Как они оба мчались, табун озабоченных лосей нервно курит в сторонке. Парни мои тихо посмеялись им вслед. Жестоко? Но раз люди не понимают!
Теперь у меня в войсках была известная репутация и тайная кличка "Чёрный генерал". Но зато уже совсем скоро три линии обороны готовы. А я подписал в инжотделе приказ на строительство пяти. На прошлой неделе в степи здорово потрудился МК-4, отличный многоковшовый канавокопатель. Ну, это он на "гражданке" канавы копать будет, а пока что траншеи рыл, да так, что любо-дорого посмотреть. Полтора метра вглубь, и сразу же аккуратненький такой бруствер. И быстро так! Наверное, сто метров в час. Зато теперь, когда мы приезжали в любую дивизию, казаки сразу тихо посмеивались, что мол при виде генерала наши бойцы быстрее нашего канавокопателя работают. Возможно. Ладно, нужно и поспать хоть немного.
Этой ночью я спал на улице. Дело в том, что наш повар родом из республики немцев Поволжья. Он накормил всех очень вкусным, горячим, таким густым гороховым супом-пюре с копчеными свиными ребрышками. Вкусно, но что-то мне подсказывает, что ночевать сегодня лучше будет прямо в пулеметном гнезде, на свежем воздухе, а не в тесном кубаре на четверых. Не зря гороховые суп и кашу у нас в моём училище всегда "музыкальными" называли: Налопается такого личный состав, а потом всю ночь в казарме - "фуги Баха" звучат.
И, конечно, соответственные "ароматы" плывут: Зато оно все на вкус отличное, и порции крупными размерами своими нарушают все положения Женевской конвенции о гуманном отношении к пленным. И к нам тоже! Обе врачихи и Наташа спали со мной под бурками - и тепло и мягко. Заодно мы тихонько "злого духа" пускали на улицу. Я, кроме того, опасность всегда чётко и точно чувствовал своей пятой точкой, точно и сегодня чувствовал, поэтому и не зашёл в дом. Это нас и спасло!
Ближе к утру пулемётные очереди по моему домику - немецкие диверсанты! Сейчас на всех фронтах проводилась абвером операция - "Удар по штабам". Но только моих врачих напугали - взвод охраны штаба и ловкие казаки, чётко предупреждённые мной, всех перебили. Один диверсант только был в состоянии говорить - его мы и допросили. Ксюша была в ужасе, как Степан охаживал его нагайкой, чтобы воодушевить на ответы. А то переводит его вопли: "Идите в плен, там прибыла дивизия "Мертвая голова" , у них гуманное отношение к пленным: У отмороженных эсэсовцев?
Но потом "запел" он так, что сам Карузо заплакал бы от зависти. Да тут полное предательство! Навёл их на нас один мерзавец из штаба, заодно этими подлыми диверсантами были подготовлены схроны были в трёх местах. Все ништяки из схронов в мой домик! Но вот этого предателя Стёпан нагайкой отлупил ещё в штабе и он сразу выдал всю шпионскую сеть. Точно, как сказали казаки - отличный удар нагайкой стоит трёх часов допроса! Да ещё потом Стёпа держал Иванова - тот мог забить предателя насмерть, ведь тот помогал нападению именно на меня, так сказать, на его охраняемое лицо! Едва Андрея от него оттащили. Но зато "пел" этот предатель: Стёпа пошутил - все птицы в саду застрелились от зависти! Особист только успевал записывать его признания!
Подошёл я к курилке, где мои охранники сидели и, показав им рукой, чтобы не вставали, хитренько спросил, мол курят ли они в саду. И рассказал им случай из моей молодости, когда мы квартировались в одной украинской деревне:
Украинское село, утро. Мать выходит на крыльцо - слышит что-то в кустах охает.
- Юрко, це ты???
- Та я, мамо!
- А що ты там робыш?
- Сусидку ебу!
- Це дило, Юрко! Алэ ты ж гляды не куры! Рано тоби!
Парни заржали, как стадо жеребцов. И теперь я понял, что мы стали как-то немного ближе друг к другу. И это было очень важно!
