В среде свингеров редко встречаются простые работяги с завода или колхозницы. Может они где-то и занимаются по пьяне групповым сексом, но не собираются осознанно на трезвую голову и не устраивают из секса своеобразный культ. Как в семье Ермаковых.
— Пап, я с тобой хочу! -- Иришка вырывалась из объятий моего отца, и устремилась к своему, который как раз вернулся в гостиную из другой комнаты, относя туда кальян по просьбе своей тещи.
Девушка взялась рукой за член отца. А он у него стоял колом после выкуренного кальяна с анашой. Впрочем как и у моего папаши и у меня.
Не выпуская здоровенную ялду дяди Саши, дочка потянула его на надувной матрас и там, привычно встав на четвереньках, сама рукой направила член отца в свою письку с торчащими в разные стороны розовыми половыми губками.
Бородатый дядя Саша, стоя на коленях позади дочери, взявшись руками за её бедра, стал активно вдалбливать в нее член. А Иришка лишь мычала и таращила глаза.
Мой отец, видя такое дело, не растерялся и быстренько залез на матрас, встал на колени перед стоящей на четвереньках дочкой Ермаковых и в наглую сунул ей член в рот, обхватив девчонку руками за голову, и стал таким образом её сношать.
К слову сказать, Иришка безропотно приняла в свой рот член друга семьи, и я видел, что она сама с удовольствием его посасывала, мыча что-то нечленораздельное и сопя носом, обхватив руками моего отца за бедра.
Я знал, что такая поза называлась " вертолетом " когда один мужчина сношает женщину сзади, а другой имеет её в рот. Но сейчас впервые увидел это своими глазами.
В дружной свингерской семье Ермаковых не было, пожалуй, запретных поз и тем, кроме как однополых отношений между мужчинами. Подобное было строгим табу, да и желающих среди нас не было. Все любили женщин, а вот наши дамы были не прочь развлечься друг с дружкой, что приветствовалось и поощрялось.
Так как подобный вид секса сильно заводил, а ещё здорово помогал нам, троим мужикам, в обществе четырех горячих и развратных самок.
Силы были неравны. А наши женщины, вылизывая друг у друга влагалища, получая от этого удовольствие, помогали нам в постельной схватке с ними.
Гладя короткие каштановые волосы на голове очкастой директрисы сосущей у меня член. Я наблюдал за своей матерью и бабой Галей, которые занимались на надувном матрасе " розовой " любовью.
Меня дико заводили подобные отношения между дамами. А увидеть, как родная мать лижет влагалище у другой женщины, бабки ей по возрасту, было за пределами моих желаний.
И сейчас я воочию наблюдал это. Но к сожалению, только со спины.
Я видел искаженное сладкой гримасой красивое лицо Галины Николаевны, у которой между раздвинутых ног лежала на животе моя мама Наташа, обхватив главу семьи Ермаковых руками за бедра, а так же её чёрную головку, уткнувшуюся в лобок бабы Гали, спину, попку и худые мамины ноги.
А мне хотелось увидеть, как она лижет, посмотреть на это вблизи. Но я не мог сдвинуться с места. Ведь мне делала минет красивая зрелая женщина, моя будущая тёща. Причём она сосала так профессионально, что я был уже близок к тому, чтобы кончить ей в рот, или на очки.
Меня дико заводил тот факт, что я сижу на полу в чужом доме, а у меня сосёт член. Берет его за щеку женщина старше моей матери на пять лет и к тому же ещё директор школы. Строгая, красивая и неприступная в обычной жизни, гроза всех двоечников и развратная в быту.
И мне хотелось ей кончить. На очки и на лицо в целом. Я инстинктивно боялся таких строгих женщин и хотел тем самым заполучить немного власти над ней.
— Не могу, сынок. Не сейчас, милый. У меня там внутри все чешется. Сил больше нет. Пошли на матрас, а ртом я тебе потом приятно сделаю. У нас все ещё впереди, зять мой дорогой. -- Иришкина мать выпустила мой член из своих чувственных и тонких губ, встала с пола, помогла подняться мне и повела за руку на матрас, на котором уже занимались сексом пять человек. И не хватало только нас.
Что было мне на руку. Теперь я мог видеть всё. И как моя мама Наташа вылизывает влагалище у бабки с крашенными волосами.
— Погоди, один момент. Я не хочу, чтобы у нас все быстро произошло. - стоя возле матраса, тётя Лида обняла меня и, смотря мне в глаза, взялась рукой за мой член, слегка сжала его, а потом быстрым движением скользнула рукой в промежность и с силой надавила указательным пальцем на точку у меня под яйцами.
И произошло то, чего я не ожидал. После резкого нажатия пальцем в промежность у меня пропало всякое желание кончать. А член при этом не упал, а стоял колом.
— Вот теперь порядок. Ты долго будешь меня любить, сынок. Я знаю, что делать в подобных случаях. Не пожалеешь, милый. Мое тело теперь твое. Зять мой дорогой! -- тётя Лида обняла меня крепко поцеловала в губы и потянула за собой на матрас, ложась на спину рядом со своей престарелой матерью, у которой моя тихоня мама Наташа лизала вагину.
