- Я хочу показать все тебе, как настоящая проститутка, Федя. Я хочу возбудить тебя! - сказала я, похотливо снимая с себя одежду, продлевая паузы, пока я не осталась в одних трусиках, имеющих только шнурок сзади. Я встала прямо над ним, сексуально раскачиваясь. Затем я нахально наклонилась и буквально провела по его лицу своими сиськами, погладив его по щекам своими большими, отвердевшими сосками.
Он закрыл глаза на секунду и вздохнул. Взглянув на его брюки ниже пояса, я увидела, что там образовался выпирающий бугор.
Тогда я пропустила свои пальцы под резинку трусиков.
- Ты хочешь, чтобы я их тоже сняла, Федя? - проворковала я.
- Да! - прошептал он, почти задохнувшись.
- Ты хочешь увидеть мою мохнатку, мохнатый пирожок твоей сестры-проститутки? - спросила я, глядя в его большие карие глаза.
- Да, да, Варя! - он с трудом сглотнул.
Я потянула трусики вниз с невыносимой медлительностью и повернулась вокруг, едва только показался мой лобок, стаскивая шнурок сзади поверх моих гладких, упругих булок, всего в нескольких сантиметрах от лица брата.
- Надеюсь, что тебе также нравится моя попа, братишка, - поддразнила я его, стягивая резинку трусов с моих крепких ягодиц.
- Мне всегда нравилась твоя круглая попка, Варя, - сказал он, тихонько засмеявшись. И я тоже засмеялась, чувствуя как между мной и братом устанавливается тесный контакт.
Наконец, трусики упали на пол, и я повернулась обратно, совсем голая, демонстрируя брату свою киску. Его глаза вперились в узкую щель, окруженную мягкими колечками подстриженных волос. Мне нужно было их подстригать, чтобы они не были видны из под узеньких трусов танцовщицы.
Я опустила руки и раздвинула половые губы в стороны, чтобы ему было лучше видно.
У него отвисла челюсть, когда он уставился в мою половую щель, а его руки придвинулись к ширинке и потрогали бугор под ней. Не уверена, что он контролировал свои движения в тот момент, настолько он был загипнотизирован видом моей наготы.
- Эй, дай мне тоже посмотреть, что у тебя есть, сказала я, указывая на вспухшую ширинку его джинсов.
Я протянула руку и расстегнула ему молнию, обнажив толстый бугор под облегающими белыми трусами. И тут я неожиданно запустила руку в прорезь этих трусов и ухватилась за что-то очень толстое и очень твердое.
- Ух ты! - я выпучила глаза. - Значит, это правда. Значит, Соня не привирала.
Соня была моей подругой в институте, и как-то раз, когда ко мне приехал брат, у них был скоротечный роман. Естественно, когда он уехал, я начала ее обо всем расспрашивать. И она мне сказала, что мой брат был потрясающим любовником, и что у него был самый большой, самый толстый и самый твердый член, который она когда-либо видела, сосала или принимала. Я тогда подумала, что она привирает, чтобы не обидеть меня. Соня была склонна преувеличивать. Но сейчас я увидела, что она была совершенно права.
- Блин, ты только глянь! - сказала я, вытягивая его наружу, так что он встал торчком, как столб.
Федькины глаза были наполовину прикрыты от наслаждения, когда я начала медленно водить кулак вверх и вниз по туго натянувшейся коже его твердой дубины.
Мой брат сидел на краю гостиничной кровати, а я стояла и извивалась перед ним.
Тогда я опустилась на колени у края кровати и мой рот оказался в нескольких сантиметрах от пениса Федора.
Я открыла рот, готовая заглотить член моего брата своими губами, когда он вдруг остановил меня.
- Я не знаю, Варя. Не знаю, стоит ли это делать. Все это становится как-то странно, - сказал он с обеспокоенным выражением на лице. Но его болт не потерял ни на секунду свою каменную твердость!
Я была уже вся в течке и даже мысли не могла допустить, что мы сейчас все бросим.
- Ведь ты моя... моя сестра, - пробормотал он, хотя я ни на минуту не прекращала гладить его член. Член, который, похоже, собирался стать еще тверже, если это и было вообще возможно.
- Тогда не думай обо мне как о сестре. Думай обо мне как о проститутке, которая пришла в твой гостиничный номер! Как о проститутке, которая удовлетворит тебя намного лучше, чем могла или сможет твоя жена, - сказала я.
Он улыбнулся.
- Если бы ты была проституткой, тогда мне бы пришлось тебе заплатить, правда? - сказал он.
- Заплати! - нагло заявила я, неожиданно почувствовав прилив возбуждения от этого неожиданного поворота событий. - Вот твой кошелек.
Его кошелек лежал на тумбочке возле кровати, и я сумела дотянуться до него, не сходя с места.
- Сколько я тебе должен заплатить? - спросил он, приятно улыбаясь.
- Столько, сколько я в твоих глазах стою, - сказала я, продолжая поглаживать его член, чтобы он, не дай бог, не пошел на попятную.
Он вытряхнул из бумажника все деньги и вручил их мне. Конечно, мне не были нужны деньги брата. Все это было лишь частью игры. Так уж вышло, что его сестра была проституткой, пусть и бывшей, и теперь Федя платил за ее услуги.
Я убрала деньги и вновь приблизила свое лицо к его члену, который я крепко сжимала в кулаке.
