Мой ужас сменился восторгом, а мой разбитый пазл складывался просто идеально! Быть голой, когда рядом другой человек, это просто заставляло внутри всё трепетать. При этом мне не нужно чувствовать страх перед тем, что моя "намеренность" будет угадана и я почувствую стыд, за то, что у меня такие мысли в голове. Этого я всегда боялась больше всего, поэтому так долго не решалась на такой поступок.
Всё было так, что лучшего начала я и представить не могла. Я поняла, что вот этот момент, нужно просто ничего не сломать и просто наслаждаться этим. Я так ждала такого шанса, что теперь впитывала каждую секунду. Сердце бешено колотилось! Я с удивлением обнаружила, что место короткого полотенца уже заняла мысль — "Если дальше лежать голой, он рано или поздно повернётся и меня увидит. С момента как он зашёл, я держала руки с телефоном у груди, а ноги были согнуты, чтобы поменьше было видно.
Я не хотела выставлять себя нарочито напоказ, нарушая гармонию столь удачно сложившегося сценария. Меня волновали не открытые места, а сам факт — он ведь знает, что я голая, совсем рядом и я это знаю. Он, наверняка, понимает, что мне неловко, возможно, сама нагота девушки ему где-то в глубине тоже приятна, а то что я не закатила сцену, не закричала, чтобы все вышли, уповая на его вежливость, позволяет ему спокойно работать дальше. Я знаю, что я хорошо сложена и отлично подхожу для такой трепетной "случайной" сцены, и эта мысль ещё сильнее усиливала приятные впечатления.
Леонид закончил с приготовлениями, но вешать шкаф обратно находясь ко мне спиной не представлялось возможным. Он развернулся и повесил его на стену. В этот момент, я была уверена, что его глаза на долю секунды, глянули в мою сторону. Меня приятно обожгло.
В спутанных мыслях, я не могла разобрать, увидит ли он меня, если посмотрит, или меня закрывает ближний край ванны. "Хоть бы видел" ударило в висках! Я теряла контроль. Полотенце теперь казалось такой мелочью, словно я хотела покататься на качелях, а меня подхватил ураган.
После он начал крутить туда-сюда дверцы, которые никак не хотели закрываться, то одна была чуть ниже, то они стукались друг об друга. Делая вид, что листаю телефон, я пристально следила, посмотрит или нет. Я старалась выглядеть словно я занимаюсь своими делами, и доверяю ему на слово в этом не озвученном договоре.
Затем он перешёл к ручке той дверцы что была ближе всех ко мне. Чтобы было понятно, она была почти на уровне ванны, чуть правее, и он буквально стоял и мог смотреть на меня сверху вниз. Переход произошёл так неожиданно, что я снова ощутила сильнейший прилив эйфории. Полотенце осталось на полу за стиральной машиной. Встать и незаметно выйти уже точно не получится. И я уже не хотела. Я чувствовала, как меня бьёт сладкими волнами стыда. Один раз он как-то машинально посмотрел прямо туда, а я лежала сгорая от нового сильного чувства не понимая как быть дальше.
Сила впечатлений была сравнима с лавиной. Прозрачная, играющая бликами вода, совершенно не скрывала ни грудь, ни гладкий лобок, который я даже не прикрыла от оцепенения, держа в руках телефон. В тот момент, это было для меня в первый раз и меня словно охватила лихордка. Сильнейший обжигающий стыд, который сковал меня по рукам и ногам, от которого я чуть не сгорела в первые секунды, резко и неожиданно сменился сладкими волнами тепла по всему телу. Первый позыв, дотянуться до полотенца и проскользнуть в комнату, сменился резким одурманивающим чувством "я голая, моё блестящее тело под бликами ламп не имеет на себе ни одной нитки, я чувствую внутри тёплый искрящийся ливень".
Я лежала, делая вид что смотрю в телефон. Леонид снова глянул в мою сторону, а я сделала вид что не заметила, но, это снова вызвало те же сильные чувства, и не выдержав, я незаметно засеменила под водой коленками, от чего внутри сладкий трепет только усилился.
Он работал рядом с раковиной, с той стороны, где в край ванны упирались мои ноги. Я боялась столкнуться с ним взглядом поэтому, смотрела только украдкой. Мне было так стыдно и так приятно, я даже боялась громко дышать, чтобы он не услышал, как моё дыхание дрожит.
В какой-то момент, он выразил опасение, что в воду попадёт мусор, ручка никак не хотела прилаживаться, а я ответила, что ничего страшного. Потом он спросил, давно ли покупали шкаф, я что-то отвечала, так мы начали мило и легко болтать, словно всё было как обычно, это было как во сне. Он не смотрел на меня, занимался своим делом и мы просто говорили. И самое главное, я могла не беспокоиться о том, что моё поведение может выглядеть предосудительно, потому что это мама его впустила и моё положение было скорее вынужденным. И это было очень приятно. Чуть спустя, когда он что-то говорил, он стал машинально обращать взгляд в мою сторону, а я делала вид, что смотрю в телефон, что не замечаю и что уверена, что он не смотрит. Так мы проболтали минут 10, но они показались целой вечностью. Вдруг зазвонил домофон.
