– Ох! – Катя передернула плечами от этого холодного прикосновения.
Я надавил и принялся развозить белую жижу по гладкой, нежной коже ее спины. Крем мгновенно впитывался, и ее спина, лопатки, плечи становились скользкими, маслянисто-глянцевыми, округло блестящими – смазка делала это дивное тело еще сексуальнее и соблазнительнее. Я набрал еще крема, подключил вторую руку и стал давить сильнее, уже не гладя, а массируя упругую плоть ее плеч и спинных мышц. Катя издала короткий стон удовольствия.
– А вы умеете делать массаж, Никита! – похвалила она.
– Умею, – охотно подтвердил я. – Могу продолжить. Только вам лучше лечь. – Я показал на диван.
– Нет-нет, не стоит, – сказала Катя и внезапно обломала мне все надежды: отстранилась и выхватила у меня крем. – Спасибо, Никита, со спиной закончили, дальше я сама справлюсь!
А вот такого я не ожидал! Я предвкушал, что впечатленная массажем девушка не будет возражать, если я смажу ее кремом и пониже спины – и тут вдруг «сама справлюсь»! Но не успел я вполне прочувствовать всю глубину разочарования и вспомнить обидное слово «динамо», как Катя снова удивила меня:
– Но услуга за услугу! Я люблю, когда все по справедливости. Вы, наверное, тоже хотите позагорать? Давайте сейчас я вам намажу спину, и мы в расчете.
Отличная идея! Я поскорее развернулся, чтобы не выдать себя улыбкой до ушей. Почувствовал, как наполненная кремом прохладная женская рука касается моей поясницы, ласково надавливает, разглаживает… О, как давно меня не гладила женская рука, да еще и так бережно, прямо-таки любовно! Катя не торопилась, ничуть нет. Ей явно доставляло удовольствие оглаживать мои мускулы. Ее напряженное, взволнованное дыхание выдавало возбуждение…
– Никита, – заговорила Катя вкрадчиво, – надеюсь, вы ничего такого про меня не думаете?
– Конечно, нет, – заверил я, хотя, конечно, именно «такое» про нее и думал.
– Я замужняя женщина, – продолжала она, тщательно проглаживая мои плечи, – и ничего такого себе не позволяю. Мы с Валерой очень любим друг друга.
– Да, это видно, – не удержался я от пошлости. – Точнее, слышно.
Катя не стала делать вид, будто не поняла моего намека.
– Ой, – произнесла она смущенно. – Я так громко кричу, да? Мешаю спать? Простите, я постараюсь сдерживаться.
– Нет-нет, ни в коем случае не сдерживайтесь, – попросил я. – Вас очень приятно слушать.
Не слишком ли это было дерзко? Катя ничего не ответила, но и одергивать меня не стала. Закончив смазывать спину, она перешла к рукам. Тут уж я, конечно, не стал говорить, что и сам справлюсь. Стоя по-прежнему у меня за спиной, она старательно обмазала мои руки по всей длине. Я предвкушал, что сейчас она скажет мне повернуться, и я наконец увижу ее спереди в этом белом крошечном бикини… а она увидит, как мои шорты выпирают крутым бугром… Но нет. Вместо этого Катя присела на корточки (а может, встала на колени?) и принялась мазать мои ноги, все так же любовно, неторопливо и старательно. Она пошла снизу вверх: ступни, лодыжки, икры, колени, бедра… Ее руки ласкали меня под самым обрезом шорт, в каких-то сантиметрах от самого центра наслаждения. Стояк у меня был такой, будто сердце половину всей крови в организме вкачало в пещеристое тело…
– Ох, что-то я увлеклась! – донесся снизу насмешливый голос Кати. – Намазала там, где вы и сами можете! Ну ладно уж, раз начала, то закончу. Не возражаете, Никита? Мне почему-то кажется, что не возражаете. Поворачивайтесь лицом!
Я втянул живот и развернулся. Блондинка стояла на коленях, лицо на уровне моего живота, и глядела снизу вверх с веселой игривой улыбкой. Мой взгляд не задержался на ее лице. Он немедленно скользнул ниже – и был вполне вознагражден. Беленький лифчик бикини был и вправду настолько маленьким, что с этого ракурса его вообще было не видно. Только две туго натянутые тесемочки уходили от плеч куда-то под груди. Сами же эти упоительные полушария, стиснутые и приподнятые лифчиком, сияли передо мной во всей красе…
– Куда-то не туда вы смотрите, – прохладно заметила Катя и поднялась на ноги.
– Извините. – Я все-таки смутился.
Я попытался деликатно отвести взгляд, но против моей воли он вновь как магнитом притянулся к Катиной груди. Теперь, когда она встала, обзор ее великолепных выпуклостей был уже всесторонний, не только сверху. Два белых треугольных лоскутка лифчика почти ничего не скрывали, сквозь них даже виднелись проступающие бугорки сосков. Ниже, под плоским спортивным животом, мой восхищенный взор обнаружил выпуклый треугольный холмик, едва прикрытый еще одним белым лоскутком стрингов…
– Никита! – строго сказала Катя. – Хватит так на меня смотреть, а то уйду!
