В душе меня ждала очередная засада. Вернее даже две. Во первых: я ни разу не делал себе клизму и даже не представлял с чего начинать. Нет, то что надо, как-то попытаться засунуть в себя лейку спринцовки я понимал, но вот, как это воплотить на практике, при её довольно внушительном диаметре? Для меня, на тот момент, оставалось полнейшей загадкой! И во вторых: я совершенно не понимал, как добиться того, чтобы вода полилась именно через эту спринцовку!!! Таких душевых гарнитур, я, признаться, в глаза никогда, до этого, не видел! Множество рычагов, рычажков, переключателей и каких-то кнопок вводили меня в ступор! Как я не старался, вода текла откуда угодно, но не из необходимого мне шланга!
Вы не поверите, но это чёртов сантехнический ребус, стал для меня своеобразной вишенкой на торте моих сегодняшних волнений и душевных терзаний. Не добившись от сволочного приспособления требуемого результата, я просто сел на пол и разревелся от обиды и разочарования. Да так разревелся, что когда через некоторое время в ванную заглянул Паша, он застал меня в состоянии глубочайшей истерики. Немало озадаченный увиденным, он кликнул своего компаньона и уже вдвоём они попытались выяснить причину столь серьёзного слёзоразлива. Не с первого раза, но, в конце концов, им это конечное удалось. И когда я весь мокрый, дрожжа (дознаватели, испробовав все методы, и сами уже находясь на грани нервного срыва, просто решили поместить мою ревущую тушку под ледяной душ! Это сработало), заикаясь и всхлипывая, проглатывая части слов и словосочетания целиком, кое-как поведал о причинах моей вселенской скорби.) Оба незадачливых гурмана, были поражены моими проблемами настолько, что какое-то время даже не находили подходящих слов, что бы выразить масштаб этого самого поражения! Первым, как всегда, прорвало Павла:
– Нет! Ты это видел, Вован!?? Ты ЭТО!!! Видел!!?? Как оно тебе нравится!?!! Эта маленькая... – он тряс рукой указывающей на меня, видимо не в состоянии сгенерировать нужного выражения, пока не подобрал подходящие: – Значит: эта малолетняя шлюха... – опять завис на какое-то время. – Значит: как взрослым мужикам свои дырки в безвозмездное пользование предлагать, эта шлюха уже знает!? А как их перед этим в товарный вид привести??! Нет?!! – он с возмущением уставился на Вована, как будто тот и был главным виновником такого возмутительного парадокса. Володю тоже видимо нехило проняло, потому что он не стал отмалчиваться в своей обычной манере, а тут же вызверился на Пашу в ответку:
– А чё, ты на меня то уставился, братан?! (Позже я узнал, что они и правда родные братья, причём Володя старше Павла на три года.) Будто я этой шалаве малолетней поведенческие рефлексы прививал? Я вообще-то, знаешь ли – не при делах!!! Сам в ахуе с таких его закидонов!!! Эй, лишенец, – это он уже мне, – ты какого хуя истерику то закатил? Чё спросить трудно было?!
– И правда? – Павел тоже набросился на меня, после того, как приспособил на место отвалившуюся после Вовкиного наезда челюсть. (Видать не часто Володя "показывал зубы"): –Спросить сложно было, припадочный? Или тебе твой спермоприёмник только для отсоса нужен!? Ты видишь до чего двух взрослых людей довёл, своей простотой?! – всё больше распалялся Паша, но заметив по моей вновь подрагивающей губе, что вот сейчас может запросто заполучить повторение недавнего праздника, решил сдать, от греха, назад:
– Так! Стопэ!!! Все выдохнули и успокоились. Вован, нам небходимо пойти нервы поправить. Только я мелкому сейчас краткий гигиенический ликбез проведу. А ты, чудо чудное, слушай, смотри и запоминай – последний раз показываю...
Через какое-то время я вновь был крепко накрепко зафиксирован на переделанном под сексуальные утехи спортивном снаряде, с той лишь разницей, что в этот раз в рот мне зачем-то запихали резиновый шарик, сантиметров шести в диаметре, закрепив его на затылке кожаным ремешком. Интрига таких изменений сохранялась не долго.
Хлёсткий резкий удар неожиданно обрушился на мою задницу. Тут же, без всякого промежутка ещё один.И ещё, и ещё... Слева, справа, и снова слева, и...
До этого я даже не предполагал, что боль может быть настолько интенсивной и всёпоглащающей! Болью была перенасыщена каждая клеточка моего тела, а всё новые её волны накатывали одна за другой, ещё и ещё, даже не собираясь останавливаться. Я мычал и хрипел, не имея возможности кричать. Слёзы катились из глаз сплошным потоком и смешиваясь с соплями и слюнями лились на пол. Боль мощнейшей приливной волной вытесняла все мысли и уносила разум в пучину абсолютного безумия, не оставляя внутри меня ничего – ничего, кроме концентрации себя.
Они пороли меня в два ремня, сильно и слажено, долго и безжалостно, но в какой-то момент прекратили экзекуцию, так же резко, как начали её. И тут же, столь же резко вставили в меня свои члены!
Это был просто взлом мозга! Вот только что: тебя порят и ты не знаешь куда деться от жуткой боли, и тут же, буквально через мгновение – уже ебут в обе дырки, как последнюю шлюху!!! Вместо шарика растягивающего рот, ты ощущаешь горлом здоровенный хуй, безапелляционно скользящий на всю длину туда сюда, постепенно наращивая частоту фрикций. Второй, такой же – бесцеремонно орудует в твоей многострадальной, горящей, после жесточайшей порки, заднице! И тебе не больно, потому что ты теперь знаешь, как оно бывает – по настоящему больно. Вдруг приходит осознание: что всё правильно, что так и надо, и все на своих местах: и те что ебут и порят, и тот кого – тоже.
Пылающий фиолетово-оранжевый шар, не заставляет себя долго ждать, и расцветая внизу живота – взрывается просто феерическим оргазмом в голове, сводя дрожью и судорогами всё тело, заставляя биться в сумашедших конвульсиях и вырываясь наружу: солёным, едким потом, прерывистыми всхлипами и хрипами, и выплесками белой, остропахнущей, энергетической субстанции!
В этот раз меня не отпускало особенно долго. Стоило только, моему любовнику (не могу сказать точно, кто из них имел меня тогда сзади), шлёпнуть ладонью по исхлёстанной ягодице, как светопреставление в моей голове начиналось заново. И они повторяли и повторяли эти шлепки, безжалостно доводя меня тем самым, практически до белого каления. Предохранитель моего сознания, в итоге, вновь перегорел, унося меня из столь немилосердной, но такой сладкой действительности в провальную негу спасительного забытья.
Гиперсексуальность и пертурбации с нею связанные.
– Что ты смотришь? Я спросила: во сколько ты вчера домой явился!?
Я, как раз допивал чай и доедал бутерброд, когда мама появилась на кухне и сразу же, с места в карьер, попыталась приступить к экспресс-допросу. А так как, я был весь занят своими мыслями, то пропустил мимо ушей её первый вопрос и сейчас глядел на неё с некоторым непониманием, силясь сообразить, что же, собственно говоря, она от меня желает услышать. Запустил пробный шар:
– Не помню точно, мамуль. На часы не смотрел – часов в десять. Может пол одиннадцатого.
– Не ври мне! – мамино настроение оставляло желать лучшего, в отличии, кстати, от моего: – Я в полдвенадцатого заглядывала к тебе в комнату – тебя ещё не было! И почему, собственно говоря, ты завтракаешь стоя!?
Что бы уйти от неприятных тем, срочно нужен был тайм-аут, поэтому я решил ответить сначала на более простой вопрос, а там... Там как пойдёт:
– Ну ты же знаешь, мамуль, уже давным-давно учёные выяснили, что стоя гораздо больше влезает. И потом: я опаздываю! Некогда рассиживаться. Каюсь: проспал! Прости! Прости! Прости! Больше не повторится! – сложив ладони в молитвенном жесте, бессовестно врал я, но не шокировать же родную мать правдивыми признаниями, что после вчерашних секс игрищ, с двумя взрослыми, мало знакомыми мужиками ( якобы секс игрища с мужиками хорошо знакомыми, в корне изменили бы щекотливость ситуации?!)), её сынуле достаточно проблемно приземляться на собственную пятую точку? По моему: подобная откровенность была бы несколько чересчур откровенна. Ведь не зря уверяли древние мудрецы: "Во многих знаниях – многие печали." Вот и буду дозировать информацию. Ибо зачем кормящей матери лишние печали? Нужно будет, кстати, ещё в школе, как-то эту проблему с посадкой решать. "Поеблись бля!" – Всё, ма, я побежал.
Я сделал попытку ретироваться, на ходу засовывая в рот последний кусок бутерброда и заливая его чаем, но не тут-то было. Маман не дала сбить себя с толку мелким, наспех придуманным покаянием (никуда я не опаздывал):
– Александр! Я кажется спросила: во сколько ты вчера вернулся? И я жду немедленного, честного ответа!
– Ну если честного? – я уже обувался. – То я не могу тебе сказать во сколько я вернулся вчера, по той лишь причине, – набросил на себя куртку, – что вернулся я уже сегодня! – схватил рюкзак, чмокнул ошарашеную маму в щёку, и выбежал на лестничную клетку, – Мамуль, чесслово – опаздываю! – постарался изобразить самую умильную мордашку я, и не дожидаясь лифта, побежал по лестнице вниз, не оставляя маме ни единого шанса на продолжение допроса.
Как ни странно, но проснулся я и правда в восхитительнейшем настроении. Да, всё тело немного побаливало и ныло, а отдельные его части, даже не немного, а очень, но вот душевное состояние, впервые за несколько недель, не вызывало абсолютно никаких нареканий и претензий. Хотелось петь и смеяться, но я решил не впадать в крайности, а для начала: умыться и позавтракать;)
Вчера, после того, как я очухался после полученных оргазмов, как обычно: навалилась полусонная апатия, превратившая меня в безвольную куклу, которой было абсолютно плевать, что и как с нею делают. Двух моих ёбарей такое моё состояние, похоже, вполне устраивало, потому что они ещё довольно долго, по всякому, валяли меня, сношая в разных позициях. В конце концов, осоловелого от достаточно продолжительной ебли меня, отнесли в душ, где достаточно тщательно и нежно отмыли, после чего множественными контрастными обливаниями немного привели в чувство. Вытерли, одели, обули, влили треть бокала коньяка на дорожку и с пожеланиями: заглядывать на следующей неделе ещё – выставили восвояси, снабдив напоследок, правда, пачкой сигарет из верблюда. "Щедрыеее!!! Хотя??? И на том – Спасибо! Могли же вообще ничего не дать?!" Домой вернулся уже за полночь, когда все домашние (Слава небесам!) уже спали и я не мудрствуя лукаво, с удовольствием, последовал их примеру.