— Подними мне ноги, сынок. Поглубже хочу. Я люблю, когда до матки достают. Особенно молодые и красивые парни, такие как ты, Костя. -- попросила меня Иришкина мать, сама задирая свои ноги кверху.
И этому было разумное объяснение. У тёти Лиды имелся животик сексуальный, но он конкретно мешал женщине насладиться членом молодого парня на полную длину.
— Сынок, а потом меня так же. Я тоже хочу твой член в себя до отказа принять. -- мама Наташа подняла голову от седого лобка Галины Николаевны и смотрела на меня взглядом, полным любви и похоти.
С красивых пухлых губ и подбородка у моей мамы капал сок и выделения, попавшие ей туда из влагалища развратной старухи, у которой она лизала половые губы. Но мама этого не замечала.
Подняв голову, она смотрела на меня вопросительным взглядом. За что получила нагоняй от Галины Николаевны.
— Наташ, что за дела? Я кончить хочу, а ты бросаешь на самом интересном. Никуда твой сын от тебя не денется. Продолжай, милая. -- лежащая на спине бабка схватила мою мать двумя руками за волосы и было притянула её к своему лобку, но мама Наташа заартачилась.
— Сейчас, Галя, не торопи меня. Пусть он посмотрит. - лёжа на животе между раздвинутых ног бабы Гали, моя мать тихоня высвободила голову из хватки её рук, подняла кверху, для того, чтобы посмотреть мне в глаза, раздвинув при этом пальцами половые губы у Галины Николаевны, показывая клитор пожилой женщины, который она только что сосала.
А он у бабки с крашенными волосами был приличный, размером с крупную фасоль бледно-розового цвета. И дрожал от возбуждения.
Я знал, что это самое эрогенное место на теле женщины, но не предполагал того, что лесбиянки его лижут. По неопытности думая, что они сосут друг у дружки половые губы.
— Смотри, сынок, какой он хорошенький. И твоей маме нравится его целовать. -- хриплым, возбужденным голосом произнесла мама Наташа, касаясь языком крупного клитора, расположенного над входом в влагалище у бабы Гали.
Моя мать заводила по нему языком.
Быстро быстро, от чего бабка с крашенными волосами глухо застонала и даже выгнулась спиной на матрасе.
— Показала. Теперь давай, не останавливайся, милая. Потом сына своего обучишь. Я хочу, чтобы он так же умело, как ты у меня, лизал. Аааа! Аааа! хорошо! -- застонала Галина Николаевна, прижимая голову моей мамы к своему седому лобку.
На этот раз мама Наташа подчинилась ей и стала лизать у нее влагалище, как положено, не отрываясь и не поднимая головы.
— Что же ты, сынок? Толкай его. Смелее, милый. Я хочу, а ты медлишь. -- тётя Лида обхватила мой член рукой и сама направила его в свое влагалище, заросшее по краям тёмными волосками.
Мне оставалось только закинуть её ноги к себе на плечи и надавить вниз. Мой член вошёл в вагину очкастой директрисы резко и мощно и достал ей до матки, как она и просила.
— Оойй! Ооойй, сынок. Тише. Не спеши, милый. Ты чувствуешь, Костя. Твой член. Он упирается. Мне больно, милый! -- захрипела подо мной Иришкина мать в тот момент, когда я максимально глубоко, по её же просьбе, вогнал член ей во влагалище и стал неумело его толкать.
Это был мой второй раз с женщиной. И опыта у меня не было.
— Не части. Вот так спокойнее. Не нужно быстро. - учила меня очкастая директриса, упираясь руками мне в живот и не давая по началу глубоко ей засаживать до тех пор, пока я не перестал беспорядочно толкать и поймал нужный темп.
И теперь я не тупо ерзал сверху на матери Иришки, а ритмично стал вводить член ей во влагалище туда сюда, попутно целуя коленки женщине, которую с наслаждением ебал с задранными ногами.
Смотрел ей в глаза и видел всё у неё внизу.
В такой позе мне было видно все как на ладони, и я видел не только заросшую пиздень очкастой директрисы, но и как в нее входит мой член, охватываемый с двух сторон лепестками половых губ, а так же очко у своей будущей тёщи. А оно у неё выглядело натруженным, тёмно-коричневым, и возможно, не раз принимавшее в себя члены мужчин, учитывая образ жизни этой семьи, учителей свингеров.
Но я пока довольствовался влагалищем тёти Лиды, а оно у неё было достаточно растянутым, и мой член в нём ходил свободно, чего не скажешь про вагину её матери, бабы Гали. У той пизда была узкой, может, к старости сузилась, но мне было приятнее с ней, чем с дочкой.
— Аааа! Да, Костя, Да сынок, молодец! Ещё, ещё! Теперь глубже! -- завыла очкастая директриса, убирая руки от моего живота, которыми она упиралась мне, не давая по началу ей глубоко засаживать.
Но сейчас женщина была на пике оргазма, и ей было всё равно.