- Блин, Федя, у тебя такой большой член, ты знаешь, - сказала я. - Как могла твоя двинутая жена не оценить по достоинству такой замечательный инструмент?
Я почувствовала, как меня охватывает гордость за моего брата, за его большущий член.
- Она его просто ненавидит, - сказал он с легкой грустью в голосе. - Она говорит, что он напоминает урода своими размерами.
- Вот какой член ей бы подошел, - сказала я, выставляя мизинец, и мы оба рассмеялись.
- А он у тебя еще такой твердый, - сказала я. Мне всегда нравились мужики, у которых стояк был, как из стали, и торчал прямо вверх, как у моего брата.
- Ну как, приятно, Федя? Приятно, когда я тебя глажу? Когда проститутка гладит твой большой похотливый член? - проворковала я, с наслаждением обводя пальцами контуры его эрегированного пениса.
- Еще как приятно, Варя, - прохрипел он.
Тогда я наклонилась вперед и поцеловала его в губы, раздвинула их языком и встретила его мокрый, теплый язык.
- Я обычно не целую своих клиентов в рот, но так как ты мой брат... - поддразнила я его, и мы начали сосаться с такой страстью, что оба ошалели.
- Прикинь, если бы тебя увидела сейчас жена, - сказала я.
- К черту! Пусть смотрит! - сказал он, внезапно рассердившись.
Перед тем как продолжить, мне нужно было кое-что сделать. Я была совершенно голая, но мой брат был все еще полностью одет, с огромным членом торчащим у него из ширинки. Футболка, джинсы, носки, трусы - все это еще было на нем. Поэтому я начала раздевать его, наслаждаясь видом его тренированного тела без единой лишней складки жира, тела, которое скорее подошло бы двадцатилетнему парню, играющему в институтском спортзале в волейбол.
- Ой, как я тебя хочу, братишка! - прошептала я и вновь к нему прильнула в страстном поцелуе, обхватив пальцами его член. Я раздвинула ноги, чтобы он смог потрогать мою киску. Его большие пальцы ласкали меня так приятно, когда он ввел их в мое скользкое, жаркое влагалище.
Мои губы скользнули к его шее и еще ниже, к груди, где я начала посасывать его твердые маленькие соски, затем медленно водить языком по его плоскому животу, пока мои губы не защекотали кучерявые волосы на его лобке.
- М-м-м, - застонал он, предчувствуя куда направляются мои губы.
К сожалению, мне пришлось поменять позу, и его руки уже не могли играть с моей киской, когда я вновь опустила лицо прямо к его члену. Несколько секунд я просто смотрела на него, продолжая держать его в руке.
Потом я начала целовать его член, сперва очень осторожно, затем с нарастающей страстью.
- Ох, Федька, я обожаю целовать твой член, - сказала я. - Сейчас я буду вылизывать его и сосать. Я буду твоей сестрой-хуесоской, твоей сестрой-блядью!
Скоро я начала его заглатывать по самые яйца, задерживаясь на гладкой головке, легонько покручивая ствол в ладони. Он начал стонать и блеять, толкать в затылок мою голову, чтобы я приняла в свой рот и глотку как можно больше его члена. «Соси мой хуй, соси!», - похотливо сипел он.
- Ты хочешь сказать, соси мой хуй, блядь! - сказала я поднимая на него свои развратные глаза.
- Да, соси хуй, блядь! - повторил он, начиная всерьез ебать меня в рот. - Мне не сосали хуй уже больше года.
Когда я это услышала, я решила отсосать своему брату так, чтобы он на всю жизнь запомнил.
- Тогда дай я тебе отсосу! - воскликнула я и опустила кольцо своих мягких губ до самого основания члена, показывая ему на деле, почему все мужики считают меня лучшей вафлисткой в городе.
Я расточала свои оральные ласки на каждом сантиметре его набухшего члена. Затем я подумала, что надо бы тормознуть. У меня были гораздо лучшие планы в отношении члена моего брата, чем просто кормиться им. И мне очень не хотелось, чтобы он преждевременно выплюнул свой груз мне в рот.
- Теперь моя очередь, - сказала я, плюхаясь на кровать и широко раздвигая ноги.
Он начал облизывать губы, уставившись на мою мохнатку. Я была гордой обладательницей очень красивой, гармонично развитой киски, и я обожала показывать ее сейчас своему брату, который облизывал губы в предвкушении пиршества.
Мой брат, явно изголодавшийся по подобным угощениям, не терял даром времени и быстро пригнул лицо между моих раздвинутых ног. С самых первых прикосновений языка к моему клитору я поняла, что мой брат свободно владел лингвистическим органом. Всех мужчин можно разделить на два лагеря. На тех кто умеет воздать дань оральным ласкам женской щели, как мой брат, и на тех, кто ни на что в этой жизни не способен.
- Блин! Ты самый настоящий мастер, Федька. Ты здорово владеешь своим языком, - сказала я, и это не было пустым комплиментом. - Неужели твоя жена не сумела оценить твой уровень в этом деле?
- Она бы и не смогла, - сказал он. - У нее, кажется, все умерло между ног. И потом ее щель выглядит так, будто ее вырубил пьяный плотник тупым долотом. Не то что твоя, сестричка, - просто загляденье. Твоя щелка выглядит так, будто ее сработал настоящий художник.
