- Да и как можно спать, когда в доме нарастает такой дьявольский шум? – Подумалось мне.
Мать снова что-то неразборчиво заскулила. В ответ басистый рык, словно раненный боров фырчал, продолжалась возня, снова скрипы и шлепки. Вдохнув воздух на полные лёгкие пару раз, храбрясь стал потихоньку приоткрывать двери родительской комнаты. Спустя пару минут у меня наконец-то получилось все сделать незаметно. Увлечённые, занятые процессом взрослые вообще ничего не замечали вокруг себя. Казалось, что открой я двери на распашку, они не заметили бы и этого. Но наблюдение всё равно делал осторожно через небольшую щель. Моему взору открылся прекрасный обзор родительской кровати, которая ходила ходуном. Увиденное на ней, уже второй раз повергло мою детскую психику в сильнейший шок! На спине лежала моя мама с раздвинутыми ногами, на которой неспеша орудовал дядя Валера! Чернявый, огромный, волосатый мужик в футболке, из-под которой выглядывало пузо, вдавливал своей массой светловолосую женщину к матрацу. Любимую, порядочную женщину, мою мать сейчас трахал чужой мужик на моих глазах! Словно шлюху какую-то, захотел, завалил, натянул. Он полностью накрыл своим телом жену своего друга и облокотившись на правый локоть, той же рукой держал за её волосы, заставляя откидывать женщину голову назад. Второй рукой мужчина держал Оксану за левую ягодицу и неспеша натягивал её, подталкивая на себя. Красивое лицо матери было повёрнуто к двери, с болезненной гримасой, которую я отчётливо видел из-под плеча Валеры. Глаза закрыты, на лбу испарина, покрасневшие щёчки, приоткрытый ротик через который она прерывисто дышала, то тихонько постанывая, то чуть громче жалобно ойкая. Ножки были согнуты в коленях, колени широко разведены, при этом мама сама слегка подмахивала бёдрами на встречу мужским толчкам! Ночнушка была задрана и скомкана в пояснице, отчего немаленькие, объёмные сиськи разлетелись в стороны, ударяясь, трясясь вверх-вниз как два студня.
Дядя Валера пыхтел, потел, футболка на нем всё больше мокла. Он как умелый и опытный самец, с толчками начал делать круговые движением тазом, продолжая крепко при этом левой рукой придавливать к себе Оксанину жопу. Мерзавец словно хотел расплющить её под собой, вдавить в кровать, унизить. Мама начала громко стонать, инстинктивно задрав высоко ноги и обвив ими задницу гостя, попутно поглаживая его спину небольшими ноготками. Лицом она приникла к мужской груди, сотрясаясь от толчков, глаза влажные, в уголках слезы.
- Валерааа….оххх…аххх…Валера…айй…ойй. - С надрывом прошептала завоёванная женщина. - Откуда в тебе столько гнева? Чем я так тебя обидела? За что ты так со мной? Зачем оххх…тыыы так с Лёней? Ахх…оххх, он же твой друг? Ты друг семьи…ахссс…о боже…как глубоко. – Запинаясь что бы отдышаться, голосила она.
- Уффф…ыххх…Лёня друг? Зарабатывая хорошие деньжищи, не захотел одолжить своему другу на старт бизнеса. Уффф…ыххх. Зато тебе козе, на любой каприз бабки даёт, чтобы ты потом перед мужиками жопой виляла. Уффф…вот так на..на..на… будешь знать как дразниться. – Кряхтя бормотал он.
- Так ты ему и так нормально денег должен. Ахсс…ойй…аммм..ой-ой-ой-ой…Неблагодарный ублюдок! Оххх блядь. -
- Закрой сука рот и подмахивай усердней! Уффф, разговорилась шлюшка. -
- Я не…- И оборвалась на полуслове. Гость накрыл её губы жадным поцелуем. -
Друг папы буквально уже прыгал сверху на захваченном теле моей матери. Массивный, мордатый с пузиком мужик, на моих глазах мучал изысканную, ухоженную, милую женщину. Самого дорого в моей жизни человека на моих глазах, глазах ребёнка…и вот так.
