Порнографический бизнес, контролируемый, как известно, «якудза» (японской мафией), делал девушкам и их семьям заманчивые предложения, что имело некоторый благотворный эффект, ибо ограничивало число самоубийств и нанесение увечий этим мутантам, поскольку в некоторых деревнях до этого даже пытались отрубить этот чрезмерно увеличившийся в размерах орган бедным девочкам-фукутанари.
— А мальчики? Что происходило с ними в том районе вокруг атомной электростанции?
— Они увидели, как у них растёт грудь. Теперь они стали довольно красивыми трансами, которым для этого не потребовалась косметическая операция. Некоторые даже принимали гормоны, чтобы придать своему телу более мужественный вид.
Поскольку до того момента, как якудза узнала о существовании фукутанари и стала платить за них деньги их родным, цельных, не покалеченных невежественной роднёй Ф-девочек осталось не так уж много. Сейчас во всей Японии их всего пятьдесят пять. Настоящих. Не дешёвых подделок. Редкость сделала цену на них очень высокой. Вы видели, что вход в этот клуб стоит очень дорого. А ночь с «Ф-девочкой» стоит не менее 150 000 иен (1 500 евро). Благонамеренные сообщества, претендующие на защиту «человеческого достоинства», добивались запрета им выступать в клубах, но якудза зверски ликвидировали их активистов: удушениями и повешениями, которым предшествовали длительные, заснятые на видео пытки с нанесением увечий. Компакт-диски с этими видео якудза разослала во все правозащитные организации с предупреждениями, чтобы отбить у них охоту заниматься этой проблемой. Эффект был радикальный, мгновенный! Тема с фукутанари тут же была снята с повестки дня.
Тут я заметил, как Юкико ускользнула с какой-то парой через потайную дверь в стене. Мой информатор знал их.
— Они часто приходят сюда. Жена любит смотреть, как задницу её мужа долбит Ф-девочка, или, если её не удаётся заполучить, мужик с большим членом. Крики, живо свидетельствующие о боли её мужа, заставляют и её кончить.
Мы продолжили наш разговор. Мой собеседник поведал мне, что для того, чтобы пополнить группу Ф-девочек, якудза стали похищать молодых крестьянских девушек по всей стране и подвергать их облучению, пытаясь таким образом вырастить у них такие же большие пенисы, как у настоящих Ф-девушек с Фукусимы. Но техника пока не идеальна. И в постели, если у вас был раньше секс с настоящей, а не искусственной Ф-девушкой, вы всегда отличите подделку и будете искать только подлинный винтаж 2011 года. Да и на сцене в этом клубе выступают только они!
Пока он мне всё это объяснял, я наблюдал, как две японки и блондинка-иностранка расположились возле сцены в крошечных, расшитых блестками шортиках, которые идеально облегали ягодицы и округляли их и без того пухлые бедра. Увидев нескольких банкнот, которыми они размахивали, Ф-девушка на сцене подошла, встала перед ними и стала размахивать своим членом перед их лицами. Они, посмеиваясь, расстегнули блузки, а Ф-девушка вовсю дрочила и вдруг стала брызгать спермой на их груди, которую эти девицы стали тщательно растирать и массировать.
Затем на сцену вышел респектабельный седой японец, одетый в кимоно. Он был «мастером сибари», то есть эстетического рабства. Предельно артистично и эстетично он связал красными и чёрными джутовыми верёвками «Ф-девушку», лицо которой во время этой обвязки выражало покорность, а временами и страдание. Из-под безукоризненно завязанных веревок её тело выпирало лакомыми кусочками, а груди торчали. Веревки обвязывали запястья и лодыжки Ф-девушки за спиной и держали её бедра широко открытыми и согнутыми. Особенное страдание отразилось на лице Ф-девушки, когда седовласый риггер связал её член и воткнул в него около двадцати акупунктурных игл, и всё это с особой силой и замедленными движениями рук, и под звуки варьирующегося тембра «сякухати» (традиционная японская бамбуковая флейта). Затем сцену вышли две одетые в кимоно его помощницы и, потянув за свободные концы верёвок, чтобы затянуть узлы вокруг члена, вызвали у Ф-девушки бурную эякуляцию и аплодисменты зрителей. Я хотел было пожелать Юкико доброго вечера, но не увидел, чтобы она вышла из «закулисной комнаты», где ублажала своих клиентов.
На следующую ночь мне приснился ужасный кошмар. Как будто я единственный мальчик в выпускном классе японской школы, стоящий перед учителем и примерно двадцатью шумными японскими девочками. Я у доски, а учитель спрашивает меня о царе, имя которого я забыл, и о битвах, в которых он участвовал. Я с ужасом понимаю, что ровным счётом ничего не знаю. Да, и я, как идиот, не в брюках, а в спортивных шортах. Я чувствую, как мой член непропорционально увеличивается, словно нос у Буратино, и выползает из шорт вдоль одного из моих бёдер. Из-под обреза шорт появляется головка члена, красная и слюнявая. У меня нет стояка, но мой пенис, толстый, как у «Ф-девочек», внезапно для меня достигает середины моего бедра. Неожиданно я начинаю мочиться. Девчонки смеются до слез. Я не могу остановить этот ужас, и моча стекает по моей ноге, капает в мой ботинок и на пол. Очередные взрывы хохота.
