- Всё-таки не мне! - вторично прошептала девушка, и опять с какой-то злостью сильно огрела Олежку цепочкой и пинком протолкнула через порог.
Пока девки занимались своими делами, Олежку плёткой загнали под стол на кухне и приковали наручниками к ножке. Лиза пощекотала Веронику за низ попы.
- Пошли, пикнем укольчик.
- Сделай, сделай ей "пик!" в попу! Как я всё это время! - шутливо смеялась Женька.
Вернулись девчонки достаточно быстро, всё ещё о чём-то щебеча. Вероника прижимала к верхней наружной части ягодицы ватку после укола. Лиза уже была без одежды. Смеясь над чем-то вместе с подругами, она вертела широкой очень выпуклой попкой с крутыми западами краёв ягодиц в середине, по которым вглубь, как и по краям ягодиц, и по задней и внутренней части бёдер, густо росли мелкие, круто завёрнутые колечками волосочки. Олежка ещё раз поразился, насколько крепкие и какие сильные у неё ноги.
Нисколько не стесняясь что они находятся на кухне, Женька, потирая живот, спросила Лизу, не сможет ли она поставить ей клизму, если понос вновь случится.
... - И знаешь ведь, продристало в самое неподходящее время, как только я хотела начать работу по вразумлению этой тупой головы! - с хохотом пихнула она ногой сидящего под столом Олежку.
- В любое время, - ответствовала Лиза. - А вот он давно ли был прочищен?
- Ну, сегодня ещё нет. Вчера задавали ему корм, но он его не усвоил, прямо здесь обратно в миску и вывернул. За что и был сегодня строго наказан. Так что сейчас похоже, внутри он чистый.
- На всякий случай всё же надо промыть. Но это погодя. Конечно раба надо держать в великой строгости, наказывать почаще чтобы постоянно помнил своё место, но всяких излишних и чрезмерных зверств я лично не одобряю. Тех же бесчеловечных издевательств ради минутной забавы. Тем более таких, что могут иметь необратимые последствия для здоровья. Вроде как принуждения поедать экскременты, - тут она стрельнула взглядом на Веронику, - всякие жгучие продукты в большом количестве без заедания чем-нибудь другим... Ну, и держать его подолгу совершенно голодным, даже если нет объедков, тоже не следует.
- А что, может специально для него заказывать в ресторане с доставкой заливного осетра? Или раковые шейки с зернистой чёрной икрой? - засмеялась Марина.
- Ну, хотя бы хлеба. Он совершенно ослабеет, и при таких сильных и частых наказаниях может не выдержать.
- То, что ты называешь "издевательствами ради минутной забавы", это не одна лишь забава, а один из элементов всей дрессировки и укрощения. Чтобы он полностью проникся, что его предназначение - беспрекословно исполнять приказанное госпожами. И что бы госпожа с ним ни сделала - это норма. Это должно врасти в него, как и то, что он - лишь объект для управления, - как будто оправдываясь перед Лизой, каким-то нерешительным тоном сказала Марина.
Пока Лиза отдавала уважение сазану, нахваливая свежую рыбу, Лера всё же куда-то сходила и принесла довольно большую краюху уже подсыхающего хлеба. Бросила у порога, отомкнула Олежку, потащила за цепочку из-под стола.
- Иди жрать! - дослала его пинком в зад.
Наконец Лиза отставила тарелку, вытерла губы салфеткой.
- А как там насчёт баньки? Хотелось бы поскорее оценить и сравнить. У нас на даче папа построил настоящую финскую баню. Давно уже, сразу вместе с дачей. Он вообще поклонник всего финского, у него осталось много друзей финнов, так он тогда часто им звонил, спрашивал, как что нужно делать чтобы получилась именно финская, а не пародия, и такая же как у них. Кстати, от него и я научилась финскому языку.
Вероника вытянула шею.
- Откуда у него финны-друзья?
- Когда моя мама приехала учиться в тогда ещё Ленинград, она и познакомилась с ним. Он там жил. Хоть он и писался латышом, как и его отец, но и тот латышом был наполовину, его отец был немец. А мама у моего папы - эстонка. А какой-то её пра-пра...пра-прадед был швед. После учёбы - а они тогда только недавно расписались - их распределили сюда, ну, здесь мы с сестрой и родились.
- Во как! Ну в тебе и сошлись... Север с югом! - всплеснула руками Марина. - Теперь понятно, откуда у тебя немецкая фамилия.
- Но южная кровь всегда сильнее, мы с сестрой пошли в маму. Кстати, мамин отец хотел, раз уж старшую назвали Жанной, то чтобы меня назвали Гюльсорой. Но родители не стали.
- А ведь красивое имя.
- Да. Означает что-то вроде "Ласковый Цветок".
Марина вдруг согнулась от смеха.
- Представляю! Будь ты с таким именем, и сегодня станешь лупить вон то недоразумение как сидорову козу! О-оой, не могу-у!
Девки также начали безудержно хохотать. Смеялась и Лиза.
- Вот что, девочки, у меня есть одна просьба, - отсмеявшись, начала Лиза. - Никто не будет против, если сначала схожу в баню я с ним вдвоём, а потом попаритесь вы все? А я в это время порезвлюсь с ним. И пока я здесь, он будет в моём единоличном пользовании?
- Да нет... - хоть и поморщившись и отвернувшись, процедила Вероника.
- Нет.
- Нет, конечно.
- Даже лучше. Баня не слишком обширная, и если идти сразу всем, будет неудобная толчея, - сказала Лера. - Правда, в таком случае не худо туда занести ещё дровишек, но сейчас под рукой всегда имеется ишак.
Лиза хлопнула в ладоши.
