Через двери и небольшой коридор между двумя каменными стенами мы прошли в небольшое строение. В центре его находилось пять клеток сделанных из стальных прутьев, каждая не более двух метров в длину, высоту и ширину. Они размещались на столбах на высоте примерно в один метр. Одна из клеток была занята, в нее были всунуты две обнаженных узницы. Они сидели спиной друг к другу, руки скованы за спиной наручниками, локти и лодыжки привязаны кожаными ремнями, в рот каждой был вставлен резиновый кляп. Узницы ерзали и толкались, стараясь освободить себе хоть несколько сантиметров свободного пространства в очень тесной клетке. Было забавным наблюдать за их попытками получить хоть немного комфорта в узком пространстве клетке. Их кожа была мокрой от пота, ведь дневное солнце грело очень сильно. Они прекратили толкаться, и стали смотреть на нас, надеясь получить хоть какое-то облегчение. «Эти две сучки пытались подраться, - сказал начальник, - уже пару дней они сидят здесь безо всякой еды!» На их покрытом потом телах явственно виделись синяки и кровоподтеки, которые они получили во время борьбы. Одна из узниц была еще совсем молодой, худощавой с маленькой грудью, другая была более крупной, в возрасте за 30. Они вновь начали свою борьбу, стараясь получить хоть немного больше свободного места. Но это было тщетно, так как клетка была очень тесной. Внезапно во время борьбы молодая узница выпустила струю мочи, которая потекла на землю. Она продолжила свою борьбу за лучшее место и больший комфорт.
Когда мы отошли от клеток, начальник сказал по радио: «Транспортную команду на склад для выгрузки!» Через несколько дверей и зданий мы прошли в крупное бетонное здание. Оно было без окон, возле одной из стен было шесть небольших жестяных ящиков. Возле каждого ящика был вбит высокий деревянный столб с кандалами вверху, в столбе находился искусственный фаллос. В центре здания стояла шеренга из пяти узниц. У каждой за спиной был широкий деревянный шест, руки в районе запястий были привязаны к концам шеста. Железный ошейник каждой был привязан цепью посередине шеста. Длинная цепь соединяла каждую узницу. Длина цепи была около трех метров. На спине каждой помещался тяжелый мешок. Все они выглядели изможденными. Потные и грязные тела, покрытые шрамами от кнутов и синяками, говорили о том, что носить такие тяжелые грузы было очень непростым делом. «Вообще-то мешки не очень тяжелые, не более 30 килограмм!» - сказал начальник. И тут же продолжил: «Мы используем такие команды по 5 узниц для снабжения наших постов в джунглях. Обычно они несут грузы четыре или пять дней подряд. Под конвоем из охранников. От восхода до заката солнца они несут грузы. Каждые два часа устраивается перерыв, для того чтобы поить их. По прибытии на армейский пост они удовлетворяют все сексуальные потребности солдат. Обратно они также несут какой-то груз. Так и следуют от одного поста к другому, не забывая о сексуальных услугах. Такие наказания для узниц введены уже лет десять назад, и они очень полезны для дисциплины. Для работ по вьючной доставке лучше использовать молодых и здоровых сучек, но и более старшие справляются, если в хорошей форме. Вон той шлюхе, к примеру, уже 40, но еще она вполне годна таскать мешки. Есть у нас даже пара узниц возрастом за 50. Думаю, что до 60 лет некоторые вполне могут использоваться для такой работы!»
Все они выглядели подтянутыми, крепки и загорелыми. Две из узниц были совсем юными, не более чем 20 лет, высокие, худощавые, с маленькими грудями, другие – были более старшими и мускулистыми, их груди были большими и тяжелыми. Тела всех узниц были густо покрыты следами от различных средства наказания. Наконец пятая из узниц, небольшого роста, но очень крепкая и мускулистая, в возрасте за 40, она стояла с тяжелым мешком на спине, истекая потом. Тяжелые и крупные груди спадали почти что до ее живота. Охранник приказал им стать на колени и уткнуть лица в землю, затем он стал осматривать их цепи. Затем по одной они стали подходить с грузом к месту разгрузки. Похоже, что транспортная бригада только что вернулась с рейса по армейским постам, разбросанным глубоко в джунглях.
«Разрешите мне показать вам еще кое-что!» - сказал начальник. Он указал на ряд небольших металлических ящиков. «Мы называем их потниками! Используем для наказания узниц из транспортных бригад. Те, кто выполнял свои обязанности плохо и без усердия, получают наказания!»
У двух из пяти ящиков крышки были закрыты. Начальник открыл крышку одного из ящиков. Наружу вырвался ужасный смрад – смесь испарений немытого тела, пота и мочи. В ящике, смотря на нас полными слез глазами, находилась обритая наголо крупная сорокалетняя женщина. Она сидела на фаллосе, вся покрытая потом, лодыжки были прикованы за кольца в полу, а руки – скованы сзади, защелки на ее возбужденных сосках были соединены цепочками. Она стонала сквозь резиновый кляп, что был глубоко засунут в ее рот.