Сердце часто забилось. "А вдруг это не кто-то из знакомых или соседей. Вдруг это мама? Вдруг что-то забыла и решила позвонить в домофон, чтобы не искать ключи!" Меня напугало то, что если сейчас дотянуться до полотенца, то Леонид узнает, что оно всегда у меня было, а значит я специально так лежала, и все мои плохие мысли окажутся, как на ладони. А если мама сама не дозвонится и войдёт, то увидит, что я не подняла полотенце и осталась лежать в таком виде.
Домофон продолжал звонить. "Что мне делать? Идти голой?" Мой страх взял своё:
— Ой, вдруг это ко мне по учёбе! — я сказала первое, что пришло в голову. Мы столкнулись взглядами, отчего щёки залил румянец.
Я знала, что большое полотенце осталось лежать за стиральной машинкой, но он этого не видел и я специально попросила подать мне его из верхнего шкафа, а когда его там не оказалось, пытаясь выглядеть раздосадованно, произнесла - "Наверное это за учебниками, я же обещала"
— Да ничего, беги, беги, я не смотрю — видя моё смущение Леонид повернулся к работе, а я набравшись смелости встала в полный рост. Мои ноги чуть не подкосились, я прикрыла руками груди и лобок, почувствовав, как приятно откликнулось внутри это прикосновение и сказав спасибо быстро просеменила в коридор. Волны сладкого стыда били, как кнутом! Я подлетела к домофону:
— Алло!
— Алло, Валентина? — женский голос спросил кого-то мне не знакомого, и спустя секунду, — Извините, я же не тот набрала.
Трубку повесили. А я увидела в зеркало через длинный коридор, как наш мастер уже собирал инструменты. Мне так не хотелось всё это заканчивать!
— Слушай, а у меня только такой, с синей обложкой, про тот что ты говоришь, я уже отдала, — продолжила я "разговор" с выключенной трубкой, в голове пронеслось "о, нет, что я делаю", но я продолжала. — Да, точно отдавала Свете, если у неё нет, то спроси кому она передала.
Я взяла блокнот и карандаш лежавшие на полке рядом с ключами и прочей мелочью:
— Ещё раз, какого числа? — я стала набрасывать несуществующие даты, что-то быстро обводить, черкать краткие заметки.
Я продолжала эту сцену, ощущая, как приятный ток пробегает по телу. В зеркале мастер сложил все вещи и направлялся в коридор прямо на меня, я стояла спиной и чувствовала как подрагивает попа, когда я переминаюсь с ноги на ногу.
— А у меня нет её телефона, слушай, мне сейчас так неудобно, ты даже не представляешь, — .... — да не в этом дело, просто очень неудобно в данную секунду искать, давай может...
Я видела как он приближается, но не подала вида. Внутри всё било словно вулкан. Я услышала голос в нескольких метрах справа от меня. Он сказал тихо, чтобы не перебивать и показал на запертую дверь.
— Ань, я там закончил, я пойду.
Я, словно не ожидая, повернулась не отводя телефон от уха. Одной рукой я держала трубку домофона, а второй ручку, прижимая ладонью блокнот к стене. Я увидела, как он машинально посмотрел прямо на мой гладкий блестящий от воды лобок. В следующий момент блокнот и ручка упали на пол, а ладонь с небольшим хлопком быстро прикрыла это место.
Меня приятно обожгло. Ноги стали совсем ватными, я стояла в трёх метрах от него совсем голая! Это было, как прыжок без парашута. В глазах вспыхнули пятна и всё поплыло. Я с трудом удержалась на ногах.
— Я ... — мой голос оборвался, я смогла лишь раздосадованно тряхнуть домофонной трубкой и прикусить губу, показывая всем видом, как я растеряна с этим неуместным разговором по домофону. Я инстинктивно сжала коленки и чуть сильнее прижала ладонь прикрывая лобок.
Мне становилось всё лучше или всё хуже, не знаю как сказать, я теряла контроль.
— Ну спроси, ещё у кого нибудь! — бросила я в трубку и раздражённо притопнула ногой почувствовав, как подпрыгнула грудь и как мокрые ляжки скользнули друг об друга. Не выдержав я ещё сильнее сжала друг об друга коленки и, к сожалению, этого хватило, чтобы сильнейший оргазм ударил по всем телу.
— Я больше не могу говорить, извини! — я бросила трубку, услышав свой дрожащий голос на тон выше обычного.
В глазах всё поплыло, я смотрела на него, пытаясь не показывать виду, но это было слишком! Всё тело дрожало, лицо залил румянец. Я пытаясь бороться с волнами оргазма, но тщетно. Ойкнув я метнулась к весящим в коридоре курткам и быстро прикрыла себя спереди оказавшимся под рукой пальто.
Тут, я узнала вторую сторону этих приятных опьяняющих ощущений! Состояние возбуждения, приятное чувство своей наготы, желание стоять в неглиже на виду, резко и неожиданно исчезло без следа.
Меня словно обухом ударил громадный стыд — голая перед посторонним человеком, вы только вдумайтесь. Только представьте! Вот вам секунду назад кажется, что всё выглядит вполне невинно, как бы само собой получившееся, "бывает, что поделать" и тут вы словно просыпаетесь от раската грома, приходите в себя и понимаете, что вы стоите голышом перед чужим человеком!