Так что особистам работы было море. А мне пришлось отпустить одну врачиху в госпиталь - она стоматолог, а желающих зубы лечить: Прислал мне тогда начальник госпиталя медсестру, которая, мол, отлично делает манипуляции шприцом. Утром нашим глазам предстала молодая женщина. У нее были большие глаза, пухлые губы и такая детская непосредственность девочки-подростка, но стоило мужскому взгляду скользнуть по глубокому вырезу ее высокой груди, крутым бедрам или стройным ножкам, как мысли сразу начинали стремительно скользить в таком греховном направлении. Ей уже 25 лет Медсестра, в которой сочеталось это очарование девочки и и такой порочно-красивой женщины - я понял, что этот хитрый врач задумал.
Подмазаться хочет! Ах, как хороша чертовка! Медсестра Наташа Васильева, при ее красоте, имела тонкую талию, красивую тугую грудь, упругую округлую попку и изящные длинные ноги. И сразу сказала мне, что готова выполнить любой мой приказ! Но пока меня устроил массаж в её исполнении. А врач Оля легла спать со мной, сказав Наташе, что её очередь завтра. Но завтрак и кофе нашему генералу - в 5 утра! И, как только Наташа ушла в другую комнату, Оля своим ротиком быстро подняла моего "орла". А затем она так гостеприимно раздвинула свои ножки. Это была сказка!
Утром почти розовый свет восходящего солнца чудесно осветил полуголую Ольгу. Это было великолепное зрелище! Любовно ухоженный и необычно подстриженный газон треугольника внизу живота, перламутрово-розовая влажность губок, безумная матовость раскосых, моментально набухающих от прикосновения сосков, плоский, потрясающей формы животик с маленькой загадочной впадиной пупка, откуда языку так не хотелось обратно в рот.
А когда Ольга, видимо устав от ожогов моего лазерного взора, грациозно перевернулась на животик, то я увидел, что линии спины были настолько совершенны, а ямочки на ягодицах настолько соблазнительны, что думая о её попке в целом, я, несмотря на возраст, потерял рассудок окончательно. Очнувшись вновь и вернувшись в мир и в эту комнату, я понял, что сейчас с тихим рычанием кончаю в эту восхитительную тугую попку, на которой можно так сладко лежать и наслаждаться до бесконечности.
Завтракали мы вместе. Кофе был заварен просто отлично. Я пошутил, что за такой кофе любой мужчина сразу готов "отдаться". Наташа была очень довольна!
Прочёл я заодно своим красавицам вечером стихи из своей не совсем уж и скромной молодости:
Касание губ
И касание нервов;
Он кажется нежен,
Она кажется стервой.
Он твёрдо стоит
В ожидании сказки,
Она не спешит
С продолжением ласки.
Но губы скользят
И целуют по кругу,
Туманится взгляд, -
Друг заводит подругу.
Он стойко красив,
Воплощение силы,
Шепни, попроси
И - ворвётся в плоть милой.
Но это потом,
А пока - поцелуи,
Мечты о крутом
И разнузданном х& е,
О скачке в степи
На горячем мустанге,
О схватке стихий
В ритмах самбы и танго.
Девушки были в восхищении, но жаль, что эти стихи нельзя в "Боевой листок"! Но в устное творчество можно - я вскоре узнал, что все в госпитале наизусть знаю стихи "Чудесное свидание". Вот балованные девушки!
Утром я в секретном приказе предупредил всех командиров полков, что по данным нашей разведки немецкое наступление начнётся 2 марта. 1 марта я проверю оборону, все, кто послушался Мехлиса, тот сразу будет расстрелян! На месте! Причём дважды! Похоже все поняли меня правильно!
Был почти смешной разговор по ВЧ со Сталиным. Он, явно покуривая трубку, сказал, что у нас точно нашла коса на камень - Мехлис жалуется, что я не слушаю его. Только строю оборонительные сооружения, а митинги и партсобрания не провожу. И что я точно полный развратник, меняю женщин как перчатки, а дома у меня жена и ещё две женщины. А вот сейчас в доме командующего есть сразу две женщины-врачи, причём красивые обе. И что теперь делать с этим генералом Козловым? А на мой вопрос, что товарищ Сталин ему ответил, тот тихо посмеиваясь и, как слышно в чувствительной мембране "ВЧ" , потягивая трубку, сказал:
Что делать, товарищ Мехлис? Да завидовать будем генералу Козлову. Раз его столько женщин любят. Но вот если пропустит Манштейна в Крым - тогда расстреляем! И Вас, товарищ Мехлис, заодно тоже расстреляем - как члена военного совета! Вот так - Вы с ним, товарищ Мехлис, работайте вместе и дружно! Иначе:
