Когда она ушла, он повернулся ко мне: «У меня много агентов, таких как Кортина. В университете, в учреждениях, и даже среди повстанцев в джунглях, но всей картиной мы не владели. Сейчас ситуация серьезная. Но мы можем кое-что предпринять. Мы заменим жен чиновников своими агентами. Из числа узниц, которым за исполнение заданий можно снизить сроки. А сейчас я должен идти, увидимся после!»
Когда я проходил мимо камеры, где надзирательница наказывала заключенную, дверь оставалась открытой. Девушка сидела на коленях, ее руки были заведены назад. Прямо перед ней стояла надзирательница. Она держала одной рукой кнут, другой схватила за волосы узницу и склонила ее голову себе в низ живота. Лицом прямо в промежность. Узница всхлипывала между крепких бедер. «А сейчас, сучка, используй язык! Глубже язык! А теперь поработай с клитором! Медленнее! Потом ты почистишь им мою задницу! И получишь еще кнутом по твоим сиськам!» Девушка застонала и продолжила свои усилия.
Солнце стояло высоко, пока я шел к машине. Юная студентка по-прежнему висела на перекладине, ее тело было все исхлестано и покрыто кровоточащими ранами от кнутов. Она тяжело дышала. Черная пони-шлюха продолжала, высоко поднимая ноги, свой бесконечный бег по кругу. Другая белая женщина, в добавление к упряжи, была связана ремнем, чтобы ее груди не бились. Струя мочи стекала по ее ногам. Небольшие колокольчики в ее сосках звенели при беге.
