— Ладно, хватит с тебя на сегодня. Слижи остатки с пола, а когда закончишь, обработай свои титечки кремом с пантенолом. Помнишь же, где он лежит?
Госпожа вытащила ногу из таниного рта и наклонившись разорвала пленку на ее груди. Потом схватила со стола две салфетки и внезапным выкручивающим движением стерла васаби с таниной груди, обнажив набухшие ярко-алые соски.
— М-М-М-М-М-А-А-А-АААА!!! — закричала Таня, за что получила заслуженную пощечину.
* * *
Из полуобморока Мишу вывел звук открывающейся входной двери. Он услышал легкие шаги в прихожей, хрустящий звук полиэтиленовых пакетов, прерывистое дыхание. Миша, насколько позволял бандаж, повернул голову, но не смог ничего разглядеть. Вошедший человек разулся, подхватил пакеты и босыми ногами пошлепал на кухню.
«Должно быть, уже время обеда и госпожа вернулась расковать меня, — подумал Миша, отупело смотря на слюну, стекающую из его рта, — Конечно, это она, кто же еще? Она не могла оставить меня в таком положении на весь день. Тем более перед уходом, она что-то говорила про ужин, который мне надо приготовить...».
Миша услышал как вошедший, легкой походкой, как будто крадучись направился в большую комнату. Тихо скрипнула дверь, шаги стихли, но слегка звякнула латунная дверная ручка, которую гость потянул, заглядывая в комнату. В эту секунду вибратор снова заработал и Миша непроизвольно вскрикнул. Изо рта, заткнутого кляпом, донеслось:
— М-м-м-м-м-м-мммм!
Гость вошел в комнату и встал прямо за мишиной спиной. Миша вертел головой в надежде увидеть хотя бы краешек одежды Госпожи, и удостовериться, что это на самом деле она, но все было тщетно. Гость положил руки на мишины плечи и стал медленно поглаживать их, будто бы успокаивая. Руки были нежными, движения умиротворяли. Видимо, это все-таки вернулась Госпожа и на нее снова нахлынули нежные чувства.
— Хахфаша, — Миша постарался через кляп обратиться к Госпоже. Руки продолжали нежно поглаживать его плечи, предплечья и верхнюю часть спины. Потом слегка поскребли ногтями по мишиной голове, затянутой кожаной маской-балаклавой.
Внезапно перед мишиными глазами появился экран смартфона. Чьи-то женские пальцы с длинными ногтями, покрытыми бесцветным глянцевым лаком, ловко нажали на кнопку записи видеосообщения. Миша увидел собственные красные глаза в прорезях маски и постарался отвернуться, но гостья рукой повернула его лицо к камере. Над ухом прозвучал быстрый женский голос:
— Привет, подруга. Как видишь, твоя собственность на месте. Сидит, что-то мурлычет бессвязно и наслаждается твоей сногсшибательной видеоподборкой, — смартфон наклонился, включилась задняя камера, на экране крупным планом появился бессильно опавший мишин член, — Правда, частично собственность заскучала. Видимо, не рада общению с тобой. Но уверяю, собственность в полной сохранности, даже немного подпрыгивает на стуле. И как ей это удается? Ума не приложу. Ладно, пока, еще увидимся.
Пальцы гостьи нажали на кнопку завершения записи, и на секунду камера выхватила женское лицо с широко распахнутыми зелеными глазами и большим улыбающимся ртом. Через несколько мгновений гостья обошла Мишу и, слегка наклонившись вперед, с дружелюбной улыбкой, сложив бровки домиком, стала его разглядывать.
Миша поднял голову и узнал ее. Это была соседка, с которой он столкнулся в подъезде буквально позавчера. Тогда, в подъездном сумраке, она показалась ему женщиной за тридцать. Сейчас впечатление было иное, в ее внешности, наоборот, было что-то девичье. Слегка вздернутый нос, большие, будто всегда удивленные глаза под широкими бровями, высокие скулы, острый подбородок, большой рот с узким разрезом губ, своими кончиками, загнутыми немного вверх, — все это создавало инфантильный образ смешливой легкомысленной девушки, которая вот-вот готовится в шутку показать язык. Длинные, светлые, но, очевидно, крашеные волосы с темной полосой у корней на ровном проборе головы, были влажные, слегка подсушенные феном. Одета гостья была в белый короткий халат, правый карман которого оттягивал убранный смартфон. Судя по всему, несколько минут назад она вышла из душа, кожа на белых без загара ногах еще была влажной и слегка поблескивала даже в свете хмурого ноябрьского солнца.
— Ну что, давай знакомиться. Я Лиза. А тебя как зовут?
Миша все еще с кляпом во рту испуганно смотрел на гостью, понимая последствия еще одной, совершенной вчера, ошибки.
* * *
После того как последний кусок роллов был слизан с пола, соски вымыты и обработаны кремом, пробка извлечена из попы, Таня подумала, что пришло время отхода ко сну. Однако она ошибалась.
— Таня, почему так долго?! Иди живо сюда, — крикнула с кухни Госпожа, добавив — и приходи голой.