- А-а, ой блин, Валерааа, аххх, оххх, а-а-а-а-а. Что же ты делаешь со мной..ой-ой-ой-ооой-ойй, бестыжый…кабель…ааай-а-а. Как же грубо ты мне засаживаешь, охх, подлец. Быстрей давай. Сукааа, оххх, я же не такая! Не такая, нетакая-я-я-яяяя..а. Ииии кооончаюю…уффф. – Заголосила моя мать, освободив рот от поцелуя.
Лицо её стало совсем пунцовым, пот стекал градом с её лба. Стараясь видимо не закричать громко, она впилась зубами в мужское плечо. Ночной гость в это время забросил ножки хозяйки себе на плечи и сложив пополам усилил поступательные движения. Дальше я довольно долго наблюдал монотонные фрикции дяди Валеры в этой позе. Его жирный, здоровый, волосатый зад, который поднимался и резко опускался вниз. Трясущиеся, щиколотки, стопы мамы, вытянутые стрункой в носочек. Но больше всего мне запомнились сплющенные ягодицы Оксаны и здоровый писюн дяди Валеры, ныряющий между них, во внутрь тела моей родительницы, которая всегда мне казалась обликом строгости, приличия и правильных поступков
Хотелось забежать, начать кричать, помочь матери. Но она почему-то не звала на помощь. Наоборот, всячески старалась сдерживать крик и вести себя потише. Моему детскому сознанию было не понятно происходящее.
- Вроде ей больно, она мучается? Ругалась, недовольная, но почему продолжает терпеть? Вон как папин друг её зажал, мнёт, крутит! А она только сдавленно мычит и пыхтит! Папа всегда к маме относился как царице. Буквально носил на руках её. А теперь дядя Валера её обижает и ничего! – Примерно такие наивные рассуждения были в тот момент у меня.
Вскоре ночной гость ускорился, затрясся и приглушено промычал замирая. Моя матерь под ним только не связно что-то ойкала. Я на всю жизнь запомнил этот момент. Как дядя Валера вынул свой член из влагалища Оксаны и белые струйки непонятной жижи закапали с его головки на простыни. С дырочки моей мамы так же потекли белые ручейки по промежности вниз, стекая посредине широкой попы на её коричневое очко. Друг отца перекатился в сторону, давая свободу миловидной женщине. Какое-то время на кровати царило спокойствие, после бурного оргазма, падшая, семейная красавица лежала с широко раздвинутыми ножками и за плющеными глазами. Мужик водил и поглаживал неспешно своей лапищей её животик, бедра, полные груди. Иногда он что-то тихонько говорил ей на ушко, в ответ та устало только отрицательно качала головой. За следующий приблизительный час, я два раза успевал прятаться в комнате. Поочерёдно взрослые бегали в туалет и душ. После водных процедур, завёрнутая в банное полотенце, заглянула мама в мою комнату. Я, прикидываясь спящим, наблюдал из-под прикрытых век за ней. Разгорячённая, помятая, уставшая и притягательная была она в своём образе. Убедившись, что я сплю, облегчено выдохнув, покинула мою комнату.
Не долго в квартире было всё тихо. Сколько не вслушивался ничего не происходило более. Когда же наконец-то, набравшись смелости выглянул в коридор, понял, что история бесстыдства и предательства продолжается. Из родительской комнаты снова звучали тихие стоны и едва слышный скрип кровати.
Сцена 2:
Проделав туже самую процедуру с подглядыванием, вскоре я уже снова подглядывал в щель за взрослыми. Теперь мама была к папиному другу спиной и полностью голой. Стоя на четвереньках как собака, её задница в выпяченном состоянии была в руках дяди Валеры. Он держал её за бедра, своими лапищами, жмякая и наминая мякоть женских ягодиц. Своим тазом мужик размашисто и с силой толкался, чтоб наверно поглубже ей загонять свой член. Вместе со скрипом кровати, разносились очень громкие хлопки об Оксанину жопу. Об ту самую аппетитную и неприступную попку, которую ещё вчера гость нашего дома, только пытался втихаря потрогать. Тайно от отца полапать, ягодицы его молодой красивой жены. Даже в догадках Леонид не мог представить, что сейчас происходило в его доме. Отец со спокойной душой удалялся на грузовике от города, выполняя очередную командировку, а в это время его предавали близкие люди.
