Заснули они уже перед рассветом – утомленные, но безумно счастливые.
– Эй! – Миха пощелкал пальцами у него перед носом. – Ты чего завис? Опять ушел в астрал?
Олег вздрогнул, выныривая из воспоминаний. Он уже не в Минске. Он снова в мерцающей палате, на жесткой, неудобной койке.
– Ничего. Просто, вспомнилось…
– Опять про вашу любовь? – ухмыльнулся Миха. – Так пора бы уже прийти в себя. Все, нет уже любви той! Проворонил ты ее!
– Заткнись! – Олег вскочил на ноги, резко отталкивая соседа. Так, что тот плюхнулся на подушку, словно мешок с мукой. – Я не виноват!
Он подошел к стулу и, развернув его боком, сел, облокотившись на спинку.
– А кто, по-твоему виноват? – спросил сосед, обиженно потирая бок. – Я, что ли?
– Ты! – зло прорычал Олег. – Ты виноват! Если бы не ты…
– Если бы не я, ты до сих пор считал бы свою Аленушку идеалом! – Миха противно рассмеялся и сел, сложив ноги по-турецки. – Я твой друг, всегда им был! Еще со школы! Я должен был открыть тебе глаза! Показать ее сущность. Какая она на самом деле дешевая…
– Заткнись! – снова закричал Олег, ударяя со всей силы кулаком по стене. На столе подпрыгнули пластмассовые миска с кружкой. – Не смей! Слышишь?! Не смей так говорить про нее! Она... Она…
– Да что ты мямлишь! – огрызнулся Миха. – Ты сам видел, какая она!
Олег замолчал. Да, видел. Он все видел.
Сколько раз он потом клял себя, что вернулся в тот день домой так внезапно. Не приди он тогда пораньше – может, ничего и не увидел бы. И не произошло бы ничего.
Наверное, стоило позвонить, перед тем как возвращаться домой. Или не открывать дверь своими ключами. Или насторожиться, заприметив в коридоре незнакомые мужские ботинки. Или не идти в спальню, откуда раздавались томные стоны. Олег не знал, что ему надо было сделать. Но все случилось именно так.
Он приехал на два часа раньше. Бездумно открыл дверь, повернув ключ в замке. Скинул куртку, удивившись незнакомым мужским ботинкам в прихожей. Пошел к спальне, привлеченный приглушенными голосами. Открыл дверь.
На постели – их постели – пара занималась сексом. Мужчина лежал и стонал, а сверху, оседлав его, раскачивалась любимая девушка. Хоть она и была повернута к нему спиной, Олег сразу узнал Алену. По ее длинным темным волосам с едва уловимым медным отливом. По волнующему изгибу спины с выпирающими лопатками и небольшой родинке между ними, прямо по центру. По тому, как она качала головой, нанизываясь на мужчину снова и снова. По ее низким, немного хриплым стонам. По тому, как она реагировала на мужские руки, сминающие ее грудь.
«Какого черта?» – глупо спросил Олег.
Алена обернулась и, взвизгнув, скатилась вбок, натягивая на себя одеяло. Ее Любовник поднял голову, шокировано глядя на нежданного свидетеля. А Олег в ступоре смотрел на испуганное, побледневшее лицо своего друга. Лучшего друга, еще со времен школы.
«Олег, погоди! – закричал Миха, выставляя перед собой руки. Он даже не думал прикрыться. – Я тебе все объясню!»
Олегу не нужны были объяснения. С ним он потом разберется. Вся его ярость сейчас была сосредоточена на Алене. Как она могла? После пяти лет их отношений?! После ее обещаний, что она навсегда только его?! После всего?!
Он не помнил, откуда появился широкий кухонный нож. Словно сам материализовался из пустоты. И его рука, сжимающая холодную рукоять, замахнулась словно сама, без его воли. И его глаза сами наблюдали, как острое, стальное лезвие, проткнуло нежную женскую плоть. Слева, чуть между грудью и ключицей. Словно само.
Фонтан горячей темно-красной крови забил из раны. Брызги оросили Олега с головы до ног. Страшными тягучими каплями они стекали по его лицу. Белоснежные простыни окрасились некрасивыми багряными узорами. Олег выдернул нож и ударил еще раз. Кричащая от боли Алена нелепо попыталась загородиться руками, но разве это могло спасти? Лезвие вонзилось в нее снова, уже в живот. И снова – в шею. И снова – в грудь. Олег наносил удары один за другим, не помня себя, не чувствуя ничего кроме огромной, всепожирающей ярости. Бил и бил до тех пор, пока тьма не упала ему на глаза и он не погрузился в абсолютное беспамятство.
Очнулся он уже в больнице. В палате без окон, пристегнутый к койке широкими кожаными ремнями. А на соседней койке лежал пристегнутый Миха. Теперь эта палата стала их домом. Их тюрьмой, в которой они вынуждены были проводить день за днем рядом друг с другом. Олег не знал, сколько прошло времени с того дня, как он попал сюда. Когда он спрашивал, врач говорил, что три месяца. Когда он смотрел на Михино лицо – осунувшееся, бородатое, с немытыми свисающими волосами-сосульками, – ему казалось, что три года минимум. Три года наедине с общим кошмаром.
– Семнадцатый, посетители! – раздался из коридора голос санитара. – Занять положение на кровати!
Олег послушался. Дверь приоткрылась, в нее заглянул дядя Сережа – массивный мужик лет пятидесяти, в безликой голубой униформе. Он был хорошим санитаром. Никогда не кричал на Олега, не пристегивал к койке и всегда обращался очень вежливо. Еще изредка он приносил книги, интересные. Олег ценил это и старался не усложнять ему жизнь. Убедившись, что указания выполнены, дядя Сережа пропустил внутрь посетительницу.
В палату вошла женщина. В осеннем пальто, на котором блестели маленькие, еще не впитавшиеся капли – похоже, снаружи дождь. Женщина стряхнула их, несколько раз проведя маленькой ладонью по пальто, после чего расстегнула его, аккуратно сложила и перекинула через спинку стула. Пальто было бежевым, такого же безликого оттенка, как и окружавшие стены. Сама посетительница села на соседний стул, одернула рукава белой блузки и осторожно взглянула на Олега. На Миху она не обращала никакого внимания.
– Тепло тут, – произнесла она, осматриваясь по сторонам. – Не мерзнешь по ночам?
– Нет, – ответил Олег. – Не мерзну. По ночам я сплю.
Она замолчала, словно подобрать слова стоило ей больших усилий. Сидела и вглядывалась в его лицо, словно ища на нем подсказку для следующей фразы. Олег сидел на кровати и тоже разглядывал женщину. Коротко подстриженные черные волосы. Неброский макияж, узкие губы, выступающие скулы, острый подбородок. Красивая, почти как Алена, если б она была старше. Только усталая очень.
– Как ты? – спросила она, чуть подавшись вперед.
– Нормально. А вы, собственно, кто?
Этот казалось бы простой вопрос отчего-то смутил женщину. Она судорожно вздохнула и сжала кулаки так, что побелели пальцы. На безымянном блеснуло простое золотое кольцо.
– Я… Алена, – произнесла она тихо, но Олег услышал.
– Очень приятно, а я Олег, – отозвался он с вежливой улыбкой.
– Ты не понял. Я твоя Алена.
Олег расхохотался. Негромким снисходительным смехом. Так смеются взрослые над забавным, но еще неразумным ребенком.
– Глупости вы говорите! Вы не можете быть Аленой. Моей Алены больше нет.
– Однако я тут. – Смех женщину ничуть не обидел. – Я пришла к тебе.
– Послушайте. – Олег откинулся спиной на подушку. – Не знаю, зачем вам понадобилось выдавать себя за другую, но у вас не получится меня провести. Я помню свою Алену. Да, вы похожи на нее! Может, у вас даже такое же имя. Но вы отличаетесь в мелочах. У нее были длинные волосы с медным отливом.
– Ты забыл? – Женщина провела рукой по густому черному каре. – Я уже несколько лет как постриглась и сменила цвет.
– Алена была худой и тонкой.
– Женщины полнеют после родов. Так бывает.
– Каких родов? Алена была молодой, ей не было и тридцати. А вам… Сорок?
– Сорок один, – отозвалась она.
– У Алены не было кольца.
– Оно у меня со свадьбы.
– Какую еще свадьбы?
– Нашей свадьбы, Олег.
– Я никогда не был женат, – отрезал он, скрестив руки на груди и победно усмехнувшись. Даже на кровати сел прямо. – У меня действительно была любимая девушка по имени Алена. Но мы не были женаты! И больше Алены нет.
– Я здесь. – Женщина протянула к нему руку, словно хотела коснуться, но в последний момент остановилась и медленно вернула ее обратно, на колени. – И у нас была свадьба. Мы женаты уже много лет. И у нас двое детей. Они…
– Хватит! – зло крикнул Олег, заставив ее испуганно замолкнуть на полуслове. – Зачем?! Зачем вы сюда пришли?! Чтобы мучить меня?! Кто вас послал?! Я вас не знаю! Не надо выдавать себя за Алену! Ее больше нет! Нет ее! Нет ее! Ее больше нет! Слышите? Нет ее. Нет ее. Ее больше нет. Нет ее…
– Олег…
– Все! – Он отвернулся к стене, обняв себя руками, и принялся тихонько раскачиваться из стороны в сторону. – Уходите. Ее больше нет. Вот и вы не приходите. Нет ее больше. И вы не приходите. Нет ее…
Под его бормотание женщина тяжело вздохнула и встала со стула. В этот момент предательская восьмая лампа в очередной раз мигнула, и вместе с ней мигнул весь мир.
– Постойте, – обратился Олег, повернувшись обратно, когда она уже взяла пальто. – Вы же сейчас будете встречаться с врачом? Не помню, как его зовут. Низенький такой, пузатый, смешной. Можете передать ему мою просьбу?
– Какую? – В темных глазах женщины вспыхнули крохотные искры надежды.
– Попросите его заменить лампу, она все время моргает.