Таня поняла, что избежать порки у нее сегодня не получится. Сложив руки за спиной, она пошла обратно на кухню. Диспозиция за то время, что она провела в ванной, слегка изменилась. На пустом столе лежала небольшая стопка бумаг, рядом располагался длинный, гибкий стек из ротанга. Подле стола был выставлен высокий барный табурет, оканчивающийся почти вровень со столешницей.
— Таня, назрел момент для серьезного разговора, — сказала Госпожа и в ее голосе не было и тени иронии, — То, как ты вела себя сегодня недопустимо. Давай еще раз внимательнее вместе ознакомимся с некоторыми пунктами нашего Соглашения. Готова?
— Да, Госпожа, я готова.
— Хорошо, забирайся на этот высокий табурет. Нет, не так. Оттопырь попку. Сильнее. Еще, еще немного. Прогнись в спине и обопрись локтями о стол. Молодец.
Госпожа заставила принять Таню положение, в котором ее попа была отведена за край табурета, а центр тяжести приходился на бедра.
— Немного приподнимись, — Госпожа без тени эротизма поправила танин клитор и оттянула яйца вниз, — Теперь садись. Прекрасно. То, что нужно.
Теперь танины бритые яйца тугим сдвоенным мешочком высовывались за край табурета, а клитор был плотно прижат к телу. Ее взгляд упал на кипу бумаг. Это было их Соглашение.
— Читай медленно и вслух, — сказала Госпожа, беря стек и присаживаясь на обычный стул, рядом и чуть позади Тани, — первый раздел со вступительными положениями и понятиями пропусти. Начинай со второго: «Права и обязанности сторон».
Таня начала читать:
— Пункт второй, подпункт первый. Став собственностью «Госпожи», «раб» сознательно посвящает свою жизнь Служению Госпоже, и обязуется выполнять все условия настоящего договора, а также все иные распоряжения Госпожи. Ай!
Госпожа слегка пошевелила стеком и будто играя ударила по напряженным яйцам. Таня почувствовала волну тянущей боли, медленно расползающейся по всей промежности.
— Продолжай, Таня. И не забывай говорить «Спасибо, Госпожа».
— Пункт второй, подпункт второй. Являясь рабовладелицей, «Госпожа» имеет право распоряжаться «рабом» по своему усмотрению. А именно: устанавливать внутренний распорядок, условия и другие особые правила для эффективного и полноценного использования «раба» в своих целях. АААЙ! Спасибо, Госпожа.
— Не останавливайся, продолжай.
Таня покорно продолжила чтение. После каждого пункта Госпожа делала легкое движение стеком в сторону и будто бы ненароком била по таниным яйцам. Тянущая боль уже отдавалась внизу живота, медленно наполняя Таню чувством бессилия и полного подчинения Госпоже.
— …. Любые действия раба осуществляются с одобрения Госпожи. АААА! Спасибо, Госпожа!
Добравшись до десятого по счету пункта, Таня мечтала, чтобы Госпожа передумала и просто выпорола ее флоггером как вчера. Госпожа стала бить сильнее и волны боли уже подкатывали к самому горлу. Однако в этот раз слез не было. Видимо, все, что можно, было выплакано за ужином.
— Отдохни немного, девочка, — сказала Госпожа и легонько, кончиками ногтей провела по покрасневшим надутым яйцам.
Таня бессильно прогнулась в плечах и закрыла глаза, ощущая болезненную, но приятную щекотку от прикосновений чужих пальцев к своим яичкам. Она уже поняла: Госпожа постоянно балансировала между нежностью и жестокостью. Это создавало в голове стойкую ассоциативную связь страдания и наслаждения. Несмотря на боль, она снова почувствовала возбуждение.
— Читай дальше.
— … В случаях чистосердечного признания «раба» в своем проступке, он имеет право сам просить о наказании. Но только если тяжесть наказания соответствует тяжести проступка. Соразмерность тяжести оценивает «Госпожа», после чего удовлетворяет или не удовлетворяет просьбу «раба». ММАААА!!! Спасибо, Госпожа!
Таня чувствовала, что растворяется и исчезает в этой боли. Она сосредоточилась на чтении, боясь, что собьется и Госпожа прикажет начать с самого начала. Смысл читаемого постепенно перестал фиксироваться мозгом.
— Отлично. Соглашение прочитали, — сказала через какое-то время Госпожа и отложила стек.
Она встала над притихшей и ослабшей Таней. Одной рукой она снова стала поглаживать разбухшие от порки яйка, другой отложила Соглашение в сторону, оставив перед таниным носом, заполненную ею анкету раба.
— Думаю, теперь ты готова обсудить пункт анкеты, который меня очень смущает, — Госпожа слегка сжала танины яйца, заставив ее вздрогнуть всем телом, — Вот тут. Поле для личных пожеланий. Ты написала «конфиденциальность отношений». Поясни, что ты имеешь в виду?
Таня поняла: чтение Соглашения, порка и ласки, — все это делалось ради этого момента. Она облизала пересохшие губы:
— Госпожа, рабыня подразумевала, что наши отношения касаются только нас. Никто не должен знать, что Таня и Миша, одна и та же личность, и еще…. АААЙ! — Таня почувствовала, как Госпожа снова сжала ее яйца и слова застряли в горле, вырвавшись наружу несвязным криком.