Мама ничего не говорила, не возмущалась, только пыхтя, молчаливо дёргалась на четвереньках на супружеской кровати. Её покрасневшая попа интересно дёргалась, вибрировала от ударов, голова стыдливо опущена вниз, лицо скрыто светлыми локонами. Редко она вскидывала голову назад, что-то нечленораздельное мычала и снова стыдливо прятала лицо. Чувствуя, что начала съезжать от агрессивного напора гостя, Оксана упёрлась двумя руками в батарею возле кровати. Валера тем временем увеличил амплитуду и скорость! С открытым ртом, я взирал за взрослыми, своими детскими глазами. На глазах которого разбивались розовые очки, показывая всю реальность, грязь и животность окружающего меня мира. Маму драли по-взрослому, не хуже, чем в порнухе, которую чуть повзрослев, я потом впервые увидел. Большие, увесистые груди родительницы моей, туда-сюда болталась и стукались. Её растрёпанная, светловолосая голова уткнулась в подушку и глухо начала подвывать. Беспомощной ей только оставалось: держатся крепко за батарею и стараться потише стонать. Мама, видимо теряя контроль, протяжно и подолгу стала завывать. Ребёнком мне думалось что от боли, повзрослев осознал, что, зачастую испытывая удовольствие, женщины именно вот так и звучат.
- Валера ну не надо так сильно! Аххх-а-а-а-а-а-ай. Потише ой-ой-ой…Ой божечки потише. Женю разбудим! Охх-Охх-Охх-Охх...НУ ВАЛЕРА! А-А-А-А-А. Ну пожалуйста по легче! Тише, Тише-е-е-е. Эхх, Охх, тише Ахх, блядь! Тише, легче, ну пожалуйста! Ах-ах-ах-а-а-а-а-ааааа. Не так сильно! Слишком громко! Охх и шумим! Блядь! А-а-а. – Бормотала моя мать, тяжело дыша и уже голося не в подушку.
Дядя Валера её не слушал, не обращая на мольбы и малейшего внимания. Этот мордатый драл Оксану так как считал нужным, ощущая женскую слабость и растерянность. Её весь беспомощный вид, только ещё больше подстёгивал мужское самолюбие. Гостю нравилось демонстрировать хозяйке свою доминацию над ней. Мамины крепкие ножки, от которых многие не могли отвести свой взор вчера во время танцев. Сегодня елозя коленками на простыне, разъезжались широко по сторонам от мужских толчков. Всё женское тело тряслось туда-сюда, её лобок с блядской полоской, был весь в выделениях. Каждое погружение члена в её вагину сопровождалось чавкающим звуком. В такт амплитудных движений габаритного таза папиного друга, сисечки мамы как два бесхозных арбузика, бойко продолжали ходить ходуном, сверкая крупными розовыми ореолами сосочков. Оксана, перестав упрашивать, снова уткнулась в подушку с головой и вцепилась в неё зубами. Вместо стонов мама издавала звуки похожие на мычание и протяжный скулёж. Дядя Валера орудовал как отбойный молоток, казалось ещё быстрее и резче чем в их первый раз. Скрип кровати, хлопки, чавкающие, хлюпающие звуки, мычание матери из-под подушки! Всё смешалось в одну какофонию, в последний момент добавился стон папиного друга. Он навалился на жену своего друга, мою родительницу, всем своим телом, вдавливая последнюю в кровать. Обречённо лёжа на животе, мама покорно принимала последние толчки чужого мужика в себя. Мордатый с удобством разместившись на женской спине, заканчивал бурно накачивать белую жижу в недра красивой, ухоженной молодой матери.
