- Всё, давай! А нет, погоди! - В следующее мгновение она, открыв дверь, снова выблевала остатки пищи и жидкости на стоянку.
Кажется, это был мой самый романтичный перепихон, который не факт, что вообще состоится при таких обстоятельствах.
Как ни в чем не бывало, она вернулась на своё место, развела полы плаща и раздвинула ноги, обнажив в полутьме белые ажурные трусики, приглашая к более активным действиям. Я опустил её сидение в горизонтальное положение, на глазок прикидывая наши габариты и возможности по их совмещению. Главная трудность тут всегда в ногах, обычно именно они мешаются, но и без них никак.
Я попросил ее чуть подняться повыше, потом, раздумывая и, предполагая еще немного возбудиться до приемлемой кондиции, запустил руку ей под плащ, все еще стянутый широким поясом, и коснулся голого живота.
- Ну что ты, скоро?! - Недовольно дернулась она.
- Сейчас мне надо сосредоточиться! Все будет, не психуй! - Уговаривал я её и себя.
Пальцы мои двинулись ниже, коснувшись края белья. Похоже, это был какой-то праздничный комплект, острый и шершавый на ощупь, скромный по количеству ткани. В таком не будешь ходить ведь день.
- Ой! – Остановила меня девушка, будто именно моё движение напомнило ей о белье, и быстро избавилась от трусиков, засунув их в карман плаща. - Ну, теперь давай!
В тусклом свете далёких уличных фонарей я видел её выпуклый лобок, плавно выходящий на плато выпуклого животика. Приятная гладкая линия шла от талии по окружности таза к бедру, которое длилось и длилось, закругляясь на приглашающе раздвинутых коленях. Я прошелся по ее ноге рукой, проникая к тесной, сжатой бедрами промежности.
- Э-э-э! - Возмутилась она. - Не надо рукой, давай нормально!
- Сейчас все будет нормально! – Досадливо отбрехивался я, продолжая щупать, - мне надо... - Я продавил пальцем середину щелки, проникнув в теплое, но почти сухое преддверие: - Ну вот и как тут, ты же сухая совсем, - вырвалось у меня.
- Это с похмелья, - хохотнула она. Смачно харкнула слюной на пальцы и шлепком размазала по своему пирожку. - Всё, давай, теперь мокро! - нетерпеливо подгоняла она, качнув бедрами.
- А презерватив у тебя есть? - Конечно, я не должен был спрашивать, как джентльмен, и надевать свой. Но, имея постоянную любовницу и жену, за многие годы полностью объединив наши микрофлоры в одну большую, стабильную и безопасную семью, как-то забываешь держать в кармане спасительный квадратик.
Услышав мой вопрос, она отмахнулась от него, как от назойливой мухи, и закинула ногу повыше, уперев ее в приборную панель.
- Ты мужик или кто, давай уже! Я здоровая! Не надо презервативов!
- «Опасно, опасно, опасно!»- застучала тревога у меня в голове, но теплая полуголая телочка лежала рядом, член более-менее стоял, и я с вздохом стал перебираться на неё, презрев элементарную безопасность. По дороге потеряв штаны, которые мешали двигаться, я оказался сверху, пристроился и кое-как, по подсохшей уже слюне, пропихнул полутвёрдый член в неё. Она молча ждала, отвернувшись в сторону, абсолютно неподвижно, будто заснув. Но я видел ее открытые глаза, уставившиеся в окно.
Начал потихоньку двигаться, прокладывая дорогу в довольно свободном для меня влагалище. Благодаря слабой смазке, стенки его чувствовались прекрасно, но они не особо сдавливали меня внутри. Всё это было не слишком захватывающе: сухая баба, вялый член, людное место, неудобная поза. Вы понимаете, к чему я клоню? Да, через несколько минут мой окончательно упал и при очередной попытке надавить, изогнулся и выскользнул из женского тела.
Тут она будто очнулась.
- Ну как, ты уже всё?
Она провела рукой у себя внизу, но, не почувствовав моей спермы, разочарованно переспросила:
- Ты не кончил что ли?!
- У меня упал. - Признался я.
Девушка резко выпрямилась и посмотрела на меня зло и презрительно: - Что вы, мужики, за люди такие? Ничего не можете, когда вас нормально просят! То от вас отбоя нет, готовы на ходу трахнуть, а когда требуется - то всего ничего, трахнуть и кончить - начинается! Почему так все сложно-то с вами? Просят вас нормально, а вы элементарного не можете! Импотенты, что ли, все стали! Может, я залететь пытаюсь? Ребёнка хочу! – Разразилась она гневной тирадой со слезами в голосе.
- В правду хочешь? – Я вернулся на свое сидение, не пытаясь пока натянуть штаны.
- Может быть!
- И никто не хочет сделать тебе ребенка?! - Недоумевал я.
- Не знаю. Двое точно не хотят. Один точно это сказал, а второй, который на машине попался, всё тупит! – В сердцах продолжала она.
- То есть это ты своему так отомстить решила? - Переспросил я.
- Ничего не решила! Мне уже двадцать семь, хочу бэбика, а он в кусты. Ну я и выгнала его. Сама воспитаю - не проблема, всех не переждешь! - Помолчав немного, она добавила, укрыв плащом свою наготу: - Всё, вези меня отсюда. Не хочу ничего больше!
Я закурил, всё так и не одеваясь, предложив ей тоже. Салон окутал мутный дым, и пришлось приоткрыть окна. Мотор работал, отдавая в салон тепло.
- Ты, типа, хочешь для себя родить и вырастить? – Не унимался я.
- Да. Хотела! Думала, неужели не найдется ни одного, кому бы я понравилась. Выпила для храбрости и пошла! У того магазина полтора часа стояла, кто поприличней из мужиков всем предлагала, ни одна сволочь не откликнулась! Все как от чумы бегут! – Знаешь, как обидно! Я же себя, в общем-то, себя симпатичной считала, так-то!
- Ты красивая! – Поспешил я встрять.
- Ага! Где? – Показала она ладошкой на мой вялый отросток. – Всё, хватит на сегодня! Ничего больше не хочу. Чего без штанов сидишь, одевайся, все, закрылась лавочка! Вези меня обратно!
- Звать-то тебя как?!
- Зачем тебе, высади, где взял, а я сама дальше!
- Хорошо, незнакомка, я – Назар!
- Ты кто?! - Подавилась она табачным дымом от удивления и натужно закашлялась.
Я испугался, что ее опять стошнит, и беспокойно заерзал, но пронесло.
- Назар.
- Дал, блять, бог имя.
- Не бог.
- Понимаю.
- А я - Лена!
- Лена, ты очень красивая!
- Ага, конечно, даже трахнуть никто не хочет.
- Наверняка, многие хотят!
- Да, хотят, но только так, для собственного удовольствия, и чтобы без последствий!
- Неужели все отказались?
- Я от первого попавшегося бомжа не хочу, надо, чтобы он был умный и видный. Типа тётя. Ты-то красавчик вообще, машина вон какая, думаю, зарабатываешь неплохо, значит, не дурак.
- Ты тоже классная, красивая. Прикинь, какие у нас дети будут?!
- Женишься на мне?
- Я женат!
- И дети есть?
- Да, сын, ему шесть.
- Вот и я сына хочу такого же красавчика, буду его баловать и любить!
- Только зачатые в любви дети счастливы.
- Откуда знаешь?
- Мне так кажется.
- Значит, ничего у меня не выйдет?
Ну почему же, как раз выйдет, если не будешь упрямиться, мы сделаем всё и правильно! – Я потушил сигарету и снова внимательно осмотрел скучающую дамочку.
- С тобой? Прикинь, сын Назарович или дочка Назаровна! – хихикнула девушка.
- Так ты сама будешь их записывать, я на отцовство не претендую, напиши любое отчество!
- Может, я теперь специально твое напишу? Прикинь: Назарович! Нарочно не придумаешь! - Развесилилсь девушка.
- Докурила, ложись, буду тебя ласкать! - Увидев, что она бросила бычок в окно, скомандовал я.
- С чего это?! Я не хочу! Да я и не знаю тебя совсем! Какое ласкать?! Можно просто засунуть и всё быстренько сделать без меня?! - Сморщилась она просительно. - Я сосать точно больше не буду! - Кинула она вдогонку.
Говоря, она, между тем, послушно откинулась обратно на сидение и распахнула свой плащ, полностью оголяя себя ниже пояса.
- Предоставь это мне, просто лежи и не брыкайся.- Попросил я. - Можешь снять ещё лифчик?!
- Это мне надо всё тогда снимать, - недовольно проворчала девушка, но через минуту предстала передо мной совершенно обнажённая.
Она была хороша, молода, свежа, скорее, худощава. Освобожденная от поддержки красивая и круглая грудь подразъехалась темнея небольшими ареолами сосков. Я коснулся одного пальцем, девушка вздрогнула и отвернулась, представляя из себя узника, приготовившегося к казни.
- Ты очень красивая! - Признал я в который раз, продолжая поглаживать её кожу, доходя то до шеи, то, спускаясь по животу и бедрам. Я чуть касался её тела кончиками пальцев, щекотя и задевая то в одном, то в другом месте. Постепенно соски стали твердеть и сжиматься, как от холода, теперь я уже катал их упругие столбики. Лена, если её действительно звали так, вздрагивала и учащенно дышала. Всё чаще, отступая от сосков, я проскальзывал мимо пупка, ниже, до чувственной кожи лобка, нырял пальцами в складку между «пирожком» и ногой, выныривал по внутренней поверхности бедра, у колена и по внешней стороне ноги возвращался к животу. Девушка молчала, но я чувствовал по мельчайшим признакам, что внутри она напряжена и следует за моими руками, ощущая их прикосновения. Сужая круги, я все ближе подбирался к её промежности, для начала лишь поглаживая нижние губы ладонью, чуть прихватывая их и сжимая, потом стал перебирать по ней пальцами, будто играя на клавишах пианино, нажимая то там, то сям, попутно лаская ртом грудь.
- Ох, - вырвалось у девушки в один момент, и она выгнулась навстречу моим губам.
Я чуть нажал пятерней на область писечки, водя и растирая круговыми движениями мягкий пирожок. Подушечки пальцев чуть попадали внутрь и приятно задевали там, в растекающейся горячей жиже, нежные внутренние складки. Мой язык тоже кружил по её соскам.
Лена что-то промычала, вцепившись рукой в подлокотник.
