Это была тоже проблема. После бурной ночи я был, как выжатый лимон, моя основная мужская принадлежность годилась лишь для того, чтобы в туалет по маленькому сходить и не более.
Закончив с постелями, я взял книгу и с умным видом присел на кровать. Сердце билось, как у кролика.
Через минуту вошла Наташа. Все получилось, у нее было ничем не омраченное лицо, и мне не слишком пришлось играть, изображая радость. Даже Станиславский вряд ли сказал бы свое знаменитое "не верю".
Ничего не подозревавшая Наташа весело трещала без умолку, я вполуха внимал ей, я не мог думать больше ни о чем, кроме как о крахе, который ожидал меня в постели. Спасти меня могло только чудо, и тут я кое-что вспомнил. Вспомнил я, как мы, приехав сюда, хорошенько "отметились" в компании парней, живших в этом общежитии. На утро у меня сильно болела голова, и мне посоветовали обратиться к Славику со второго этажа, по кличке "Колесник", из-за пристрастия к таблеткам. У него тумбочка была битком набита всевозможными таблетками. Придя к нему, я застал его в заторможенном состоянии. Он долго не мог понять, что мне от него нужно. Наконец, он все-таки выделил мне из своих запасов какую-то таблеточку. Я ее выпил, голова как болела, так и продолжала болеть до самого вечера. Зато у меня через некоторое время возникла эрекция и, параллельно головной боли, продолжалась весь световой день.
Такая чудодейственная таблетка могла спасти меня от позора. Через некоторое время я уже стучался в дверь обладателя волшебных таблеток, но впустую. Либо его не было дома, либо он наглотался своих таблеток и был в "отключке". Понуро побрел я назад, вспыхнувшая было искорка надежды погасла. Я шел как на эшафот, но в коридоре увидел своевременно пришедшего Лешку, и немного приободрился. Он втянул меня в эту историю, пусть теперь помогает выпутываться.
Я кратко рассказал ему о возникших у меня проблемах. Леша, уверенный в своих способностях, лишь посмеивался.
- Старик, успокойся, - сказал он мне, - все будет отлично. Сейчас пойдем вместе, я буду развлекать твою жену, а ты давай, обретай форму. Часа три для твоего молодого, цветущего организма, я думаю, будет достаточно, чтобы восстановиться?
Он предоставил мне гораздо больше времени. Только в первую минуту Наташе не понравилось изменение в ходе событий, ей хотелось остаться со мной наедине. Вскоре, Леша заставил ее позабыть обо всем на свете, в том числе и о том, зачем она сюда приехала, она уже не жаждала его ухода, как вначале. Из Наташиной сумки были извлечены продукты и бутылочка коньяка; мы устроили небольшой, но содержательный пир.
Время с Лешей пролетело незаметно и на момент его ухода, я почувствовал себя уже настоящим мужчиной, полноценным, способным даже на повторение прошедшей ночи. Закрыв за ним дверь, я попросил Наташу показать, наконец, как она по мне соскучилась, что она и сделала с большим удовольствием.
Наташа очень быстро разделась, как мне было приятно после разлуки вновь увидеть ее такое родное, обнаженное тело. Она была восхитительна. Я подумал о том, что мой восторг по поводу красоты случайной подруги, с которой я провел ночь, не очень-то соответствовал истине. Длительное воздержание и алкогольный подогрев способствовали усилению эффекта. Наташка ей нисколько не уступала, если не сказать больше того.
Еще когда мы только познакомились, она даже в одежде сводила меня с ума. Наташа, вообще-то, худенькая, но у нее такая премиленькая попка, что мне бывает трудно отвести от нее взгляд. Но самое главное ее достоинство - грудь, мои чудненькие близняшки, как я называю это великолепие. Им было тесно в любом из Наташиных платьев, казалось, они стремились порвать материю и вырваться наружу. Я всегда ловил себя на мысли, что желал бы увидеть, как у них это получится, так велико было наслаждение любоваться ими. За такую грудь любая фотомодель все бы отдала.
До нашей свадьбы я с трудом переживал, казавшиеся бесконечными дни. Я ждал ночей, поры, когда можно ощутить в своих руках ее сокровища. Женившись, признав их уже своей собственностью, я несколько успокоился, но, наверное, совершенно напрасно. Я внезапно остро осознал, что сегодня я мог потерять Наташу навсегда. Какая-то нелепая, мимолетная связь могла лишить меня самого дорогого в жизни - любимой женщины.
Я буквально сорвал с себя рубашку и брюки и бросился в горячие объятия жены.
Мы действительно здорово соскучились, настолько бурным было наше первое соитие. Почти без всякой подготовки, мой член нашел свою, так долго ждавшую его подружку, и мы в бешеном темпе понеслись навстречу друг дружке, не слишком заботясь о том, как у нас это получается. Как только старенькая общежитская кровать выдержала предельную для нее нагрузку.
Лишь потом, удовлетворив первую, самую сильную волну страсти, мы отдали дань нашей любви, и прелюдия перед следующим разом получилась долгой, очень долгой.
Я нежно ласкал и целовал Наташу и она отвечала мне взаимностью. Упиваясь своим счастьем, я подумал, что может и хорошо, что все так получилось. Зато я теперь по-новому оценил свое отношение к жене, и ничто впредь не заставит меня ей изменить.
И пусть воспоминания о происшедших событиях в этой командировке помогут сдержать данное себе слово.