– Извините, – снова жалко пролепетал я и, собрав волю в кулак, перевел взгляд на ее лицо.
Только сейчас я заметил, что ее пухлые сочные губки накрашены, а ресницы подведены. Накрасилась для меня? Катя набрала крема и принялась сосредоточенно размазывать по моей груди, бокам, напряженному прессу. Она не торопилась. Она проходила по одному и тому же месту раз по пять, она явно наслаждалась и моим телом, и своей полнейшей властью над ним, и общей пикантностью ситуации… Но все-таки она закончила смазывать мой живот и как бы невзначай бросила взгляд ниже… на дерзко, похабно выпирающий в шортах бугор…
– Хм, – сказала Катя и залилась краской.
О, сколько смыслов, сколько подтекстов ей удалось вложить в это короткое «хм»! Здесь была и укоризна: «хм, а я-то думала, вы приличный человек». И вопрос: «хм, и что же мы будем с этим делать дальше?» И заинтересованное почтение: «хм, ничего так размер…» А на меня вдруг ни с того ни с сего накатил ужасный стыд. Черт, неужели я все испортил? Что если она теперь испугается и уйдет?
– Извините, – пробормотал я в третий раз подряд, отступая и прикрываясь рукой.
– Ну что вы, Никита! Какие извинения? – воскликнула Катя. Она была красна от смущения, но все-таки отлично владела собой. – Я же все понимаю. Вы нормальный здоровый мужчина, это происходит само собой, вам не в чем себя винить. Я сама виновата. Должна была понимать, как это все на вас действует. Я вообще восхищаюсь, как вы до сих пор держите себя в руках. Вот это сила воли, вот это благородство!… Знаете что, Никита? – вдруг сказала она. – Давайте вы сейчас по-быстренькому сбросите напряжение, и продолжим. А то мне прямо совестно мучить вас.
Я не поверил своим ушам.
– Сбросите напряжение?
– Ну да, – Катя пожала плечами. – А что такого? Мы взрослые люди, чего стесняться? Валера часто так делает, когда со мной общается по видео. Сядьте на диван, расслабьтесь, и вперед. А я отвернусь и сделаю вид, что ничего не замечаю.
Да, она не переставала меня изумлять! Сказануть такое! Мне действительно ничего так не хотелось в этот момент, как сбросить напряжение. Но… мне хотелось, чтобы Катя как-то участвовала в этом сбросе! Сказать ей, не сказать? Ладно, все зашло уже так далеко, что нечего было стесняться.
– А может… – выговорил я осипшим голосом. – Может, вы мне поможете… с этим самым? С напряжением?
Голос Кати сразу похолодел:
– Э, нет, Никита. Не помогу. Это вы без меня. Я уж и так многовато себе позволила. – Она развернулась ко мне спиной. – Я просто останусь здесь, хорошо? Будете на меня смотреть, ну и… Вот вам и помощь от меня. Садитесь, садитесь, начинайте. Честное слово, я не буду подглядывать.
Да уж, это было нечто новое! Практически незнакомая женщина так просто и естественно разрешала мне подрочить при ней… и на нее! Конечно, я рассчитывал на большее, но и это было лучше чем ничего. Я послушно приспустил шорты и плавки, и плюхнулся на диван. С каким облегчением яростно торчащий, горящий член вырвался на свободу! Каким наслаждением было сжать его в кулаке! Соседка стояла посреди комнаты, в трех шагах от меня, рассыпав по спине золотистые кольца волос. Она беззаботно мурлыкала песенку и нетерпеливо переминалась с ноги на ногу, поигрывая сочными ягодицами.
Было все-таки нечто унизительное в том, чтобы дрочить при ней, с ее ведома… можно даже сказать, по ее приказу… но я действительно уже не мог сдерживаться. Не отрывая глаз от Катиной божественной задницы, я отчаянно гонял в кулаке. О, как же хотелось нагнуть ее и засадить… нагнуть… и засадить… Наверное, она слышала мое тяжелое прерывистое дыхание. Наверное, ей самой ужасно хотелось развернуться и посмотреть… как минимум посмотреть… но она вела свою игру, и время еще не настало…
– Нагнись! – прохрипел я почти на пике.
– Разве мы перешли на ты? – с притворным негодованием откликнулась Катя.
Но все-таки послушалась: наклонилась, изящно выгнув спину и неимоверно соблазнительно выпятив зад. Моему взгляду бесстыдно открылась промежность между ягодицами, туго обтянутая полоской стрингов, еле прикрытый вход во врата наслаждения… Это был добивающий выстрел. От головки члена вверх по позвоночнику пробила молния невыносимого наслаждения. С полузадушенным стоном я стиснул пульсирующую головку и в изнеможении ощутил, как вязкая горячая жидкость струится между пальцами.
– Все, Никита? – хитрым голосом спросила Катя. – Поздравляю. Можно повернуться?
– Подождите, – пробормотал я.