«Сучка не выполнила дневную норму!» - прокомментировал начальник. Он открыл крышку соседнего ящика. Там находилась юная худощавая негритянка. Ее плечи дрожали, а крупные глаза смотрели с надеждой. Усиленные заклепки на ее грудях сильно оттягивали крупные прямые соски. Она ерзала, стараясь хоть как-то соскочить с фаллоса, который глубоко проник в ее влагалище, чтобы получить хоть немного комфорта. Ее черное тело сильно вздрагивало в такт ее дыханию. «Она здесь всего неделю и отбывает свое первое наказание. Кажется, что она еще не вполне поняла, куда именно попала. Ей дали 10 лет за участие в студенческой антиправительственной организации. Но на волю ей вообще не суждено выйти. Она отправится в частную тюрьму, один из наших сотрудников положил на нее глаз!»
Тем временем возле транспортной команды заключенных я заметил высокую женщину, одетую в камуфляжные штаны, зеленую майку и тяжелые черные ботинки. Ее волосы были коротко, но не как у заключенных, острижены. Ростом более одного метра восьмидесяти сантиметров, очень мускулистая, крепкая, с длинными ногами. Ее полные груди вздымались во время дыхания. Она, не спеша, прохаживалась вдоль шеренги заключенных. На ее поясе висел кнут, электрошокер и пара наручников, в руке – небольшой радиоприемник. Я знал ее, это была Брит, она привела транспортную команду от армейского поста. Кстати, когда-то она была сторонницей повстанцев и еще пять лет назад сама сидела в тюрьме особо строгого режима. Но во время допросов сдала всех, кого знала, а затем завоевала признательность как информатор тюремного начальства. Ее стали привлекать к допросам заключенных, и она быстро находила слабые места у всех. Теперь она была одной из самых страшных надзирательниц в этой тюрьме.
Возле шеренги узниц появились две женщины, одетые в узкие коричневые шорты и майки того же цвета. Это были узницы вспомогательной службы, для которых установлен чуть более мягкий режим. Им позволялось носить такую одежду, но они были босые, а их ноги – закованы в кандалы. Тем временем узницы транспортной бригады стояли на коленях, их ноги были широко расставлены, а лица – по-прежнему в земле. Оказывается, их надо было разгрузить. Развязать мешки с их спин и было обязанностью заключенных вспомогательной службы. А Брит ударила своим ботинком по ноге одной заключенной, показывая ей, что ноги должны быть раздвинуты еще сильнее. После разгрузки, с каждой из узниц сняли шест, и они тут же были перекованы, руки были заведены назад. Брит, заглядывая в свои записи, распоряжалась: «Этой сучке 50 кнутов по груди и заднице!». Старшая узница заплакала, а Брит, взяв в руки дубинку, широко раздвинула ее ноги и стала водить в районе влагалища: «И десять ударов дубинкой – в промежность!» Она продолжила распоряжения, и одна из молодых узниц получила 4 месяца в камере строгого режима. Это означало, что ее закуют по рукам и ногам в камере площадью три квадратных метра, откуда будут выводить лишь для ежедневных суровых наказаний кнутом и оказания сексуальных услуг.
Брит прошла мимо нас, ведя на цепи, как на поводке, скованную юную узницу. Она сбивалась с шага, потому что ее ноги были в кандалах, к тому же она запуталась в поясной цепи, спадающей вниз. Брит сильнее рванула ее цепи, и узница вздрогнула, ведь ошейник больно ударил ее шею.
«У Брит есть несколько персональных камер в подвале. Она называет их своей игровой площадкой. Там содержатся кое-какие узницы из числа специальных, например, она развлекается с женой и дочерью одного генерала. Кстати, сейчас сюда введут другую транспортную бригаду!»
Дверь открылась, звеня цепями, внутрь вошли пять молодых узниц в сопровождении двух охранников. Тут же находились две заключенные из вспомогательной службы. Узницы транспортной бригады стали на колени, уткнули свои лица в пол и приготовились получить груз. Их тут же приковали к шестам, оставленным их предшественницами. И начали размещать грузы на их спинах. Предстояло доставить довольно много груза и, когда мешок оказывался на спине очередной заключенной, ее тело сильно склонялось к земле.
«Помните их?» - спросил начальник. Конечно же, я вспомнил их, это была футбольная команда, которую арестовали несколько недель назад. Сначала их должны были отправить в тюрьму, где распоряжался Рауль.
«Да! Они оказались у нас после предварительной тренировке в тюрьме Марта. Увидев их, я сразу поставил их на самую тяжелую работу – в карьер, а потом перевел в транспортную бригаду. Они сильны, выносливы и вполне годны!» - заметил начальник. Да, мускулистые тела показывали, что это была неплохая транспортная бригада. Все они получили по 20-30 лет каторги, что означало пожизненную каторгу. Рауль в тюрьме Марта и начальник здесь очень хорошо обучили этих сучек и после 16-часового рабочего дня, кнутов и прочих наказаний, они усвоили свое место. Поначалу их еще привлекали для строительства дороги, но теперь они были только вьючными животными. Прилежными и послушными.