- Но сначала клизму. Промою его изнутри, затем немножечко напомню, что случается с убежавшими рабами. Самую капелюшку, пусть испробует ротанговую трость. Пока не знаю, где этим заняться... Или здесь, в доме, или разложить на участке? И на чём? Ладно, сейчас займёмся клизмой. Где и как лучше?
- Мы вон когда ему делали, вешали её на того оленя в коридоре, а его раскладывали на полу, - подсказала Женька.
- Отлично! Где тут все причиндалы?
Как только целлофан был расстелен под рогами, Олежка, не дожидаясь окрика, быстро лёг на бок и притянул ноги к самому животу, чем вызвал смех и шутки девчонок.
- Уже дрессирован! Как мы его в тот раз хорошо воспитали!
- Почащетреба, везде будет шёлковый!
Только Вероника, забрасывая верёвку на рога, крепко двинула его ногой в ягодицу.
- Разлёгся! И не понимает это полено с жопой, что так мешает подготавливать! Хоть бы двинулся к стене! Заставь дурака молиться богу...!
Лиза сама налила воду нужной температуры. Теперь, намазывая длинный наконечник, она рассказывала девкам истории из своей жизни. При этом явно затягивала время, наблюдая за тревожным ожиданием мучительной процедуры слегка подрагивающего Олежки.
- Когда я проходила практику в больнице, знаете что мне больше всего нравилось? Именно, делать клизмы молоденьким паренькам! Они так стеснялись! Это меня заводило больше всего! А я не церемонилась! "Ну-ка, штанишки снимаем совсем!... А зачем тебе трусы на ногах? Чтоб ниже пояса было снято полностью всё!"... И так далее... Если кто-то из них зажимался, я "расковывала" такого хорошим шлепачком! А которые оказывались совершенно заступоренными от стеснения, тем я без лишних церемоний сразу помогала раздеть объект для процедуры! Штаны вниз - раз, и подтолкну на кушетку! И, знаете, в нарушение всех инструкций, я не одевала перчатки, старалась трогать их попки голой рукой. Даже не трогать, а брать, хватать, почти как щупать руками. Меня просто кружило, когда я представляла, что у них в эти моменты творится внутри! Трусы намокали, как будто обоссавшись!
- Надо было одевать памперсы! А то вдруг бы высветилось мокрое пятно? Или потекло б по ногам? Во был бы конфузионус! Подумали б, что действительно обделалась! - прыснула Лера, сильнее прижимая Олежке ноги и наваливаясь ему локтём на голову.
- Обходилось двумя-тремя хорошо впитывающими прокладками. Но это ещё не всё! Когда вливалось уже больше половины клизмы, как они начинали вертеться, ёрзать и дёргать ногами, сжимать и напрягать свои попочки! А некоторые визжали, ну прям как настоящие поросятки! Уже не обращали внимания, что я, вроде как успокаивая их, глажу по попке, по верхам бёдер и между ними, свожу и зажимаю ягодицы. Теперь они больше всего боялись опозориться не удержав воду, пустить фонтан! Но я уже видела, кто ещё может кое-как сдержаться, а кто, что называется, "на последней паутинке"! В большинстве случаев я и старалась растянуть процедуру, ну, и потом заставить подержать в себе водичку. Вот где был настоящий заводняк! К тому же, хоть в действительности это и не практиковалось, но я нетерпёхам часто грозилась их связать, привязать к кушетке. Для них это был форменный "убой"! А иногда, и особенно уже после учёбы, когда я ненадолго устроилась работать в эту же больницу, я договаривалась с одной врачихой, что она пропишет клизму и тем, кому это не нужно, но на кого покажу я, и чтоб я почти сразу и вела его делать процедуру. Кстати, она сама была подвержена таким же пристрастиям, водила в клизменную понравившихся ей пациентов, именно парней, и помоложе, самых нежных, так что мы друг друга понимали. Кстати, и это я тишком проверяла по журналу, им клизма в тот период не требовалась! Девушки, а тем более взрослые женщины, были без комплексов, запросто ложились, задрав бельё. Тогда-то меня и стали посещать мысли, а не отстрапонить ли кого-то из этих стесняшек? Прямо там, на кушетке, и поставить раком! Но... Это никак нельзя! Ни в каком виде, даже по взаимному согласию! Во всяком случае в стенах больницы! - продолжая говорить, Лиза пошире раздвинула распухшие, покрытые волдырями багровые Олежкины "булки", и плавным ловким движением быстро погрузила наконечник ему в задний проход, довольно наблюдая как он рефлекторно вздрогнул. Открыла воду, и одной рукой придерживая наконечник, второй расправила шланг чтобы тот не провисал.
Сначала Олежка старался не обращать внимания на бурлящую, вливающуюся в него воду. Хоть временами она давала о себе знать, когда становилось тяжело в низу живота, и напоминала, что желает вырваться наружу. Но едва только он видел перед своими глазами стоящих над ним Женьку - с плёткой, и Веронику - со шлёпалкой, как его организм как-то подсознательно срабатывал, где-то в глубине кишечник размыкался, пропуская воду выше. У него слабело тело от ужаса, что же с ним будет, если хоть несколько капель воды брызнут наружу! Щедрые на наказания девки не упустят случая! А Вероника с Женькой, видя как он временами напрягается и как бы втягивает дырочку в себя, сжимая ягодицы, тут же начинали потрясать перед его лицом своими жуткими "инструментами", и страх сразу гасил в нём все непринятые и болезненные ощущения, замещая их, кишечник словно механически не пропускал воду вниз. А Лиза, слегка вытягивая наконечник, где-то нажимала его концом на какое-то место, отчего внизу живота внутри возникала сильная, тупая давящая боль, от которой он даже вскрикивал. Но во всяком случае, Лера теперь уже не держала его, а по указанию Лизы периодически вкруговую массировала ему живот...