Новый фрагмент моих сновидений в ту же самую ночь. На этот раз я оказываюсь на больничной койке. Учитель истории теперь уже и не учитель вовсе, а медсестра в больнице. Те же самые старшеклассницы окружают мою больничную койку, вооружившись кухонными ножами и теребя своими худосочными ручками в перчатках мой огромный член.
— Вперед, девочки, — приказала им медсестра. – Вы должны вырезать всё. Тщательно, не пропуская ни малейшей детали. Потому что это богатство ему больше не понадобится.
Я сползаю с больничной койки и убегаю, пытаясь отыскать Юкико. Ищу её на вокзале посреди толпы. Я потерял свой билет и ничего не понимаю в анонсах на табло объявлений, в этом сборище иероглифов, и тщетно бегаю по залу ожидания, но мне это плохо удаётся, потому что мои ноги, кажется, весят не килограммы, а тонны. Гири.
Я очнулся от этого кошмара весь в поту и больше не смог заснуть, решив сделать всё возможное и невозможное, чтобы снова увидеть Юкико, опять пососать темно-коричневые соски, украшающие её прекрасную грудь, и утешить её за этот её прекрасный якобы «физический недостаток». И тут всё вокруг нас вдруг тряхануло. Приключилось обычное японское крошечное землетрясение, о котором пресса даже не расскажет. Здесь сообщают в новостях только о более мощных потрясениях…
[Дальше строки в записной книжке становятся гораздо более хаотичными, фрагментарными и неточными.]
«Впервые я встретил Ю. в баре с другой девушкой… У неё настоящая, очень чувствительная маленькая пуговица внизу треугольника длинных черных волос, растрепанных и шелковистых, довольно редких на сильно вздутом холме Венеры. И типичная японская маленькая грудь… Любовь к куни. Губы большие, фиолетово-багровые, морщинистые. Вкусный сок киски… Трахнул девушку и отсосал Ю. Свидание на ночь в «Отеле любви» на троих. В очень дорогом «Парижском номере». Хороший опыт. Посмотрел ещё раз номер с Ю. в клубе… она восхитительна. Ю. согласилась уединиться со мной. Слизал слезы с её члена после часа любви. Её жизнь действительно трудна.
Денег больше нет, я вынужден покинуть гостиницу и переселиться в сырую и ветреную комнату с плохой изоляцией в убогом домишке на окраине города. Полтора часа до центра, две пересадки на поезде, полчаса пешком… нужно посмотреть, когда отходит последний поезд. Господи. Почему у меня нет водительских прав.
Не видел сегодня Ю. Скучный день. Пиво, «пачинко»... Продул практически всё…
Не видел Ю. ни в баре, ни в клубе. Вернуться в Россию, домой, к маме?
Зашёл в бар: у них нет новостей. «Мама» взволнована. Она подозрительно смотрит на меня. «Юкико видели в отеле с «гайдзинами». Вероятно, ей будет плохо, покровительница у неё очень строгая и наказание будет жестоким. «Мама» подозревает меня в том, что я являюсь причиной её бед. «Послушай меня, гайдзин, - строго сказала она, - они отправят её в Иокогаму. Там очень жестоко относятся к девушкам, Грубые люди, не то, что здесь, в Гиндзе.»
Больше совсем нет денег. Позвонил отцу, попросил сделать перевод… денег не дал, пообещал лишь прислать билет на самолёт домой... Обратно в Питер через два дня.
В ожидании самолёта я прочитал статью в «Japan Times»: « Пора покончить с грязными публичными домами в Иокогаме. Женщин, подростков обоих полов и транссексуалов насильно изолируют в квартирах и подпольных клубах для извращенцев и обращаются с ними, как с секс-рабынями. С завязанными глазами они ежедневно подвергаются десяткам жестоких содомий. Шрамы от ударов розгами возбуждают извращенцев. Они также должны практиковать отвратительные минеты. Полиция обнаруживает десятки таких новых притонов каждую неделю...»
«Мама» в баре упомянула Йокогаму! …Отчаяние. Если бы я был японцем, я бы покончил с собой. Харакири… Покидаю Японию с большим гвоздем в сердце и килограммом свинца в желудке.
Дома меня ждёт письмо от моего клубного информатора: «Юкико передает вам привет. Она отдыхает сейчас в деревне с двумя другими «девушками», но скоро вернется назад в клуб. Она надеется увидеть вас снова. »
Нет, я должен был остаться в Токио и попросить у отца ещё денег.»
На этом месте текст обрывается…
