– Могу поспорить, Шурочка, что когда ты вышел из нашей квартиры, такой весь свежеотъёбанный, во все дыхательные и пихательные отверстия, ты был далеко не в восторге от произошедшего с тобой. И даже, возможно, подумывал о том, как бы тебе, сердешному, побезболезненней свести счёты, с такой никчёмной жизнью, потому что дальше жить, с таким "позором" – выше всяких твоих сил. По крайней мере, тебе так казалось. Но по каким то причинам, руки на себя ты накладывать не стал, скорее всего просто напросто испугался, и это, кстати, радует! Поверь, милый: не стоит, такая маленькая неприятность того, что бы из-за неё вешаться или другим каким способом организму своему прекрасному вредить. Время всё лечит, Шурочка, запомни эту народную мудрость. Абсолютно всё, кроме последствий добротно исполненного суицида. Ну ладно – не самоубился и молодец. Потом ты выспался, и всё произошедшее, уже казалось тебе просто напросто ужасным сном, или чем-то типа того. Ты старался его лишний раз не вспоминать и не касаться этого инцидента. Забыть, как любой другой ночной кошмар. И решил, что надо жить дальше, а вот дальше... – он похоже вновь затянулся. – Дальше, сон тебе этот стал повторяться, из ночи в ночь. И если сначала он воспринимался кошмаром, и ты просыпался от страха, то со временем будить тебя стало уже нехилое такое возбуждение. Я ведь помню, как ты кончал, когда мы тебя трахали. А это ведь не просто так – кончить без рук, только лишь от массажа простаты, от анальной ебли! Поверь: не у всех вот так сразу с первого раза и получится. Предрасположенность у тебя, дорогой, к анальному оргазму и улетать с него, тебе, как ты не крути – понравилось. Раскрасил он твоё серенькое унылое существование небывалыми яркими красками. И стал ты Сашуля, пытаться ощущения эти, как-то повторить, сам себя стал до оргазма доводить, старым дедовским способом – надрачивая писуна своего, при каждом удобном случае. И надо признать: дефицита в оргазмах у тебя не было. Только вот беда: яркость ощущений от таких эрзац-оргазов ни в какое сравнение не идёт с тем что ты испытал подо мной и под Володькой! Я ведь прав?
Что я мог возразить? Мой насильник читал всю мою подноготную, как открытую книгу. Я настолько ошалел от такой его скурпулёзнейшей осведомлённости, что просто кивнул в ответ на его вопрос, совершенно упустив из виду тот факт, что мы, вообще-то, общаемся по телефону. Но был тут же поставлен на место:
– Не слышу ответа, мразь!? – резкая сталь внезапно зазвеневшая в голосе подействовала, как оплеуха, я даже инстинктивно отстранился от трубки и поспешил исправиться:
– Да. – и решив, что этого не вполне достаточно, добавил: – Да, Вы, совершенно правы. Извините.
Пауза повисла и затянулась. Молчание моего собеседника, заставляло меня нервничать и мысленно корить себя за столь нелепые залёты. Когда я уже собирался повторно попросить прощения, Павел продолжил, в своей обычной спокойной и уверенной, даже дружелюбной манере:
– И поразмыслив ты решил, что можешь попробовать попросить нас выебать тебя ещё раз. Так?
Тут я не стал дразнить волков и поспешил чётко и громко заверить Павла в его правоте. После чего тут же был им немало озадачен:
– Хорошо, попробуй. – высказал он мне своё одобрение.
– Ээм, – я подумал, что опять потерял нить разговора и решил уточнить: – Простите, я не понял: что я должен попробовать?
– Как что? – Павел сделал вид что удивлён моей недогадливостью, и медленно, как тупенькому пояснил: – Попробуй попросить нас, хорошенечко отъебать тебя ещё раз.
Я сглотнул от неожиданности, вот это поворот! Самому просить, а может даже умолять, что бы тебя поимели два мужика! Это уже ни в какие ворота не лезет, показалось мне. Но в то же время – я почувствовал неимоверное возбуждение от одной лишь ситуации!!! Чуть поразмыслив, я решил, что терять мне уже особо нечего, а строить из себя оскорблённую невинность – верх глупости, граничащей с тупостью, и я глубоко вдохнув, тщательно подбирая слова, произнёс:
– Я очень прошу Вас: пожалуйста, выебете меня ещё, столько раз сколько сочтёте необходимым. Я буду Вам очень за это признателен и благодарен. – и чуть подумав добавил уже немного смелее: – Мне очень это нужно.
Высказав это, я с облегчением выдохнул и подумал, что всё не так, на самом деле и страшно, как кажется изначально, стоит лишь попробовать.
На том конце линии опять, повисла долгая пауза. Павел молчал. Раздумывал, принимая решение, а скорее всего, просто мучал меня неопределённостью. Были в нём некие садистские замашки. Я ещё в первую нашу встречу заметил, что чужие неуверенность, страх и боль, доставляли ему особое, извращённо-эстетическое удовольствие. Особенно спонтанные всплески этих эмоций – он обожал вызывать их у своих жертв, и с удовольствием упивался ими – вампир, бляха-муха, энергетический! Наконец, когда я уже потерял всякую надежду услышать хоть какой-то ответ, и собирался начинать умолять, этого гада заново, он прервал молчание:
– Вот видишь: я же тебе говорил, что ты ещё будешь сам напрашиваться на проёб? Я вас шалашовок дырявых насквозь вижу – всю вашу блядскую сущность. Вас, шлюшек, хлебом не корми – дай только на хую вдосталь поскакать, да за щеку взять поглубже! – я чувствовал, как он реально наслаждается унижая меня, и с горечью осознавал, что он полностью прав, что мне нечего ему возразить, что я, как раз и являюсь тем, кем он меня называет. Ну а кем я ещё могу быть, если только что и правда был готов даже на коленях умолять его трахнуть меня ещё хотя бы разочек! Глубина моего падения просто поражала моё воображение. Поражала и возбуждала одновременно. Я стыдился себя , ненавидел себя, но понимал, что по другому я уже не смогу. И от этого понимания, так сладко ныло внизу живота, что я был готов и дальше терпеть все эти унижения, да и всё остальное, если разобраться, тоже.
– Ладно, – насытившись оскорблениями, решил подытожить Павел: – я тебя услышал. Но, ты должен понять: я не могу один принимать такие решения. Мне надо посоветоваться с Вованом. Как он решит – так оно и будет. Давай так: перезвони через два часа, и мы дадим тебе свой окончательный ответ. Договорились?
После того, как я упавшим голосом подтвердил договорённость, этот садюга сразу повесил трубку! А я чуть не разбил свою!!! "Кем надо быть, что бы так издеваться над человеком!? "Через два часа перезвони и мы скажем тебе своё решение." Гад! Ведь прекрасно знает, что мне места себе не найти будет всё это время! Что эти два часа, мне вечностью покажутся!!! Чёртов извращенец!!!"
Я был вне себя от злости. Потому что был больше чем уверен, что никаких двух часов этому истязателю было не нужно, он и сразу мог мне ответить, просто в своей любимой манере вновь баловал собственное эго, за мой счёт!
Казалось время остановилось. Я не мог ничем заниматься, не мог даже ни о чём другом думать, то и дело глядел на часы и матерился, подозревая их в сговоре с этим... Ох каких же я ему только эпитетов не напридумывал за эти два часа! Каким только карам не подверг в своих мечтах! Из них: принудительная кастрация тупыми предметами без анестезии, была наверное самой безобидной! Я реально был похож на наркомана, которого ломает без дозы, который мечется в четырёх углах, и на разный лад клянёт и материт своего нерадивого, застрявшего неизвестно где курьера.
Кое-как дождавшись назначенного времени (спасибо матери, вернувшись с поликлиники, она отдала на моё попечение сестрёнку, и я хоть немного отвлёкся), я с замиранием сердца вновь набрал уже заученный наизусть номер. На этот раз, трубку долго никто не брал. Длинные гудки следовали один за другим, но всё без результата! Я понял: сегодня я точно свихнусь. И вот когда я уже думал прекратить домогаться абонента, он наконец то ответил:
– Да. Слушаю Вас? – в этот раз к телефону подошёл Владимир, а я от такой ротации несколько подвис.
– Алло!? Говорите. Вас не слышно! – Володя проявлял нетерпение и я понял: что-то сказать необходимо.
– Здравствуйте, это я. – проблеял я в трубку, и тут же осознал насколько тупо это звучит: "Здравствуйте, это я... Ваша тётя!", да...
– Кто это, Я? – вместо приветствия поинтересовался Вован. "Вот как ему объяснить то? Подохдчивее?"
– Ну я – Саша. Помните две недели назад в парке... – я замялся, не зная, как продолжить. – Разве Павел вам не говорил?
– Ааа! Сашенька! Ну конечно! Конечно – помню! – наконец-то проявил узнавание и что-то похожее на радость Володя, – Как дела? Ты чего-то хотел?
Я опешил. Неужели ещё и ему придётся теперь объяснять: чего же я, такого, хотел!?
– А... А, Вам, Павел, разве ничего не говорил? – попытался напомнить ему я, – Мы с ним уже разговаривали сегодня... Он обещал, что посоветуется с Вами и даст ответ... Часа через два. Вот я...
Мне очень не хотелось повторять мою просьбу. Я вообще надеялся на то, что трубку возьмёт Павел, но не тут-то оно было.
– Нет, Сашуль, я Павла ещё сегодня не видел. Вот только пришёл, а он видно куда-то по делам убежал. Но ты же и мне можешь рассказать о чём вы там разговаривали? Если это требует и моего мнения?
Я обречённо вздохнул и пошёл унижаться по второму кругу:
– Ну я бы хотел... Ещё раз... Повторить... – в голове был полный сумбур, – Ну... Чтоб вы... Что бы меня...
– Что-то, я ничего не пониманию, чего ты там лопочешь? – включил тупого этот пройдоха. – Ты можешь внятно и чётко высказать чего именно ты хочешь?
"Блядь! А то не понятно, тебе, чего от тебя хочет, выебанный тобой, не так давно, во все щели пацан!!!" Злость просто распирала меня, но пришлось найти в себе силы, что бы погасить её. В конце-концов, это мне от них что-то надо, а не наоборот. (Моя наивность, в те годы, не имела границ)). Я собрался с духом и заявил:
