- Спи давай. Завтра. Лучше уж никак, вместо как-нибудь, - вставила она присказку дяди Димы, подслушанную за столом. И мы под храп раздающийся из другой комнаты уснули.
Просыпался я с трудом. Поднял голову. Рядом посапывала любимая. Тихонько, чтобы не разбудить, встал с дивана. Похоже по сне я стянул большую часть простыни на себя и теперь её попка смотрела на меня. Ночнушка тоже сбилась. Чуть нагнувшись можно было заглянуть под неё и увидеть розовые губки, уходящие куда-то в глубину. В одном месте они слегка выпячивались, я знал, что стоит прижаться членом к этому месту, как они разойдутся в стороны и откроют зев во влажную глубину моей принцессы.
Член от этих мыслей вздрогнул и в этот момент я вдруг осознал, что мы не дома и здесь её голую попку мог увидеть любой проснувшийся раньше. Я оглянулся по сторонам и спрятал любимую попочку от случайных взоров под простынёй.
Всё ещё надеясь, что проснулся первым, вышел во двор. Вся троица отцовских друзей сидела у бассейна и что-то обсуждала. Увидев меня, они замолчали. Первым пришел в себя дядя Дима:
- О! Витёк проснулся. Похмелишься?
Я сел рядом с ними и принял бутылку пива. Судя по тому, что прерванный разговор не возобновился, тема касалась нас.
- Он же видел, как я вылизывать жену собирался, - вспомнил я, глядя на изучающее лицо старого вояки, - Интересно, а как давно это стало нормой?
Вспомнил, что в преступном сообществе этот вид секса считается унизительным. Интересно, а среди военных? А может вообще у того поколения такое не практиковали? И что они теперь про меня подумают? Чем больше я сомневался, тем больше метались мои мысли. А уж после того, как и остальные с каким-то то ли интересом, то ли сочувствием посмотрели на меня и вовсе почувствовал себя под их взглядами каким-то неполноценным.
- Всё нормально? – участливо спросил дядя Матвей.
- А, где папа? – вопросом на вопрос ответил я и тут же снова запаниковал:
- Почему я спросил про папу? Они подумают, что за папкой спрятаться решил? А что значит «нормально». Он про то, что произошло вчера в саду спрашивает? Или интересуется всё ли у нас с Катей нормально? Точно! Он думает, раз я языком жену ублажаю, значит у меня с членом проблемы. Нужно как-то им дать понять, что трахаемся с ней, чтобы не думали.
- Пойду посмотрю, что-то и правда долго спит, - сказал, вставая дядя Дима, и обратился к Матвею, видимо продолжая ранее начатый разговор, - Ну так чего, Иваныч, ты за?
- А давай, чё нет-та? – ответил тот вставая.
Я уже было подумал, что собирается вместе с ним идти будить отца, но тот широко улыбнулся мне:
- Чё, Витёк, нырнем для аппетита?
Как ни странно, дядя Дима позвал с собой ещё и Олега. Тот покряхтел, попытался урезонить Диму, мол может не надо – нормально ж отдыхали. Но всё же пошел за ним. А я плюхнулся в бассейн, подгоняемый дядь Матвеем. Похоже армию из мужика не вытравили даже многие годы на гражданке. Он давно уже считался военным пенсионером, но продолжал командовать.
Только в бассейне пришла в голову мысль, что мужики сейчас будут проходить мимо кровати со спящей женой. Успел ещё понадеяться, что она не скинет во сне простыню, но дядь Матвей не дал зациклиться на этой мысли:
- Ты это… извини… я ж не знал, что ты Катерину в сад приведёшь. Даже не понял поначалу, когда ты загнул её.
- Да ничего, дядь Матвей. Неудобно получилось, конечно….
- Вот только ты мне скажи, вы чего так быстро за мной домой зашли? Сунул, вынул и пошел что ли?
- Да, нет. Испугалась она. Ну и настрой пропал. Не захотела.
- Как так? Ну в рот хоть взяла? – он выглядел удивлённым.
- Как-то неудобно стало. Вдруг ещё кто-то выйдет?
- Ну ты даёшь! Если бабу разогрел, драть надо обязательно, а то налево смотреть начнёт.
- Скажете тоже, дядь Матвей. Катя скромная слишком для этого, да и любим мы друг друга. Я-то может и продолжил бы, а она постеснялась.
- Эх, зелёный ты ещё. Ну-ка сгоняй за бутылочкой ещё, не в службу, а в дружбу.
Ящик с пивом стоял совсем рядом. Я вылез из бассейна и достал бутылку пожилому вояке. Он тут же потребовал, чтобы я и себе взял – не любит в одиночестве пить. Подал ему снова погрузившись в бассейн. Вода была по утреннему прохладной, но после пива становилась терпимой. А дядя Матвей принялся философствовать, продолжая мысль:
- Вот ты говоришь, любовь у вас. Ни на кого, кроме мужа не смотрит. А я вот что тебе скажу. Если женщин заводить, но не трахать, то у них крыша съезжать начинает. Я побольше твоего пожил – всякого повидал. Трахаешь вот так бабу и интересуешься: «Чего мол со мной, а не с мужем? Не любишь что ли? Или не стоит у него?» Так вот зачастую и в семье всё хорошо и не импотент. А вот у меня на вертеле оказалась. Долго я думал и друзей спрашивал. И знаешь, что думаю? Ничем они от нас не отличаются. Точно также задумываются кому бы дала, а кому нет, особенно под выпивку. По их взгляду, кстати, сразу видно, кто фригидные, а кто не прочь на xуе покататься.
- Да это я знаю. Шалавы бывают, конечно. Я имел ввиду нормальных девушек.
- Типа как твоя Катерина что ли? – он ухмыльнулся.
- Ну да!
- Думаешь он не фантазирует о других? Не мечтает свежего мясца попробовать? – дядя Матвей, продолжая улыбаться, пристально глядел мне в глаза.
Что он хотел в них увидеть? Тут правда я и сам вспомнил, как Катюха мастурбирует, закрыв глаза. Как я уже говорил, мы не скрывали друг от друга, что занимаемся рукоблудием время от времени. Вот только теперь, после слов этого мужчины, я вдруг задумался, что мы никогда не обсуждали, кого представляем в эти моменты, считая это совсем не важным. Это ведь не настоящий секс и глупо к нему ревновать.
Это я и попытался объяснить пожилому вояке. Может быть в бОльшей компании или трезвым постеснялся бы, но сейчас, после второй бутылки пива на голодный желудок в голове слегка шумело, а вот язык развязался.
- Так значит если жена дрочит на соседа – это нормально? А если и сосед вздрочнёт на твою жену?
Почему-то до сих пор я не думал о каких-то конкретных персонажах. Лишь после слов собеседника почему-то в голове сразу возник владелец маленькой лавки прямо возле нашего дома – армянин Сурен. Хоть это был и не совсем сосед. Просто он всегда так откровенно разглядывал мою супругу, при этом никаких домогательств себе не позволял, если не считать ими велеречивые кавказские комплименты. Армянин был здоровенным, с густой чёрной бородой, крепкими мозолистыми руками и черным пронзительным взглядом. И вот сейчас я мысленно пытался оценить, как я отнесусь если буду знать, что моя любимая онанирует, представляя его, или этот армянин в своих влажных фантазиях трахает мою супругу. Это было уже не так безвинно, как думать о каких-то гипотетических актерах или певцах, но всё же я решил не менять однажды высказанную позицию:
- Это же просто фантазии. Не измена. Ничего страшного. А то если постоянно думать об этом, то к любому фонарному столбу ревновать будешь.
- Хмм, - задумчиво произнёс дядя Матвей, - Интересная позиция. Тогда как ты понимаешь слово измена? Поцелуй – это уже измена. Или если помацает кто-нибудь твою благоверную?
Тут у меня был готов ответ:
- Измена – это в первую очередь обман. Если она что-то такое сделала и скрыла от меня – то уже измена. А так мы и на вечеринках бываем, да и вообще… бывает кто-то с ней танцует или…, - тут я задумался, стоит ли рассказывать, как возбуждаюсь от того, что кто-то пристаёт к супруге, но всё же ограничился нейтральным, - да всякое бывает…. Если всё на виду и по-честному – то и обижаться не на что.
- Мужик! Вроде молодой, а уже с понятиями, – мне показалось он посмотрел на меня с уважением. Было очень приятно чувствовать, что этот немолодой мужчина разговаривает со мной не как с пацаном, а на равных. Выслушивая мою точку зрения и не пытаясь поучать, - Так значит, если Катерину твою где-нибудь за жопу схватят, а она тебе честно расскажет или на твоих глазах всё будет происходить, то не расстроишься? Скандал не закатишь?
Вот тут я опять напрягся. Ну не мог же он знать о той ситуации на рынке, где какие-то мужики облапали мою жену? Вспомнил, как бесился тогда. А сейчас? Нет. Сейчас я бы отнесся к этой ситуации совсем по-другому. Тут скорее закатила бы скандал моя жена. Она уже не та тихоня, что была раньше. Не постесняется наорать на них или может даже по морде двинуть.
Последнее я и сказал ему. Мол я не вижу в этом большой проблемы, но жена ничего такого не позволит. Наверное, тогда мне нужно было напрячься, уж очень внимательно смотрел на меня дядя Матвей. Ну не похож был его взгляд на человека, квасящего с утра пораньше. Но в отличие от него, эта вторая бутылка меня совсем расслабила, и я совсем не понял куда он направляет нашу беседу.
Мы ещё немного поговорили. Он всё больше хвалил меня, что я хороший супруг и правильный мужик, раз не ревную Катю из-за каких-то мелких прегрешений. А я, приканчивая бутылку пива, всё больше распалялся и поддакивал ему, мол да, я такой. Прогрессивный и не ревнивый.
Тут я сообразил, что прошло уже довольно много времени, а ни отец, ни его друзья так и не появились. Вроде бы они собирались просто пойти разбудить и вернуться к нам. Где они пропали? Дядя Матвей на мои слова обидно заржал:
- За Катерину свою переживаешь? Вроде только что доказывал, что не ревнивый совсем.
- Да нет! Вообще не в этом дело!
- А попка у твоей жены славная! Мы, когда мимо вас проходили, она прямо в нашу сторону из-под одеяла торчала, как на выставке. Любит без трусиков спать? – а сам так внимательно на мою реакцию смотрит.
Вот блин! Всё-таки видели. И что теперь? Не делать же вид оскорбленной гордости, раз так усирался, доказывая, что совсем не ревнив:
